В сооавторстве с Варварой Казанцевой
Любимое, хрупкое, серое, как тянущаяся нить чьего-то горя, утро, обнимает случайных прохожих. И в такую рань кто-то тоже должен куда-то идти. Вот это вечное - должен, обязан. А она сейчас никому ничем не обязана. Сидит на ярко-желтой скамейке во дворе и болтает ногами, поднимая ворохи бурых, уставших от лета, опавших листьев. В голове ее пустота, и эти самые листья. Не зевает, не оглядывается, но и не дремлет, как могла бы дремать в эти ранние часы. Почему зябкое осеннее утро для нее начинается именно здесь? Не хочется сидеть дома, там где стены пропитаны усталостью, ее, и ее родных и близких. К тому же она просто любит утро, и длинные разговоры с самой собой. Не это ли признак сумасшествия?
И не это ли ложь? Она просто ждет, в надежде на еще одну встречу. Как и всегда ждала и теперь будет ждать. Это зависимость. От рыжих крыльев.
Утро как утро, ничем не обремленное, и по своему прекрасное звенящей тишиной этой улицы, где не было лишних прохожих, или суетливых соседей, вечно спешащих по своим делам. Только она одна, и ее мысли о рыжих крыльях. Ветер гонял ворохи бурых листьев, и внезапно ( а может и нет, но в любом случае, так получилось) появился задумчивый силуэт усталого парня, что чуть брел мимо скамейки. В каких то уже старых тряпках, лишь отдаленно напоминающих джинсы синего цвета. Дрожащие непонятно отчего пальцы пробежались по черной майке, и он издал тихое покашливание, что вырывалось болезненным хрипом. Седые волосы развивались у него за спиной, осторожно опуская на затылок. Не очень длинные, как у неформалов, но все таки с небольшой косичкой сзади..
-Позвольте присесть? - устало обратился он к ней, прикрывая свои серые глаза, и смотря куда то мимо нее.. А может сквозь - это было трудно понять
Девушка вздрогнула, моментально распрощавшись с таким красивым и спокойным миром своих иллюзий. На ее счастье... или горе, она не видела как и откуда появился этот человек. В ее жизни слишком многое появлялось так просто - спонтанно, из ниоткуда. Она тряхнула головой, понимая что в мечты вернуться теперь будет уже не так просто. Взгляд невольно заскользил по фигуре незнакомца. Как же много теперь таких незнакомцев сваливается на ее голову. И они быстро становятся знакомыми, близкими, далекими, врагами, друзьями, недругами. Условия жизни? А не слишком ли много условий... Фигура как фигура. Потрепанный жизнью, судьбой ли.
- Пожалуйста. - Она подобрала под себя ноги, чтобы сохранить хоть частичку тепла этого утра, и вновь беззастенчиво устремила свой взгляд в сторону парня.
Скамейка на которой она сидела выделялась ярким пятном на фоне блеклости этого двора и этого утра. Так всегда - она умела выбирать местечко поярче...
-Спасибо большое.. если потревожил, то прошу прощения.. Ноги уже не к черту стали - как то чуточку бессвязно произнес он, устало присаживаясь на край скамейки, и блаженно вытянувшись на этом желтом пятне счастья. Да, на первый взгляд он был похож на простого обывателя - вот только глаза у него горели решительностью, которую было трудно спрятать от других.. Да и от самого облика.. Веяло силой что ли.
Прикрыв глаза, он некоторое время просто молчал, на вид ненамного старше самой девчушки. Буквально лет 20 от силы, может чуть постарше..
-Люблю такое время суток.. Тишина, и покой - губы задумчиво шептали эти слова, и было не совсем понятно, к собеседнице ли он обращался своей, или просто говорил сам с собой.
- Простите? - Ей не совсем понятна была причина, по которой он вдруг решил завести беседу. Хотя мало ли в мире одиноких людей, которым не спится ранним утром...? И совершенно не с кем поговорить.
- Я тоже. Почему-то утром происходит все самое необычное и важное. - Девушка не понимала, почему она говорит это, вроде и не хотелось заводить беседу со столь странным незнакомцем. Но слишком сонным было состояние. Слишком благодушным настроение. Не хотелось язвить и опасаться. Можно же было пожить в свое удовольствие хотя бы ранним утром. Немного побыть настоящей?
Девушка перевела взгляд на светлое небо. Так хотелось увидеть там росчерк рыжего крыла. Навязчивой идеей врезалось это видение ей в мозг, пульсировало, требовало, рвало на части.
"Ненормальная" - еле слышно буркнула она себе под нос, стараясь вновь приковать свое внимание к собеседнику.
-Самое необычное и важное происходит только тогда, когда ты готов принять это своим сердцем. К сожалению, вы разучились это делать.. Люди... - горечь, или едкий сарказм был в его голосе? А может просто показалось, и он молчал все это время, чуточку рассеянно глядя на нее. Улыбаясь глазами, и слабая улыбка едва коснулась его губ - хотя некоторые люди весьма сильно удивляют меня своими делами, которые не ожидаешь от них. В общем, жизнь слишком странная, чтобы пытаться понять ее. Наверное я поэтому до сих пор пытаюсь тянуться к другим..
Снова молчание, и он что то тихо забормотал, называя имена каких то странных людей...
- И не стоит смотреть на небо в поисках того, чего нет. Оно не поможет. Как не поможет и он.. Покой нужен всем уважаемая.. даже ему..
Парень просто закрыл глаза, перекинув ногу на ногу,и чему-то коротко рассмеялся.. Видимо решив, что его фраза весьма смешная.
Она тоже издала нервный смешок, вторя ему. Кажется опять... - Что я сделала вам, странные вы создания, что уже третье из вас не дает мне покоя? - Удивление быстро сошло на нет. С такой-то жизнью и такими визитерами. И пусть он говорит о людях так презрительно, отворачиваться не хотелось. В ней проснулось любопытство.
- Я не ищу от неба помощи или облегчения, и от него тоже не жду того же. - Она подняла упавший на скамейку лист, кроша его в пальцах.
- Вы все приходите, смеетесь надо мной, изучаете меня... И неужели никто из вас не понял, что я просто скучаю по нему? - Мелкое крошево листа расплескалось по ее коленям, обтянутым джинсой. Она замолчала, изучая асфальт под ногами. Но к небу взгляда больше не поднимала.
- я никогда не изучал людей... Хотя со стороны кажется именно так - задумчиво провел ладонью по губам, едва заметно улыбаясь, и пересекаясь с ней взглядами. У него была немного отчужденная улыбка, но все таки улыбка. Пусть и болезненная. похожая более на гримасу боли, но он не умел иначе.
- Не третий. Я всего лишь второй. Приятно познакомится, Солун.. Темный ангел - он не издевался сейчас, говоря таким образом - просто жизнь с людьми научила его как то скептически относится к ним, не доверять до конца. Хотя он и пытался постоянно тянуться к ним. Очень странный он был. И нельзя было так просто понять его.
Казалось, что в серых глазах застыли маленькие капельки боли, но кто мог точно сказать, так ли было это.
- Я лишь пришел сказать,что твой друг скоро вернется к вам. Он не смог жить слишком долго в Орле, и мне пришлось немного повздорить с братом - Солун дернулся, видимо вновь вспоминая боль рассыпавшихся в прах крыльев, и снова издал тихий смешок.
- Что ты просто скучаешь очевидно, и понятно. Самил живет в мире утопий, и ему было трудно понять рыжекрылого. Он вечно видел в нем нового смотрителя Города, который бы помогал людям. Только вот незадача.. он рвался именно сюда....
К тебе.. - прямой взгляд на девушку, и парень поднялся со скамейки, болезненно издавая кашель, и прячя его в своих ладонях - и мне стало интересно, а почему он так тянется к тебе. И вот я здесь. Временно твой Хранитель, пока не вернется мой брат.. Если конечно ты не против. Я понимаю, что моя компания не самая лучшая... - снова.. снова боль в глазах, и немного резкая реплика, чтобы скрыть слезы. Солун и сам не понимал, зачем он говорит все это, зачем вообще подошел к девушке. Ведь он мог просто незримо наблюдать за ней. как делал это раньше с другими
- Мое имя ты и так знаешь. - К ангелам только на ты... После того, как Рыжекрылый смело пробовал кофе и болтал ногами сидя на подоконнике она уверилась, что англы это "свои".
Ноги постепенно затекали от сидения в неудобной позе. Хотелось пошевелиться, пройтись. Но слишком заманчивым стал разговор.
- Значит это был ты? - Медленно протянула она, смахивая последние крохи сна с лица. - Значит это Ты вернул мне перо...
- А еще, мне кажется, что ты пришел не за этим. Тебе стало интересно - почему ко мне привязался другой ангел. Если обычно с людьми такого не случается. - Быть может она была и не права. Но все мы знаем о человеческом свойстве делать выводы о других и незамедлительно сообщать их адресату. Почему-то именно сейчас ей хотелось ранить, встряхнуть, этого странного типа словами. ЧТобы он проявил еще какую-то эмоцию. Слишком... Слишком закрыт он был со своей болью.
- Я могу чем-то тебе помочь? - Неожиданно, даже для самой себя спросила она. И невольно затаила дыхание в ожидании гневного ответа.
-Это был я, и не горят не только рукописи - повторил он свою немного странную фразу тогда, в доме, протянув вперед руку, чтобы может быть помочь подняться на ноги, или просто ощутить тепло ее рук - я рад,что ты запомнила мой визит. Ибо чувствую, что я буду здесь долгое время, пока Орел не призовет меня обратно.. к себе...
Он насмешливо смотрел на нее, немного возвышаясь, ибо его рост был высоким для мрачного силуэта, и едва заметный едкий смешок сорвался с губ - нет, мне неинтересно почему он привязался к тебе, ибо это его право. Я не умею ценить людей, и вижу в них только скот, за которым надо следить. Ведь меня создали именно таким. Любовь и светлое получил мой второй брат.
Что же.. Он проявил эмоцию, которая так и лилась с его губ. Яд. Сарказм и яд перемешивались вместе, давая странную смесь. Было видно, что он не хотел обижать девушку, и в то же время его поведение было немного странным. Даже не для ангела, а просто странным..
- Да.. Можешь.. - тут случилась метаморфоза, которая на короткий преображая его снова, как раньше. Лицо стало более светлым, и волосы почернели на его голове. И даже на короткий миг появились его старые крылья, которые потом осыпались под порывами холодного и пронзительного ветра...
-Можешь.... Покажи Город...
Она поднялась со скамейки, отбрасывая назад растрепавшиеся волосы. Постояла разминая затекшие ноги. Искоса посмотрела на ангела, и, коснувшись его руки, кивнула в сторону оживающих улиц:
- Пойдем...
Город просыпался, тянулся к солнцу, люди выходили на улицы... Многие просто проходили мимо, но некоторые на секунды останавливались, чтобы задержать в своей памяти эту странную картину. Эту пару, с неожиданно умиротворенными, и может быть, отчасти, даже счастливыми лицами.