Однажды, возвратясь с очередного закидона. Подкатив к таверне «Упавший пингвин». Спрыгнул с крыши вездехода. С мелканом на перевес, заглянул в палатку со словами, – немцы в деревни есть? К удивлению увидел, что кроме Тани, сидит какой-то гусь в очках. О, гость у нас, срочно кликнули профессора, специалиста по расспросам. Он оказался туристом, одиночкой из Москвы. Обычно, он ходил в походы с сестрой, с компанией или вдвоем, но на этот раз пошел один. Сестра осталась на Олимпиаду. Этот был не в пример пацаненку из Ленинграда. Видно, что турист бывалый. У него, даже палатка, из чего-то съедобного была. Мы с Васей просили попробовать, он даже ею закусить, нам не дал, жмот.
Зато он оказался большим любителем бардовских песен. Толстенный, блокнот был исписан песнями Визбора, Высотского и других, от него мы и узнали о смерти последнего. Обрадовался, увидев гитару. Сам не рубит, попросил помочь ему озвучить новые песни, которые мы даже, не слыхали. Уши у него были наглухо отдавлены медведями. У нас даже Крыловский квартет не получился, где мартышка, осел, козел, да косолапый мишка.
Он пешком, перевалил Уральские горы и двигался в сторону железной дороги. Нам было по пути, и на следующий день, подкинули его в направлении Харпа. Нас развеселило прощание с ним, устроенное доцентом. Когда его высадили, он загрузился, огромным рюкзаком, и пошел на прямик, вдалеке виднелся Харп. Мы стояли, провожая его взглядом. Доцент вскинул ружье и со словами; – Прости нас товарищ. Выстрелил в его сторону. Он оглянулся и помахал нам рукой. Василек выдал; – поехали, а то наш ученый, правда застрелит человека. У него ума хватит. Мы долго смеялись, вспоминая этот эпизод.
Мы с Васей, рассказали Тане, что по рации узнали, где-то, не далеко в нашем районе, на палатку туристов, напал медведь. И убедили ее поселиться к нам в палатку. А в ее палатке будет ее уборная, не в смысле сортир, а для наведения марафета. Она свою подушку и спальник, сама принесла и положила к нам в серединку. Доцент, тут же поднял вопрос, о переименовании таверны. Впредь таверну называть не «Упавший пингвин». А «Падший пингвин» Проголосовали единогласно, даже воздержавшегося не было.
Не далеко от нас возвышались горы, и так заманчиво сверкал на солнце ледник. Вот бы сходить, эта идея витала над нами, но работа отнимала все свободное время. Танюша наша первая высказала эту мысль. Что бы внести ясность сделаю отступление. Вася в свое время получил то, что хотел от Тани. Это все знали, и потихоньку весь оставшийся коллектив, стал испытывать свою судьбу с Танюшей. Но задача у них была сложнее, им хотелась не спирта у нее выпросить. Все молодые красивые парни, как-то не сговариваясь, не толпясь, соблюдая очередность, стали испытывать ее на предмет любви. К этому временя, посуетились все. Кроме меня, но я был самый старый, если уж им не посветило. И все остались, не солоно хлебавши. То мне тем более, там делать нечего. Я и не суетился. И когда Таня запросилась на ледник. Сережа предложил ей меня. Как самого не нужного и свободного. Почему-то, она не запрыгала от радости, а стала, усилено уговаривать Васю. Он один, с ней не пошел, и решили идти втроем.
Если мне самому хотелось на ледник, то Васе он нужен был, как зайцу стоп сигнал. Там все равно, как-то обманчивое расстояние. Кажется рядом, а идешь, идешь, и конца и края нет. Так и получилось, Вася прошел, сколько хотел, уперся не пойду. Далеко. Пошел обратно. И пошли мы с Таней вдвоем.