Зима подходила к концу, а по-настоящему проливных дождей всё не случалось. Из-за многолетней засухи страна Израиля находилась на грани голода. Со всех сторон толпы людей из столичного города Самарии и окрестных деревень стекались к подножию гигантской горы. Сливаясь в единую колонну, они медленно поднимались по крутой, но довольно широкой дороге к храму, возвышающемуся на плоской вершине. Храм бога Баала, выстроенный из крупных каменных блоков в форме правильного прямоугольника, не мог вместить всех паломников. Празднично одетые крестьяне, мужчины и женщины заполнили внутренние помещение и храмовый двор. Израильский царь Ахав и жена его Иезавель в сопровождение телохранителей прибыли заранее. Они удобно устроились на балконе, специально выстроенном для них под сводом храма. Отсюда царственная пара могла созерцать всё происходившее в обители Баала.
Глядя в зал, Иезавель испытывала счастливое чувство победы. Будучи дочерью финикийского царя являющегося также верховным жрецом древнего языческого бога Баала Мелкарта, Иезавель смогла отвратить своего мужа и большинство израильтян от их беспомощного, безликого бога и без особого труда приобщить своих подданных к культу поклонения статуям быкообразного Хозяина (Баала) природы.
Служба началась с жертвоприношения ягнят - первенцев. Пеплом сожженных животных верховный жрец посыпал голову избранной жрицы и полил её длинные волосы красным вином из серебряной чаши. Этот обряд не вызвал у царицы особого восхищения. Ведь на её родине в жертву Мелкарту приносились исключительно человеческие младенцы восьми дней отроду. Но царица верила, что время возьмёт своё, и вскоре обряды в Самарии ничем не будут отличаться от ритуалов в финикийском Тире. Иезавель была достаточно терпелива.
Тем временем верховный жрец выпил чашу красного вина и стоя на коленях перед алтарём Хозяина природы пронзительным голосом пропел свою мольбу. Он просил обильных дождей и плодородия для земли, животных и людей. Постепенно к его мольбам присоединилась ритмичная мелодия бубнов и арф. Привезенные из Финикии хорошо обученные жрицы и жрецы постепенно наращивали темп и громкость музыки. Но жертвы всесожжения, мольбы и музыка всё ещё не понудили Хозяина природы к плодоносным действиям. Баал требовал от людей большей энергии оплодотворения. Жрицы с бубнами все сильней раскачивали бёдрами, изгибаясь всем станом. Тонкие полоски ткани, поддерживающие платья, сползали по оголенным рукам вниз, кокетливо обнажая девичьи плечи. У некоторых из девушек груди вывалились из-под тонкой ткани полупрозрачных платьев, и соблазнительно тряслись при каждом движении молодых женских тел. Стройные ноги финикийских жриц всё чаще оголялись сквозь многочисленные продольные разрезы в юбках. Все люди находящиеся в храме и во дворе его, обильно напившись вина, стали пританцовывать в такт бубнам. Опьяневшие от алкоголя, дурманящих дымов и плясок, жрецы, глядя на змееподобно извивающихся жриц, острыми лезвиями стали наносить себе раны на руках и ладонях. Некоторые из них вошли в раж и в полусознательном состоянии, распухнув полы халатов, прилюдно оскопили сами себя, крича от боли. По их ногам текла кровь. Белые одежды покрылись алыми пятнами.
Высокая, молодая жрица, с гибким женственным станом, танцуя и извиваясь пред верховным жрецом, стала плавно и медленно сбрасывать с себя предметы одежды. Сначала платок, наброшенный на плечи. Затем умелыми движениями развязала тонкие веревочки, стягивающие белую блузку на полных упругих грудях, полностью обнажив их. Через несколько секунд она сняла рубаху со своего тела и бросила её на алтарь. Языки пламени кратковременно вспыхнули с новой силой, уничтожив блузку дотла. После непродолжительного танца трясущихся обнаженных грудей и живота, она изящно освободилась от юбки изготовленной из дорогой пурпурной ткани. Теперь тело её, источающее соблазнительные запахи благовоний, прикрывали лишь узкий кожаный пояс на бедрах, золотой браслет на запястье тонкой руки, алая лента, повязанная вокруг головы и несколько нитей ожерелья из дорогих камней ниспадающих ей на груди. В завершение она плавно сорвала с головы алую ленту, и длинные черные волосы рассыпались по её спине, плечам и груди. Верховный жрец обнажился, резким движением сбросив свой белый халат, приблизился к ней и прижал девушку к себе. Бережно поддерживая мускулистыми руками жрицу за талию и спину, он в чувственном танце заставил её прогнуться в пояснице так, что волосы её коснулись пола, а груди упругими шарами скатились вниз в направлении запрокинутой тонкой длиной шеи. Затем он властно уложил её на алтарь, ещё теплый после жертвенного огня и прилюдно совокупился с нею.
Остальные жрецы и жрицы стали обниматься с женщинами и мужчинами, пришедшими в храм. Возбужденные и опьяневшие люди стали искать себе партнёров среди ближайших соседей случайно оказавшихся рядом. Прошло ёщё несколько минут и уже сотни пар совокуплялись в разных местах храма, совершенно не стесняясь друг друга и не думая о супружеской верности и целомудрии. После завершения одного акта идолопоклонники искали новых партнёров и совокуплялись вновь.
Царица Иезавель нежно прижалась к мужу, и их уста слились в долгом поцелуе. Теперь Баал не мог не внять мольбам людей и не заняться оплодотворением своей жены - богини природы Асират. Через девять месяцев многие из находящихся в храме женщин родят детей от неизвестных отцов. Таким, ненужным никому, младенцам уготован путь принесения в жертву Хозяину. Через девять месяцев в израильском храме всё будет происходить так же, как в финикийской столице Тир.
Иезавель была полностью удовлетворена. Она доказала народу Израиля что еврейский бог был никчемен. Он лишь поучал и требовал от людей стать лучше и чище душой. Баал не предъявлял к своим поклонникам никаких моральных требований. Никаких запретов. Лишь сиюминутные жертвоприношения и заряд половой энергии. Взамен же давал богатые урожаи, тучные стада и прирост семьи, а значит работников и воинов. Баал научил финикийцев строить прекрасные корабли, хананейян обучил эффективному земледелию. Еврейский бог не дал своему избранному народу особых технологий земледелия и кораблестроения, запретил им торговать своей землёй. Будучи отсталыми кочевниками, израильтяне все достижения материальной цивилизации перенимали у соседних народов.