“Успокоение”
Потное тело белеет во мраке,
Оскалив глаза, ты кричишь...
Жалкая сука - нарушила Тишь
И Покой пригородной клоаки.
Горло твое тесаком я поправлю,
Ласковым взмахом прервав этот крик,
На красном от крови ноже - лунный блик...
В мир лучший, чем этот твой дух я отправлю.
“Листая Маяковского”
Свинка - лукаво похрюкивая,
била копытцем
Нас трое, а она одна
Сегодня мы отправим ее
к праотцам
Почуяв неладное-
заметалась
по тесной клетушке загона,
Избегая нас-
обдристалась,
Но мы действуем четко,
держа в руках свиноколы
Завалили набок,
держа ее за ноги,
Она кричала матом,
проклиная нас,
Нож вошел в сердце не сразу-
понадобилось больше двух раз
Дергала ногами,
ползая по полу,
Растекалась лужа дымящаяся,
Кровь с навозом-
это здорово!
Запах отменный, пьянящий!
Принесли поросенка маленького,
мордой ткнули
в происходящее,
Вот, дескать, смотри!
малолетняя гадина!
И тебя зарежем,
падла свинячая!
“Брачная ночь”
Ласковый взмах тесака,
Твоих я касаюсь ушей,
Судорожно дергается нога,
В безмолвном крике души.
Твой красивый язык откушу,
Глаза уже сохнут на полке,
И багровый рассвет как свидетель
Нашей необычной помолвки
Ягодицы твои отделю-
Полушария сладкого мяса,
И наверно тебя я люблю,
Раз убиваю не сразу
Груди мягко качнулись во тьме,
Нежно я их ножом отсекаю,
Словно странник заблудший во мгле,
Я до сути добраться пытаюсь.
И вот алые капли росы,
На моем топоре заиграли,
Обрубаю твои я концы-
Ноги, руки - они нам мешают.
Твой носик поставлю на полку,
Чуть поодаль твоих карих глаз,
Пусть пошепчутся втихомолку,
С завистью глядя на нас.
Топорик отбросив в сторонку,
Тесак свой огромный беру,
В кулак сжав твои волосенки,
Я голову с тела снесу.
Как ты прекрасна без лишних,
мешающих взору бугров!
Квадратное, красное мясо...
Кладу на кровать, начинаю
Соитье...
“Родственникам”
Черные гончие Ада,
Ворвались ко мне в душу,
Для них зарублю я ребенка,
Ведь для них это так нужно,
Смрадное песье дыханье,
Слаще запаха лилий,
Мне хорошо с ними рядом,
Мы вместе - братство насилия.
“Освобождение”
Спотыкаясь о ветки и корни,
Ты бежишь от меня в никуда,
Твое платье разодрано в клочья,
И животный ужас в глазах.
Не спеша, я иду за тобою,
По дорожкам пожухлой листвы,
В кровь сдирая ладони ползешь ты,
По багровым каплям росы.
И устало лежишь, смежив веки,
Ты не в силах уж больше ползти,
Достаю я топор и ножовку,
Видно здесь конец твоего пути.
Прыгая сверху, вонзаю
Свой нож в распростертое горло,
Жертва моя умирает,
Булькая кровью и потом
“В ожидании гостей”
Старый пердун костлявый,
Попался в мои сети,
На ужин будет жесткое мясо,
Не люблю стариков есть я.
Перепиливая пилой кости,
Жилистое старика тело,
Жду, когда ко мне придут гости,
Демоны, брызгая гноем спелым
“In memorian”
Над тлеющим телом каннабиса
В беломоровской папиросине,
Бордовый дым воспоминаний
О телах, повсюду разбросанных.
Словно в мясном ряду, встают головы,
С немым укором в глаза глядящие,
Топором моим острым отрублены,
В душных могилах смердящие.
Обезглавленные, четвертованные,
Тянут руки ко мне туловища,
Из разверстых животов голые,
Свисают кишки спекшиеся.
Голубые глаза мертвой женщины,
Ласково, с укоризной глядящие,
Ну зачем же ты сьел мою печень?
Вопрошает она навязчиво.
Белокурые волосы лентою,
окровавленно перехвачены
Ветерок обдувает их ласково,
Чьи они? - память стыдливо умалчивает.