ПИСЬМО ПЕРВОЕ
Уважаемый Евгений Павлович!
Я принималась писать в несколько заходов, поэтому оставлю все как в оригинале – т.е сумбурно и отрывочно
Евгений Павлович, придется мне снова подать голос в ответ на Вашу мне признательность за письменное суждение и описание возникающего чувства. Здесь мы с Вами уравнялись – Вы музыку пишете так, будто у слушателя она в душе рождается, а я слова говорю, пытаясь озвучить немых на поприще говорения.
И все же никак нельзя уравнять творящего и внимающего, хоть целебность этого совмещения благодатна для обоих!
Я говорю о том ощущении, которое возникает даже не в момент прослушивания, а уже в момент с л ы ш а н и я ваших композиций - о мгновенно возникающем СОтворчестве, когда почти не усомнишься в своем личном с Вами СОавторстве – мне в этом видится секрет всеобщей к Вам любви
Потому что это т в о я душа (слушательская) невероятным взмахом вымесит воздух в душевной полости, и совершенно не отличить,что есть музыка, а что есть ее – души – порыв!
У иного она ворочается глухо, как под сырой периной, а тут вдруг затрепещет, очнется, расправится, понимаете? И за это Вам такая благодарность от всех безгласных - за способность в ы р а з и т ь , за депутатское представительство!
Потому-то и поют, и пляшут, и плачут, и кричат "ой-ой, держите меня, лечу!" Значит что-то такое Вам дано...
За антологию спасибо, пусть все выйдет в срок, и как Вы хотите, однако на все воля Божья: и пока ни у кого нет – а у меня есть!
Хорошо что можно полистать, сдуть - какие-то вещи крошечные на два-три вдоха, - но из всего этого составляется общий полноценный узор
Севиль передала мне ваши диски, и сегодня в прозрачную тишину дома стала поступать Ваша музыка – это схоже с тем, как в сосуд с прозрачной жидкостью вдруг начинают подсачиваться, клубясь и танцуя цветным радужным узором, преображая глазу и уху нечувствительное до того пространство – разноцветные потоки!
Природные явления – звук, свет, тварный мир составляют с человеком единую систему, и сам человек –часть ее. В явленной взору и слуху природе существуют звуки стихий, голоса птиц, человеческая речь
Музыка написанная, т е вычерпанная из неявленного слоя как бы не существует для всех
Я не сомневаюсь в том, что в недоступных обычному человеческому уху частотах и диапазонах музыка, слышимая таким как вы «людям ремесла», «назначенным» она переводится, точно толмачами, на воспринимаемый общепринятый аудиоязык
Огромному количеству композиторов – всех тех, которые составляют этот цех Работников Божьих и трудятся своими черпаками - каждому есть свое место, а уж труды их открываются внимающему человеку в соответствии с его личными природными возможностями. Но Ваша область какая-то собенная – это там, где веют легчайшие влажные ветра, где движению звука сообщена такая энергия ликования, которая перенята из мира невидимого и беспрепятственно нами опустошается до какого-то личного душевного дна! Это странное чувство с одной стороны проветривания и вместе с тем - напоения внутренней полости, ощущения, что тебе открыли потайные двери самого себя, сняли засовы и ввели с проводником туда, где сокрыта личная тайна!
И эту работу производит музыка в вашем переводе с незримого на явный!
Не усматривайте вычурных красивостей в сказанном –их недостоверность от неумения и приблизительности, но это то что фиксирует голый рассудок, наблюдая преображение и пробуждение чувства и ответ на слышимое.
Я могу отметить что у вашей музыки есть такое удивительное свойство, как баснословный артистизм – это когда полушутя, без усилий одному удается то, что не дается другому ни усердием, ни знанием, ни трудами праведными, ни попыткой дословной имитации – это как неуловимый шарм женской походки, как гениальное стихосложение как первозданная молочная нежность младенческой кожи – это не приданное, но сущностное свойство. Во всяком случае, даже мысли нет о черновике!
Вы не можете быть как-то накормлены этими словами как лестью и Вы раб Божий и «курьер» и проводник звуков и мелодий из сокрытой вселенной – и не всегда все есть сокровище, и идет порода, включения, извлекается руда, но есть то, что впечатывает, лишая способности говорить словами, что изумляет таким совмещением с творениями самого Творца, что неотличимо и с ними сличаемо, что совпадает, что поистине не оставляет сомнения в том, что Вы музыкант названный.
Так художник краской сотворяет цвет и свет – и это тоже же приготовление из сырой энергии невидимого!
Человек здравый знает, что не бывает случайностей – это всего лишь псевдоним Бога, когда он не хочет быть узнанным, - но в Вашем случае Он решил не скрывать своих намерений, приведя в мир утилитарной и материальной жизни человека под такой фамилией – Крылатов!
Сочетание самих ее звуков, и мгновенно формирующийся человеческим сознанием ее зрительный образ есть однозначная и достоверная формулировка сущностных свойств того, что есть ваша музыка! Когда я слышу лучшие ваши композиции то всегда мысленно поднимаю голову. Потому что есть звук стелющийся по земле, звук с песком и донным илом, звук разящий тяжестью и безумием сапога, звук верткий и пустой – однако летучесть ваших ветров ни с чем не сравнима потому что в ту область Господь , видно, запустил Вас одного!
Едва услышишь - что ни накинь – срывает с головы ее порывом!
Я все же думаю, что Вы получили некий универсальный ключ- отмычку к тому, что называется национальным восприятием. Это из области высоких душевных технологий, когда проживающие компактно на географической территории люди, принадлежащие к одной нации, в первооснове своей имеют некий общий ген восприятия. У Вашей музыки необычайная самостоятельность и проникающая способность повидимому связаны с наличием принципиального кода, без труда размыкающего чувственную область у стольких людей, и культурно и психологически разобщенных.
Евгений Павлович, я позволю себе иллюстрацию сказанного и поставлю знак равенства (навскидку) с воспроизведением – крошечным, в пять касаний кистью, - переполненных дождевой водой следов ван-гоговской повозки на его известной работе (есть у Севиль) и музыкальным фрагментом из романса о пертербурге с клубящейся невской волной
У вас музыка стновится водой как у него ею стала краска!
Мне кажется, что это все вещи одного порядка – это виртуозное вершинное приближение к Истине, какою наше сознание способно ее вообразить!
Не судите строго за стиль, неуклюжая попытка вербального нащупывания добычи и достояния иных органов чувств, однако, если и есть что-то лишь одному Вам порученное – так это трансперевод из системы в систему. Потому что это Вы такой ловкач, что подмигиваете Богу – и воде, и ветру, и свету не подражаете, но у них изымаете их сложносоставной голос. А артистизм чувствуется еще и в том, что нет привкуса усилия, доносимого включения пота и мускулистой потуги, а есть расточительность богача с открытым счетом
Вы пишите «легкую» музыку но эта легкость вспринимаема как синоним роскоши, потому как если приводить в пример образцы из утилитарного мира – то так легки самое дорогое платье и тончайший фарфор. Это все от выделки, свободы от балластного, сорного, от очищенности и чистоты
Евгений павлович! Пусть я буду первой и последней кто решился на подобную вивисекцию, однако это даже занятно однажды быть застигнутым там, куда одному Вам есть допуск!
С уважением,
Ирина
ПИСЬМО ВТОРОЕ
Евгений Павлович, видно я все не успокоюсь, но хочу Вам еще вот что сказать:
удивительно, насколько Ваши музыкальные композиции объемны – они похожи на какие-то огромные шары – вселенные, пронизанные невообразимым количеством звуков. И когда ты слушаешь, то посещает недоумение: как и почему к этому имеет отношение реальный человек?
Откуда и как можно вычерпать и соединить эту бездну звуков?
Вот я опять слушаю «романс Маркиза»
По силе воздействия он относиться к вершинным – это точно
Сколько раз один зритель отсмотрел этот фильм – потому что он любимый? Сколько раз его охватывало волнение на этом фрагменте? И сам фрагмент, это скольжение по воде, высвобождение из-под моста на барже, эта открывающаяся гармошка-ширма петербургских фасадов– образ мощнейший пронизанный и усиленный музыкой многократно, ею сформированный
Это впечаталось в подсознание – ибо с такой же силой, или большей, это было пережито авторами, талантливо, невероятно воспроизведено!
И когда уже в зрелом возрасте я приехала в Петербург и попала на набережную Мойки в непрозрачный июньский день – а в Питере только день серый с опущенным пологом неба открывает ту самую красоту, перед которой «все суета и дым», ибо солнечный свет выжигает тончайшую палитру, ссыпает цвет в общую однотонную пудру, и эта рашель благословенных оттенков и нюансов жемчужного перламутра, пастели, все эти горчичные, оливковые, нежно-сизые и карамельные, разбавленные молоком – все эти цвета линяют, для них голубое, непригашенное небо губительно, то в этот самый момент, едва открылась перспектива набережной, я была каким-то молниеносным движением, сверхъестественной силой перенесена на ту баржу, я ощутила острейшее чувственное совмещение с тем самым эпизодом в котором музыка Ваша была равнозачна материальной реальности, той же архитектуре!
И когда в эпизоде происходит соединение всех этих ощущений, и музыка становится не частью, но неотделима от картинки, слившись в образ – тут по-моему наступает вершинное ощущение благости восхождения к слиянности с миром и растворении в нем, наступает обретение собственной целостности, разве не так?
Человек, люди, получая это через Вашу дивную музыку, испытывают тягу к описанному и хотят и видеть фильм и слышать эти мелодии по многу раз : видеть, слышать, слушать, воспроизводить однажды прочувствоанное в душе – и какое все это блаженство, которое человеку сообщается через искусство другим человеком! Реальность, преобразованная художественным постижением столь невобразимо одаренного человека, как Вы!
И когда я слушаю в очередной раз этот романс – я обнаруживаю внутри себя вселенную! Потому что в этот момент там открывается целый город! А при слышании другой - иная бездна, она там, оказывается, в свернутом состоянии существует, а ключи и отмычки находятся у композитора!
Это мощнейшее воздействие музыки ни с чем не сравнимо!
Да только один этот музыкальный эпизод вашего творчества (а сколько их и каких?!) может быть отнесет в разряд высших духовных достижений!
Поставила эпизод «расстрел маркиза»
Безусловно, есть композиторская кухня, есть использование приемов, есть способы имитации природных звуков, знание их возможностей и навык их по месту употреблять – но то, что я слышу, скажем конкретно в этой вещи – то это я слышу звуки, которыми наполнено все мое существо в момент страха, опасности, смятения, неумолимого движения к безумию развязки – так сотрясается мое я, это стенограмма моего личного кошмара!
И я настиваю, что связь не обратная, а прямая. Не Вы формируете мое восприятие, а налицо дар отцедить извлечь некое обобщенное человеческое универсальное, сформулировать и записать семью нотами – настолько, что замирают от совпадения тысячи зрителей, слушателей! Передача состояния – я видимо, как заезженная пластинка – в этом Вы неподражаемы, уважаемый Евгений Павлович
Кто-то скажет «да-да здорово, нравится мне» – и на этом все, потому что смотрит в себя в маленький глазок и ухо его все слышит, но вполсилы, будто из-за двери – и тем не менее реакция незамедлительная, как только начинаешь описывать подробно, как я: Вы ведь сами мне говорите, что я достаточно объективна в том, как формулирую заложенные Вами смыслы?
Если обратиться к тому, который не анализирует, а просто говорит, что эта музыка очень нравится (я на своем сыне проверяла, тот серхчувствителен и также способен видеть и вычленять нюансы ощущений)– он весь раскрывается и слова произносимые мной словно расширяют узкий проем, увеличивают угол обзора
Передать (не умертив по дороге!) чувство – я повторяюсь, – вот на что нужен талант! Опять послушала «вот оно какое наше лето»
Я, например, не сильно люблю детские хоры, все эти массовые присядки детских танцевальных коллективов, все эти галстучки и птичий гай и слезы умиления мамашек в зрительном зале «мой-то, мой», хотя у меня самой трое детей и все это какая-то часть детства
И сама я никогда в этом - по поводу своих детей - не участвовала, и по сию пору огромные банты на тощих косичках заставляют меня морщиться, но....Но!!!
Едва я заслышу «вот оно какое...» - я уже не здесь! Сразу и голову печет, и начинаю щуриться, и брызги в меня летят, и ступня блаженствует от свободы сандалии – все залито солнцем, и синька морская с перламутром щекочет глаз – вот какая сила музыки, которая отделившись от мультфильма его образы с собою несет, полностью с ними слилась ими вся переполнена и начинает замещать мою реальность на ту, которая возникла нерукотворно, будучи извлеченной композитором Крылатовым на свет!
Почему то чем вы занимаетесь – даже трудно переоценить? Этого нет в мире нигде – это раз. Может, я ошибаюсь? Есть детские коллективы и хоры , они поют классику, народные, я в Чехии подобное слышала, наверное есть талантливые вещи, детки поют духовную музыку, и фестивали и конкурсы есть – но такого свойства музыки для детей (я знаю, что Вы не для детей пишете, а для кино) нет: у вас это все замешано густо еще и на национальном самоощущении.
Мы все же не европейцы, живем кучей, радуемся кучей, в куче пихаемся, братаемся, и русский человек и в объятьях задушит, и колом пришибет, как я для себя придумала – « в русской крови много кваса» – все это есть, и наши народные гуляния отличны от их карнавалов и шествий неуловимой и характерной несвободой личностной – я сама такая и большинство из нас такие.
Но в этом мы видим спасение, в коллективном, – так нам легче – а, значит, нравится это или порицается – это существующий феномен, и поэтому такое разливается тепло, что никто у тебя этого не отнимет – это Вы своей музыкой по голове не одно поколение гладите и успокаиваете, а взрослые, оборачиваяь назад, выросшие на этой музыке- ностальгически нашаривают, нащупывают эту свою безутешную потерю - детскую защищенность семьей, миром, у кого-то пионеротрядом на одно лето, неким коллективом. И вы виртуозной точностью попадания передаете суть этих светлых ощущений!
И потом она – музыка - у Вас вся трехмерная какая-то, не картонная, многодельная, многоцветная, как у Филиппова живопись, все в ней перливается как в золотом ликере – взболтаешь – и мгновенно закружится магический водоворот!
На сем – закругляюсь
Ирина