На чистом листе леса, из-за заснеженных деревьев появилось тёмное пятно трамвая. Стук его колёс не пробивался сквозь вязкий туман. Трамвай подкатил к одинокой кирпичной стене. Остановился и замер чёрно-белым снимком из далёкого детства. Беззвучно открылись его старые двери, из которых вышел единственный пассажир.
Мужчина прошёл через открытые кованые ворота. Снежный покров кладбища разрывали тёмные покосившиеся надгробные камни. Он подошёл к могиле, стёр изморозь с имени, выбитого на белом мраморе, присел рядом с камнем и, положив голову на ладонь, закрыл глаза...
Она взяла его за руку и, смотря с улыбкой друг на друга, они пошли по заснеженной аллее. Они шли молча, медленно, так, как прогуливается вечерами пара людей, проживших вместе долгую и счастливую жизнь. Им не нужны были слова, их любовь давно стала единственной истиной, а всё остальное не имело никакого значения. Они были рядом, и этого было достаточно. Так, держась за руки, они долго бродили по аллеям, сидели на скамейке и смотрели друг на друга. Он, дёрнув за ветку, обрушивал на неё водопад снежинок, а она, раскинув руки и подняв лицо к небу, кружилась в этом водопаде: снежинки садились на её пальто, на её ресницы и волосы. Вот опять они вглядывались друг другу в лица, в лица, которые знали наизусть. Он проводил рукой по её волосам, и белые снежинки превращались в маленькие сверкающие капельки.
Но пришло время расставаться. Он сделал шаг назад, их руки проводили друг друга кончиками пальцев. Не отрывая от неё взгляда, мужчина растворился в тумане аллеи...
Женщина медленно стёрла снег с каменного надгробья и неспеша вышла за ворота кладбища. Так же медленно зашла в трамвай. Его двери закрылись. Трамвай тронулся и через некоторое время скрылся в белом тумане.