Ты вдруг налетишь на меня как осенняя буря,
Мою одноместную жизнь отправляя на дно,
То с тихой улыбкой, то с злобным оскалом пит-буля
Умелой рукой разливаешь в стаканы вино...
А мне экзотическим кажется этот напиток,
Я пью с отвращением этот любовный нектар,
И ревность мне сердце сосет миллионом улиток,
И хмель ударяет мне в голову как янычар.
Из всех кавалеров в часы мировой распродажи
Особенно нежными будут любовники зим.
Но ты на лице никогда не меняешь пейзажи,
И выберешь ткань для нарядов - туман или дым.
Как мы осторожны, пугаясь огласки и света,
Нам стыд дальнозоркий дополнит сверхточный инстинкт...
По сердцу стреляет октябрьской ласки ракета,
Но русское сердце в роскошных чертогах грустит.
Пусть чувства корчует десница осеннего ветра -
Посмотришь, а в окнах: равнины, как кости, белы...
И в клетке груди разрывают чертеж геометра
Деревни глаза голубые и полные мглы.
Покрытые пылью от демисезонных бомбежек,
Приснившись случайно, Баграм, Хаса-Вьюрт и Шали,
Как в детстве Дик Сэнд, дядя Степа и серенький ежик,
К глазам твоим за ночь уже навсегда приросли.
Под лампой ума размножаются всякие гады,
Но жизнь на бумаге течет без курьезных помех...
Когда я ловил на тебе восхищенные взгляды,
Души дирижабль поднимался от гордости вверх.