Проснулись мы на сеновале. Ярко светило солнце, его лучи пролезали в щели и бегали по всем углам. Первым проснулся я. Как только открыл глаза, то попытался сразу же вспомнить, как мы здесь очутились… засыпали мы на лавки у дома… Я растолкал Митьку.
- Слушай, Мить, ты не помнишь, как мы сюда попали?
Он сделал круглые глаза и посмотрел на меня так, словно перед ним находился больной на голову пациент.
- Вы чего так расшумелись? – Оля сидела в сене и протирала глаза.
Я посмотрел на обоих и повторил свой вопрос.
- Я хочу узнать, как мы сюда попали? И вообще, сколько времени? Пришли мы домой к обеду, но не ели, а сразу уснули. . А сейчас должен быть вечер. Однако, судя по тому, как светит солнце – это утро.
Я глядел на ребят в ожидании ответа, но они тоже ничего не понимали. Митька моргал глазами и скреб свой затылок, а Оля сделала такое лицо, словно она решала трудную математическую задачу. Я понял, что этот вопрос может прояснить только Агата. Я помчался к лестнице и уже через несколько секунд был на земле.
Агата, как всегда хлопотала у стола: она расставляла тарелки, и что-то напевала себе под нос.
- А, Коленька, вы уже проснулись?
На ее вопрос я ответил вопросом.
- Бабушка, а сейчас утро?
Агата не удивилась, а слегка наклонила голову в знак согласия.
- Это мы так долго спали? – спросила Оля; они уже спустились с Митькой, и подошли к нам.
- Вы так вчера устали, что уснули прямо за столом. А Федот вас на чердак и перенес.
- А чего вы нас не разбудили вечером? – спросил я, все еще мало, что понимая.
- Да мы опять в лес уходили с Федотом, пришлось с муравьедом говорить по поводу его хулиганских действий, а вас будить было жалко
- Вы его судили? – догадалась Оля.
- Нет, до суда дело не дошло, но объяснить ему кое-что пришлось.
- Эх, меня там не было, а то я бы ему объяснил, как маленьких обижать, - Митька показал огромный кулак.
- Ой, - я повернулся к Оле. – А я ничего не слышу, - Оля потрясла головой.
Мы с Митькой глядели на нее, не понимая, что происходит. Оля прыгала от радости и смеялась.
- Это что с ней?
- А ты. Митенька, как себя чувствуешь?
- Я, бабуль, нормально.
Тут я стал понимать, отчего так ведет себя Оля. Со мной произошло тоже; я перестал слышать голоса животных и птиц. Я заорал во весь голос и запрыгал от радости. Такого Митька не ожидал. Он как-то весь съежился и попятился в сторону стола. Если бы рядом был телефон, то приезд «скорой помощи» нам был бы обеспечен.
Ситуацию ему прояснила Агата. Она подошла к Митьке, погладила его по голове и ласково спросила:
- Митенька, ты слышишь, что тебе говорит сорока?
- Какая сорока? – Митька округлил и без того уже большие глаза.
- Вон та, на ели сидит.
Митька посмотрел на пень, куда ему указала Агата. Тут до него дошло, о чем говорит бабка. Митяй заорал, как ненормальный и начал носиться вместе с нами по поляне. Агата нас не останавливала, а только смотрела с грустью.
Набегавшись вдоволь и накричавшись до хрипоты, мы упали в траву. Голова у меня кружилась, а состояние было такое, как будто я приземлился после длительного полета.
- Это что здесь происходит? – на поляну вышел Федот. Голос его был сердитым, а вид взъерошенным.
- Да ребятки радуются, что перестали слышать голоса животных.
- Ничего себе. В реке рыба испугалась, звери возмущаются, такому шуму.
- Да, Федот, видно рано людям понимать язык зверей. Свои проблемы решить не могут, а уж о чужих и не стоит говорить.
- Может ты права, Агата, - Федот тяжело вздохнул.
Все то время, которое мы провели у Агаты, были самыми лучшими для меня. Я вспоминаю их часто и мне становиться легко и грустно. Ведь я приобрел новых друзей, которые научили меня любить природу. И я понял, что она живая. Все, что в ней происходит, развивается по закону. И никто не в праве нарушить этот закон.
Дни пролетали за днями. С каждым днем я узнавал что-то новое. Моим учителем был Федот. Мы так с ним сдружились, что Кики стала меня дразнить. Увидев Федота, она дергала меня за рукав и говорила: «Вон твой идет». Я на нее не сердился. Мы уже привыкли к ее острому язычку и не обижались, когда она хотела нас поддеть. Даже Митяй прощал ей шуточки в его адрес. Так мы и жили у Агаты.
А однажды, Федот принес мяч. Где он его взял, я не знаю, да и Федот не очень-то хотел об этом говорить. Но при виде мяча, мне так захотелось поиграть в футбол, что даже слезы навернулись на глаза. Федот видать понял мое состояние.
- А, что, ребятки, не сыграть ли нам?
Я сразу согласился, а Оля с Митькой топтались на месте в нерешительности.
- Ребят! – я с мольбой посмотрел на них. – Ну, соглашайтесь.
- Я не прочь, - протянул Митяй и пожал плечами.
- Я тоже, - Оля расплылась в широкой улыбке.
- Вот и ладненько, - Федот вручил нам мяч и исчез.
Мы стояли раскрыв рты.
- Во дела. Пригласил играть и испарился.
Однако мы еще не успели закрыть рот, как на поляну вышли Федот и Семеныч. Увидев их, Митька зажмурился и потряс головой.
- Ну, дают! Это мы будем с ними играть? – Семеныч был явно не доволен. – Федот, ты хочешь, чтобы профессионалы играли с этими младенцами? Я отказываюсь.
- Сем, ну будь другом, не обижай меня. Ну, хотя бы чуть, чуть побегай за компанию.
- Ну, ладно уговорил.
Я слушал их разговор, и мне было обидно, что какие-то старики, которым по триста лет, считают нас младенцами и думают, что мы ничего не можем. Во мне закипела обида, и я взял командования на себя.
- Так Митяй вставай в ворота и смотри в оба. А ты Оля защищай ворота вместе с Митькой. Я буду нападающим.
Я давал ребятам наставление, размахивая руками в разные стороны. Митька крутился на месте, словно что-то потерял.
- Мить, ты слушаешь меня? – мне стало обидно, я тут распинаюсь, а он крутиться, как юла.
Оля тоже смотрела на поведение Митьки и ничего не могла понять.
- Ты чего ищешь?
- Ребят, я ворота потерял, - вид у нашего Мити был виноватым и растерянным, как будто ему доверили ценную вещь, а она пропала.
Тут я увидел, что Федот и Семеныч смеются. Я был уверен, что они смеются над Митькой. Федот подошел ко мне, положил руку мне на плечо.
- Коль, надо место выбрать для игры, определить ворота, да и судью найти.
- Я, я, я… Буду судьей, - из-под земли выросла Кики. – Я буду судить вас.
Она сорвала травинку, поднесла ее к губам и засвистела. Свист напомнил мне звук судейского свистка. Никто не был против, и Кики взяв мяч, отправилась в центр поля.
Семеныч формировал ворота, а я и Федот разыгрывали стороны поля. Оля и Митяй стояли в сторонке и ждали, пока их пригласят поучаствовать в игре. Я понял, что они мало представляют, что им предстоит делать. Я подошел к Оле.
- Послушай, ты знаешь, как играть?
- Да….
Потому как она невнятно протянула, я понял, что ей ничего не ясно. И она не имеет представление об этой игре.
- Ну, а ты, Мить, знаешь, что тебе надо делать?
- Ну…
Все ясно. Федот был прав: с нашими знаниями мы и в зрители не годились. Но я не привык сдаваться, да и папа не одобрил бы мой поступок, если бы я пошел на попятную.
Пока леший и водяной совещались, я вкратце попытался объяснить ребятам, что надо делать. Потому, как оживились их глаза, я понял, что они, что-то стали понимать. И, хотя я не надеялся выиграть этот матч, но и отдать победу легко в руки противника я не намеривался.
С первых минут игры, я отчаянно стремился завоевать мяч. Федот и Семеныч играли лениво, как бы издеваясь над нами и нашей игрой. Но когда Оля забила первый гол, им почему-то стало не до смеха. Как это у нее получилось, трудно сказать. Но, я думаю, что Семеныч был настолько уверен в своих силах, что снизил внимание и даже не попытался отнять мяч у Оли. А она извернулась и забила гол.
Нужно сказать, что и Федот в воротах чувствовал себя очень уверенно. Эта самоуверенность и погубила стариков. После первого гола, мы кричали и визжали от радости и даже поцеловали Олю в щеку. Она немного смутилась и расплылась в довольной улыбке.
Однако после гола старички стали играть более напористо и внимательно. Митьке было трудно стаять на воротах. Мяч то и дело пытался проскользнуть мимо него. Но объемы Мити спасали положение. Кики болела сразу за две команды. Она возникала так внезапно, что я несколько раз наступал ей на ноги. Она пронзительно взвизгивала, ругалась, но продолжала снова внезапно появляться возле мяча.
Сколько мы так бегали, я не знаю, но игра закончилась со счетом «три – три». Как только счет уровнялся, раздался пронзительный свисток. Нет, это свистела ни Кики. Мачт завершил Федот.
- Ну, ребятки, молодцы! Давно мы так не играли. Уважили стариков.
И, хотя счет был равный, но мы все равно чувствовали себя победителями.
Больше мы в футбол не играли, скоро пришло известия, что нам пора возвращаться домой. Как и прежде, до дома нас провожал Федот. Он проводил нас до окраины деревни, там нас ждал дедушка. Мы распрощались с лешим и пошли домой.
Я понимал, что эта встреча с лесными друзьями может быть последней. Ведь лето скоро кончится и я снова пойду в школу. У меня появятся другие дела и заботы. Конечно, Оле и Митьке я могу написать, а вот как же мне писать в лес. И тут меня осенило, ведь я могу написать бабушки и дедушки и попросить их передать бабке Агате привет. А она уж поймет, что мой привет адресован всем лесным друзьям. Жалко, что я никому не могу рассказать о наших новых друзьях. И кто бы мне поверил, что я играл в футбол с лешим и водяным, что подружился с русалочками и жил у самой бабы-Яги. Разве можно об этом говорить? Придется что-нибудь соврать в сочинении. Да и родители не поверят.