Василий грозный князь ярославсий ч. 1 поставление (Ирина Грицук-Галицкая) / Проза.ру

13. ПОСТАВЛЕНИЕ ВО ВЛАДИМИРЕ.
   Владимир встречал молодых переливчатым звоном колоколов. Люди высыпали на волю, с любопытством рассматривая нового Великого князя и жену его, татарку. От храма до княжьих теремов, что ещё прежние князья ставили, Великий князь с княгинею шли чинно, плечом к плечу. Сзади них следовал мурза Кавкадый, высоко держа голову и кичась положением поставителя на Великий трон.
Вступив на широкую и длинную дорожку красного сукна, по старому обычаю расстеленную под ноги Великого князя, Юрий вдруг ясно почувствовал: вот она, Великая власть, как та дорожка, которую он так уверенно попирает ногами, облаченными в алые сафьяновые сапоги с узкими загнутыми вверх носами и широкими каблуками на татарский манер. Душа его трепетала, содрогая могучее тело, и он крепко вцепился в руку жены, чтобы унять дрожь.
С высокого трона осмотрел великую палату. Князья да бояре, да боярские дети пестрят златошвейными нарядами, соболями да куницами, переговариваются злым шепотом, не ласково разглядывая нового Великого князя.
Кавкадый объявил волю хана Узбека – быть Юрию Данилычу Великим князем на Руси. А посему величать его низкими поклонами да дорогими подношениями в честь праздника Великого.
Князья низовской земли подходили, степенно кланялись, не касаясь пальцами пола, и передавали подношения свои, описывая их достоинства.
- Блюдо серебряное, полуторофуновое, с птицей Сирин. На счастье Великому государю и государыне, ростовские князья Федор и Константин в дар преподносят, - басом возгласил боярин ростовский Аверкий, и добавил, - а к нему сто золотых динаров.
Ростовский градский глава Аверкий, торжественно и чинно передал блюдо с золотыми монетами казначею Юрьеву, полупоклоном согнулся, перед князем и княгиней, и отошел на своё место к стеночке.
Юрий негодовал: ни трепета не испытывают, ни признания не выражают, сучьи дети! Погодите, ужо!
От Ярославля прибыл юный княжич Михаил Давидович. Высокий, белолицый, румяный. Он широко, открыто улыбался Юрию, и у того отлегло от сердца. Кончаза вглядывалась в лицо Михаила, ища в нем любимые черты его брата Василия, и замирала от явной похожести братьев. Пока Михаил Давидович слово держал, Юрий исподтишка поглядывал на жену. Видел Юрий: не забыла Кончаза свою любовь, потому и не ласкова с мужем.
- Князь Михаил Давидович, - обратился москвич Юрий к Ярославскому княжичу, - я, Великий князь Владимирский и моя жена княгиня Агафья, жалуем тебя службой княжеской. Известно мне, что когда – то Великий Ярославский князь Федор Ростиславич владел Можайском.
- Ты прав, Юрий Данилыч, Можайск был отчиной моего деда князя Федора, - ответствовал Михаил.
- Наместником на Можайск пойдешь?
- Я не волен в своих решениях. На то должна быть воля батюшки – Давида Федоровича.
- Здоров ли, князь Давид?
- Слава Господу, здоров. Но года его преклонные, - Михаил знал, что брата Василия отозвали из Орды, сославшись на нездоровье отца.
Михаил на том и нынче стоял:
- Сил уже боле нет у батюшки. Потому Василий власть у него перенял. А мне с Мологой управляться велено.
Юрий видел нежелание княжеской верхушки служить Московскому князю, и злобился в душе на старую знать.
Когда посланец из Твери преподнес в подарок Юрию серебро, и заявил, что князь Михаил не здоров, и прибыть на торжества не может, Юрий впервые не выдержал и, обернувшись к Кавкадыю громко, чтобы все слышали, объявил:
- А вот мы с полками пойдем на Тверь и посмотрим, здоров ли дядюшка Михаил! Так, Кавкадый!?
- Басарга! Ясым басарга! Кысарга! - Кавкадый прорычал так громко и грозно, что все, кто был в большой палате Владимирского кремля, притихли. Кто-то начал креститься.
- Приказываю всем, кто здесь собрался со своими дружинами выступить в поход на Тверь. Когда прикажу! Кавкадый, якши? - обратился Юрий за одобрением к ханскому вельможе.
- Бик эйбэт! - важно кивнул головой Кавкадый.
Это было объявлением войны.
- Вот так погуляли на свадебке…, - шепот Ростовского боярина Аверкия, в притихшем зале, прозвучал неожиданно громко.
- Я запомнил тебя, Аверкий, - усмехнулся ново поставленный князь, - а теперь все в трапезную. Свадьбу играть!
Громко прозвучал приказ Великого князя Юрия. Открылись врата трапезной палаты, и гости потянулись за «молодыми» на горький пир.

14. СЛУГА - ЖИВОДЕР.
Почитай неделю целую хмельно гуляла свадебка московского князя Юрия и татарской принцессы Кончазы – Агафьи. На седьмой день прибыли послы от Тверского князя Михаила. Узнав о готовящемся походе на Тверь татарских полков Кавкадыя и дружины Юрия Московского, князь Михаил запросил мира.
Юрий рассмеялся в лицо послу:
- Завтра же выступаем на Тверь, а вас берем в аманаты!
- Над послами сам царь Батый не велел насильничать! – тверской посол надеялся на справедливость.
- Мы ведь не татарове, у нас свои порядки! – оговорился Юрий, и стремным глазом обежал присутствующих – не было ли случаем татар среди них. Убедился, что все свои, приказал:
- Аманатов в подклеть посадить!
Слуга князя, Василий, по прозвищу Кочева, коротко сказал:
- Сделаем, князь – батюшка.
Кочева присвистнул и ватага его подручных, набросившись на послов, скрутила им руки, и выволокла вон из палаты.
Василия Кочеву подобрал в Сарае Юрий ещё в первый свой приезд. Увидел как – то на базаре, как тот с живой собаки шкуру сдирал. Собака сначала визжала и вырывалась из цепких рук Кочевы, потом, поняв, что ей не одолеть человека, взвыла предсмертным страшным воем и сникла, покорившись участи жертвы.
Юрий долго еще стоял в толпе зевак, глядя на пытку несчастной собаки и соображая, что такой ловкий, глумливый и дьявольски жестокий человек, может быть ему полезен в службе, которой знатные бояре побрезгуют.
Когда мясо собаки было разделано, брошено на жаровню, а зеваки разошлись, Юрий присел на корточки перед душегубом.
- Ты кто будешь? – Юрий говорил тихо и внятно, так, чтобы Кочева сразу увидел в нем доброжелателя.
- Василий я, а по прозвищу Кочева, - не сразу ответил живодер.
- Отчего же Кочева? – дознавался Юрий.
- А кочую по свету, вот и Кочева. Куда иного конь везет, меня туда Черт ведет!
- Пойдешь служить к Московскому князю? В тереме будешь жить…
Кочева не дал Юрию договорить, усмехнулся криво:
- А мне где стал, там и стан…
- За службу хорошо платить буду, - посулил Юрий.
- Так это ты, Московским князем будешь? – с интересом рассматривая Юрия, удивился Кочева.
- Я, Юрий Данилович, князь Московский…- выпятив грудь, закичился Юрий, - слыхал обо мне?
- Слыхал… Хорош ты князь, да славушка худая о тебе ходит… Чай тебе икается на легкий – то помин…- засмеялся Кочева, - да ладно, князь, не хмурься. Пойду к тебе на службу, лихой – то норов и мне по душе…..
Дерзость Кочевы охладила душу Юрия, но князю позарез нужен был слуга – живодер.

15. ВОЙНА С ТВЕРЬЮ.

   Кавгадый, сопровождавший новобрачных в Москву, торопил князя начинать поход. Воеводе Узбекову не терпелось разгуляться по тверской земле, полону взять, казну пополнить и покуражиться над Михаилом. Юрий уже достиг желаемого – он был Великим князем и Михаил согласился с приказом Узбека, потому в войне не было необходимости, но за услуги хана надо было платить…
   Наконец, Юрий закончил все приготовления, собрал дружину и ополчение, позвал полки соседних земель, и выступил против Твери, подогреваемый мрачными призывами Кавгадыя.
Кончаза ликовала: посмотреть кровавое зрелище откуда – нибудь, с высокого места, это ли не великое удовольствие! Не сам ли Аллах послал ей это!
      Узнав о приближении войска московского, Михаил выслал послов. Бояре Тверские с низким поклоном проговорили:
-       Князь Юрий Данилович, если угодно царю Узбеку видеть тебя Великим князем, то будь им. Иди на Владимир, и распусти войско, а Михаила оставь спокойно княжить в его вотчине.
      Ответом Юрия было опустошение тверских сел и городов до самых берегов Волги. Попленили тверских людишек, обвязали волосяными веревками и повели полураздетых по морозному полю в стан московского князя. Бояре тверские призвали Михаила взять меч в десницу, и отомстить Юрию, а епископ Тверской вспомнил речь евангельскую:
-       Кто положит душу свою за друга, той велик наречется. Да будет всем нам слово Господне во спасение!
      В сорока верстах от Твери, при селении Бортново, произошла битва тверичей с Москвой.
      С высокой горушки Кончаза зорко следила за ходом её. А пленные русские, скованные цепью, стоя на коленях, молили Бога за победу Михаила и за своё освобождение. Наконец, Бог услышал молитвы несчастных. Первыми побежали татары. Тверичи нагоняли их и рубили мечами. Юрий нервно дернул за повод коня Кончазы:
-    Бежим, Агафья! Не ровен час, в плен попадем! За мной….
      Кончаза не ответила, она как завороженная смотрела на живое, колышущееся, стонущее и ревущее море человеческих голов, тел, мечей, копий. Ржание коней, стоны раненых, фонтаны крови, ожесточенные крики дерущихся, не дали азартной царевой сестре вовремя отступить. Она очнулась лишь тогда, когда её коня с силой дернули за поводья, и над ухом разразилось тяжелое русское ругательство. Разгоряченный воин широко открытым ртом всё еще выкрикивал какие – то страшные слова, когда женщина очнулась и поняла, что попалась во вражьи руки. Она дернула поводья, вздыбив коня, попыталась увернуться от тверича, но, получила плеткой по спине, охнула и в тот же миг увидела, что окружена со всех сторон. Произошло это событие 22 декабря 1318 года.

      Потом сорок верст Кончазу везли в санях по замороженной дороге на Тверь. Победители сорвали с неё дорогие одежды, даже шелковую исподнюю рубаху сдернули с нагого тела. Ладанка – подарок царицы Бейлун, сорвалась с шеи и затерялась в сене. Кончаза незаметно, но настойчиво ошаривала рукой застывшее, колючее сено, и, наконец, наткнулась на маленький драгоценный сосудик. Великая Московская княгиня куталась в рваную рогожку, подворачивая под себя застывшие ноги, а в сжатом кулачке держала то, что Бейлун преподнесла ей как подарок на свадьбу – капельку яда в голубой эмали, оправленной в золото.