Песнь звучала где-то на грани восприятия, вибрирующими звуками проникая под землю и сквозь тьму предполагаемого неба. Волнообразное движение пустоты, вязкой и липкой ранее, но внезапно ставшей прозрачной и легкой, как весенний ветер, было ощутимо даже сквозь слой одежды, казавшейся здесь неуместной.
Небо раскололось на щели, осветившиеся яркими вспышками, расширяясь и заполняя собой верхнюю часть сферы; расползались все дальше и обретали глубину. Завихрения далеких галактик просвечивали через оставшуюся тьму, звездами наполняя самих себя и будучи единственным источником света в этом месте. Пока еще.
Земля дрожала, как в лихорадке или страхе, возможно и от экстаза, скрывая бурную деятельность внутри. Щели, как аналог небесных, выпускали на поверхность тонкие стебли неразличимой окраски - света миллиардов точек на небосводе не хватало для освещения происходящего внизу. Стебли же продолжали расти, уплотняясь и удлиняясь, раздваивались и ветвились в необычайном темпе. Впрочем, кто мог определять здесь понятия обычности?
Уже всю видимую поверхность покрывал лес, листья деревьев пульсировали легким голубоватым светом, будто бы впитав звездное сияние, или же подпитывая далекие светила своим. Под ними внезапно стало возможно различить густую траву, отливающую фиолетовым в сиянии листьев. Пустоты, как ранее, больше не было - ветер гулял по листве и кронам, шуршал в траве и летел дальше, исчезая в неизвестности.
Он шел среди деревьев, предчувствуя, что это еще не конец - песнь продолжала звучать, уже на иных нотах. Кое-где мелькнула пара светящихся желтым глаз, вслед за ними - еще две. Шорох уползающего тела сливался с шелестом крон. Вой, источник коего был за пределами видимости, внезапно рассек и нарушил успевшие стать привычными звуки. К первому голосу присоединились еще несколько, и вскоре хор нестройного воя и тяфканья заполнил весь лес. Голоса удалялись, им на смену приходило пищание и чириканье в кронах, вершины коих уже было не различить из-за высоты. Там, наверху, шла своя жизнь. Впрочем, как и здесь, внизу.
Сквозь фиолетовую траву серебрились грибочки, создавая кольца и круги вокруг некоторых из стволов. Над кольцами плясала мелкая мошкара, будто бы растворяясь в призрачном свете. Он вышел из под сени леса на неширокую поляну и поднял взгляд вверх. Небо было расколото на две половины - одна вращалась как колесо, переливаясь смесью зеленого и голубого цветов, а полоски огненных оттенков прорежали общую массу, другая же пестрила неисчислимым количеством светящихся точек вдали, разнородными сгустками разбросанных в темноте.
Порыв ветра вывел из благоговейного созерцания величия небесной фантасмогории, принеся с собой рой зеленый лепестков и благоухание, описать которое привычными словами было не под силу.
Он отправился на источник запаха, войдя обратно в лес. Спустя некоторое время перед взором предстало особо толстостволое древо, источающее не только запах, но и более сильное голубоватое сияние, чем прочие. В стволе виднелось дупло, размером с человеческий рост, и оно неудержимо манило. Поддавшись порыву, он зашел внутрь, и окунулся на мгновение во тьму, краем глаза увидев все те бесчисленные огни на небе, в этот раз получившие свободу и трехмерность. Но уже через секунду стоял на том же месте, где и вошел внутрь, будто бы и не двигался с места. Повторная попытка привела к тем же результатам, и отчаявшись, облокотился о ствол с другой стороны, закрыв глаза.
Недавние видения тревожили разум, сочетаясь с окружающими звуками и галлюциногенным свечением, аромат почти не ощущался, зато легкая истома завладела телом. Тихо опустился на невысокую фиолетовую траву, которая начала отрастать вокруг и легко щекотить обнаженные участки кожи, отпустил все мысли, вслушиваясь в звуки окружающей жизни.
Тихое мурчание начало пробиваться сквозь окружающий шум, источник пока не был виден, но вскоре стало понятно, что его издает непосредственно трава. Последней мыслью перед отключением сознания было: "Как хорошо, что она не кусается..."