Чаю? Изволь. Я заварю чаю и сяду рядом с кружкой. Поправлю на тебе плед, а потом подумаю, и лягу рядом, как есть - в джинсах и майке с полустертым Шклярским. И полосатых носках, разумеется. И я расскажу тебе о том, какие воспоминания мне дороги. Про кино и про радио, про то, что я в каждой бочке затычка.
Но только тебе я скажу, и то - шепотом и на ушко - что все это ради бессмертия. Я хватаюсь за все новое и оставляю след везде, где оказываюсь. В делах, людях... Я жажду бессмертия. Чтобы понять, о чем я говорю, прочитай книгу Милана Кундеры "Бессмертие". Книга написана обо мне, хотя я Кундеру не знал. И он меня не знал никогда. Там нет моего имени, но я знаю, что книга обо мне.
Ты уснешь под мою болтовню, а я замолчу, потрогаю твой лоб - жара нет - и пойду на кухню читать и пить чай. Я не буду курить, я не буду смотреть телевизор. Только чай, тишина и угловатые буквы.
А ты проснешься через три часа, найдешь меня на кухне - я только-только задремал. Обнимешь меня за шею и скажешь, что соскучилась. И поцелуешь меня в рыжую макушку. Я прижмусь к твоим рукам и буду жаждать прикосновения к лицу. К щекам, к шее, ко лбу, губам, подбородку. Я хочу, чтобы твои пальцы трогали мое лицо.
Я целую твою ладонь и веду тебя в постель. Ты простужена, но ко мне на кухню ты пришла босиком. Я ругаю тебя, потому что мне не все равно.
Я скажу, что люблю тебя.
Ты, как всегда, уточнишь:
- Правда?
А я, как всегда немного обидевшись, отвечу:
- Правда.
И, когда ты заснешь, я уйду на диван, чтобы своим беспокойным сном не разбудить тебя. Там ты и найдешь меня утром. Больные, как известно, рано просыпаются.