Сценарий художественного фильма Димон

Торик Александр Борисович

Сценарий художественного фильма

«Димон»

Срок создания 1 – 14 июня 2009 г.

Аннотация

К сценарию художественного фильма «Димон».
Жанр: христианское фэнтези.

Одиннадцатиклассник Димитрий, по прозвищу «Димон», влюблённый в одноклассницу Марину внезапно узнаёт о её гибели в автомобильной аварии.
Случайно он знакомится с неким стариком Афанасием, который обещает помощь. Он отправляет душу Димона в загробный мир где тот проходя различ-ные испытания разыскивает душу своей возлюбленной, сам, по мере прохожде-ния испытаний изменяясь и совершенствуясь. Он обретает веру и становится христианином.
Он находит свою возлюбленную и, ценой собственной души, избавляет её из плена, в который она попала, приняв неправильное решение.
Его жертва становится спасительным выходом для обоих героев и они возвращаются в земную жизнь.


ЭРИЗОД 1.

Сражение на борту корабля в стиле «Пиратов Карибского моря»,  костюмы ко-пируют костюмы персонажей фильма. Молодой красавец с рыжей развеваю-щейся шевелюрой в костюме как у Орландо Блума сражается на саблях с пер-сонажем похожем на кпитана из 1-й серии. Сражаются виртуозно, рыжеволо-сый побеждает. Общее ликование победителей. Красавец подходит к мачте с привязанной к ней красавицей с пышными каштановыми волосами, одетой как героиня «Пиратов» в первой серии. Красавец разрезает верёвки, освобождает красавицу, она смотрит на него влюблёнными глазами, кладёт руки ему на пле-чи, они сливаются в поцелуе.
- Димон, очнись!
Рыжеволосый парень вздрагивает и открывает глаза. Он в классе, вокруг хохо-чущие одноклассники, красавица из видения в джинсах и топике смеясь тре-плет его за рыжие вихры.
- Димон! Димон! Чо, правда физичка заболела? Сгоняй в учительскую, узнай!
- Щас, Марин! Я по быренькому! Уже лечу!
Димон выбегает из класса под хохот одноклассников и бежит по школь-ному коридору.
Начинаются титры фильма. Под титры Димон забегает в учительскую, возвращается в класс – там никого уже нет.
Подбегает к окну, смотрит во двор школы. Видит, как стильно одетый молодой человек распахивает перед Мариной дверь BMW X5. Маринка садится на переднее сиденье, машет рукой шумно реагирующим одноклассникам, затем поднимает голову, видит в окне Димона. Смеётся и посылает ему воздушный поцелуй. Одноклассники тоже поворачиваются в сторону Димона, хохочут, улюлюкают, показывают на него пальцами.
Димон уныло идёт по улице домой, включает компьютер и погружается игру. Видно, что в этом он – мастер и находит главный источник самореализа-ции. Звучит жёсткий хард рок в духе «Speed King» Deep Purple. На экране авто-гонки, Димон мастерски ведёт машину с маркой BMW по улицам города, на большой скорости маневрирует.
Экран разделяется напополам, в одной части мелькает то лицо Димона занятого игрой, то экран компьютера где несётся его машина. На парралельном экране машина в которой едет Марина с молодым человеком также как у Ди-мона в игре несётся по улицам, нарушая правила. Марина и её спутник хохочут и веселятся.
Внезапно машина Димона сталкивается на экране с другой, его экран на-чинает мигать, на нём надпись «death!».
На другом экране, перед машиной, в которой едет Марина тоже внезапно возникает фура. Удар, экран гаснет.
Димон встаёт из-за компьютера, выключает его и падает, не раздеваясь на свою кровать, обняв подушку. Музыка прекращается.

ЭПИЗОД 2.

Утро, зеркало в ванной, Димон с зубной щёткой во рту разглядывает себя в зеркале.
- Да, блин! Орландо Билан!
Одевается в футболку с черепом в немецкой каске и надписью «Хайль, беби!»
Идёт в кухню. Звук телевизора, идёт мексиканский сериал:
- Дон Антонио! Я узнала, что наш Диего начал употреблять наркотики! Их продаёт ему какой-то дон Санчес! Что нам делать!
- Что делать, что делать! – ворчит Димон – доставая из микроволновки кусок пиццы – замочить этого козлищу Санчеса из помпового дробовика две-надцатого калибра и вся любовь!
Садится есть пиццу. Входит бабушка в халате с папиросой, не отрывая глаз от телевизора, молча, наливает из электрического чайника кипяток в круж-ку, швыряет в неё пакетик с чаем, также молча выходит. Из дверей её комнаты слышен звук телевизора с другим мексиканским сериалом.
Димон второпях доедает пиццу, захватывает с собой кружку с чаем, идёт в свою комнату к компьтеру. На экране почта, открывает письмо от матери.
«Дима! Нам с Сергеем продлевают контракт ещё на год. Так что мы пока остаёмся здесь в Канаде. Слушайся бабушку Эмму. Хорошо учись, чтобы ты тоже смог работать за границей. Деньги на расходы будешь по прежнему полу-чать  на карточку в банке. Трать их разумно. Твоя мама».
Димка набивает «ОК» и отправляет в ответ. Затем достаёт из рюкзака в пакетике кота-брелок-мягкую игрушку. Пишет записку «Марине от О. Блума» английскими буквами, смеётся, убирает кота в пакет, пакет в рюкзак, кидает в рюкзак какую-то книжку и тетрадку и выбегает из дома.
Звучит энергичная музыка. Димка с плеером в ушах в припрыжку под му-зыку бежит в школу, поглядывая на часы, забегает в школу, поднимается по ле-стнице, вбегает в класс и замирает. В классе гудение, ажиотаж, все что-то воз-буждённо обсуждают.
К Димке подскакивает парень. Парень гротескного вида, всё время повто-ряет «блин».

- Димон! Привет, блин!
- Привет, Перитонит!
- Димон! У тя чо, блин, труба сдохла? Тебе с утра, блин, народ дозво-ниться не может, блин!
Димка суёт руку в карман, его «труба» - мобильный телефон, и в правду не подаёт признаков жизни.
- Разрядился! – отвечает Димон – а, чо за «пыль» такая?
- Маринка разбилась ночью, блин!
- Чего гонишь, Перитонит?
- Чо слышал, блин! Разбилась в хлам! С дискотеки с каким-то перцем, блин, шарашили на Икс-пятой по волгоградке, блин, и на перекрёстке в фуру зафигачились, блин, аж у фуры той задний мост вышибло на фиг, блин!
- А, Маринка-то живая? – холодея от ужаса шепчет Димка.
- В коме, блин! Перец тот вообще, блин,  ласты склеил,  блин, ему какая-то хрень чайник пробила, блин, а Маринка в коме, блин!
- А, где она сейчас? – мёртвым голосом спрашивает Димка, оседая на парту.
- В Институте Травматологии, блин, где ж ещё! Туда всех с аварий везут, блин!
- Понял, блин… - ошарашенно бормочет Димон.
- Кома… Что такое кома? – вслух спрашивает он.
-Это, кажется, когда человек без сознания и - то ли оживёт, то ли нет – отвечает какая-то одноклассница.
- А, если нет? – ужасается Димон.

Димка встаёт, и, не заметив соскользнувший с плеча рюкзак, идёт к две-ри, глядя на окружающих остеклянелыми глазами зомби.
- Димон! Ты, блин, куда? – кричит ему вдогонку Перитонит - Щас Ривха-товна придёт, блин! Опять тебе прогул, блин, поставит!
Димон не отвечает. Идёт по коридору, достаёт из кармана кота с запис-кой, вертит его в руках, кладёт на подоконник. Пройдя несколько шагов воз-вращается, берёт с подоконника кота и кладёт его в нагрудный карман толстов-ки.

Приёмная Института Травматологии. Димон стоит посреди вестибюля, огляды-вается. Осмотревшись, он подходит к «Справке» и называет Маринкину фами-лию.
- Никифорова… Кома. Состояние стабильное. Ухудшения нет. А вы ей кто? – интересуется сидящая за справочной стойкой молоденькая медсестричка.
- Я из школы. Я от её класса – отвечает Димон – а повидать её можно?
- Нет, конечно! Она же в реанимации! Туда никого не пускают, даже близких родственников!
- Типа, понял! –  вздыхает Димон.
- Слышь, пацан, отойдём – словно ненароком задевает плечом Димку вос-точного вида молодой человек, очевидно практикант, в не вполне опрятном ме-дицинском белом халате.
Они отходят в угол холла.
- Лавандосы есть? Пятихатник – и я тебя к ней проведу, это подруга твоя? – улыбаясь, спрашивает «практикант».
- Нет, так – одноклассница… - выворачивая карманы говорит Димка – вот,  всего четыреста тридцать, больше нет… А, давай я тебе семьдесят потом занесу, я же к ней ещё приду!
- Да, ладно! Я сегодня добрый, давай сколько есть! Пошли со мной! – «практикант» поворачивается и идёт к «служебному входу».
Димка трусит за ним. Пройдя сколько-то поворотов по коридорам и не-сколько лестничных пролётов в разных направлениях, «практикант» распахива-ет перед Димкой какую-то невзрачную дверь.
- Заходи!
- Это, что – реанимация? – удивляется Димон.
- Какая реанимация! – хохочет «практикант» - это наша, электриков, раз-девалка! Заходи, давай!
В раздевалке он выбирает на вешалке наименее мятый белый халат, суёт его Димке.
- На! Одевай! Вот ещё тоже, на! Шапочку одень, а то у нас тут таких ры-жих электриков нету! Тебя как зовут?
- Димон, Дима то есть…
- Меня Тамраз. Ладно, Дима, пошли, вот, держи для маскировки – «прак-тикант»-электрик суёт в руки Димки небольшой моток телефонного провода и втыкает в нагрудный карман отвёртку-пробник.
Вновь, пройдя лабиринтом коридоров и лестниц, Тамраз приводит Димку к застеклённым дверям.
- Сейчас войдём в коридор, и ты идёшь быстро за мной мимо дежурной сестры, на неё не смотри, потом я заведу тебя в бокс, и уйду, ты дорогу назад запомнил?
- Не уверен… - сомневается Димка.
- Ладно! Буду ждать тебя у того лифта – Тамраз показывает рукой – у те-бя пять минут, не больше, скоро пересменка врачей закончится, понял?
- Понял!
- Пошли!

Изучающая какой-то глянцевый журнал медсестра, даже не поднимает головы в сторону промелькнувших мимо её поста двух белых халатов, заго-ворщицки нырнувших в бокс.
- Вот она! Я пошёл! – и Тамраз растворяется в пространстве.

Это действительно она – Марина. Голубоватая бледность заменила собой свежий цвет её осунувшегося и заострившегося лица. Какие-то трубки подхо-дят к её носу, какие-то датчики прилеплены к голове и к прикрытому по шею простынёй телу, капельница сочится через прозрачный шланг куда-то под лей-копластырную заплатку у локтя.
Димка подходит ближе, касается её руки.
- Марина! Ты только оживи, ладно? Если не оживёшь, то - хрен с ней с этой жизнью – порежу вены.
Или таблеток нажрусь каких-нибудь.
Или ещё как-нибудь это всё закончу…
А, если оживёшь, я тебе ковриком ей под ноги лягу.
И амбразуру, для тебя, как тот чувак Матросов, собой закрою.
И что ещё там будет надо для тебя – сделаю!
Ты только оживи, пожалуйста...
Я, если умел бы, блин, молиться кому-нибудь там, кто помогает, то помо-лился бы, чтоб ты ожила. Не умею, блин…
- Так! Опять Тамраз бизнес делает, засранец!  - внезапно раздаётся за спиной застолбеневшего в размышлениях Димки негромкий, но и незлобный голос. Димка оборачивается.
Перед ним стоит невысокий, толстенький, с аккуратно подстриженными усиками, лет сорока с чем-нибудь доктор, нарочито грозно посматривающий на Димона поверх узеньких стёклышек недорогих очков.
-Я… - запинаясь, начинает Димка.
- Молчи, Ромео! По твоей физиномии и так всё видно! И не говори мне, что ты её брат или староста класса или ещё какое-нибудь враньё. Любовь это правильно, парень, уважаю! Ради любви можно и нужно жертвовать и риско-вать! И, сколько этот сын Востока с тебя слупил?
- Я… четыреста тридцать, у меня семидесяти не хватило…
- Опа! Уже пятьсот! Недавно триста было, растут расценочки-то, пора в долю входить!
- Я…
- Да ладно, Ромео, тебе повезло, что не на Ирину Израилевну нарвался, а то был бы тебе Хеллоуин с «валентинками». Пошли, нельзя тебе здесь всё-таки быть, в коридоре поговорим.
Врач поворачивается к дверям, Димка быстро суёт кота с запиской под подушку к Марине.
Они выходят, присаживаются на дермантиновый диванчик.
- В общем, Ромео, положение с твоей «Джульеттой» дерьмовое, это я тебе как мужик мужику честно говорю – доктор достёт из кармана сигарету, закури-вает – и дерьмовость его в том, парень, что мы врачи в нём ничегошеньки по-нять не можем, а стало быть, и спрогнозировать. Сегодня на пятиминутке у главного решили консилиум из профессоров собирать. Бывает такая штука, Ро-мео, но крайне редко!
- А, что за штука? – спрашивает Димон.
- А, штука в том, парень, что «Джульетта» твоя абсолютно здорова, если можно так сказать. То есть все функции организма, мозг, сердце, лёгкие рабо-тают прекрасно. Она ведь и повреждений то серьёзных не получила, так как была пристёгнута ремнём безопасности – пневмоподушки спасли - всего лишь пара синячков пустячных. А, с другой стороны, она вроде как и мертва – то есть её самой, её личности, или души, можно так выразиться, в теле нету! В пору ве-рующим стать!
- Так, что же с ней теперь будет?
- Никто этого, парень, сказать не сможет, даже профессора, я думаю. Мо-жет она через пару минут очнётся, с кровати спрыгнет и на дискотеку побежит, а может и годами так лежать, такое тоже бывает. Словом малоизученный нау-кой феномен! Вот так-то, брат Ромео!
- А, может кровь ей надо, или органы какие-нибудь, вы у меня возьмите, если надо, я готов донором стать!
- Хорошо, Ромео! Если надо будет, прямо у тебя и возьмём! – смеётся доктор – на, вот тебе визитку мою, захочешь посетить Джульетту – позвони, будет можно – проведу. Задаром. Нечего кормить прохиндеев. Оставь здесь ха-лат и барахлишко Тамразово, я ему сам отдам, заодно и вздрючу малехо! Вот на этом лифте спускайся в подвал, там налево и метров через двадцать пять будет выход на улицу. Ну, бывай!
- До свидания! Спасибо!- грустно благодарит Димка и указанным путём отправляется к выходу.

ЭПИЗОД 3.

За дверью Димку охватывают дождливые сумерки, дождь не дождь, а так – гадкая морось. Прикрыв буйную шевелюру капюшоном толстовки и сунув руки в карманы Димон шваркает кроссовками в сторону метро, весь погружён-ный в себя.
- Слышь, пацан! – толчок в плечо возвращает Димона к реальности – ты тут чо забыл?
Перед Димкой стоит крепко сбитый парень лет шестнадцати, явно – «ка-чок по жизни» – и с довольным прищуром кота, поймавшего в свои когти тол-стенького мышонка, разглядывает Димона. За его спиной стоит ещё человек семь разновозрастных отроков, разной степени агрессивности, которыми толк-нувший Димку «качок» очевидно верховодит. Димон оглядывается, двор, в ко-торый занесло Димона, ему явно не знаком.
- Ничо не забыл, я к метро иду! – Димон делает шаг в сторону с целью обогнуть загораживающего ему путь «качка», но тот снова загораживает  ему дорогу.
- Не гони, ржавый! Метро в другой стороне!
- Я не гоню! Я заблудился тут у вас…
- Тут у нас, ржавенький, так с людями базар не ведут, здесь у нас - это не там у вас, понял!
- Понял…
- А, раз понял, так отбей людям таможенный сбор, раз уж ты тут у нас!
- Нет у меня лавашей, Я всё Тамразу отдал.
- Я никаких Тамразов тут не знаю, мне по фигу кому ты, где там чего от-дал, нет бабла - гони МП-3-шник!
-На! – Димка снимает с шеи шнурок с МП-3 плеером.
- Трубу давай!
- Трубу? – Димка достаёт из кармана телефон.
Вдруг перед ним вспыхивают кадры смеющейся Маринки и как он её фо-тографирует телефоном.
Димка суёт телефон обратно в карман.
- Нет! – Отрезает он жёстко – трубу я тебе не дам!
- Чо ты сказал, ржавый? – глаза «качка» сощуриваются в щёлки, рот оск-лабивается презрительной ухмылкой – ты – он тыкает Димку в грудь указа-тельным пальцем – мне – он оглядывается на загоготавшую «бригаду» – не дашь?! А, чо ты мне тогда дашь? Это?– он делает похабный жест.
- Хвост от старой макаки! – резко говорит Димон – и я не «ржавый» а рыжий, понял, фуфло!?
Качок бьёт Димку. Первый удар приходится Димону по уху вскользь, так как «качок» озверев от «фуфла» явно поторопился ударить и плохо прицелился.
Димон резко, коротким пинком, ударяет «качка» по костяшке голени чуть выше поднятого языка кроссовки. Нападавший согнулся, ухватишись за  место удара и отчаянно завыл.
- А-а-а! Падла! Мочите его! А-а-а!
Однако, растерявшиеся от непривычного поведения вожака, его «друж-баны» не сразу сообразили броситься вдогонку за использовавшим эффект не-ожиданности Димоном, кинувшимся бежать в ближайшую подворотню.
Димон забежал в тупик. Когда он понимает это, топот погони уже грохо-чет совсем рядом. Димон хватает с земли кусок арматуры, сантиметров семьде-сят в длину, явно служивший ранее разметочным колом - заострённый болгар-кой с одной стороны и с расплюснутым торцом от многих ударов кувалдой с другой. Даже обрывок бечёвки ещё болтается на нём.
Толпа преследователей окружает Димона, он становится спиной к стене.
- Значит так! – хрипло объявляет подхлёстываемый отчаянием загнанного зверя Димон, ставший даже, по-своему, красивым, с развевающейся огненной шевелюрой и сверкающими холодным безумием глазами – Вы, пацаны, тут ме-ня своей шоблой замесите, без вопросов! Но один из вас, а может двое или трое завтрашнего утра не увидят, потому что вот эту хрень – он машет перед глаза-ми «пацанов» заострённым концом арматуры – я кому-нибудь из вас в кишки воткнуть успею! Ну! Давайте, гоблины! Обделались? – Димка делает резкий шаг вперёд – кто первый на шашлык, бараны?
«Гоблины» отпрянули. Кто-то из них, потихонечку начинает ретировать-ся, даже подтянувшийся «качок» перестаёт стонать.
- Пошли, пацаны! Он долбанутый, на фиг! Ещё поуродует, козёл! – и поддерживая хромающего лидера, опасливо оглядываясь, «бригада» уходит из тупика.
Выждав пару минут для гарантии, всё ещё судорожно сжимая побелев-шими пальцами свой арматуру Димка выходит из западни, озираясь, проходит пару подворотен и, оказавшись на малолюдной улочке, бежит со всего духа. Он бежит едва не сшибая шарахавшихся от него редких прохожих, бежит долго, сворачивая то на одном, то на другом перекрёстке, окончательно потеряв ори-ентиры и заблудившись, бежит, сколько есть сил, пока выдохшись, не плюхает-ся на ступени какого-то неопознаваемого в темноте старинного здания, и, под-чинившись окончательно сдавшим нервам, судорожно рыдает.

 ЭПИЗОД 4.
 
Постепенно Димка успокаивается. Оглянувшись, он видит сидящего сту-пенькой выше необычного старика с интересом разглядывающего Димона. Одет этот старик в засаленную телогрейку поверх, какого то длинного, тоже за-саленного, бывшего раньше чёрным халата, из-под которого высовываются носки старых  валенок в калошах. На голове он имеет чёрную вязанную, в дыр-ках шапочку, а из-под всклокоченной густющей бородищи улыбается беззубый рот. Внимательные глаза старика отражают сочувствие и понимание.
- Здравствуй, брат! – улыбается старик.
- Здрвствуйте! – уныло вздыхает Димка.
- Беда, брат? – старик, по дружески кладёт руку Димке на плечо.
- Беда, блин! – ещё глубже вздохнул Димка.
Старик смотрит на свою руку.
- Ого! Слушай, браток! Да ведь ты промок весь! Давай-ка заходи ко мне в сторожку – обсушись, да чайком обогрейся – а то простынешь, заболеешь ещё!
- Да, хоть и заболею – всё равно - на фиг я кому нужен!
- Ну, уж и никому! А, родные, мать, отец?
- Родные? Мать с отчимом в Канаде «гринкарту» зарабатывают, я им – по барабану – «получай образование Дима, иначе ты не сможешь построить хоро-шую карьеру за границей!» Баба Эмма вообще в телевизоре живёт, я сдохну – она и не заметит, только канал переключит!
- А, отец?
- Отца я и не видел никогда, он мать бросил, когда мне ещё года не было, мать даже денег от него брать не стала, но и со мной ему общаться не дала. Да он, вроде и сам не рвался…
- Но, кто-то же тебя любит?
- Попугай любил! Всегда на плечо садился, причём только ко мне, за ухо тихонько так потрёпывал и ворчал! Только вылетел он однажды в открытую форточку, три года назад, да так и не вернулся - потерялся, наверное…
- А, сам-то ты, брат, кого-нибудь любишь? – глаза старика смотрят серь-ёзно.
- Я-то? Люблю… Или, любил, наверное… Не знаю, как про полупокой-ника правильно сказать?
- Что значит полупокойник?
- Кома, блин, такое вот дерьмо! То-ли оживёт она теперь, то–ли нет…
- Кто она?
- Маринка…
- Так, брат! – старик поднимает Димку на ноги – заходи! - Он распахивает обитую старым кожзаменителем дверь – такие вопросы на ступеньках не обсу-ждаются!
Димка ещё раз глубоко вздыхает, и покорно, впереди старика входит в полумрак сторожки.
Помещение оказывается совсем маленьким, метра так два на три, слева, вдоль стены располагается неширокий деревянный топчан, вроде длинного сундука, покрытый вытертым черным бараньим полушубком. Вместо подушки лежит свёрнутый рулоном ватный бушлат, одеялом служит старая суконная шинель без погон и прочих знаков отличия, даже без пуговиц. У правой стены стоит небольшой стол с выдвижным ящиком, возможно даже дореволюцион-ный, с остатками дорогой шпонки на облицовке, но обшарпанный до невоз-можности. На столе стоят; пластиковый электрический чайник, две стеклянные банки от кабачковой икры, одна с чайной заваркой, другая с сахаром, пара алюминиевых кружек, в прозрачном полиэтиленовом пакете лежат полбуханки чёрного хлеба рядом с ножиком, обмотанным вместо деревянной ручки изолен-той. Пара грубо сколоченных, некрашеных табуреток завершают убогую меб-лировку стариковой сторожки, слабо освещаемой единственной лампочкой без абажура. В противоположной от входа стене дверь, слегка приоткрытая внутрь следующего помещения. В щель ничего не видно, кроме тусклого мерцания не то свечи, не то какой-то горелки.
Старик снимает свою засаленную телогрейку и вешает её на, заменяющий вешалку, гвоздь, оставшись в длинной вязаной потрёпанной чёрной кофте, по-верх уже упомянутого халата-подрясника. Крест накрест с его плеч, наподобие портупеи, свешиваются какие-то шнуры в отдельных местах  переплетённые, наподобие макраме, крестчатым узором – схимнический параман.
- Так! Браток! – поворачивается старик к Димону – тебя зовут-то как?
- Димон, то есть Дима, Димитрий…
- Ага! Брат Димитрий! А меня Афанасием нарекли, так все и кличут – старик Афанасий! У тебя дедушка есть?
- Нету, погиб на железной дороге, в Сибири где-то, мать ещё маленькая была. Он проводником работал, авария там какая-то случилась, точно не знаю.
- Ну, тогда я тебе вместо деда пока буду, а ты мне вроде внучка! Давай-ка, внучок, скидавай свои мокрые вещи, в шинелку вон закутайся, да на топчан с ногами залезай! А я сейчас чайник включу, чайком согреемся!
Димка с удовольствием стягивает с себя вымокшую под дождём «тол-стовку», отяжелевшие от сырости джинсы, влезает в рукава видавшей виды шинели и, закутавши тощие ноги полами, усаживается по турецки на топчане, привалившись спиной к стенке.
Дед Афанасий, нагнувшись, подбирает с полу мокрую Димкину одежду, аккуратно расправив, развешивает её на здоровенной чугунной батарее, идущей вдоль правой стены. Там же пристраивает сушиться и мокрые Димоновы крос-совки.
Закипел чайник. Старик завариваети чай в одной из кружек, прикрыв её щербатым блюдцем, даёт настояться немного, затем отливает половину заварки в другую кружку, доливает обе кружки кипятком, щедро насыпает в одну из них сахару, размешивает и подаёт её Димке.
- Пей, внучок Димитрий! Согревайся!
Димка с удовольствием прихлёбывает обжигающий чай. Старик вытаски-вает из пакета хлеб, отрезает от него толстый ломоть, намазывает его мёдом из банки, протягивает Димону.
- Ну-ка, скушай, внучок!
Димка алчно впивается зубами в бутерброд, урча от удовольствия, отку-сывает здоровенный кусище и начинает его медленно с наслаждением прожё-вывать.
- Нравится, внучок? Ещё кусок намазать?
-Угу! – урчит Димка – кайфище! Втыкает не по детски! То есть – он слег-ка смущается – типа очень вкусно!
- Ну и хорошо, брат Димитрий! – улыбается дед Афанасий – кушай на здоровье!
Димка расслабляется, его начинает слегка размаривать.
- Так, что там с твоей Мариной произошло? Поделись, внучок, может моя старость тебе чего-нибудь подскажет? – глаза деда Афанасия смотрят внима-тельно и серьёзно.
- С Маринкой-то? – Димон задумаывается, закрывает глаза. Начинается быстрая смена кадров: Маринка смеётся счастливо, Маринка танцует на школьном «вечере» - Димон смотрит на неё влюблено из угла, Маринка садится в шикарную машину с молодым человеком, Маринка на пъедестале школьного конкурса красоты с лентой «мисс школа №63», Маринка в окружении стильных молодых людей в ресторане – за окном Димка смотрит на неё, Маринка на пляже играет двое на двое в пляжный волейбол с красивыми молодыми ребята-ми с атлетическими фигурами, её пара побеждает – тощий Димка грустно смот-рит на это со стороны, Маринка лежит в реанимации укрытая простынёй.
Димка открывает глаза. Старик сидит на табуретке, наклонив голову и перебирая в пальцах шерстяные плетёные монашеские чётки.
- Вот что, внучок – говорит он, поднимаясь с табуретки, старик – мне на-до обо всём этом подумать, и кое с Кем поговорить. Ты полежи пока, отдохни, вздремни немного. А, потом я тебе, возможно, что-нибудь дельное и подскажу.
Он встаёт, подходит к двери в дальнюю комнатку, отворив её, входит внутрь и закрывает за собой дверь.
Димка чувствует усталость, голова его сама клонится на подушку из бушлата, он вытягивает ноги, подтыкает под себя полы шинели и проваливает-ся в забытьё.

ЭПИЗОД 5.

- Димитрий! Вставай! – старик, улыбаясь, трогает Димку за плечо – под-нимайся внучок, есть о чём поговорить!
Димка открывает глаза, подскакивает и садится на краю топчана, пытаясь сообразить - где он и что с ним происходит.
Всё окружающее пространство стариковой сторожки, словно раздвину-лось и освещено необычным светом, всё вокруг играет яркими красками, соч-ными глубокими цветами.
Прямо напротив Димона, на табуретке, сидит улыбающийся старик. По-верх его препоясанной шнурами вязаной кофты, теперь было одето какое-то странное одеяние – полная схима - состоящая из чёрного капюшона с расходя-щимися  от него по плечам широкими погонами и свисающим спереди длин-ным узким передником. Всё это одеяние было расшито какими-то красными символами и текстами на церковно-славянском языке.
- Дамблдор! Вы, чо, волшебник какой-то? – говорит Димон.
- Не, брат Димитрий, я не волшебник, я, как бы это выразить, скорее - на-оборот! – улыбаясь произносит старик.
- А это? – Димон указывает рукой на странное одеяние.
- Это, Димитрий, считай – спецодежда, вроде костюма «химзащиты» или скафандра у космонавтов. Я её во время серьёзной работы всегда одеваю. А, сейчас у нас с тобой работа очень серьёзная намечается, и у меня и у тебя. Впрочем, ты можешь свободно от участия в ней отказаться, вернуться туда – он показывает куда то Димке за спину - и завтра утром проснуться, позабыв о про-исшедшем как о плохом сне.
Димка оборачиватся посмотреть, куда показал ему старик и у него рас-ширяются от удивления глаза. Позади него, на топчане у стенки лежит он сам – Димка. Рыжий, скукожившийся под одеялом-шинелью, со следами пережива-ний последних дней на серовато-бледном осунувшемся лице. Димка осторожно протягивает руку, желая притронуться к лежащему самому себе, но его рука проходит сквозь плечо лежащего, словно сквозь воздух, не встретив никакого препятствия. Димка смотрит на старика.
- Это кто? – он показал пальцем на лежавшего себя.
- Это ты. Точнее твоё тело. А, это – ты сам – сидишь и разговариваешь со мной – отвечает старик.
- А, как это может быть, что меня два?
- Нет, внучок Димитрий, ты один. Просто в материальном мире люди вы-нуждены обитать в материальном теле, такой уж это мир. Ну, примерно как океанологи в батискафе в глубине океана. Или лётчики в самолёте в воздушном пространстве. Понятно?
- А, я сейчас в каком мире нахожусь, разве не в том же что и всегда? – удивился Димон.
- И в том, и не в том. Ты сейчас, чтоб тебе понятнее было, находишься в мире нематериальном, можно сказать, в параллельном пространстве, в другом измерении. Оно пронизывает наш земной мир, как радиоволны, магнитные по-ля или как проникающая радиация, что ли. Только простирается это простран-ство гораздо дальше нашего земного материального мирка, назовём это про-странство – Вечностью.
- А, вы сейчас тоже без тела? А ваше тело где? – Димон смотрит вокруг себя, затем в сторону дальней комнатки.
- Я, брат Димитрий, всё ещё пребываю в потрёпанном «батискафе» своего тела. Просто мне дана возможность особого общения с миром Вечности, иногда вот как сейчас – напрямую, иногда другим способом. Это, можно сказать, моя работа – общение с миром Вечности. И мне для этой работы необязательно по-кидать своё тело. 
Кстати, Марина твоя, сейчас тоже находится в этом, внеземном простран-стве, в определённой его части. И у неё там есть проблемы. Собственно поэто-му я и попросил Того, Кто решает такие вопросы, дать тебе возможность по-пробовать оказать ей необходимую помощь. Как видишь, мне в этой просьбе не было отказано. Но ты должен сам принять решение – идти-ли на помощь Ма-рине, или нет.
Предупреждаю – дело это очень непростое, опасное и с непредсказуемым результатом. Ни ты, ни она можете не вернуться в ваши земные тела, потерять последний контакт с ними, и тогда ваши тела станут просто трупами, со всеми обычными для смерти тела последствиями.
- А, что будет с нами в этом случае? – тревожно спрашивает Димон.
- Это тоже непредсказуемо. Возможны самые различные варианты. Всё будет зависеть от принятых вами решений. Проблема в том, что ни ты, ни Ма-рина не подготовлены к встрече с миром Вечности, вы даже не представляете себе, как этот мир устроен и не знаете как себя вести, чтобы не попасть в место вечных страданий. В мире Вечности и страдания и счастье – вечны.
Дело в том, брат Димитрий, что готовиться к встрече с Вечностью нужно в мире земном. И, чем раньше, тем лучше. Однако очень малое количество лю-дей даже задумывается об этом. И, попадая в мир Вечности, люди оказываются неподготовлены к встрече с ним. Со всеми вытекающими из этого последст-виями. Хотя для желающих познать этот мир Вечности, ещё в земной жизни доступна вся необходимая информация.
- А, где её можно, найти, эту информацию, в Интернете? – спросил Дим-ка.
- И, в Интернете тоже. Сейчас, Димитрий, у нас уже нет времени на объ-яснения, скоро появится Вестник. Ты должен принять решение – пойдёшь ли ты на риск земной смерти и неопределённого пребывания в Вечности ради воз-можной, повторяю – лишь только возможной помощи Марине. Нет гарантий даже в том, что ты сможешь до неё добраться, а, добравшись, успеешь и смо-жешь ей помочь.
- А, если всё-таки смогу?
- Тогда вы получите шанс вернуться в земной мир и приготовиться к встрече с Вечностью более основательно, возможно даже прожив при этом дол-гую и счастливую земную жизнь.
-  Вместе?
- Не знаю.
- Хорошо. Всё понял. Я пойду за ней.
- Ну, что ж! Ты принял решение. Здравствуй, Вестник!
- Здравствуй, Афанасий! – раздаётся голос за спиной у Димона.
Голос звучит спокойно и приветливо.
Димка оборачиваетсяся и видит стоящего за его спиной Вестника. Он вы-сок, статен, красив неброской какой-то, не «голливудской» красотой. Высокий лоб, умные глаза, русые волосы чуть ниже плеч, мягкая полуулыбка на губах. Одет он  во что-то длинное, темно-зелёного с малахитово-изумрудными пере-ливами цвет.
- Знакомься, Димитрий, это Вестник. Он пойдёт с тобой, будет охранять тебя и где возможно помогать.
- Типа – телохранитель? – обрадовался Димка.
- Вроде того. Правда, поскольку тело твоё остаётся здесь, то получается просто – хранитель. Вестник-Хранитель! Так?
Вестник с молчаливой улыбкой кивает.
- Значит, так, запоминай, Димитрий! – старик Афанасий становится серь-ёзным и собранным – сейчас вы отправитесь в те места, где должна быть Мари-на. Твоя задача, во первых, отыскать её, во вторых помочь ей принять решение пойти за тобой. И то и другое будет непросто, там поймёшь почему.
Кроме того, необходимо избежать опасности застрять там самому – про последствия  я тебе уже говорил. Слушайся подсказок Вестника, в определён-ные моменты он сможет тебе помогать. Но, далеко не всегда. Всё будет зави-сеть от принятых лично тобой решений. Слушай своё сердце, оно поможет тебе различить ложь.
 И вот ещё, запомни эти «пять слов» – старик Афанасий произнёс Димону на ухо какие-то слова – повторяй их как можно чаще про себя, особенно в трудную минуту.
- Это что, заклинание? –спросил Димон.
- Нет, это призыв. Эти слова помогут тебе сохранить ясность ума и полу-чить помощь Того, Кто Один только будет способен тебе помочь в самом без-выходном положении. Ты запомнил эти слова?
- Запомнил.
- Тогда идите – старик поднялся и прочертил по воздуху  знак Креста в направление Димона – я буду здесь стеречь твоё тело, и, по возможности помо-гать тебе отсюда. Успеха тебе, Димитрий!
- Как обычно, сначала в Верхний Город? – обращается к Афанасию Вест-ник.
- Нет! Только Смотровая Площадка и сразу в Терминал! Встречающего тоже не будет, ты будешь с ним всё время один - отвечает старик.
- Хорошо! – Вестник поворачивается к Димону, берёт его за плечо и сно-ва улыбается – пошли, Димитрий!
- Пошли! – отвечает Димон и впервые произносит шепотом  наказанные Афанасием «пять слов».



ЭПИЗОД 6.

Димон, вместе с Вестником-Хранителем стоят на какой-то возвышенной плоской поверхности, вроде небольшой площади, или скорее – поляны. Вся эта поверхность покрыта, необыкновенно мягкой и нежной на ощупь растительно-стью, то расстилающейся под ногами подобно пышному разноцветному ковру,  то кустящейся гирляндами неведомых цветов, то взлетающей ввысь стрелами кипарисоподобных стволов, осыпанных пушистым покровом переливающихся отблесками перламутра листьев.
Вокруг бесконечно разнообразные пейзажи. Посверкивающие снеговыми шапками вершин горные гряды переходят в поросшие яркой зеленью долины, те окаймляются густыми зарослями джунглей или песчаными дюнами пустынь. Цепи озёр искрятся рябью поверхности, большие и маленькие реки и речушки протекают в разных направлениях, ближе к линии горизонта, точнее на пределе видимости глаза виднеются широкие пространства морей, местами разрежён-ные пятнами островов. Некоторые пейзажи не имеют аналогов на Земле и на-поминают скорее лунные или марсианские. Словно всё многообразие земной и не только земной, природы наполняет собой здешний необыкновенный мир. Всё вокруг было залито ярким, неизвестно откуда струящимся, но, в то же вре-мя очень мягким, ласкающим зрение светом.
Видно, что окружающие поляну бескрайние просторы населены. И, среди горных отрогов, и, по берегам водоёмов мелькают и двигаются фигурки людей и животных, порой по отдельности, порой целыми скоплениями. Заметны и различные по форме и размеру постройки.
- Где мы? - Повернувшись к Вестнику, спрашивает, восхищённый от-крывшимся зрелищем, Димон.
- Это место мы называем Смотровой Площадкой – отвечает Хранитель – отсюда начинает осмотр этого мира всякий вновь прибывающий сюда, перед посещением Верхнего Города и других здешних обителей, до того как отпра-виться в Переходный Терминал. Но таким маршрутом идут только перешедшие сюда из земного мира навсегда, мы же с тобой отправимся в Терминал прямо сейчас.
- Подожди! А, это что, и в правду там рыцарский замок на скале вон у тех гор?
- Да, это замок, и он обитаем.
- А, вон там, на берегу озера, это что, римская вилла? Вон та, которая под черепичной крышей?
- Да, это римская вилла. Здесь есть всё; и замки и виллы и пещерные го-рода и приморские поселения, дворцы и лесные избушки, и ещё бесчисленное множество такого, чего ни одна человеческая фантазия не способна вообразить. Хотя, то, что ты видишь, это лишь Нижние Долины, причём, самый их край.
- А, ты видел и знаешь весь этот мир?
- Нет, Димитрий! Он необъятен. Я видел много, но лишь малую часть то-го, что здесь есть. Я ведь бываю только там, куда меня посылают, таково моё служение. Тебе нравится здесь?
- Не то слово! Я просто обалдеваю! Это круче любого «Фэнтэзи»! Мне даже кажется, что я когда-то уже был здесь, наверное во сне, или может быть, даже и родился здесь и где-то тут, недалеко, мой настоящий Дом… Офигенная красота! Типа, классно тем, кто здесь живёт! Наверное, они все тут счастли-вы…
- В этом ты прав – соглашается Вестник – все они счастливы. Счастливы, потому что здесь все друг друга любят. Здесь живут те из людей, кто научился по настоящему любить и сделался любвеобильным, то есть главным качеством своей души сделал Любовь. А, Любовь и создаёт всю красоту здешнего мира, хотя, эти Долины ни в какое сравнение не идут с красотой Верхнего Города и его окрестностей. Запомни то, что ты видел сейчас, память об этом тебе приго-дится. Тебе хотелось бы поселиться здесь на всегда?
- Ещё бы! Вон в той римской вилле, или вон в том замке, или… да, вооб-ще-то всё равно где, лишь бы тут! И… с Маринкой! Только это невозможно…
- Здесь возможно всё, Димитрий, и очень многое зависит от тебя самого. Мы направляемся в Терминал. Сейчас закрой глаза и повторяй про себя те «пять слов» что даны тебе Афанасием.

ЭПИЗОД 7.

Голос Вестника звучит тревожно.
- Открой глаза, Димитрий, мы на месте, смотри – это Переходный Терми-нал.
Димка открывает глаза и вздрагивает от внезапного контраста с местом, которое они только что покинули.
Их окружает ночь. Глухая, беззвёздная ночь, в которой невозможно раз-личить – где земля, а где небо, и есть ли они здесь вообще. Перед глазами Ди-мона, в бескрайнем пространстве темноты сверкает разноцветными огнями, ги-гантское вдаль и в ширину, хотя, в высоту и не выше обычной пятиэтажки, со-оружение. Вдоль всего видимого фасада виднеются подсвеченные прожектора-ми разноцветные рекламные щиты с какими-то картинками и надписями на раз-ных языках. Единственный помпезный вход переливается разноцветьем неоно-вых огней, напоминающим казино в Лас-Вегасе.
- Ни фига себе! Прямо типа «Мега», блин! Только в тыщу раз здоровее! -  поражённо говорит Димон – а народищу туда прёт! Немеряно! Как на какую-нибудь всемирную распродажу!
- Нам туда, Дима! – вздыхает Вестник – начинается самое трудное. Где-то там Марина!
- Пошли скорее! – рвётся Димон.
- «Пять слов», Димитрий! Не забывай про «пять слов»!
- Ах, да! – Димка прикрыл глаза и повторил про себя призыв. – А, теперь, идём!
- Идём, Димитрий!
Они начинают приближаться к Терминалу, и вливаются в общий поток двигающихся ко входу в Терминал людей. Димка осматривается вокруг, раз-глядывая окружающих его спутников. Толпа необычайно пестрая и разнооб-разная; люди молодые и старые, порой даже дети, мужчины и женщины всех возрастов и национальностей, некоторые в сопровождении, заметно выделяв-шихся на общем фоне Вестников, неуклонно приближаются к сверкающему ог-нями входу.
Стали различимы слова на рекламных полотнищах покрывающих фасад Терминала.
«Добро пожаловать в Мечту!»
«Ты ждал этого всю свою жизнь!»
«Только здесь исполняются любые желания!»
«Выбирай своё наслаждение!»
«Счастье навсегда!»
- Это чо, типа правда – поворачивается к своему Вестнику Димон – или обычная липовая реклама?
- Сам увидишь, Димитрий! Вспоминай о том месте, откуда мы сюда при-были, сравнивай и делай выводы. Для этого тебе даны разум и сердце. Повто-ряй «пять слов» и всё время помни, зачем ты сюда пришёл.
- Ну, уж этого-то я не забуду!
- Не зарекайся – качает головой Вестник – ты ещё не представляешь, с чем придётся встретиться здесь.
Они приближаются ко входу и вместе с разноликой толпой входят в пе-реливающиеся хрустальным блеском огромные стеклянные двери.
Терминал сразу же обрушивается на Димона водопадом звуков, красок и блеска. Димка стоит посреди огромного гулкого зала наполненного  невообра-зимо разнообразными праздничными украшениями - словно Новый год, Хел-лоуин, бразильский Карнавал, Первое Мая и Восьмое Марта, объединённые со всеми остальными возможными праздниками, слились здесь воедино.
Со всех сторон доносятся звуки самой разной музыки, от панк-рока до этно-фольклорной и симфонической. Сверкают разноцветными огнями и не-мыслимыми световыми эффектами невидимые глазу светильники, что-то цве-тастое пролетает по воздуху, какие-то гирлянды и пёстрые полотнища шевели-лятся вокруг, словно от дуновения громадных вентиляторов, пол усыпан отсве-чивающими люминисцентными красками конфетти.
- Вот это, шоу, блин! – изумлённо выдыхает Димон.
К нему, словно из неоткуда, подскакивает, напоминающий повадкой официанта брюнет в ослепительно белой сорочке с галстуком-бабочкой, до бритвенной остроты наглаженных черных брючках, блестяще начищенных «офисных» ботинках,  стильных узких тёмных очках, и, с заострёнными как у эльфов из «Властелина Колец» кончиками ушей.
 - Добро пожаловать в Мечту! – озвучивает он уже известный Димону слоган – рад приветствовать вас у нас! Я ваш личный менеджер, вы можете звать меня Тофик!
- Ты, чо, из Азербайджана? – поинтересовался Димон.
- О, нет! – смеётся менеджер - Скорее из Германии, там меня зовут «дер Тойфель», а, вам удобнее будет называть меня просто Тофик!
Вестник что-то говорит ему на неизвестном Димону языке.
- А-а! Вы у нас эксклюзивчик!- несколько разочарованно восклицает То-фик – ну, ничего! Мы пойдём по стандартной программе, а право принятия ре-шения остаться здесь у нас распространяется даже на эксклюзивных клиентов! Свободная воля! Именно здесь, как нигде, вы сможете насладиться всеми её преимуществами! Свобода воли это главный принцип и основная ценность на-шего Терминала – ничем не ограниченная свобода воли! Только абсолютная свобода делает личность счастливой! Клиент свободно выбирает здесь у нас всё что захочет и свободно реализует свой выбор!
- Здесь у нас, это не там у вас! – с ухмылкой повернувшись к Вестнику, добавляет Тофик. Его лицо на мгновенье преображается в лицо нападавшего на Димона «качка».
- Здесь у вас где-то Маринка – выпаливает Димон – то есть, Марина Ни-кифорова, шестьдесят третья московская школа, одиннадцатый «Г» класс! Мне надо её найти!
- Никифорова Марина? – переспрашивает менеджер Тофик. Он снимает с пояса какое-то устройство похожее на КПК, нажимает какую-то кнопку, смот-рит на экран – да, она у нас в Терминале! Еще не определилась с выбором, на-ходится где-то в залах презентаций!
- Отведите меня прямо к ней! – обрадовано восклицает Димка
- Не имею возможности! – отвечает Тофик – посмотрите сюда! - он ука-зывает на пол - видите?
Димон смотрит в указанном направлении и видит на полу, просвечиваю-щие красным светом сквозь конфетти, крупные стрелки уходящие вглубь про-странства.
- Прямо как в «Икее», блин! – удивляетсяся Димон.
- Совершенно верно! – подтверждает Тофик – во многих торговых ком-плексах на Земле реализованы различные идеи, выработанные в недрах Терми-нала. «Есть идея – есть Икея»! И ещё очень много чего!
- Типа, понял – кивает Димон.
- Мы с вами не можем уклониться от стандартного маршрута указанного этими стрелками и должны будем посетить все находящиеся по маршруту сле-дования залы презентаций. И, если вы, конечно, ранее не примете решение в каком-либо зале осуществить свой Главный Выбор, то, скорее всего встретите Марину Никифорову где-нибудь по пути следования. Если, конечно, она сама к этому моменту не определится с Главным Выбором.
- А, что такое этот Главный Выбор? – интересуется Димон.
- Пойдёмте! Я вам покажу это на практике! – отвечает менеджер.
И, они двигаются по маршруту, указываемому горящими на полу пла-менно-красными стрелами.

ЭПИЗОД 8.

- Зал коммуникации! – объявляет Тофик.
По обе стороны дорожки, тускло подсвечиваемой стрелами-указателями, простираются огромные пространства, заполненные  то разрежёнными, то сконцентрированными массами людей. Тихий гул висит над всем этим местом, гул несчётного множества одновременно говорящих голосов.
- Что они делают? – обращается к менеджеру Димон.
- Как, что? Общаются! Давайте прогуляемся по этому залу, и вы увидите счастье людей, обретших здесь радость общения! Посмотрите на них – Тофик указывает на группу молодых мужчин и женщин, возлежащих на, богато ин-крустированных перламутром и драгоценными камнями, невысоких ложах. Эти люди, одетые в разноцветные хитоны и тоги, изящно жестикулируя, непринуж-дённо обсуждают какие-то, очевидно актуальные для них, проблемы.
- Вы, видите? – спрашивает Тофик Димона – эти люди находятся здесь со времён римского императора Октавиана Августа! Здесь, в специально создан-ной для них привычной среде и обстановке, они могут реализовать то, что не-мыслимо было для них в земной жизни – свободное обсуждение любых тем, вплоть до интимных подробностей частной жизни Цезаря, не боясь, что по на-вету доносчика, их завтра бросят на съедение львам в амфитеатре. И, они на-слаждаются этой свободой!
- Это чо, – поразился Димон – они за столько веков про интимную жизнь Цезаря наговориться не могли?
- В хорошей беседе время летит незаметно, а здесь, в Терминале, времени нет! Все наслаждения, которые избрал себе здесь наш клиент, продолжаются бесконечно! Посмотрите сюда! – Тофик указывает на другую группу фигур.
Димон поворачивает голову и видит нечто, вроде поляны, на которой кружком сидят и полулежат на плащах и клетчатых пледах бородатые, с запле-тёнными в разнообразные виды косичек в шотландских юбках-килтах мужчи-ны, словно сошедшие с экрана из фильма Мэла Гибсона «Храброе сердце». Их мечи со щитами, вперемежку с каким-то другим оружием в беспорядке лежат вокруг оживлённо общающихся, периодически громко хохочущих хозяев.
- Это, сколько же они здесь болтают? – интересуется Димон.
- По земному времени, что-то, около тысячи шестисот лет – отвечает То-фик – обсуждают подробности битвы, в которой они все были убиты. Они сча-стливы! А, теперь посмотрите сюда!
Димон смотрит и видит обычную московскую кухню, в которой, в про-стенькой обстановке семидесятых годов двадцатого века, вокруг стола сидит, одетая соответственно тому времени компания и весело распевает под акком-панемент гитары, какую-то туристическую песню.
- Обратите ваше внимание сюда! – не даёт задержаться на разглядывании поющих шустрый менеджер.
Димон видит роскошную гостиную, похожую на декорации из фильма про мушкетёров, где великолепные дамы с блистательными кавалерами, распо-ложившись в шикарных бархатных креслах, неторопливо ведут изысканную манерную беседу. У них за спинами стоят вышколенные лакеи с торчащими из под напудренных париков, точно такими как у Тофика, остроконечными уша-ми. Все они тоже в тёмных очках, только изящно-архаичной круглой формы.
- А, теперь сюда! – вновь указывает Тофик.
Димон видит, как на выжженной солнцем Африки скудной траве, вокруг слегка тлеющего костра, собралось, очевидно, целое племя темнокожих, едва прикрытых набедренными повязками туземцев, которые, активно размахивая руками и корча невообразимые гримасы, тоже обсуждают что-то, вызывающее у них нешуточный интерес.
- И, это ещё не всё! Гляньте-ка! – увлечённо восклицает менеджер.
Димон видит, каким-то широким панорамным взором сразу множество больших и малых групп и группок, байкерских тусовок и девчачьих потрепу-шек, площадных митингов и интимного воркованья, «пацанских базаров» и мужицких «тёрок», элитных «пати» и учёных диспутов, парламентских «обсу-ждений» и буровленья «за жисть», перестрелок СМС-ками и излияний в ЖЖ, выпендрёжа на форумах и сплетничанья в «Аське»  и везде трёп, трёп, трёп. Кадры мелькают, гуденье голов нарастает.
Димка встряхивает головой, стараясь отогнать навязчивое виденье, но оно остаётся на месте.
- Ну и как вам, здешние обитатели, реализующие свою свободу общения и право голоса? – довольно приподняв подбородок, спрашивает Димона ме-неджер.
- Да, ведь это же, блин, трёп! – восклицает Димка - Что ж, в нём хороше-го-то?
- У нас здесь свободное общество, можно сказать самое свободное обще-ство, и ваше свободное мнение также имеет право существовать и быть ува-жаемым! – торжественно провозглашает Тофик.
- Подожди! – вдруг осеняет Димона – Это что ж, они так и будут болтать здесь вечно?
- Это их осознанный Главный Выбор – подтвердил Тофик – все находя-щиеся здесь сочли для себя самым ценным радость общение с единомышлен-никами, которым они не имели возможности наладиться в весьма несовершен-но устроенной – он бросает взгляд из под очков на молчаливого Вестника – земной жизни. Только Терминал сделал их счастливыми. Навсегда. Впрочем, здесь только демонстрационный зал, те же, кто реально сделал свой Главный Выбор и скрепил его Актом Решения, переходят на другой уровень пространст-ва и там наслаждаются плодами своего выбора во всей полноте.
- А, туда заглянуть можно? – интересуется Димон.
- Ну… - заминается менеджер.
Димка смотрит на Вестника. Тот молча кивает, показывая пальцем на ус-та и, развернув ладонь, демонстрируя Димону пять пальцев. Димка, сообразив мгновенно, ответил Вестнику кивком и быстро прошептал призыв из «пяти слов».
Менеджера передёрнуло. С едва скрываемой злостью он справляется с судорогой и сквозь зубы бормочет:
- Как эксклюзивный клиент вы имеете право посещения основного уров-ня Терминала. Вы точно этого хотите?
- Да, я хочу посмотреть эту самую вашу полноту счастья общения. И, мо-жет быть там Марина…
- Нету её там – ворчит Тофик – но, ваше желание я обязан исполнить. Смотрите!
Внезапно всё вокруг меняется, исчезают идиллические картины непри-нуждённо общающихся собеседников, и, перед глазами Димона открывается бесконечная серая пустыня, сплошь затянутая серым же сумрачным туманом. В этом тусклом туманном полумраке бродят, натыкаясь друг на друга множества, людей тыкающихся друг в друга, что-то невнятно бормочущих на ходу, и вновь продолжающих своё непрерывное брожение и бормотание.
Димка делает шаг вперёд, и тотчас же кто-то из обитателей этой пустыни утыкается в него. Человек выглядит безнадёжно усталым, измождённым и опустошённым. В его тусклых застывших глазах застыла тоска. Он смотрит на Димона.
- Парень! Ты француз? Ты не из второго кавалерийского корпуса генерала Жовэ?
- Нет! Я русский!
- А! Всё равно! Никак не найду никого из своих, никого из знакомых, ни-кого, кто знал бы меня, или хоть захотел бы меня выслушать! Всем здесь не до кого, каждый ищет кого-нибудь кому он будет не безразличен и не находит. Каждый хочет сказать своё и не хочет никого слушать! Я вижу, ты не здешний, ты не поймёшь меня…
И, он, отвернувшись от Димона, вновь смешался с туманом.
- Ничего себе, блин, счастье общения! – Димон вопросительно смотрит на поёживающегося менеджера.
- Им дана возможность свободно общаться – пожал плечами Тофик – но они сами не могут использовать её, потому что они в своей земной жизни слу-шали только самих себя, и, в обществе других людей искали лишь слушателей. А, перейдя оттуда сюда измениться уже невозможно. Вот они и не слышат друг друга!
Общение подразумевает не только желание говорить самому, но и жела-ние слышать и понимать других! – говорит Вестник.
- Пошли отсюда! – говорит Димон.
Они вновь на дорожке с пылающими стрелками.

ЭПИЗОД 9.

- Сектор критического анализа! – торжественно провозглашает приобод-рившийся менеджер – И свободы распространения информации!
Димон осматривается вокруг себя. Повсюду кипит какая-то актвная не-прекращающаяся деятельность, подобно броуновскому движению молекул по всему пространству перемещаются люди, то соединяясь в пары или группы, то снова расходясь и снова создавая новые кратковременные соединения. Среди этого волнующегося людского океана частыми островками возникают неболь-шие зоны затишья, принимающие разнообразные облики.
Вот, перед взором Димона возникает комната со сводчатым потолком, в которой некто черняво-плешиво-редкобородый облачённый в длинные черные одежды, с увлечением строчит на куске пергамена: «Довожу до сведения Ваше-го Высокопреосвященства, что настоятель Н-ской церкви…»
Другой «островок» представляет собой ярко освящённый зал, набитый народом, где с высоты увенчанной советским гербом трибуны маленький куд-рявый человечек в очках крикливо гнусавит: «Таким, как поэтесса Ахматова нет места в среде передовой творческой интеллигенции! Она своими стихами порочит…»
Третий выглядит как городская площадь, на которой толпа одетых в средневековые одежды людей кричит в адрес низко пригнувшей голову жен-щины, сжавшейся у стены здания: «Ханна – ведьма! Ханна – колдунья! Ханна сглаживает наших детей! Ханна наводит порчу на наши поля…»
 Следующий «остров», является какой-то редакцией, так как там, за мно-жеством компьютеров сидели разновозрастные мужчины и женщины и лихора-дочно колотят по клавишам. Димон взглядывает на экран ближайего «компа», там набирается: «Всем известная Ксюша вчера вновь продемонстрировала свой целлюлит…»
На другом экране видноо: «Очевидно, певец Б. всё-таки страдает не толь-ко хроническим алкоголизмом, но и…»
Следующий экран горит ироничным: «Конечно, нахапав такое количест-во народных денег, олигарх С. Может просаживать в казино за один вечер…»
А, в кишащей между «островов» людской массе со всех сторон раздаётся: «Представляешь! Этот мерзавец Джо сказал мне..», «Вы слышали! Какие гад-кие устрицы подавали у Maksima…», «Ли Бао опять застукал свою жену с раз-носчиком воды…», «Я всегда утверждал, что такой урод, как Махмуд не смо-жет…», «Это всё попы и монашки охмуряют простого труженика…», «Таки, что вы подумали? Изя никогда не взглянет на эту кривую Броху…», «Хуссейн угрожает всему цивилизованному миру своим бактериологическим оружи-ем…», «Да, эта шлюха Сагалаки разве сумеет красиво накрасить волосы…», «Мистер и мисисс Винер наверняка разочаруются в своей новой экономке, так как…», «Это, должно быть сам Дхарка украл шкуры у своей тёщи…», «Витюха, козлище, провонял своей анашой всю мою БМВ-шку…» 
Димка, не выдержав, затыкает уши, плюёт и вопросительно смотрит на Тофика.
- Слушай, Тофик! Это что за канализация, в которую мы попали? Здесь что, кайф ловят, пичкая друг друга дерьмом?
- Что вы, что вы! Просто здесь любой имеет право свободно высказывать свои замечания любой степени критичности, свободно распространять их в здешнем информационном пространстве, свободно создавать собственные вер-сии интересующих его событий, пусть даже основанные на непроверенной или заведомо неточной информации. Это и есть высшее достижение свободы слова! – восхищённо декламирует менеджер.
- Это, типа свобода врать, клеветать и сплетничать? Ну, её на фиг, такую свободу! – ругается Димон – А, что же происходит с теми, кто сделал выбор ос-таться здесь и перешёл на основной уровень?
- Хотите увидеть?
- Хочу!
- Смотрите!
Димка едва не задыхается от ударившего по обонянию ядовито-кислотного удушливого газа, похожего на жёлтый стелящийся дым, которым наполнено всё пространство, напоминающей щель бесконечной пропасти, дно которой было усеяно сидящими, лежащими, ползающими на четвереньках, бродящими, словно поражёнными слепотой людьми. Их стоны сливаются в один непрерывный истошно-тоскливый гул.
- Это чой-то  с ними там, что за отравой они дышат? – сам стараясь не дышать, прошептал Димон, зажимая нос.
- Концентратом злобы, стимулирующей в людях потребность лгать, кле-ветать и осуждать других людей – поясняет Димке стоящий рядом с ним Вест-ник. - Когда человек, в земной жизни, принимает помысел осудить кого-либо и соглашается с этим помыслом, в защите его души появляется брешь, через ко-торую вот из этого места начинает подсасывать слабенькую струйку этой суб-станции, которая начинает как-бы жечь душу, вызывая в ней потребность из-лить это зло наружу в какой-нибудь форме – лжи, клеветы, оскорблений. И, чем чаще человек реализует это желание, тем больше расширяется брешь и тем сильнее наполняется его душа вот этим веществом. Соответственно и потреб-ность в выплёскивании его из себя возрастает всё более. А, попав сюда, люди окунаются в разъедающую злобу  во всей её силе, причём теперь уже полно-стью лишенные всякой защиты. Что они там испытывают, ты видишь сам.
- Да, уж, блин, счастье! – задыхаясь, мотает головой Димка – давай скорее отсюда!
- Как изволите, как изволите! – шаркает ножкою Тофик – всё для клиен-тов, прошу!
И, вступив на дорожку со светящимися стрелками, они оказываются в другом пространстве.

ГЛАВА 9

- Зал презентаций «Гурмания»! – возглашает менеджер.
Вспыхивают лампы. И какие! Множество самых разнообразных светиль-ников начиная от громадных бронзовых «паникадил» утыканных толстыми го-рящими свечами, великолепных люстр переливающихся водопадами «богем-ского» хрусталя, фантастических неоновых и галогенных хай-теков до таинст-венных глиняных коптелок с колеблющимися на концах фитилей огоньками, стеклянных с дверцами свечных и газовых фонарей, уютных абажуров и ин-тимно-романтических бра.
Все эти бесчисленные источники света освещают бесконечное множество площадей и площадочек, залов, зальчиков и уголков создавая в каждом из них свою особую атмосферу и настроение.
У Димки глаза разбегаются, пытаясь охватить всё великолепие кулинар-ного изобилия, которое представлено здесь.
Шикарные рестораны щеголяют разнообразием стилей и направлений, изящество сервировки конкурирует с дизайном приборов и мебели. Вышколен-ная прислуга одета подобно Тофику – черный низ, белый верх, галстуки-бабочки и тёмные очки. Сходство с Тофиком подкрепляется также и заострён-ными концами ушей.
Димка принюхивается. Рядом с элитными ресторанами дразнят запахами жарящихся на грилях морепродуктов приморские таверны, уютные француз-ские кафе манят нежностью круассанов и пикантностью сыров, пиццерии со-ревнуются тонкостью теста и разнообразием начинки своих круглых шедевров, кавказские шашлычные курятся мангалами, на которых зарумяниваются всех размеров и разновидностей ароматные шашлыки.
«Шведские» столы ломятся изобилием закусок и горячих блюд - мясо, птица, рыба, диковинные морские существа, растительность от подводной до горной, овощи и фрукты, гарниры и приправы, салаты и заливные.
А, рядом, на зелёных лужайках, среди лёгких дачных столиков с расклад-ными стульями, стоят барбекьюшницы с капающими соком на горячие угли нежными стейками из телятины и лосося, распластавшими клешни румяными лобстерами, окорочками  и грудками самых разнообразных птиц.
В глиняных печках запекаются целиком молоденькие ягнята, козлята и поросята с луком, чесноком и пахучими травами. В котлах и казанах кипели и булькали все разновидности пельменей, мантов и равиолей. Бесчисленные про-тивни с расстегаями, пирогами и кулебяками, лазаньями, учпочмаками и бурри-тами сменялись подносами гамбургеров чизбургеров и фишбургеров.
Везде орудуют повара – «тофики» в белых куртках и колпаках, в тёмных очках и с заострёнными ушами.
Трапезы всех времён и национальностей представлены на всём необозри-мом пространстве «Гурмании». Княжеские палаты щеголяют запечёнными це-ликом лебедями, корчагами с хмельными медами, разварными белорыбицами  и тончайшими блинами с разнообразной начинкой, на охотничьих кострах жари-лись целые туши кабанов, косулей и зубров. В алеутских чумах искрится кри-сталликами льда свеженаструганная мороженная рыба, полыхают огненными пряностями столы индийских раджей, золочёные блюда с маринованными уг-рями, муренами и осьминогами украшают столовые римских патрициев, ков-бойские яичницы с беконом и бобами шкворчат на походных сковородках.
А, по соседству со всем этим разгулом «общепита» тянутся бесконечные рыночные прилавки, ломящиеся от всевозможных продуктов: мяса, птицы, колбас, сыров, рыбы, моллюсков, овощей, фруктов, хлебо-булочных изделий и пр. и др. Какие кондитерские изыски грудами наполняли столики и столы! Громадные свадебные и юбилейные торты, пироженные и мороженные, кон-фетные россыпи, шоколадные сталактиты, леденцово-карамельные гирлянды, изысканные трюфеля и вульгарные «Сникерсы», пахлава и лукум, монпасье и засахаренные фрукты
Полутёмные винные погреба с громадными бочками сидров, сухих, креп-лёных и шампанских вин, мириады бутылок, бутылищ и бутылочек с коньяка-ми и водками, висками и текилами, ромами и кальвадосами, узами и араками, чачами и сакэ, калебасы с пальмовым вином и высокие «четверти» с мутным самогоном, липовые жбаны с медовухами и алюминиевые «молочные» бидоны с брагой – всё жидкое опьяняющее собрано здесь в самых разнообразных сосу-дах. Повсюду за прилавками приветливо улыбались и угодливо кланялись мно-гочисленные «тофики», однообразно одетые и с «фирменными» ушами.
- Это вам не пятью хлебами жалких несколько тысяч накормить! – гордо заявляет Тофик, косо взглянув на Вестника – только Терминал способен обес-печить вечным наслаждением пищей любое количество самых притязательных гурманов! Посмотрите, сколько здесь ищущих полноты радости и удовлетворе-ния  любых изысканных  кулинарных запросов! Они обретают здесь вечное счастье!
Сонмы людей, одетых в разнообразнейшие одежды, от бомжовых отрепь-ев до царских горностаевых мантий, циркулируют между всем этим кулинар-ным великолепием изучая, присматриваясь, любуясь и выбирая.
- И, это ещё не всё! – восклицает упивающийся произведённым на Димо-на эффектом менеджер – для изысканных клиентов, ценящих высокие наслаж-дения и понимающих смысл арабского слова «кейф», превращённого человече-ским быдлом в «кайф», наш Терминал предоставляет исключительные возмож-ности обретения возвышенных состояний с помощью всех известных, в основ-ном запрещённых убогими человеческими законами, веществ. Здесь нет запре-тов! Каждый реализует свободу наслаждаться исключительно по собственному выбору! Поэтому именно здесь, многие и совершают свой Акт Решения. По-смотрите!
Димка обернулся и ахнул – Ни фига себе! Колумбия может спать спокой-но!
Развернувшаяся перед ним панорама потрясает. Все наркотические веще-ства известные человечеству за всю его историю начиная с табачных листьев и кончая электронными стимуляторами были представлены здесь в избилии.
Белоснежные горы героина, стога конопли и бетеля, бескрайние просторы маковых плантаций, штабеля упаковок амфетаминов, барбитуратов и экстази, опиум, ЛСД, контейнеры галлюциногенных грибов, бесконечные ряды калья-нов, стеллажи шприцов, не перечесть всех средств и приспособлений изобре-тённых для «расширения сознания» и «астральных путешествий» призывно вы-ставленных напоказ вокруг.
Здесь, также как и в продуктовых рядах толкается множество посетите-лей. Всех их объединяет общее приподнятое настроение, эдакая радостная эк-зальтация, выражающаяся в восторженных криках, восклицаниях, лихорадоч-ном блеске глаз, энергичных жестах.
- Не желаете приобщиться к удовольствиям избранных? – подобострастно изогнувшись, шепчет Димону Тофик – вечный «кайф»…
- Ага! Прям щас, метнулся! – оскорбляется предложением Димка – у нас в школе только в этом году уже двое «торчков» «кеды на гвоздь повесили», то есть, типа померли на фиг! Мне эта дурь по барабану! Кстати, а как у вас с веч-ным кайфом на основном уровне? Глянуть бы, а?
- Глядите!
Вдруг изменились люди! И как! Вместо весело переговаривающихся, восхищённо ахающих и повизгивающих, восторженно разглядывающих «то-вар» посетителей, теперь между рядами с наркотой бродят дёргающиеся, дро-жащие, стонущие и ругающиеся полутени-полулюди с лицами, исполненными непрекращающегося страдания, измождёнными и озлобленными.
Димка шагнул к ближайшему из страдальцев.
- Слышь, братан! Типа, правда, тут вечный кайф?
- Ломка тут вечная, а не кайф!!! Ломка!!! Ты знаешь, что такое ломка?!!
- Видел только, самого не ломало…
- Так беги отсюда, если ещё можешь, дурила! Раньше, в той жизни, лома-ло тело, но это всё была чухня – вмазался и отпустило! А, здесь не во что вма-заться – нету тела! Здесь ломает душу! А, вся эта гадская декорация – чистая «виртуалка» - видишь, хочешь, а не можешь! Вот же он, «беленький», да чис-тый какой! – несчастный погрузил руки в россыпь героина, но руки его прошли сквозь порошок, словно сквозь воздух - Ах, что бы я дал, чтоб хоть разок коль-нуться… Будь проклята эта мука!!!
Димка вопросительно смотрит на менеджера, тот неопределённо пожима-ет плечами – комментариев нет!
- Подожди-ка - осеняет Димона – а, со жратвой-то, здесь что, такой же облом?
- Конечно! – подтверждает Вестник – смотри сам!
Зрелище, явившееся перед глазами Димона, являет невыносимые страда-ния миллионов и миллиардов чревоугодников мечущихся среди обилия вожде-ленных яств, алчущих и жаждущих угасить пожигающий их пламень желания, и не могущих насытиться видимыми но неосязаемыми предметами своего вож-деления.
- Во, блин, подстава! А, я только что подумал - может, здесь немного за-держаться, перекусить… 
И, Димка, сам вдруг произносит, ему «пять слов».
Красные стрелки снова засветились под ногами.

ЭПИЗОД 11.

- Вы когда-нибудь мечтали о богатстве? Об очень большом богатстве? – вкрадчиво произносит Тофик, поглядывая на Димона из под своих тёмных оч-ков.
- Ну, да… типа, мечтал! А, что? – отвечает Димка.
- А сколько вы хотели бы иметь этого богатства? – вновь задаёт вопрос менеджер.
- Сколько? Ну, много, конечно, так чтобы хватило на всё, чего Маринке захочется, типа, там - дом на Рублёвке, квартиру элитную в Москве, «Мерсе-дес» для выездов, Феррари какую-нибудь, для удовольствия, или Бугатти. Ну, ещё дачу в Карелии, у Маринки там тётка есть и она те места очень любит, дом где-нибудь на Сейшелах, или в Калифорнии, яхту упакованную по полной, можно самолёт частный, по миру путешествовать, счёт конечно в банке каком-нибудь швейцарском, чтоб на текучку всегда хватало. Ну, и, там ещё, может быть, чего-нибудь…
- Так мало? – удивляется Тофик – всего-то сто пятьдесят – двести мил-лионов долларов? Да, это же копейки! Меньше чем копейки!
- Ну, это кому как – обиженно говорит Димон – мне бы такие «копейки», так Маринка не с теми кренделями бы тусовалась…
- А, что вы скажете о возможности иметь неограниченное богатство, бес-предельное богатство? – Тофик причмокивает от удовольствия – богатство, по-крывающее самые фантастические пожелания? Миллиарды, триллионы, трил-лионы триллионов, причём не только в бумажных «баксах», а в любой, самой конвертируемой валюте - золоте, платине, бриллиантах, драгоценностях, да в чём хотите, хоть в ракушках каури или юанях! Богатство без риска потерять его, обанкротиться или попасть под какую-нибудь реформу, богатство неисчер-паемое – бери, сколько хочешь, и никогда не переведётся! Как вам такая пер-спектива?
- Да, разве такое возможно? Небось, опять какое-нибудь кидалово! –  с сомнением говорит Димон.
- У нас, серьёзная организация, мы не лохотронщики какие-то! – изобра-жает обиду менеджер – Если здесь у кого-то что-то и получается не так, как он хотел, так это только от того, что он сам не соразмерил свои желания со своими возможностями. И, если вы имеете в виду того наркомана, которого, кстати, никто насильно наркоманом ещё в земной жизни не делал, так он и в той жизни сделал свой выбор - посвятить жизнь наркотикам, и здесь подтвердил этот вы-бор навечно Актом Решения! Так что, он сам несёт ответственность за послед-ствия своего выбора - мы свои договорные обязательства выполняем!
- А, с богатством-то как – прямо вот так и даёте – на халяву? – всё ещё сомневаясь, спрашивает Димон!
- Фу! Как грубо – халява! – поморщился Тофик – вы скажите лучше да-ром, так будет точнее! В одной Книге сказано – «даром получили, даром давай-те» - только те, кто эту Книгу пропагандируют – менеджер надменно глянул на Вестника – сами не очень-то торопятся давать что-либо даром! А, мы – даём!
Потому, что, в той же Книге подтверждается, что всё богатство принад-лежит нам, и мы даём его кому хотим. Вот мы и имеем возможность каждому дарить то, к чему стремится его сердце – хочешь богатства – бери богатства, сколько унесёшь, мало взял – приходи, бери ещё! Здесь нет времени, набирай сколько угодно! Всё без обмана!
- А, посмотреть? – недоверчиво спращивает Димон.
- Мы здесь как раз для этого – Тофик артистически взмахнул рукой – Welkome! Добро пожаловать в страну  неисчерпаемого богатства!
Зрелище, представившееся глазам Димона, потрясает своей грандиозно-стью и великолепием – перед ним высится бесконечная горная гряда, состав-ленная из множества отдельных высоченных гор, вершины которых теряются в высоте пространства.
Яркий, режущий глаза желтоватый свет далёких прожекторов освещает со всех сторон эти горы, которые в его лучах сверкали и переливались всеми оттенками цветовой палитры.
Состоят из золота. Горы из платины. Горы из серебра. Горы из алмазов и бриллиантов. Горы из изумрудов и рубинов. Горы из смарагдов и аметистов. Горы из денег. Горы из серёг и ожерелий, диадем и браслетов, колье и  цепочек, перстней и колец всех мыслимых форм и материалов.
Из золотых и серебряных монет разных стран, эпох, и достоинства. Из нанизанных на кожаные шнуры связок бронзовых и медных денег. Из перевя-занных верёвочками, шнурками, резинками, склеенных бумажными банков-скими лентами пачек купюр разной толщины, номинала и национальности.
Тут есть бумажные деньги всех времён и народов, акции, векселя, долго-вые расписки, дорожные чеки, пластиковые карты. Тут есть всё, когда-либо представлявшее ценность или являвшееся эквивалентом ценностей за всю ис-торию человечества.
Целые армии разнообразно одетых мужчин и женщин, с ног до головы усыпанных драгоценными украшениями циркулируют между подножиями этих фантастических гор и окружающими их пространствами, каждый раз набирая и унося в охапках все виды изобилующих здесь сокровищ.
- Ну, как? - любуясь произведённым на Димку эффектом, надменно спрашивает Тофик.
- Круче крутого! - обалдело откликается Димон.
- Взгляните поближе - предлагает Тофик - вы же любите исчерпывающую информацию, здесь всё налицо, никакого "пиара"!
Мновенно они оказываются у подножия медленно осыпающейся свер-кающими оползнями, горы из драгоценностей и украшений.
- Потрогать можно? – интересуется Димон.
- Можно, конечно! Всё можно – трогать, брать, хватать, загребать без ог-раничения! – Тофик величественно показывает рукой - царство сокровищ у ва-ших ног!
У Димкиных ног сверкают драгоценным блеском какие-то старинные ювелирные изделия. Он нагибается, подбирает изящную диадему, усыпанную изумрудами и рубинами, взвешивает её в руке, её тяжесть свидетельствует о благородстве металла послужившего для её основы.
- У вас прекрасный вкус! – восхищённо говорит Тофик – это корона одно-го из бенгальских раджей шестнадцатого века, её стоимость покрывает почти половину названной суммы желаемого вами состояния! Добавьте к ней вот эти браслеты – нагнувшись, указывает менеджер – и вон тот ацтекский золотой на-грудник, и интересующая вас сумма будет покрыта с лихвой! А если вы не по-брезгуете поднять вот этот драгоценный парадный шлем и насыпать в него, ва-ляющихся у вас под ногами изумрудов с бриллиантами – ваше состояние сразу удвоится! Впрочем, даже за один раз вы способны унести отсюда значительно большее количество богатств. А, если пересчитать их на «Мерседесы» и элит-ные квартиры, то выходит вполне привлекательная арифметика!
- Оба-на! – обалдело восклицает Димон – подожди-ка, а основной уро-вень?
- Вы на нём и находитесь! – довольно отвечает Тофик – это место не ну-ждается в презентациях, беспредельное богатство говорит само за себя! Место, где нет бедности, место, где  живут одни богачи, и каждый желающий может стать таким богачом, равных которому, не было на Земле за всю историю зем-ной цивилизации! Такое место не нуждается в рекламе! Только здесь у нас! Счастье обладать несметным богатством гарантировано каждому совершивше-му здесь Главный Выбор и принявшему Акт Решения! Не верите – поговорите с любым из обитающих здесь счастливчиков!
Димка взглянул на Вестника, тот, опустив глаза вниз, молчит. Тогда Ди-мон решительно шагает к ближайшему обитателю этого места, в трёх шагах от Димона сидящему на корточках и старательно наполняющему старинными зо-лотыми монетами широкий, весь в драгоценных камнях, поднос.
- Слышь, братан! Ты давно здесь?
Человек поднимается с корточек, смотрит на Димона. На нём были старо-го, фасона клешёные вытертые джинсы, сплошь увешанные золотыми и плати-новыми серьгами, рубашка практически не видна под покрывавшей её бронёй из драгоценных цепей, цепочек и ожерелий. Множество браслетов бренчало на волосатых запястьях его рук, на каждом пальце было одето, минимум по два, кольца или перстня. Лоб перетягивала узкая золотая корона, усыпанная брил-лиантами.
- Хелло! Я тут с 1965-го! Сейчас какой год идёт? 2009-й? Ну, тогда, счи-тай, уже сорок четыре года! Хотя, какая разница – здесь времени нет! Ты нови-чок или ещё определяешься?
- Я? Ну, я типа на экскурсии, и ещё человека одного ищу. А, что, правда, здесь богатства можно взять сколько хочешь?
- Правда! Бери, сколько унесёшь, найди себе место и складывай. Пойдём, я покажу тебе мой капитал!
- Пошли! Тебя как зовут?
- Эдвин! Я хиппи! То есть был хиппи в той старой жизни. А, ты кто?
- Я-то? Ну я, по жизни, «юзер», «геймер», немного «хакер», немного «ро-кер», в общем обычный «тин», типа «продвинутый чел» можно сказать… Меня Димон зовут!
- Скажи, Ди-мон, а что такое «юзер», «хакер»? Это такие движения моло-дёжные? Как хиппи?
- Ну, не совсем! Не знаю, как тебе объяснить, у вас же тогда компов не было!
- Компов? Кто такие эти компы?
- Как тебе сказать, приборы такие, электронные, жить помогают…
- Пришли! Смотри, Ди-мон! Вот мой капитал!
Они остановливаются перед кучей из золота, драгоценностей, пачек с долларовыми банкнотами, сосудов с драгоценными камнями, словом всего, че-го только можно было набрать в здешнем «горном массиве». Большая доста-точно куча, метра три в диаметре, и высотой примерно в рост человека.
- Ого! – уважительно восклицает Димка – и это ты столько за сорок четы-ре года натаскал?
- Нет! Я больше натаскал! У меня просто ещё раза три по столько украли! – улыбается Эдвин.
- Как, украли? – поражается Димон – здесь что, воруют?
- Ну, да! Конечно, воруют! – спокойно отвечает Эдвин – здесь многие друг у друга воруют! Пока человек идёт туда – он указал на «горы» - кто-нибудь подойдёт к его куче и что-нибудь украдёт себе, что ему понравится. А, у него, в это время, тоже кто-нибудь что-нибудь украдёт! Так здесь принято! По-этому, если тебе что-нибудь особенно нравится, лучше носить это на себе, вот как я, видишь? – Эдвин указал на свои драгоценные «доспехи» - а, есть некото-рые, которые туда – он опять показал на «горы» -  совсем не ходят, только во-руют у других, у таких кучи самые большие. Только их часто ловят на этом и бьют. И, отнимают то, что они наворовали. Но, они потом всё равно воруют, наверное, не могут по-другому.
- Вот, видишь? – Эдвин показывает куда-то сбоку кучи – уже украли! У меня здесь лежал кувшин из нефрита, с золотыми монетами, я очень люблю старинные испанские монеты, вот такие – он показывает пригоршню золотых монет из принесённого с собою подноса – но и наши американские «баксы» тоже уважаю! Их здесь, почему-то совсем не воруют!
- Слушай, Эдвин! А, чего ты ещё здесь делаешь, кроме этого – Димон по-казывает на кучу.
- А, что мне надо делать? – удивляется Эдвин – я собираю свой капитал, я владею им, я умножаю его! Я здесь очень богатый человек! В той жизни я был бедный, я хиппи стал потому, что бедному легко стать хиппи – всё равно ниче-го своего нет! Я там хотел быть богатым, но не мог, там трудно стать богатым! Потом меня сбила машина, и я попал сюда. И я, понял, что здесь я могу всегда быть богатым, и я сделал здесь Главный Выбор, и теперь я очень богатый!
- Подожди! Но ты можешь пойти куда-нибудь, купить что-нибудь на своё богатство, расслабиться, «оттянуться», «позажигать»?
- Зачем мне чего-то поджигать? Я не пироман, я не получаю от этого удо-вольствие! Могу ли я пойти что-нибудь покупать? Зачем? Здесь никто никуда не ходит ничего покупать, здесь же есть всё! И, потом, если я куда-нибудь отойду надолго, то весь мой капитал украдут, и, я опять буду не такой богатый человек, как сейчас! Нет, нет, я не хочу никуда отходить! Здесь никто никуда от своего капитала надолго не отходит!
- Подожди-ка, Эдвин! Это, выходит что ты, типа, выбрал вечно таскать бабло из большой кучи в маленькую и ещё караулить, чтобы его не украли?
- Что такое есть БА-БЛО, Ди-мон?
- Да, всё вот это! – Димка ткнул пальцем в сторону Эдвиновой кучи – это и есть БА-БЛО!
- Ну, тогда ты правильно сказал, я именно это и выбрал! И, все здесь это выбрали! И, ты тоже можешь выбрать стать здесь очень богатым человеком и иметь много БА-БЛО!
- Спасибо, Эдвин! – вздыхает Димон – я, кажется, ещё не определился, хочу ли я стать здесь очень богатым человеком и иметь много БА-БЛО! Гуд бай, братан!
- Гуд бай, Ди-мон!
Димка смотрит на Вестника, тот улыбается, Димка тоже улыбается ему.
- Что-то подсказывает мне, что Маринка не здесь! – говорит Димон.
- Ты прав, Димитрий – подтверждает Вестник.

ЭПИЗОД 12.

- Рекомендую осмотреть ещё один сектор – словно из под земли впрыги-вает между ними вихлявый менеджер – сектор «культурного обладания»!
- Обладания? Обладания чем – поворачивается к нему Димон – и, что значит культурного?
- Это значит, обладания всеми достижениями мировой культуры во всех её проявлениях, от предметов быта и произведений искусства даже до естест-венно возникших природных объектов!
- Что-то, как-то сложно сказано – пожимает плечами Димка – я, типа я не въехал!
- Да, вы просто взгляните  - Тофик словно отдёргивает невидимый зана-вес – здесь просто есть ВСЁ, вообще ВСЁ, и вы можете этим ВСЕМ обладать, если сделаете такой выбор, конечно! Прошу!
Димка присвистывает от удивления.
- Опа! Ничего себе – «Крокус Сити»! Не, ну, даже ВВЦ отдыхает!
Со всех сторон Димона окружают ларьки, павильоны, прилавки, стеклян-ные купола фешенебельных магазинов, открытые площадки со всей мыслимой и немыслимой авто-мото-вело-водо-авиа техникой, включая военную, строи-тельную, и ещё какую-то, вообще неизвестного Димону предназначения.
Беломраморные здания, напоминающие греческо-римские древние храмы по архитектуре, но, намного превосходящие их по размерам, украшенные вы-весками «Антиквариат», «Артефакты» или «Искусство древности» перемежа-лись с пластиковыми ангарами, расписанными рекламой всех, мировой извест-ности фирм спортивной одежды и снаряжения.
Бесчисленные раскладные столики, прилавочки, вешалки и стенды пест-рят многообразием всевозможного барахла. Повсюду вывески: «Всё для рыбо-ловов», «Всё для нумизматов», «Всё для строителей», «Всё для настоящих мужчин», «Всё для изысканных леди», «Всё для любителей музыки», «Всё для гладиаторских боёв», «Всё для магии и спиритизма», «Всё для гольфа», «Всё для тюннинга авомобилей», «Всё для…, Всё, Всё, Всё…».
Плакаты с надписями «Хай-фай», «Хай-енд», «Хай-стиль», «Хай-тек» пе-ремежаются с объявлениями типа: «Лучшие змеи из Азии», «Самовары всех времён и народов», «Шатры и накидки для верблюдов», «Метеориты, сталакти-ты и кораллы» и т.д., и т.п., и др., и пр.
Оживлённые толпы народа, покрывают всё остававшееся свободным про-странство, люди, словно озабоченные муравьи, снуют между всеми этими «тор-говыми точками» таща на плечах рюкзаки и баулы, толкая перед собой тележки вроде «ашановских», в обеих руках волоча по объёмной «челночной» сумке.
 - Это, чего они все тащат? – поворачивается к менеджеру Димон.
- Всё! – отвечает Тофик – всё, что им хочется, всё что им нравится, всё, что они хотят иметь. Они получили здесь возможность удовлетворять все свои вещественные желания, возможность, естественно, реализуемая только у нас в Терминале!
Здесь каждый может иметь ВСЁ, что только захочет и в неограниченном количестве! Бесплатно! Sale 100%!
- Ну, да! А, если я, например, захочу собственный дом? - недоумевающе спрашивает Димка.
- Вам, какой – небрежно интересуется Тофик – виллу, коттедж, таунхаус, бунгало, дворец, доходный дом, замок, избу, палаццо, вигвам, небоскрёб? Или, всё вместе? И, в каком количестве?
- Чо, правда, можно всё перечисленное? – обалдевает Димка.
- Без проблем! Смотрите сами, жилой сектор вот здесь! – менеджер пока-зывает своей волосатой ручкой налево – выбирайте!
Димка смотрит в указанном Тофиком направлении и столбенеет. Перед ним до пределов видимости простирается некий супермегаполис. Словно ма-кушками деревьев бескрайняя тайга, пространство ощерилось шпилями, конь-ками, куполами, трубами, антеннами, флюгерами, фронтонами, башнями и ба-шенками, всеми мыслимыми навершиями созданными человеческим воображе-нием для человеческого жилья.
Между разнообразнейшими по материалам и архитектуре строениями проложены превосходные транспортные магистрали, по которым двигается бесчисленное множество разнообразнейших транспортных средств, от «Ролс-Ройсов» до «Запорожцев» и от золочёных карет запряженных восьмериком бе-лых лошадей до влекомых слонами древних боевых колесниц. Причём каждый экипаж двигался с необходимой ему скоростью, ничуть не мешая другим. Больше всего на дорогах виднелось среднеразмерных грузовичков.
- Ну, как? Полистайте каталог, чтобы выбрать жилище - спрашивает ме-неджер, протягивая Димону толстый глянцевый альбомище – ваше дело только сообщить мне номер выбранного вами проекта и желаемое количество экземп-ляров. Впрочем, вы можете сами спроектировать себе любое строение в соот-ветствии с вашей фантазией, ваш проект, как и любой из каталожных, мгновен-но будет реализован! Хотите попробовать?
- А, можно? – не верит Димон.
- В Терминале можно всё! – гордо восклицает менеджер, бросив косой взгляд на Вестника.
- Хорошо! Если я захочу себе, например, вот этот замок – Димка тыкает пальцем в первый попавшийся проект на произвольно открывшейся странице – причём три штуки?
- Все три одинаковых – переспрашивает менеджер – или таких же по сти-лю, но разных?
- Давай одинаковые! – хорохорится Димка.
- С нашим вам удовольствием! – манерно расшаркивается Тофик – please!
Три средневековых готических замка, словно клонированных в одной пробирке оказываются перед Димоном.
- Транспорт? – в полупоклоне интересуется менеджер.
- Бентли, Хаммер, и фуру Вольво! – заказывает Димка.
- Please!
Указанная Димкой техника очутилась перед ним. Он восклицает:
- Ещё новый «Гелик», Ламборджини и квадроцикл Поларис!
- Please!
Автопарк перед Димоном увеличился. Димон застывает в глубокой за-думчивости.
- Вертолёт и самолёт бизнес-класса!
- Please!
- Яхту и гоночный катер!
- Please!
Димка пребывает в шоке.
- Вы очень мудро решили взять именно Вольвовскую фуру – хвалит Дим-ку менеджер – когда вы поедете за вещами, вам понадобится большой объём кузова, чтобы наполнить ваши замки всем желаемым. А, выбранная вами марка «Volvo», говорит о том, что вы хорошо разбираетесь в автомобилях!
- Ну, в общем-то, кое-что понимаю! – поддаётся на лесть Димон – а, я не понял, за какими вещами надо ехать?
- Ну, как за какими! – восклицает Тофик – за мебелью, сантехникой, предметами обстановки, картинами, одеждой, всеми другими необходимыми вам вещами! Обустроить три ваших замка не лёгкая задача, ведь, сколько же в них всего надо! А, потом, что-то из приобретённого вами имущества, вам в по-следствие разонравится, и вы будете это заменять на что-либо другое! Здесь вы можете делать это бесконечно,  не торопясь, ведь времени здесь нет, в своё полное удовольствие! Приобретайте! Наслаждайтесь процессом приобретения и обладания!
- Прикольно, однако! – Димка никак не может прийти в себя – Это, типа, если я здесь решу остаться, эти замки, машины и всё остальное будет моим?
- Фу! – фыркает Тофик – это жалкая мелочёвка, вы будете иметь гораздо больше, вы будете иметь ВСЁ! Бесплатно и вечно!
Димка в задумчивости смотрит на Вестника, тот выглядел встревожен-ным.
- Это, точно основной уровень? – спрашивает Димон.
Вестник молча кивает.
- Другого здесь нет! – восклицает Тофик – предлагаю маленькую экскур-сию, убедитесь сами что всё это чистая правда!
- Ну, давай! – соглашается Димон.
Они оказываются внутри какого-то громадного торгового комплекса, под ногами сверкает мраморными и гранитными плитками узорчатый пол, во все стороны тянутся бесконечные коридоры, вдоль которых с каждой стороны рас-пахивают роскошные стеклянные двери неисчислимые салоны, бутики и па-вильоны.
- Заглянем сюда! – предлагает менеджер – вы ведь, если не ошибаюсь, любите Вальтера Скотта?
- Ну, типа, да – несколько смущённо соглашается Димон.
- Тогда любуйтесь и выбирайте! Павильон «Айвенго» – Тофик распахива-ет ближайшую, стилизованную под средневековье витражную дверь – вот, за-одно и тележечку с собой прихватим, вдруг выберете себе чего-нибудь!
Перед Димоном, во всей суровой красоте разворачивается  величествен-ный рыцарский мир: слева, на деревянных распорках, длиннющими рядами ви-сели разные доспехи, панцири, кольчуги, шлемы, нарукавницы, поножья, пла-стинчатые стальные перчатки, нагрудники, оплечья. Простые и изысканные, украшенные позолотй и чеканкой, блестящие и воронёные, тонкие и массив-ные, с различными гербами и эмблемами. 
- В ваших замках обязательно должны стоять доспехи, они придадут осо-бый стиль и колорит каждому вашему жилищу - подобострастно согнувшись, распинается перед Димоном менеджер – как вам вот эти, кордовские?
- Нравятся – кивает головой Димон.
- Завернуть – приказывает Тофик, внезапно явившемуся своему близнецу в одежде герольда – у погрузки фура «Volvo» с надписью  «Dimon» на борту, грузить всё в неё! А, как вам вот эти, воронёные, алжирские? – вновь поворачи-вается он к Димке.
- Классные! – Димон одобрительно кивает.
- Туда же! – через плечо приказывает «герольду» менеджер - неплохо бы подобрать к ним соответствующее оружие, посмотрите сюда!
Справа, куда показывает Тофик, были расставлены пирамиды копий и пик, алебард и дротиков, мечи и кинжалы перемежались с арабскими саблями и кривыми ятаганами, щиты всех возможных форм и цветов заслоняли собою стены.
- Выбирайте! Складывайте всё, что нравится в тележку, выбранное погру-зят в вашу фуру, можете потом отвезти её сами, можете отправить с водителем, наш сервис самого высшего класса!
- Подожди! – обрывает его Димон – а, эльфийские кольчуги здесь тоже есть?
- Они в другом бутике – отвечает менеджер – там всё, что относится к фэнтэзи! Желаете посетить?
- Попозже, а что-нибудь по Фенимору Куперу у вас есть?
- У нас есть ВСЁ! – гордо восклицает Тофик – не откажитесь убедиться! Салон «Следопыт»! – он щёлкает пальцами, стена раздвигается и они оказвают-ся в другом помещении.
- Ничего себе! –  вырывается у Димки.
Они оказались внутри громадного вигвама, наполненного шкурами, сун-дуками, кремнёвыми ружьями и пистолетами, луками и томагавками, копьями и скальпами, утварью и одеждой индейцев разных племён и первых белых по-селенцев Северной Америки и Канады.
Димка растерянно берёт в руки бобровую шапку украшенную орлиным пером, гладит мягкий, приятный на ощупь мех.
- Примерьте! – Тофик подставляет перед Димоном зеркало в старинной деревянной раме, и накидывает ему на плечи кожаную, расшитую индейским орнаментом куртку – вы великолепны! Не хватает только длинного карабина, вот он!
В руках у Димки оказывается легендарное старинное ружьё, он смотрится в зеркало. В зеркале перед ним стоит мужественный молодой охотник с Дикого Запада, слегка усталый, но исполненный храбрости и боевого задора.  Димон закрывает глаза, перед ним предстваёт Марина в индейских кожаных, расши-тых бисером одеждах.
- А, Маринка! Она здесь? – Димка открывает глаза и поворачивается к Тофику.
- Уже нет – нехотя отвечает менеджер, посмотрев на экран своего «КПК» – хотя, недавно была, и многое ей здесь понравилось. Особенно в бутиках «Го-тье», «Нина Ричи» и «Коко Шанель».
- А, она ещё может сюда вернуться? – Димка не выпускает из рук «олене-бой».
- Обычно так не бывает – Тофик смотрит в сторону – хотя, кто знает? Может быть, память о «Готье» окажется сильнее новых впечатлений в других залах презентаций… Но, вы ведь только начали здесь осмотр, давайте подума-ем, как лучше её встретить, если она всё же вернётся сюда. Жильё вы уже при-смотрели, обстановочку начали собирать, а об одежде вы ещё не побеспокои-лись! Для женщин, одежда – очень серьёзная тема!
- Это, ты, типа, предлагаешь подготовить для неё разных прикидов? – до-гадывается Димон.
- И, побольше, побольше! Женщины умеют оценить щедрость мужчины! – восклицает довольный менеджер.
- Пошли! Где тут у вас самые классные женские шмотки? – решительно двигается Димон, сбросив с себя наряд Следопыта.
- Начнём с итальянских модельеров! Please! – Тофик щелчком когтистых волосатых пальчиков распахивает стену и Димон оказывается в сверкающей огнями галерее – салон «Dolce Vita»! Все итальянские дизайнеры в одном мес-те! Берите тележку!
Димка послушно берётся за ручку сразу подкатившейся к нему тележки.
- Какую цветовую гамму предпочитает ваша избранница? – Тофик сгиба-ется в полупоклоне.
- Ну, так, по разному, в основном яркое что-то…
- Отлично! Присаживайтесь – Тофик указывает Димке на шикарную ко-жаную банкетку – сейчас вам продемонстрируют весь спектр ярких моделей!
Димка присаживается. Тофик отдаёт какие-то распоряжение двум своим копиям в красных жилетках с фирменным значком «Dolce Vita». Димка в за-думчивости поднимает глаза и встречается взглядом с Вестником. Его взор вы-ражал крайнюю тревогу. Вестник напряжённо смотрел на Димона, зачем-то ка-саясь губ распахнутыми веером пальцами правой руки.
- А! Вспомнил! – и Димка быстро проговаривает данные Афанасием «пять слов».
- Юноша! Я присяду рядом?
Димка оборачивается. На другой конец банкетки опускается неопреде-ляемого возраста женщина, с утомлённым скуластым лицом.
- Не вопрос! Типа, пожалуйста! Вы тоже любите яркие цвета в одежде?
- Нет, молодой человек, я давно уже не люблю никакие цвета и никакую одежду, и вообще ничего, что я любила раньше и из-за чего меня угораздило вляпаться навечно сюда!
- Как, вляпаться! Разве здесь плохо? Здесь же есть всё чего только можно захотеть! – Димон недоумевал.
- Здесь есть только вещи, молодой человек, шмотки, барахло, и ничего больше! Поверьте мне, я нахожусь здесь очень давно! – голос женщины  на-полнен безотрадною тоскою.
- Но, вы же можете иметь здесь всё! Дома, машины, одежду, всё что по-желаете! Разве это не классно?
- Юноша! Во скольких домах вы можете находиться одновременно?
- В одном… Но разве не интересно менять жильё, пользоваться разными автомобилями, одеваться каждый раз во что-то новое?
- А, дальше? Вы берёте себе дом и набиваете его барахлом, затем ещё дом или дворец, или усадьбу, набиваете барахлом и их, затем опять какое-то поме-щение и опять набивание его барахлом, и так вечно. Сначала это удивляет, по-том увлекает, потом надоедает, потом от этого звереешь, потом отчаиваешься, потом продолжаешь это делать уже просто потому, чтобы хоть чем-то занять себя вместо того, чтобы сидеть и выть от тоски! Особенно от сознания, что ты раб этого барахла и что это будет длиться без конца!
- Бр! – Димка передёргивает плечами – а, разве нельзя общаться, ходить друг к другу в гости, ну, там, например на новоселья, устраивать какие-нибудь праздники, ну, не знаю, соревнования какие-нибудь, шоу?
- Что? Юноша! Вы плохо слушали своего проводника по этому месту! Они честно предупреждают, что здесь вы можете приобретать и обладать! Но, ничего больше! Поэтому здесь все только набирают барахло, тащат и склади-руют его, снова набирают, тащат и снова складируют, и так бесконечно! И, ни-кто уже не может остановиться. В той жизни, полюбив собирать барахло, здесь все кидаются на него как одержимые, и остаются в этом месте навсегда наедине с барахлом. Одинокие среди множества других, таких же одержимых и таких же одиноких. И больше здесь ничего нет! Никакого общения! Никакой другой жизни! Одно барахло!
- Во, блин, разводка! – бормочет ошарашенный Димка – и, ведь чуть не повёлся!  А, скажите – Димка снова поворачивается к женщине, но рядом больше никого нет. Он смотрит на Вестника, тот спокоен, даже лёгкая улыбка касается уголков его губ.
- Это, что, она правду сказала? – спрашивает Вестника Димон.
Тот кивает.
- Кто, она? – встревает неожиданно подскочивший Тофик – вы о своей Марине? Вспомнили ещё что-нибудь из её предпочтений? Мы способны удов-летворить их все!  Первая коллекция перед вами! Please!
- Сенька бери мяч! – проворчал Димон.
- Где Сенька, какой мяч? – не поняв оборачивается менеджер.
- Зелёный в красный горошек! Пошли отсюда на фиг! - поднимается с банкетки Димон.
- А, какже…
- А, также… Пошли!
- Желание клиента закон! – Тофик вновь угодливо склоняется в полупо-клоне.

ЭПИЗОД 14.

- Зал презентации «Достоинство величия»! – торжественно провозглаша-ет менеджер и аккорд грандиозного оркестра, бравурно вторит ему.
Димон стоит под куполом роскошного зала, уходящего вверх капителями драгоценных малахитовых и ониксовых колонн, распахнувшего во все стороны колоннады нефов и коридоров, залитых многочисленными вариантами иллю-минаций.
Ноги Димона утопают в нежном ворсе драгоценного, испещрённого изящнейшими орнаментами ковра, покрывавшего большую часть инкрустиро-ванного великолепными мозаиками пола. Вдоль стен стоят мраморные и брон-зовые скульптуры, сами стены украшены огромными мозаичными панно, по своей тонкости и реалистичности мало уступающие цифровым фотографиям.
- Типа, как в Питере, в Исаакиевском соборе – вспомнил прошлогоднюю поездку с классом на каникулах Димон – только тут, пожалуй, покруче!
- Не то слово, несравненно круче – морщится напыщенный менеджер – то строение даже сравнивать нельзя с этим ни по величию, ни по содержанию!
- Что значит по содержанию, я не понял? – спрашивает  Димон.
- То религиозное здание в Питерс-бурге, посвящено другой Личности, бр-р! – передёргивается  Тофик – а это вам!
- Кому, нам? – опять не понимает Димка.
- Вам, Дмитрий Сергеевич! Лично вам! Посмотрите! - менеджер указыва-ет на ближайшую мраморную фигуру.
Димка подошёл к ней и ахнул – молодой римский император, в изящных доспехах, вальяжно облокотившийся рукой на обломок коринфской капители и державший в другой руке свиток с законами имеет чётко очерченные черты ли-ца Димона.
- А, как вам вот эта конная статуя – томным голосом говорит над левым ухом Димки Тофик – по моему, она превосходна!
Димка смотрит налево. Перед ним, вздыбился на задние ноги великолеп-ный бронзовый конь с уверенно восседавшим на нём бронзовым Димоном, в латах, с открытым забралом и воздетым над головой мечом.
- А, эта фреска? – голос Тофика наполняется приторностью.
Фреска изображает сцену охоты в африканской саванне. Смелый охотник, в котором Димон безошибочно опознаёт самого себя, метким выстрелом хлад-нокровно поражает в упор гигантского льва с широко разинутой клыкастой па-стью.
- А, вот эта? – сладко шепчет Тофик из-за левого плеча.
Другая фреска является картиной морского сражения военного корабля с пиратским фрегатом. Стянутые вместе абордажными крюками, суда представ-ляли собой единое поле боя, который уже завершался полной победой моряков в красных мундирах, добивающих остатки морских разбойников. Молодой кра-савец адмирал, с наскоро перевязанной левой рукой, сверкая огненно-рыжей шевелюрой, правой рукой освобождал от верёвок привязанную к мачте пират-ского корабля черноглазую красавицу с густыми каштановыми волосами и глу-боким вырезом декольте, восхищённо смотрящую на своего освободителя. Ес-тественно, в адмирале Димон узнал самого себя. Картина является изображени-ем его мечтательного видения в начале фильма. Димон смущается.
- А, эта?
Следующая картина показывает роскошный восточный дворец, где в ве-ликолепном зале величественно восседает на драгоценном троне, в окружении трепетно-подобострастных придворных,  молодой рыжеволосый повелитель, снисходительно созерцающий завораживающий танец полуобнажённых ра-бынь.
- Тофик! – поворачивается к менеджеру Димон – а, почему здесь везде я?
- Потому, что вы здесь самый главный! Потому, что вы здесь самый важ-ный! Вы здесь персона номер один! VIP! Вы здесь хозяин и повелитель! Вы здесь божество! Здесь вам доступна любая власть и любое поклонение! Разве не такие картины – Тофик указывает мохнатой лапкой на фрески – вы рисовали прежде в своём воображении?
- Ну, и такие тоже – смущённо отвечает Димон.
- Вот видите! – восклицает менеджер – в той жизни вы могли лишь тайно мечтать о том, что стало доступно вам здесь, в нашем Терминале! Любая форма самореализации во владычестве над другими людьми, любая слава и любые по-чести! Здесь ваше царство и господство!
- Это, как? – теряется Димка.
- А, вот так! Маленький «тест-драйв»! – Тофик хлопает в ладоши – для начала вы падишах!
Тотчас же, по звуку хлопка, растворяются ближайшие к ним двери, укра-шенные тончайшими перламутровыми инкрустациями и они входят в только что виденный Димоном на фреске великолепный тронный зал.
- Слава Владыке! Слава! Слава! Слава! – гремит многоголосое приветст-вие, переходящее в шелестящий шум множества падающих на колени людей.
Димон, сопровождаемый юлящим под ногами Тофиком в бархатном вос-точном халате и следующим в некотором отдалении сзади Вестником, идёт по мягкой ковровой дорожке усыпаемой перед ним лепестками благоуханных цве-тов шестью, едва прикрытыми полосками тканей юными рабынями, смиренно пятящимися в полупоклоне.
Сам Димон облачён в изящные шёлковые одеяния, препоясан драгоцен-ным золотым поясом, усыпанным изумрудами и рубинами. Голову его украша-ет пышный тюрбан с громадным бриллиантом в платиновой оправе надо лбом. Ноги его обуты в чувяки из мягчайшей кожи с загнутыми вверх носами.
Громадный зал полон коленопреклонённого народа. Две шеренги воору-жённых копьями и мечами «тофиков» в блестящих восточных доспехах охра-няют проход, ведущий к возвышению, увенчанному царским троном из слоно-вой кости, целиком покрытым хитрыми резными орнаментами с вкраплёнными в них драгоценными камнями.
Тофик указывает на трон Димону – Вам сюда, владыка!
Димка поднимается на возвышение и неловко вскарабкивается на высо-кое седалище.
- Ну! Чо дальше делать-то? – тихонько спрашивает он у примостившегося в его ногах на низком пуфике менеджера.
- Как, что? – удивляется тот – повелевайте! Распоряжайтесь! Судите! Казните! Пытайте, если хотите! Творите волю свою! Для того вы и здесь!
- Кого судить? – не понимает Димка.
- Как, кого? Да вон их, поданных ваших, ваших рабов! Делайте с ними что вздумается! Здесь можно всё!
- Всё? – недоверчиво спрашивает Димон – а, ну-ка пусть они все попры-гают на левой ноге!
- Слушаю и повинуюсь! – низко кланяется Тофик и объявляет – слушайте повеление владыки! Всем прыгать на левой ноге!
Мгновенно, словно волны заколыхались подскакивающие и опускающие-ся головы бесчисленной покорной толпы, с мерным топотом исполнявшей Димкино дурацкое приказание.
- Хватит! – остолбенело кричит Димон. Подскакивание прекратилось.
Внезапно в гуще толпы раздался сдавленный шум, чей-то испуганный крик, и тут же два стражника выволакивают перед Димоном извивающегося парня с заломленными за спину руками и швыряют его навзничь, прижав к ков-ру остриями копий.
- В чём дело? – обращается к Тофику Димон – за что это его?
- Владыка! Он дерзнул ослушаться вашего приказания! - изогнувшись в подобострастном поклоне, отвечает менеджер – он вместо подпрыгивания, лишь приседал, не отрываясь от земли! Он достоин кары! Прикажите его каз-нить!
- Как, казнить! Ты чо, офонарел? За что? – удивляется Димка.
- Ну, хотя бы выпороть плетьми, или отрубить ему ноги для устрашения остальных! – убеждает Тофик – а, лучше снять с него кожу и выставить на жар-кое солнце, на мух и слепней! Таковы традиции всех восточных правителей!
- Ну и хрен с ними, с такими традициями, да и с этими восточными пра-вителями тоже! – ругается Димон – не хочу я этой экзотики! Пошли отсюда!
- Как прикажете, повелитель! – смиренно соглашается Тофик – хрен, так хрен!
Они вновь оказываются под куполом храма-дворца окружённые статуями и фресками.
- Мне кажется, вам надо попробовать арийский вариант! – говорит ме-неджер – судя по изображению на вашей футболке – он показывает на череп в немецкой каске -  высокий дух высшей расы вам не чужд!
Распахивается другая, дубовая, с литыми бронзовыми орлами дверь и Димон оказывается на застланных кроваво-красным ковром ступенях какого-то громадного серого здания. Перед ним расстилается площадь, заполненная вы-строившимися в строгом порядке войсками. Тысячи «тофиков» в парадных не-мецких мундирах времён третьего рейха сверкают тёмными очками из под на-чищенных рогатых касок, вытянувшись «по струнке» и придерживая руками в белых перчатках тускло поблёскивающие «шмайсеры» М-40.
Димка смотрит на себя. Он одет в щёгольский грязно-серый френч, пре-поясанный портупеей с увесистой кобурой. Козырёк фуражки нависал над бро-вями, ноги обнимали высокие похрустывающие сапоги. Черные лайковые пер-чатки туго облегали кисти рук.
- Нашему фюреру Даймону! Зиг! – кричит Тофик, затянутый в чёрную форму офицера СС, и сверкающий серебряным черепом на высокой фуражке.
- Хайль! – гремит площадь в ответ.
- Зиг!
- Хайль!
- Зиг!
- Хайль!
Димка вздрагивает от ощущения страшной мертвящей силы, идущей от выстроенных на площади полков.
- Мой фюрер! – щёлкнув каблуками и протянув руку в фашистском при-ветствии рапортует Тофик – преданные вам войска готовы к исполнению лю-бых ваших приказов!
- А, чо приказывать-то надо? – шёпотом спрашивает Тофика Димка – чо с ними вообще делают, с войсками этими?
- О! Я понимаю! Мой фюрер ещё не освоился в новом качестве! – кивает «эсэсовец» Тофик – для начала можно провести парад или факельное шествие!
- Ну, давай парад – соглашается Димон.
- Ахтунг! Ахтунг! – кричит менеджер в гормкоговоритель – наш фюрер объявляет парад! В колонну повзводно становись! Шагом марш! Хайль фюрер!
- Хайль! Хайль! Хайль! – прогремела в ответ площадь.
Невидимый оркестр грянул какой-то из бравурных немецких маршей, стройные ряды серых мундиров чеканно загромыхали кованными сапогами по брусчатке площади. Проходя мимо возвышения, на котором стоит новоиспе-чённый фюрер Димон, марширующие «тофики» вскидывают правые перчатки в римско-нацистском приветствии.
- Поприветствуйте свои войска, мой фюрер! Помашите им рукой, они счастливы будут видеть вашу благосклонность! – Тофик-«эсэсовец» дышит эн-тузиазмом!
- Чо-то, неохота – Димка спрятал руку в карман френча – ну а дальше-то что?
- Дальше вас ждёт посещение мест особой концентрации вашей власти! – вытянувшись рапортует менеджер – прошу, мой фюрер, машина подана!
Прямо к ступеням мягко подкатывает открытый ретро-кабриолет «Мер-седес» с шикарными кожаными диванами и серомундирным «тофиком» за ру-лём. Димка оглядывается на Вестника. Тот молча кивает. Тогда спустившись по кроваво-красным ковровым ступеням, поскрипывая сверкающими голенищами, Димон подходит к автомобилю, входит в распахнутую перед ним услужливым Тофиком дверь и развалясь плюхается на роскошное заднее сиденье. Кабриолет трогается.
- Мой фюрер! Здесь вы сможете ощутить максимально возможную силу своей власти! Здесь все повинуются любому движению ваших бровей, самые изощрённые фантазии становятся здесь реальностью! Миллионы душ будут вздрагивать от одного вашего взгляда! – развернувшись вполоборота с первого сиденья вещает вдохновенный менеджер-«эсэсовец» - посмотрите! Мы въезжа-ем туда, где вы можете компенсировать все обиды и неудачи своей прошлой жизни!
Автомобиль останавливается перед высокими мрачными воротами, охра-няемыми стандартными «тофиками» в немецких мундирах с автоматами напе-ревес, сразу же вытянувшимися при виде Димона и, выбросив вперёд ладони в перчатках, заоравшими – Хайль, фюрер!
Сверху над аркой ворот готическими буквами выбита надпись «Каждому – своё!»
Автомобиль въезжает в распахнувшиеся ворота и останавливается посре-ди широкой, освещённой со всех сторон прожекторами, словно выжженной пустой площади. Во все стороны от неё ровными бесконечными рядами расхо-дятся теряющиеся у горизонта бараки грязно-коричневого цвета с приземисты-ми крышами и зарешёченными окнами, разгороженные между собой столбами с колючей проволокой натянутой на электроизоляторы.
По многочиленным дорожкам, низко пригнув головы к плечам, полурыс-цой на цыпочках передвигаются длинные вереницы людей в изорванной поло-сатой одежде, катящих перед собою грубо сколоченные деревянные тачки, на-полненные крупными камнями.
Время от времени, кто-нибудь из них падает в изнеможении и, тут же к упавшему подскакивают охранники «тофики» в серых мундирах, которые уда-рами сапог и плетей поднимают упавшего на ноги и заставляют идти дальше. Слева от приехавших видны длинные здания с множеством дымящих высоких труб. Картинка выглядит мрачной.
- Это, чо, типа, Освенцим что-ли? – с ужасом делает открытие Димка.
- Что вы, мой фюрер! – осклабивается из под эсэсовской фуражки Тофик – Освенцим был всего лишь нашим маленьким филиалом! Конечно, мы успели реализовать в нём некоторые разработки Терминала, но эти русские сорвали нам прекрасные перспективы всемирного развития! Хотя их собственный ГУ-ЛАГ – тоже творение наших умов! Кстати, его прототип здесь по соседству! Не желаете ли взглянуть?
Димка не успел ответить. Неожиданно, невдалеке показывается группа фигур в офицерских мундирах. Остановившись шагах в пятидесяти от Димона с Тофиком, они что-то оживлённо обсуждают. Затем один из них, одетый в точ-ности по подобию Димки – «а-ля Гитлер» – смеётся и хлопает по плечу своего «адьютанта-тофика» в эсэсовском мундире.
Они, смеясь подают друг другу руки и, после крепкого рукопожатия, «адъютант» отцепляет от пояса планшет, раскрывает его и протягивает «Гитле-ру» какую-то бумагу, которую тот не глядя подписывает.
Мгновенно, окружавшие их «охранники» хватают «Гитлера» крепкими лапами, срывают с него «гитлеровский прикид» и, нещадно избивая (причём «адъютант-эсэсовец» усердствует больше всех), волокут за ноги к ближайшему бараку.
- Подождать не могли, уроды… - тихо скрипит зубами Тофик за спиной у Димона.
- Что ты сказал? – оборачивается к нему Димка – слышь, а чего это они с ним сделали, и за что?
- Самозванец! – небрежно отзывается менеджер – дерзнул посягнуть на место предназначенное только вам! Вы теперь сами видели, как жёстко пресе-кается малейшее непочтение к вашей власти, мой фюрер!
- А, что он там такое подписал? – не унимается Димка.
- Да, так, какую-то бумажку… - мнётся менеджер.
Димка смотрит на стоящего в стороне Вестника, тот кивает. Димка шеп-чет призыв из пяти слов, и глядя в упор на, внезапно покорёжившегося Тофика, чётко произносит:
- Отвечай, менеджер Тофик, этот человек сейчас сделал Главный Выбор и подписал Акт Решения?
- Так точно, мой фюрер! Вы необычайно проницательны – сдавленно шамкает «эсэсовец».
- Я хочу поговорить с одним из них! – решительно заявляет Димон, пока-зывая на понурую вереницу заключённых.
- Имеете право – отводит взгляд менеджер.
Димка решительно шагает к людям одетым в полосатые рубища и оста-навливается напротив одного из измождённых узников. Тот, очевидно ожидая удара, присаживается на землю, в ужасе закрыв лицо руками.
- Послушайте! Я не причиню вам вреда! Ответьте мне только на несколь-ко вопросов! – осторожно берёт его за плечо Димон. Человек выпрямляется и робко выходит из строя.
- Что вы хотите узнать, господин?
- Ты кто, давно умер?
- Меня звали Сильвио Корнеро, я умер от рака в одна тысяча девятьсот восемьдесят четвёртом году. А, сейчас какой год?
- Две тысячи седьмой!
- Всего двадцать три года! Я думал, прошло уже лет триста…
- Ты как сюда попал?
- Как все, подписал Акт Решения, как вон тот парень, которого только что в пыточный барак поволокли!
- Пыточный барак? Здесь, что, ещё и пытают?
- Ещё как, такую боль в той жизни и представить себе было нельзя! Здесь всех, вновь поступивших через тот пыточный барак проводят, в котором им са-мим других пытать нравилось, пока они фюрером себя воображали…
- И, ты тоже других пытал?
- Пытал… Я в фашистов с детства играл, мой отец служил офицером у Муссолини. Он всегда говорил, что фашизм это правильная идея, что фашисты бы всем миром управляли, если бы Гитлера евреи не подставили. А, я, дурак, верил… Отец мой тоже где-то здесь, здесь полно бывших фашистов. И тех, ко-му фашизм по душе был…
- А, что за трубы там дымят?
- Это крематории. Там самых извергов жгут, эсэсовцев бывших, палачей, карателей, ещё иезуитов и инквизиторов, жрецов языческих, сатанистов. Всех, кто других людей в огонь отправлял.
- Да, разве можно здесь кого-нибудь сжечь? – удивляется Димон -  здесь же, как я понял, всё вечное?
- Сжечь нельзя, а жечь можно. Вечно жечь. Ты читал Библию?
- Нет, не читал.
- А, я читал… Там про огонь неугасаемый написано. Так вот он, этот огонь, вон в тех зданиях…
- Значит, опять разводка всё это! Обещают гады безграничную власть, а делают тебя ничтожным рабом? – Димон задумчиво скребёт затылок.
- Мы сами сделали себя рабами! Я Библию читал, я знал, что такое добро, но я возлюбил зло, я сам Гитлера своим идолом сделал! Я забыл, что в Библии есть закон, по которому каждый получит то, что он давал другим и совершае-мое зло возвратится к тому, кто его совершал. А, когда меня привели сюда, то я сам решил фюрером стать, чтобы здесь властвовать, чтобы людей мучить, что-бы страх в чужих глазах видеть и этим страхом наслаждаться! Сам ради этого добровольно Акт Решения подписал. Теперь вон те твари моим страхом и мои-ми мучениями наслаждаются! – Сильвио кивнул в сторону «тофиков» в серых мундирах и поник головой – хоть ты не будь дураком, не подписывай здесь ни-чего!
- Не буду!
- Прощай!
- Прощай!
Сильвио поднимает свою тачку с камнями и вновь, рысцой катит её дальше, пригибаясь под злобными взглядами «охранников».
Димка поворачивается к поджидающим его Вестнику и менеджеру. То-фик уже был в своём обычном «гражданском» обличье.
- Как я понял, идём дальше? – спрашивает он.
- Ты правильно понял – угрюмо бурчит Димка.
- Всё ещё впереди! – оживляется Тофик – прошу пожаловать в «Царство Эроса»!
Словно тяжёлый парчовый занавес поднялся перед ними и…

ЭПИЗОД 14.

Димка остолбеневает. Прямо на него, посверкивая сквозь бархатистые ресницы слегка прищуренными глазами, увенчанная короной поблёскивающих тёмным каштаном густых шелковистых волос, лениво-усталой походкой слегка утомлённой пумы, по змеиному струясь переливами затаённой силы в каждом движении загорелого, абсолютно обнажённого тела, идёт…
- Марина!
Димон зажмуривается.
- Ты пришёл – раздаётся тихий, гипнотический женский голос – я уже почти отчаялась в ожидании, но теперь мы вместе! Навсегда вместе, мой ма-чо…
Вдруг, Димон резко шарахается назад, широко распахнув сразу ставшие злыми серо-зелёные глаза.
- Прокол, подруга! Разводи лохов на порносайтах! Ты не Маринка! Ма-ринку тошнит от слова «мачо», она его считает кличкой для собак!
Огромные глаза красавицы сверкают и подёргиваются ведьминой пово-локой, но голос звучит всё также томно и гипнотически:
- Желанный мой! Я - та Марина, о которой ты мечтал, глядя на глупую одноклассницу! Я – та Марина, которая даст тебе вечное наслаждение, в моих объятиях ты обретёшь бесконечное счастье. Я – настоящая Марина, а та дев-чонка – миф, туман, её больше нет. Есть только я и ты, и наше нескончаемое блаженство…
Она незаметным движением кобры придвигается к Димону, веки её смы-каются, влажные губы приоткрываются призывно, а руки плавно тянутся к Димкиным плечам.
Димона в этот момент в первый раз произносит вслух данные Афанасием пять слов – «КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ»! Произведённый ими эф-фект ошеломляет и самого, начавшего уже было растекаться под чарами оболь-стительницы, нашего героя.
Красотку ударяет внезапной вспышкой белого огня, переворачивает, от-брасывает и словно размазывает по земле.
Ошалевший от неожиданности Димка потрясённо наблюдает, как вместо стройной загорелой красавицы с земли с трудом поднимается какое-то грязно-серое корявое существо, покрытое слипшейся редкой шерстью, с жёлтыми крошащимися клыками и полными пылающей ненависти поросячьими глазка-ми. Хрипло тявкнув, отвратительное существо исчезает из вида.
- Тофик! Гнида отстойная!  - дрожащим от злости голосом рычит Димон – так вот какое счастье обеспечивает твой долбанный Терминал?
- Что вы, что вы! – наивно-невинным тоном лопочет менеджер – это про-сто технический сбой, извинения просим! Не обращайте внимания, это досад-ное недоразумение и ничего больше! Посмотрите лучше сюда!
Сверкающая роскошными витринами улица разворачивается перед ними, уходя в бесконечность. Бесчисленное множество народа дефилирует по ней, ве-село разглядывая витрины, издавая восторженные возгласы, хохоча и жестику-лируя. То одна то другая стеклянная дверь распахивалась, проглатывая входя-щих посетителей.
«SEX»,  «SEX», «SEX» - сияют неоновые вывески со всех сторон.
- Давайте пройдёмся вдоль этих витрин – предлагает Димону услужливый менеджер – вы хотя бы просто поглазеете, а то, вдруг – и заглянуть куда-нибудь захотите! На красный огонёк! Вот посмотрите на эту витрину – ну, просто фан-тастический стриптиз!
- Пошли отсюда, рожа сутенёрская – внутри Димона всё ещё клокочет возмущение – сто процентов, что Маринки – моей, настоящей Маринки! – здесь нет! Ведь это так? – он оборачивается к Вестнику.
Вестник молчаливым кивком подтверждает Димкину правоту.
- Но, как же, как же! Подождите! – волнуется Тофик – вы же ещё не виде-ли, какие здесь есть потрясающие девушки!
- Пойдём отсюда – упирается Димон.
- Шикарные блондинки! – словно не слыша, продолжает зазывать менед-жер.
- Пошли!
- Знойные мулатки!
- Пошли!
- Пламенные африканки!
- Уходим!
- Нежные азиатки!
- Нет!
- Опытные профессионалки!
- Нет!
- Наивные девственницы!
- Нет!
- Изящные отроки!
- Чего!!! Закрывай на фиг свой бордель! – звереет вконец Димка – побе-реги силы для козлов озабоченных!
Тофик умолкает.
- Послушай! – поворачивается к Вестнику Димка, лицо которого вдруг озарилось какой-то догадкой – а что же у них здесь тогда на основном уровне вместо этих рекламных кукол? – Димка показывает рукой в сторону витрины с раздевающимися красотками – неужели такая же мразь, как та, что косила сей-час под Маринку?
- Ты угадал! – улыбается Вестник.
- И, что же эта погань делает там с теми, кто подписал здесь Акт Реше-ния?
- Всё то, что они сами хотели делать с «товаром», который выставлен в этих витринах.
- Однако! – трясёт рыжей головой Димка – вот это попадалово!
- Решение здесь каждый принимает сам – голос Вестника спокоен, но не весел – в соотвествии со склонностями своей души, но сам же и несёт на себе все последствия принятого решения.
- Типа, понял! – вздыхает Димон и обнаруживает под ногами светящиеся красные стрелки.

ЭПИЗОД15.

- «Gamer,s World»! Страна развлечений! Что наша жизнь? – Игра! Создай свою вселенную! Виртуальные миры ждут тебя! Фантазия без границ! Прошу! – менеджер широким театральным жестом распахивает темноту.
Димон с сопровождающими оказывается в большом гулком зале, еле-еле освящённом скрытыми галогеновыми светильниками. Прямо перед ним возвы-шается вверх и простирался вширь гигантский плоский экран наподобие ком-пьютерного ЖК монитора, сплошь заполненный яркими окошками с разно-цветными мерцающими надписями.
«Цивилизации», «Вестерны», «Автогонки», «Киберсекс», «Фэнтэзи», «Команд страйк», «Кибердизайн», «Казино», «Квесты», «Ландшафтное моде-лирование», «Монстры», «Гангстерский мир», «Архитектура», «Гольф», «Дальнобойщики», «Охота», «Инквизиция», «Коммандос», «Мировые войны», «Подводные ужасы», «Буря в пустыне», «Фантастический сад», «Террористы», «Креатив»…
- Нехилая подборочка! – уважительно отмечает Димка – а, графика везде «3D»-шная?
- Обижаете – кокетливо кривится менеджер – у нас всё только в «4D super MAX plus»!
- Это, как? – поразился Димон.
- Это так, что наши игры не только объёмные и суперреальные, но ещё и сам играющий находится внутри игры! Что придаёт игроку, как вы сами може-те догадаться, особо сильные и незабываемые ощущения! Можете пробовать! – Тофик скромно сделал шаг в сторону.
- А, где «крыса» – озираясь спрашивает Димон – как играть-то?
- У нас же не каменный век! «Мышка» вам не нужна, вам достаточно по-смотреть на нужную кнопку на экране и сказать «Да», а затем, внутри игры, просто подавать команды голосом!
- Ну, давай попробуем -  зажигаясь азартом бывалого «геймера» говорит Димон – для начала посмотрим вот это!
Он устремляет свой взгляд на мерцающую табличку с надписью «Ком-мандос» и произносит – Да!
Вспыхивает яркое искусственное солнце. Димка зажмуривается на мгно-венье, затем приоткрывает глаза и оглядывается. Он стоит на небольшой по-лянке посреди густых, мрачноватых джунглей, на нём лёгкий свободный ка-муфляжный костюм, высокие «берцы», камуфляжная бандана стягивает его не-укротимые рыжие лохмы.
- Как насчёт грохнуть наркобарона? – интересуется Тофик, тоже облачён-ный в камуфляжную форму – или разгромить лагерь повстанцев? Или хотите освобождать заложников? Или придумаете миссию сами? Вам достаточно только сказать!
- Давай, для начала, наркобарона! – Димка уверенно распахивает багаж-ник стоявшего рядом камуфлированного джипа – что тут есть из оружия?
- Всё, что пожелаете! – менеджер услужливо откидывает крышку ору-жейного ящика – Если «мочить» будете с расстояния, рекомендую СВД-шечку! Чудный бой и кучность великолепная! А, если разрывной пулей, то мозги так и полетят во все стороны! – Тофик плотоядно облизывается – А, если хотите в упор расколошматить, то вот, прекрасный дробовичок с картечью - друшлаг обеспечен! Или, скорострельный пулемётик возьмите, прямо пополам разрежет, просто чудненько!
- Подожди! Дай-ка, я сам разберусь! – Димон заглядывает в ящик – так, пистолет возьму, конечно «Беретту», кобуру подплечную, нож десантный тоже пригодится, парочку гранат для куражу, и родной «калаш» с «подствольни-ком»! Эта машина не подведёт! Ещё: обрез двенадцатого калибра - «лупару» – оружие «наказания», и… хватит, пожалуй! Каков план миссии?
- Да, какой вы сами придумаете! Здесь вы сами и сценарист и режиссёр! И, естественно, главный герой!
- Хорошо! – Димон задумывается – пусть будет так! Сперва мы пойдём сквозь джунгли, ну можно какого-нибудь хищника по дороге шлёпнуть, затем переплывём озеро, тоже пусть крокодил какой-нибудь нападёт. Затем, на дру-гом берегу нас обстреляет передовой пост охраны, мы их, естественно сделаем, потом подкрадёмся к «фазенде» и устроим весёленький тарарах! Спалим скла-ды с наркотой, взорвём фабрику, где её производят. Сам «дон» пусть попытает-ся удрать на машине, мы его догоним на каком-нибудь приличном мотоцикле, прострелим колёса, дадим ему немного в нас популять из какой-нибудь М-16, затем завершим миссию дуплетом из «лупары»! Ну, как?
- Просто великолепно! Придумано превосходно! Вы великий постанов-щик игр! - восхищённо верещит Тофик.
- Тогда, поехали! – Димка мажет лицо камуфлирующим гримом, натяги-вает на руки беспальцевые кожанные перчатки, прыгает, проверяя, не гремит ли снаряжение, и уверенно двигается вглубь леса.
Первый уровень «Лес» Димон проскакаивает без проблем, тропинка ока-залась легко просматриваемой, прыгнувший сверху на Димона леопард, пред-варительно трижды рыкнул, чем дал Димке время выдернуть обрез и двумя вы-стрелами уложить хищника наповал. Некоторой неожиданность оказалось не-запрограммированное нападение удава, уже на самом берегу симпатичного озера, но и тут Димон, проявив сноровку бывалого бойца, своевременно выхва-ченным десантным ножом, сперва поражает змею в горло, затем напрочь отсе-кает ей голову.
Проблемой оказывается переправа через, хоть и небольшое, но весьма не-спокойное от волн озерцо. Большого труда Димке стоит удерживать равновесие на вертящемся под ногами бревне, и, при этом то грести, то отталкиваться от илистого дна шестом, периодически отстреливая из пистолета, возникающие то справа, то слева крокодильи головы, причём целясь непременно в глаз (в про-тивном случае бронированная крокодилья шкура отражает в сторону пистолет-ные пули).
Выдюжив тяжёлую переправу, Димон сходу вступает на другом берегу в перестрелку с засевшими по кустам остроухими охранниками в тёмных очках. Тут уж Димон показывает класс. Димка короткими очередями из «калашнико-ва» быстро перещёлкивает шестерых «мафиози» израсходовав даже не до конца всего один рожок патронов.
А, вот на уровне «Фазенда» приходится попотеть. Камуфлированные «тофики», словно блохи выпрыгивают то там, то тут, шмаляя по Димке почём зря из штатовских автоматических винтовок  М-16, и более опасных из-за ско-рострельности израильских «Узи». Димон прыгает из стороны в сторону, ку-выркается назад и вперёд, уворачиваясь от свистящих вокруг него пуль и ос-колков подствольных гранат, которыми щедро осыпают его многочисленные «энеми».
Его «калаш» тарахтит почти беспрерывно, последовательно гася очаги сопротивления, число которых, нехотя, но неуклонно уменьшается с каждой очередью. Последних двух стрелков, укрывшихся в некоем подобии дзота из мешков с песком, Димон накрывает ручной гранатой, и ещё некоторое время пережидает лёжа за кустом, пока тишина не вызывает его доверия.
Димка быстро находит в углу сада искомые помещения героиновой фаб-рики и с наслаждением перебив прикладом многочисленные колбы с ретортами  в которых клубилось наркотическое варево, выливает на разгромленное обору-дование и складированные в соседнем помещении мешки с героином пару ка-нистр солярки, стоявшие, как и положено по сюжету сразу за дверью. Затем, отойдя от раскрытой двери на безопасное расстояние, Димон швыряет в её зев оставшуюся «лимонку», проговорив положенное «аста лависта, драг!»
Полыхнуло на славу!
Однако, насладиться пылающим зрелищем Димон не успевает, так как раздаётся рёв мотора и из ворот усадьбы вылетает серебристый «Хаммер» с удирающим на нём главным злодеем. Димка быстро отыскивает в обширном гараже кроссовый мотоцикл и, взметнув шипастым протектором фонтан ще-бёнки на дорожке, бросается в погоню.
Уровень «Погоня» получается по всем игровым и голливудским стандар-там. Хаммер петляет по неширокой лесной дороге, напрасно пытаясь оторвать-ся от рокочущего сзади отсутствием глушака спортивного мотомонстра с вос-седающим на нём неумолимым рыжеволосым мстителем. Тщетно пытается толстенький плешивый «дон» с бегающими от страха мышиными глазками и тонкими традиционно тараканьими латиноамериканскими усиками палить в приближающееся к нему возмездие из новенькой, дрожащей в его потных ру-чонках М-16! Меткая разрывная пуля из Димкиной «Беретты» разносит в кло-чья покрышку заднего левого колеса понтовитого джипака, машина виляет, присев на хромированный диск, и врезается в стоящий у дороги кипарис.
Димка не торопясь, слезает с мотоцикла, подходит к распахнувшейся от удара водительской двери, взяв за шкирку, выдёргивает рывком из машины из-вивающегося и вопящего «дона», тщетно размахивающего перед Димоном пач-ками крупных купюр, перекидывает из-за спины двуствольный крупнокалибер-ный обрез и щелкает взводимыми курками.
- Синьоре, синьоре! – вопит вставший на колени и жалкий в своём ужасе преступник – моя семья, жена, дети! Пощадите! - выставив перед собой, словно щит фотографию многочисленного черноволосого семейства.
И, Димке, вдруг, становится его жалко. Он опускает обрез.
- Живи, морда! Помни о чужих детях, которых ты травил наркотой, гад! – и, развернувшись он идёт к мотоциклу.
Что-то негромко щёлкнуло сзади, Димка ощущает легкий удар в голову. Обернувшись, он успевает заметить дымящийся пистолетный ствол в руках пощажённого им «мафиози» и… снова оказывается в компьютерном зале перед гигантским экраном с горящей на нём надписью «ТЫ УБИТ!»
- Почти выиграли, почти выиграли, с первого раза! - восхищёно вопит Тофик! – одна ошибочка подвела! У нас в Теминале милость к врагам в про-грамме не предусмотрена, противника надо всегда добивать без сожаления, а то проиграете, как сейчас! Ну, ничего, ничего, научитесь! С вашими-то игровыми талантами!
- Да, блин! Что-то я сплоховал – скребёт рыжий затылок Димон – надо было и вправду замочить того гада, а то он – семья, дети! – а сам в спину стре-ляет, тварь!
- Вот, вот, вот! – обрадовано верещит Тофик – вы теперь на своём опыте убедились, что главное в жизни – мочить и никого не жалеть! А, то – замочат тебя, и не пожалеют! Это главное правило Терминала! Мочите всех кого може-те! Давайте попробуем ещё раз! Как вам, к примеру «Долина ужаса»?
- Давай твою долину! – соглашается Димон, всё ещё огорчённый преды-дущей неудачей – это, что «Квест» или «стрелялка»?
- Всего понемножку! – уклончиво отвечает менеджер – вам демо-версию, или вы, как опытный геймер, сразу пойдёте в игру?
- Зачем демо? – обижается Димка – уж я-то, могу и сразу в игру пойти, не первый день за экраном!
- Вот, вот! – радуется менеджер – я так и думал! Вы же крутой боец! Чего вам бояться? Правила рассказать или сами, по ходу разберётесь?
- Сам, конечно! – решительно объявляет Димон, не замечая тревожного взгляда Вестника.
- Вот и прекрасненько! – как-то уж очень радостно суетится Тофик - Там всё простенько, с одной сторону в долиночку зашёл, из другой вышел! Вот ва-ша кнопочка! Жмите!
Димон, прищурившись, вперил свой взор в кнопку с надписью «Долина ужаса», и сказал – ДА!

ЭПИЗОД 16.

Пейзаж, сразу же окруживший Димона, отнюдь не внушает ему никакого ужаса, и вообще никаких негативных эмоций – долина как долина! Справа и слева от него, равно как и сзади, высятся отвесные скалы, высотой примерно от трёхсот до пятисот метров, которые расходясь в стороны образовывали собой длинный глубокий каньон в форме полумесяца, длиной до видимого изгиба, не больше пяти километров и шириной около двух в самой широкой его части. Димон стоит, как бы в одном острие этого полумесяца и ему надо было, как он понимал, пройти через весь каньон по расположенной на его дне долине, к дру-гому острию, где, очевидно и находился выход из игры. В пределах видимости не лежит ничего, что могло бы быть использовано в качестве оружия. Димон вздыхает и двигается вперёд.
Однако, далеко продвинуться от исходной точки Димон не успевает.
Он провалился в яму.
Глубокую яму, метров, так – в шесть глубиной.
Точнее даже колодец.
С абсолютно гладкими каменными отвесными стенами, почти круглой формы, метра два с небольшим в поперечнике. Никаких выступов на стенах, никаких выбоин, куда можно было бы опереться ногой или уцепиться руками. Только маленький ручеёк, выбиваясь из трещинки внизу стены, тихой змейкой пробегает по дну и утекает в какое-то малозаметное отверстие.
Димка огляделся вокруг.
- Во, блин, попал! Что твой «Апокалипсис» Гибсона! Правда, из того ко-лодца я бы по стенам спокойно вылез, там камни торчали и корни, какие-то. А, тут… Типа, труба!
Он опять, не торопясь, внимательно изучает всё вокруг, вглядываясь в каждый квадратный сантиметр стен и пола. Ну, должна же быть, какая-то «фенька», с помощью которой запрограммировано проходить этот уровень! Ничего не было видно.
Димка присаживается на полу.  Ему делалается тоскливо.
- Ну, какого лешего я полез в эту дурацкую игру, не разобравшись даже с целью миссии? Кретин самонадеянный! А, всё этот Тофик, лохотронщик фигов, развёл как котёнка на молоке! Ишь, какая довольная рожа у него была, когда он меня сюда спроваживал! А, я-то баран! На дешёвых понтах развёлся! Типа, крутой и умный! Сиди, теперь, умный, и жди помощи! А, от кого?
Постепенно Димку охватывает страх.
- А, что, если я тут подвисну надолго? Или, вообще - на совсем? Если про меня все забыли? Или подумали, что я решил тут остаться? А, если я не смогу отсюда выбраться? Что же, мне тут и сидеть вечно? Ни фига ж себе перспек-тивка!
Димке становится совсем тоскливо.
- А, если я здесь застряну, то тельце моё в сторожке Афанасия, полежит-полежит и затухнет! Закопают его в могилу, и прощай рыжий Димон! Ни тебе Маринке помог, ни сам себя отсюда вытащил! Во, блин, беда!
От представленной перспективы Димка ужас начинает пронизывать всё его существо.
- И, никто не вытащит, как ту тётку её мужик в «Апокалипсисе»! Её хоть водой заливало, я на её месте и выплыть бы смог, она то, понятно с детьми… Что делать?
Димка в отчаянии обхватывает голову руками.
- Даже Вестник оставил! А, ещё хранитель!
Димка вдруг ясно видит встревоженное лицо Вестника и его жест – пять пальцев касающихся губ.
Вот оно! Димка торопливо произносит пять слов, данных Афанасием:
- «КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ!»
и словно в ответ, он ясно услышал  слово – ВОДА!
- Так! Вода, вода! – лихорадочно размышляет Димон – воды здесь нет и дождей тоже явно не предусмотрено! Неужели эта струйка?
Димка стал внимательно изучать тонкий ручеёк, сочившийся по дну его темницы. Ручеёк как ручеёк, из одной щелки вытекает, в другую щелку утекает.
- Стоп! А, если заткнуть эту щелку, как пробку в ванной и попробовать набрать, таким способом в колодец воды, чтобы всплыть? Есть такое дело!
Димка стаскивает с себя футболку и тщательно затыкает ею выходное от-верстие ручейка, напрягая пальцы, постаравшись как можно плотнее забить все малейшие щелки. Футболка намокла, разбухла и …
- Работает! – радостно заплясал Димон, глядя, как ручеёк стал расширять-ся, расползаться, заполнять собой дно колодца - спасибо тебе, Вестник!
Вода прибывала. Сперва, вода подошла Димону к коленям, затем подня-лась до пояса, подобралась к подбородку, накрыла его с головой…
Димон вдруг обнаруживает потрясающую вещь – он может дышать под водой!
Открытие так потрясает его, что он словно мальчишка, а, в общем-то, он и был ещё, по большому счёту мальчишкой, находясь под водой, открывает и закрывает рот, крутится, переворачивается, делает головокружительные сальто-мортале и даже смеётся с упоением, наслаждаясь вновь приобретённым удиви-тельным свойством.               
Однако пора выбираться из этого необычного аквариума. Димка нагнулся под водой, выдернул из щели свою скомканную футболку и, оттолкнувшись от дна, плавно всплыл к поверхности колодца.
Едва успев вылезти на сушу и натянуть на себя, как следует выжатую футболку, Димон обнаруживает, что он не один.
Странного вида существо, с головой, напоминающей щучью, рыбьим же чешуйчатым хвостом, но с розовым поросячьим пузом почти шарообразной формы и на шести паучьих коленчатых ногах, размером с крупного ирландско-го дога, с интересом разглядывает Димона мертвенно бледными серовато-сизыми глазками. Димку аж передёргивает от омерзения при виде этой, совсем не симпатичной твари.
- Тьфу! Мерзость какая!
Тварь приоткрывает свою хищную щучью пасть, сочащуюся зеленоватой слюной, шевелит расправленным хвостом и, переступив всеми шестью паучи-ными ногами, делает движение в сторону Димона. Судя по алчному блеску в глазах твари и всё усиливающемуся течению зловонной слюны, тварь совсем не была вегетарианцем и в Димке явно увидела перспективный обед.
Димон лихорадочно оглядывается. До ближайшего убежища, которым могло бы послужить растущее неподалёку ветвистое дерево, было не менее ста шагов. Выбора нет. Димка, не дожидаясь, пока мерзкая тварь окончательно оп-ределится со своими кулинарными намерениями и бросится на него, резко дёр-гает с места и, лихорадочно работая своими длинными тощими ногами, броса-ется бежать в направлении спасительного дерева.
Тварь, видно не отличаясь быстрой реакцией, какое-то время тормознуто вертит головой, затем, сообразив, что перспектива сытно пообедать - удаляется, с громким хриплым рычанием бросается вдогонку, за Димоном. Её тонкие, словно железные членистые ноги, с поразительной быстротой неут её мерзкое мешкообразное пузо увенчанное отвратительной рыбьей башкой с оскаленной зубастой пастью. Расстояние между ней и преследуемым ею Димоном быстро сокращается. 
Из последних сил, мощным рывком, чувствуя за спиной дыхание ужаса, Димка преодолевает оставшийся десяток шагов,  в прыжке уцепившись за ниж-нюю ветку, пружинисто взлетает на дерево и, по обезьяньи ловко вскарабкива-ется подальше от земли.
Тварь по деревьям лазить явно не умеет. Димон облегчённо вздыхает, и устраивается по удобней в развилке между двумя ветками в надежде пере-ждать, когда гадкая тварь удалится.
 
ЭПИЗОД 17.

Внезапно, слева и чуть сверху от Димоновой головы слышится лёгкий шорох листьев. Димка оборачивается. Из гущи ветвей осторожно выглядывает курчавая детская головка, с интересом разглядывая Димона немигающими яс-ными глазами.
- Привет! – обрадовано здоровается Димон – ты тоже здесь от этой гади-ны спрятался? Тебя как зовут?
Головка не отвечает. Она только несколько ближе высовывается из лист-вы, обнажив шею и продолжая разглядывать Димку.
- Ты, по русски понимаешь? – продолжает выпытывать Димон – ты как тут оказался? Ты мальчик ли ты девочка? Тебе здесь страшно, да?
Головка, так же молча придвигается ещё, и Димон обращает внимание на слишком уж нестандартную длину шеи.
- Подожди! – начинает соображать Димон – а, ты, вообще-то, человек?
Шея продолжает вылезать из листвы, по змеиному струясь между веток, детская головка, не отрывая взгляд от Димона, плавно приближается к его на-чинающему холодеть от охватывающего ужаса телу, пока не остановилась пря-мо глаза в глаза в полуметре от Димкиного лица.
От ужаса Димон онемел. Шея монстра с головой ребёнка кольцами сви-ваясь по ветвям, превращается в гибкое, покрытое нежной просвечивающей кожицей тело, не менее пяти метров в длину, заканчивающееся слегка изогну-тым полуметровым костяным шипом, покрытым как у ската мелкими зазубри-нами.
Онемевший Димон судорожно вцепился побелевшими пальцами в ветку, на которой сидел, почти теряя от страха рассудок. Хвост монстра повис перед Димкиным лицом, медленно покачивая остриём шипа напротив его горла. В уходящем сознании Димона промелькнули пять слов Афанасиева призыва, ко-торые Димка последним усилием воли заставляет себя проговорить немеющим языком.
- КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ!
Внизу раздаётся гневное рычание гадкой щучьеголовой твари. Мгновен-но, детская головка монстра поворачивается в сторону звука, и страшный шип отскакивает от застывшего Димкиного лица. В следующее мгновенье монстр выпрямляется в белёсую пятиметровую стрелу, которая молнией обрушивается сверху на поджидающую внизу добычу паукообразную тварь.
Раздаётся истошный визг, вой и шум борьбы, которая, впрочем, продол-жается недолго. В мгновение ока гигантский червяк с ребячьей головой двумя кольцами своего извивающегося тела окручивает щучью пасть Димкиного пре-следователя и своим страшным шипованным хвостом пронзает насквозь мяче-подобное поросячье пузо.
Тварь дёргается несколько раз в конвульсиях, членистые паучьи лапы подламываются, и рыбий хвост безжизненно падает в поднявшуюся пыль. Дет-ская головка открывает свой невинный маленький ротик, который начинает вдруг растягиваться, охватывая свою поражённую жертву, словно натягиваясь на неё чулком и, вскоре щучьеголовое чудище оказывается внутри разбухшего чрева своего победителя. Насытившийся нежнокожий монстр медленно пополз в сторону, виднеющейся неподалёку расселины в высокой скале.
Димка начинает приходить в себя.
- Похоже, здесь нескучно – поёживась от медленно проходящего озноба, говорит он – кажется, я поторопился с выбором уровня сложности…
Внимательно оглядевшись и прислушавшись, Димон решается, наконец, соскользнуть с дерева на землю и, ещё раз оглядевшись, припустить рысцой к видневшейся в нужном ему направлении рощице.
Расстояние до неё не превышает полукилометра и, успокоенный пере-дышкой в приключениях, Димон постепенно переходит с рысцы на неторопли-вый шаг. Невидимое солнце заметно припекает, Димкина тень двигается впере-ди него самого, опережая его метра на полтора. Смешная такая тень, ещё более узкоплечая, чем её хозяин, с причёской типа «я упала с самосвала - тормознула головой» или «взрыв на макаронной фабрике». Димка веселится.
- Прикольная причесуха! Прямо, Незнайка из старого советского мульта! – он помахал метлой шевелюры из стороны в сторону – А, это, блин, что за ка-пюшон?
Димон удивлённо останавливается. У его тени на голове появился высо-кий островерхий капюшон, а, от плечей в стороны выросли остроконечные крылья как у реактивного самолёта. Поражённый внезапной догадкой, Димка медленно поднимает голову и ахает. Закрывая от него источник света, безмолв-но, словно в подводном фильме Жака Ива Кусто, метрах в десяти над Димоном парит огромная акулья туша.
- Кархарадон! Большая белая! – безошибочно опознаёт акулу Димка. Он, замирает с затаённым дыханием глядя как в воздухе над ним словно в воде, слегка шевеля плавниками и хищно изогнутым серпом хвоста, медленно скани-рует окружающее пространство неподвижными стекляшками выпученных глаз самый страшный хищник морей и океанов.
- Кажется, мне «кирдык»! – почти равнодушно говорит Димон.
Акула замирает, явно сосредоточившись на каком-то объекте, затем, рас-пахнув, словно ковш экскаватора страшную многозубую пасть, легко, будто с горки, соскальзывает вниз, куда-то к невысоким кустам метрах в двадцати ле-вее Димона. Тотчас же оттуда раздаются недолгие истошные визги, и бомбооб-разное чудовище вновь взмывает в высоту держа в челюстях какое-то слабо шевелящееся существо, покрытое густой шерстью, но с человеческими ногами.
Акула делает пару жевательно-глотательных движений, жертва исчезает в её бездонном брюхе и «большая белая» вновь начинает сканировать окрестно-сти объективами мертвенно поблёскивающих глаз.
- Почему она ещё не напала на меня? Может быть, она реагирует только на движущиеся объекты? Или я не похож на её обычную добычу? – думает вслух Димка, и в то же мгновенье видит, как снова распахивается страшная пасть усаженная треугольниками бритвенно острых зубов, и «большая белая» ныряет прямо на него.
Димка прыгает вбок с переворотом.
Акула хряпается рылом в место, где только что стоял Димон, автоматиче-ски захлопнувшимися челюстями гребанув песка с камнями и, с тупым бес-страстным видом вновь взмывает на исходную позицию метрах в десяти над землёй.
- Если я останусь, на месте и буду только уворачиваться от этой зверюги, то, рано или поздно, она меня всё же схватит. А, если буду бежать зигзагами, как бегут в кино пленные от выстрелов конвоиров, то шансов не быть прогло-ченным станет побольше – рассуждает вслух Димон и, не дожидаясь следую-щей атаки кархародона бежит к роще впереди, петляя, словно заяц из стороны в сторону.
Димка пулей проскакивает остававшуюся до рощи сотню метров и, зады-хаясь, ныряет под сень деревьев, ещё дважды избежав захлопнувшихся совсем рядом жутких челюстей. Оказавшись в безопасности под защитой деревьев, Димка в изнеможении падает на траву, и закрыв глаза, пытается отдышаться.
- Во, блин, попал! – размышляет Димон лёжа на мягкой шелковистой тра-ве и наслаждаясь её нежными объятиями – А, всё понты, блин, корявые! Ах, какой я крутой «геймер»! Ах, подайте мне уровень покруче! И, вообще! Ах, ка-кой герой спаситель! Да, если бы не Вестник да пять слов Афанасиевых, где бы я сейчас был и чтобы я сейчас делал! И, что мне теперь дальше делать-то?
Он пробует приподняться и, вдруг, ощущает, что нежные объятья шелко-вистой травы стали слишком уж навязчивы и неразрывны. Он не может даже пошевелить ни рукой, ни ногой. Руки, ноги, туловище, шея оказываются на-мертво оплетены и притянуты к земле мягкими, но прочными травинками.
Расширившимися от охватившего его ужаса глазами он созерцает, как из мягких травинок начинают вылезать змееподобные упругие стебли, усыпанные, подобно щупальцам осьминога, множеством кроваво-красных присосок с вы-ступающими из их середины осиными жалами. Эти стебли неторопливо, будто прицеливаясь, начинают приникать к, опутанному словно муха в паутине пара-лизованному ужасом Димону. Присосочки начинают присасываться к тулови-щу нашего героя, он ощущает первые покалывания острейших жал. Леднящий ужас пронизает его насковозь, сознание стало меркнуть.
- Вестник! Помоги! – только и успевает крикнуть Димон – «КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ!»
Вдруг вспыхиваетяркая вспышка ослепительно-белого света, затем, слов-но лёгкая дымка тумана окутывает его. Димон чувствует, что свободен от спе-ленывавших его пут.
Он вскакивает на ноги. В радиусе около трёх метров вокруг места, где он только что лежал, вся трава с кровожадными щупальцами словно выжжена не-известным огнём, только сухие рассыпающиеся стебли заполняют собою про-странство земли.
- Опять помогло! – в радостном недоумении восклицает Димон – надо будет выяснить, вообще-то, что означают эти слова…
Он оглядывается. В нужном ему направлении, сквозь негустую расти-тельность рощи виднеются просветы яркого солнца. Димка собирается с духом и вприпрыжку по прихватывающей его за ноги траве скачет в сторону света. Роща скоро заканчивается, Димон выходит на её опушку.

ЭПИЗОД 18.

Перед ним распростирается фантастическая панорама.
Громадный, чёрный, словно угольный карьер, котлован круговыми терра-сами спускается глубоко вниз, к невидимому в глубине дну. На всех террасах кипит какая-то странная, параноидальная жизнь.
Странные существа – полулюди-полузвери-полурастения – кишат по все-му пространству котлована, передвигаясь на ногах, руках, ползком, скачками, перелетая с террасы на террасу на всех видах птичьих, насекомоподобных, ле-туче-мышиных и прочих оперённых и перепончатых крыльев.
Все эти мерзковато-жуткие существа, словно злые дети с куклами, со-вершают различные  агрессивно-садистские действия с человеческими живыми фигурками, изобретательно мучая их самыми изощрёнными, порождёнными демонической фантазией способами.
Одни монстры накалывают своих жертв на различные острые предметы – от старинных алебард до заострённых стволов деревьев, другие связывают по нескольку фигурок их собственными различными частями тел и творили с эти-ми живыми связками всякие непотребства, третьи жуют и глотают свои жерт-вы, тут же извергая их из разных отверстий собственных туловищ и, затем, по-жирая вновь.
Некоторые варят или жарят несчастных на открытом огне и в различных сосудах. Другие, терзают своих подопечных с помощью самых невообразимых приспособлений и инструментов, а самые мерзкие твари нанизывают обнажён-ные фигурки на цепи или верёвки и украшают этими жуткими, извивающимися от муки, живыми бусами свои уродливые шеи и туловища.
Непрерывный гул из слившихся воедино стонов и воплей, вперемешку с рычанием и галдением отвратительных чудовищ висит над страшным котлова-ном.
- Прямо Иероним Босх, какой-то! – обмерший от охватившей его жути, шепчет Димон, - только, кажется, реально оживший! Похоже, насчёт ужасов в этой долине не обманули…
Димон внимательно оглядывается вокруг. Слева и справа на расстоянии около пары километров одна от другой, возвышаются неприступные стены каньона, между ними, начинаясь, практически, от самых стен уходит вдаль и вглубь чаша кошмарного котлована. Минуя его отверстую чёрную пасть, пре-исполненную безумного ужаса и страдания, продвинуться в дальний конец до-лины, где находился предполагаемый из неё выход, невозможно.
Приглядевшись повнимательнее, Димон замечает тонкую, почти незамет-ную ниточку узкой тропинки, вьющуюся вдоль левой стены каньона по самому краю котлована. Это единственный возможный путь. Недолго думая, Димон решается и направляется к началу тропинки.

Поначалу тропинка напоминает обычную сельскую дорогу, достаточной ширины даже для проезда автомобиля. Затем она сужается до полутора метров, затем до ширины пешеходной тропы, затем и вовсе превращается в узкий кар-низ идущий вдоль отвесной стены из растрескавшейся скальной породы.
Скоро карниз становится таким узким, что Димка уже не может идти по нему, как обычно, вперёд лицом, а вынужден, прижимаясь спиной к стене, ко-роткими шажками боком передвигаться по осыпающимся под его ногами кам-ням, осторожно ощупывая опору перед каждым шагом.
Прямо под ним разверзся ад котолована. Рёв чудовищ и вопли терзаемых жертв оглушают Димона слившись в непрерывный душерадирающий шум, зре-лище кошмарной фантасмогории творившейся под ним лишает способности ра-зумно мыслить.
Димка с затаённым дыханием, цепляясь пальцами рук за каждую щёлку в стене за его спиной, медленно переступает дрожащими от внутреннего напря-жения ногами по крошащемуся карнизу, стараясь не дышать и не смотреть вниз.
Вдруг, прямо перед Димоном, из глубины котловановой преисподней, на беспрерывно машущих стрекозиных крыльях всплывает и зависает в воздухе омерзительное существо.
Туловище этого существа напоминает собой замшелую деревянную ко-лоду покрытую глубокими складками растрескавшейся коры. В нижней части колоды свисает пучок щупальцев, очевидно заменявших чудовищу ноги, шеве-лящихся  и извивающихся, словно клубок змей. Шесть мохнатых человеческих рук с отросшими изогнутыми когтями постоянно совершают в воздухе хвата-тельные движения, сталкиваясь и мешая друг другу. Венчается это омерзитель-ное создание огромной змеиной головой с холодными, исполненными ненавис-ти жёлтыми глазами и приоткрытой мелкозубой пастью с высунутым длинным раздвоенным языком. Взгляд этих страшных гипнотизирующих глаз устремлён прямо на Димона. Когтистые лапы чудовища тянутся прямо к нему.
- Ну, вот и всё! – шепчет Димону – «Show must go on!» Праздник жизни закончен!
- Нет! – встряхивая головой, говорит он сам себе – Борись! КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ! КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ…
Кто-то сзади хватает его за руку и сильно дёргает, Димон теряет равнове-сие и, не успев даже охнуть, кувыркается назад спиной в глубину не замечен-ной им прежде расселины-пещеры.

ЭПИЗОД 18.

Грохнувшись спиной и затылком, Димка на короткое мгновенье зажму-ривается от боли, затем, встряхнув несколько раз зазвеневшей головой, садится и оглядывается.
Пещера-расселина  узкая, не более двух метров шириной на уровне пола и сужающется кверху, трещиной в скале, уходящей вглубь каменного массива метров на десять-двенадцать. Пол пещеры покрыт крупным, вперемежку с кам-нями песком.
На этом полу перед Димоном, в рваных джинсах и такой же куртке фасо-на семидесятых годов, босиком, стоит – сам Димон!
Те же черты лица, те же неукротимые рыжие лохмы, такие же сутулые узкие плечи. Только, более резко обозначились на лице прорези морщин от ноздрей к подбородку и в уголках слегка прищуренных глаз.
- Ого, двойник! Ты кто? – первым обращается к Димону обитатель пеще-ры.
- Димон я… то есть Дима, Рыжок Дмитрий Сергеевич. А, ты, кто?
- Подожди! Рыжок? Тебе сколько лет?
- Семнадцать.
- А, твою мать не Лариса зовут?
- Лариса!
- А, её мать, бабушку твою, не Анна Макаровна?
- Бабу Нюшу? Да, точно, Анна Макаровна. А…
- А, меня зовут Рыжок Сергей Николаевич. Здравствуй сын. Вот и свиде-лись, наконец!
- Здравствуй… папа… Ни, фига ж себе встреча!
- Да, уж! И не говори! Нашлось, таки, время и место!
- Подожди, папа! Так ты, значит, уже умер?
- Значит, умер, сын! Хотя, ты сам теперь знаешь, что смерть, это лишь переход в другую форму существования. Я перешёл сюда, когда тебе было че-тырнадцать лет, стало быть, три года назад. Саркома мозга. А, ты? С тобой-то что, случилось? Неужели наркотики, передозировка? Или авария? Или ещё что-то? Ты же так молод ещё!
- Авария, папа. Но не со мной. С Маринкой. Я тут, типа, из-за неё.
- Как это, сын?
- Ну, слушай, папа…
Оба Рыжка уселись друг против друга на полу пещеры, одинаково, «по турецки», скрестив ноги.
- Да, сын! – скребёт рыжие лохмы Рыжок старший, выслушав всю исто-рию Димоновых приключений со дня аварии и до настоящего момента – ты знаешь, а я рад! Рад тому, что мой сын, несмотря на то, что я оказался никаким отцом, и он рос без «мужской руки», а вырос нормальным парнем, мужчиной. Не растеряй этих качеств, сын, если выберешься отсюда! Кстати, а где твой Ан-гел?
- Какой Ангел? Ты, что, Вестника, что-ли имеешь в виду? Или Тофика?
- Ты, что, не в курсе? – удивляется старший Рыжок – Ты разве ещё не по-нял, где ты находишься, и кто такие эти Вестник и Тофик?
- Ну, как… В Терминале, переходном каком-то… Вестник это, типа ох-ранник мой и сопровождающий, а Тофик – менеджер какой-то, терминальский, разводчик, блин...
- Ясно! А слова-то что означают, что тебе этот схимник Афанасий дал, ты хоть знаешь?
- Нет! Типа, заклинание какое-то, Афанасий сказал – призыв! Главное, ведь, работает!  А, что такое схимник?
- Схимник, Дима, это монах христианский, православный, высшая сту-пень монашеского пострига. А, призыв этот называется молитвой Иисусовой : «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя»! Только он тебе эту молитву дал на греческом: «Кирие, Ису Христэ, элейсон мэ»! Я, даже догадываюсь, почему – времени у него не было тебе краткий курс «Катехизиса» читать, да и веры у те-бя ещё не было, мог не воспринять ничего. Ну, а теперь, здесь, в Аду, да ещё самостоятельно в силе этой молитвы убедившись, тебе уже ничего не мешает всё по полочкам в голове разложить.
- Что значит в Аду? Это, что Ад? Терминал это - тот самый Ад?
- Терминал это вход него. Так называемые «залы презентаций». По цер-ковному их называют мытарства, то есть таможни. А, так называемый основной уровень, это и есть сам Ад, во всём его многообразии. Где мы с тобой, собст-венно, сейчас и находимся. И, это ещё не самое худшее место.
- Подожди, значит, Вестник это…
- Вестник по гречески - Ангел! Твой Вестник это твой Ангел Хранитель! А, «менеджер» - просто бес, или демон, дьявол, много у них есть всяких назва-ний. «Дер тойфель», кстати, по немецки – чёрт. Отсюда и «Тофик».
- Подожди, папа! У меня сейчас голова лопнет! Значит, если есть Ангелы, бесы и Ад, то должен быть Рай?
- А, ты был в Верхнем Городе?
- Нет! Только на Смотровой Площадке, времени не было. Так значит, Верхний Город это и есть…
- Рай! Ты правильно мыслишь, сын.
- Но, тогда, значит должен существовать и Бог?
- Бог существует, сын. Иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Сложи два и два  и получишь четыре.
- Ох, ни ф… ничего ж себе дела!
- Да, сын. Именно так.
- Пап! А, откуда ты всё это знаешь; про Бога, про схимников, про молитву Иисусову, про Терминал? Ты ещё в той жизни это всё узнал или уже здесь во всём разобрался?
- Самое обидное, сын, это то, что всё это я узнал ещё в земной жизни, причём достаточно давно, в середине девяностых. Тогда как раз церкви откры-вались в большом количестве, духовную литературу стали издавать, многие на-чали к вере приходить. Ну, и я тоже, я ведь всегда жадным был до новой ин-формации, начал православные книжки читать, окрестился, в церковь стал за-хаживать, со священниками неоднократно разговаривал. Даже три недели в од-ном монастыре мужском прожил, паломником. Одним словом – воцерковлялся.
- Как же ты тогда здесь, в Аду, оказался? Ты разве не знал, что делать, чтобы в Рай попасть?
- В том-то и беда моя, сын, что знал. Только знание моё оказалось бес-плодным.
- Что значит - бесплодным? Я не понял, пап!
Это значит, что в наше время (теперь уже в ваше), понять головой что Бог существует - несложно. Надо только подумать немного и сопоставить всю ин-формацию, которая стала доступна. В принципе, я ещё в Энергетическом ин-ституте, где мы с Ларисой, мамой твоей, вместе учились, уже понимал, что не может быть того, чтобы у Вселенной не было Творца. Уж больно всё в ней ра-зумно организовано. Сверхразумно. Да и третий закон термодинамики факти-чески о наличии Бога свидетельствует.
- Какой закон? Физики, что-ли?
- Закон энтропии. Ну, чтобы тебе на пальцах объяснить, это будет звучать так: частицы материи, из которой состоит мир, сами по себе, не сложатся ни в какую организованную структуру, если их кто-то в неё не сложит, а будут на-ходиться в хаосе. Иначе говоря, если высыпать из грузовика кузов кирпичей, то сами кирпичи в форме дома не сложатся, а высыплются беспорядочной кучей. И, если ты видишь сложенный из этих кирпичей дом, это значит, что кто-то эти кирпичи из кучи взял и построил этот самый дом, да ещё и проект предвари-тельно придумал. Так вот этот Кто-то и есть Бог. Теперь, понял?
- Понял! Оказывается всё так просто! Отчего же тогда столько неверую-щих?
- Да, нет, сын, неверующих на самом деле мало. Все во что нибудь веру-ют. Одни в Бога, другие в то, что Его нет, третьи свою какую-нибудь веру при-думывают, чтобы удобней было жить в своё удовольствие, последних, навер-ное, больше всего. Дело в том, что истину о том, как всё в этом мире устроено – про Бога, про Рай, про Ад, только одна вера правильно излагает – Православное Христианство. Я в этом теперь на собственном опыте убедился. Всё о чём в православной литературе читал, теперь сам увидел и на себе познал. Только поздно. Не повторяй мою ошибку, сын! Раз уж тебе такой уникальный случай Бог предоставил.
- Какую ошибку, папа?
- Да, ту, что, познакомившись с Истиной, я в последствии этим знакомст-вом пренебрёг. Хотелось жить в своё удовольствие, как говорят – по кайфу!  А, вот тут-то вера начинает мешать, приходится делать выбор – жить «по кайфу» или «по вере». Совместить это невозможно. Тогда я и выбрал кайф, а, вот он теперь и результат моего выбора – Димкин отец окинул взглядом окружающие стены пещеры – слава Богу, что я ещё здесь, а не там, внизу! – он указал паль-цем на узкую щель выхода из пещеры, сквозь которую доносился жуткий вой котлована.
- Папа! Но, придя в Терминал, ты разве не мог пройти мимо всех этих «залов презентаций» и выйти туда, где Бог?
- Здесь невозможно не попасть в рабство той страсти, которой ты служил в земной жизни и от которой стал зависим. Освободиться от неё можно только пока ты ещё там. Когда ты уже здесь, твоя главная греховная страсть сама дела-ет за тебя выбор, и ты не можешь этому противостоять.
- Интересно, а, эта мерзкая гадина, всё ещё там, меня караулит? – озада-чился Димон.
- Сейчас глянем – Рыжок старший поднялся с песка на полу – вроде бы её нет, наверное, улетела! – сказал он, осторожно выглянув наружу.
В то же мгновенье, щупальца притаившегося вне зоны видимости чудо-вища, словно петлёй стального каната, прочно охватывает его босую ногу и сильным рывком тащит наружу.
- Дима! Молись скорей, прошу тебя, сын, спаси меня! – кричит отец, из последних сил цепляясь руками и оставшейся свободной ногой за камни у вы-хода.
- Сейчас! Кирие Ису Хрис… Господи! Иисусе Христе! Помилуй меня и моего папу! Господи! Помоги! Ангел Хранитель мой! Помоги нам! – из глуби-ны души закричал Димка, встав на колени.
Вспышка такого яркого света озаряет внутренность пещеры, что Димке пришлось зажмуриться. Но, даже сквозь прищуренные глаза он увидел, как страшная щупальца, словно ужаленная, соскользывает с ноги его отца и исчеза-ет снаружи пещеры. Рыжок старший паддает на песок и задыхаясь тут же от-ползает подальше от опасной зоны у входа.
- Папа! Опять помогло! Ты смотри! Молитва и в правду всегда помогает! - радостно восклицает Димон – а почему же ты сам не молился, а попросил ме-ня?
- Видишь ли, сын! – Рыжок старший, наконец-то, отдышался и приходит в себя – для попавших в Ад, прошло время молитв. Они теперь уже не могут обращаться к Богу с просьбами, ибо ранее они сами добровольно отвергли и Его Самого и Его помогающую силу. Теперь, только молитвы людей ещё жи-вущих в земной жизни или уже находящихся в Раю, могут оказать здешним обитателем помощь и дать облегчение страданий.
- И, как же ты теперь? Неужели ты вечно будешь сидеть в этой щели, и даже не иметь возможности молиться?
- Знаешь, сын! А, я всё равно молюсь, хоть и без надежды на ответ. Ты же видишь, Бог слышит твои молитвы здесь, а, значит, слышит и мои. Разница в том, что твои молитвы Он принимает, а я потерял на это право. Быть может, Он когда-нибудь и смилуется надо мной, ещё один шанс у меня может появиться.
- Что это за шанс, папа? Я могу тебе чем-нибудь помочь?
- Можешь, сын. Если благополучно выберешься отсюда, молись за меня, чтобы Господь меня простил и освободил от этого места мучения. Мы здесь все находимся, до определённого времени, до окончания времени земной цивили-зации. Когда придёт это время, Бог может дать кому-то из здешних обитателей возможность перейти в более спокойные места. Но, для этого, помимо их соб-ственного желания, нужна жертва со стороны любящих их людей.
- Какая жертва?
- Жертва молитвы, жертва милостыни, жертва добрых дел, совершаемых в память об ушедшем сюда, жертва любви. Как в земной жизни, если человек сидит в тюрьме за долги, то близкие могут заработать денег, покрыть его долги и тем самым выпустить его на свободу. Страшно, что не у всех есть такие близ-кие, которые захотят отрабатывать твои долги перед Богом.
- У тебя теперь есть, папа!
- Спасибо, сын! Это значит - спаси тебя Бог от этого места!
- Я понял, папа! Мне бы только теперь выбраться отсюда и найти Марин-ку! Где же теперь, мой Ангел Хранитель?!
- Я здесь, Димитрий – Вестник-Ангел стоит у Димона за спиной – Здрав-ствуй и ты, Сергий!
- Здравствуй, Ангел Божий! Как ты похож на моего бывшего Хранителя! Где он сейчас?
- Он молится за тебя, Сергий, он помнит тебя, и всех кого он опекал в их земной жизни и молится за всех. Сейчас он опекает недавно окрещённого мла-денца.
- Мне жаль, что я пренебрегал им и его подсказками, хотя некоторые из них я ощущал очень явственно! Дима! Ты слушайся его – отец указал Димону на Ангела Хранителя – он самый верный и надёжный друг!
- А, как мне слышать тебя, Вест… Ангел?
- Я научу тебя этому позже. Нам пора идти, мы можем опоздать к Мари-не. Сейчас я дам тебе оружие, с помощью которого ты сможешь защититься от любой здешней нечисти.
Это оружие непобедимое - крестное знамение. Сложи пальцы вот так – Ангел складывает первые три пальца щепотью – а эти два прижми к ладони.
Димка повторяет перстосложение, как показал ему Ангел.
- Теперь приложи первые три пальца ко лбу, к животу, к правому плечу, затем к левому и произнеси «Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!»
Димка делает так, как сказал ему Ангел.
Когда он осеняет себя крестным знамением с произнесением имени Божьего,  в воздухе перед ним, прямо по траектории движения его руки, вспыхнул светящийся ослепительными искорками огненный крест. Весь Ди-мон, от корней волос до кончиков пальцев вдруг освещается каким-то необыч-ным сиянием, словно он был стеклянным и внутри его зажгли яркий светиль-ник.
- Ничего себе! – воскликнул поражённый Димон, дивясь исходящему от него свету.
- Сейчас, Дима ты видишь воочию, что происходит с душой человека, ко-гда он осенит себя крестным знамением. В земной жизни из-за грубой материи земного мира, духовные явления, обычно остаются невидимыми – сказал Ангел – а теперь осени крестным знамением выход из пещеры!
- Во имя Отца и Сына и Святого Духа! – торжественно произносит Дим-ка, начертав в воздухе знамение креста по направлению к выходу.
Вспыхнувший в воздухе огненный крест, увеличиваясь в размерах, про-носится по воздуху и выходит наружу из щели выхода. Тотчас же снаружи раз-даётся негодующий вопль, исполненный боли и ненависти, и какая-то тёмная многощупальцевая масса кувыркается вниз.
- Выход свободен! – говорит Ангел Хранитель – теперь ты убедился в си-ле данного тебе оружия?
- Ого! Ещё как! – восклицает Димон – а папа может также защищаться?
- Нет – ответил Ангел – он бессилен против зла, которому добровольно предал себя во власть. Его счастье в том, что сестра его бабушки, твоя двою-родная прабабушка, была монахиней, необыкновенно смиренной и молитвен-ной, сподобившейся в 1918 году мученического венца от Господа за исповед-ническую кончину от рук богоборцев-большевиков, расстрелявших вместе с ней всех монахинь из её скита. По её ходатайству, твой отец избавлен от участи находящихся там – Ангел показывает рукой на котлован – и до Окончания Вре-мён определён пребывать в этой пещере. Собственно и ты, получил возмож-ность обретения такого исключительного опыта пребывания здесь по её заслу-гам перед Господом.
- А, я смогу увидеть её? Как её зовут? – спросил Димка.
- Монахиня Анна. Ты встретишься с ней в своё время, если будешь ста-раться подражать ей в вере и делах любви. Прощайся с отцом, нам пора.
- Папа!
- Димочка!
Отец и сын обнялись в первый и, по всей видимости, в последний раз.
- Молись за меня сын!
- И ты молись, папа! Я, верю – Бог слышит тебя!
- Прощай!
- Держись, папа!

ЭПИЗОД 19.

Ангел и Димка выходят из пещеры на карниз. Вокруг входа, словно ту-манная дымка висит облачко, посверкивающего искорками рассеянного света.
- Это благодать Духа Божьего, сила, которую Бог даёт призывающим Имя Его – объясняет Димону его Ангел Хранитель – теперь иди по карнизу за мной, и постоянно повторяй про себя Иисусову молитву. Если какая-нибудь нечисть всё же попробует напасть на тебя, осени крестом сперва себя, затем нападаю-щего. Пошли!
Они двигаются в путь по тонкой крошащейся кромке карниза. Димка, не переставая, твердит про себя: «Господи! Иисусе Христе! Помилуй мя!».
Иногда он изменяет окончание молитвы на: «Помилуй моего папу!» или «помилуй Маринку!»
Имя Божье соединённое с крестным знамением каждый раз опаляет мерз-ких монстров выскакивающих из котлована на Димку и отшвыривает их обрат-но в адскую пропасть.
Так они идут какое-то время, молча и сосредоточенно преодолевая опас-ный путь по кромке карниза. Наконец кромка стала постепенно расширяться, ноги увереннее становились на окрепшую массу скалы, страшный котлован справа начал сужаться. Ангел с Димоном вступили в чащу дремучего леса.
- Скажи, Ангел Хранитель! Почему Бог так помогает одним людям и не помогает другим?
- Бог, Дима, предлагает свою помощь всем одинаково. Только одни при-нимают её, а другие отвергают. Соответственно и результаты жизни у всех то-же разные. Тех, кто принял в себя Божью любовь и последовал за ней, ты видел со смотровой площадки в Нижних Долинах. Тех, кто отверг Бога, и Его любовь ты видишь здесь, это был их свободный выбор.
- А, как понять, что отношение Бога к нам и вправду есть любовь?
- Ты считаешь, что ты любишь Марину?
- Да, теперь я ещё больше понимаю, что, я её действительно по настоя-щему люблю.
- Ты пошёл на огромный риск, ради своей любви к ней. А, если бы при-шлось за неё отдать свою земную жизнь, ты бы отдал?
- Отдал бы.
- Почему?
- Потому, что - я её люблю!
- Вот и Бог поступил также. Он воплотился в человеческое тело и отдал себя на страшную мучительную смерть на кресте, чтобы выкупить, таким обра-зом из рабства смерти всех людей. Потому, что Бог любит всех. Потому, что Он и Сам есть – Любовь!
- Это Иисус Христос?
- Да, Иисус Христос!
Они помолчали.
- Скоро мы выйдем из этой «Долины ужаса»? – спрашивает Димон – ско-ро мы найдём Маринку?
- Будем надеяться, что Бог поможет тебе выбраться отсюда поскорее – ответил Ангел Хранитель – но, ты ещё не завершил миссию, которую избрал в виртуальном мире, и не сможешь продолжать путь, пока не закончишь этот этап своего странствия. Я должен на время оставить тебя. Иди прямо, непре-станно молись и ничего не бойся. Помни, что пока с тобой Божья благодатная сила и оружие Креста, никто не сможет причинить тебе вреда. До встречи!
Ангел исчезает. Димон остаётся в одиночестве. Следуя направлению, ука-занному Ангелом, он направляется дальше во всё сгущающуюся темноту чащи.
Какие-то тени мелькают вокруг него, какие-то существа перепрыгивают с ветки на ветку у него за спиной, шевелятся в густых папоротниках, следовали за ним в отдалении. Однако Димон не смущается их присутствием и не испы-тывает страха.
Громадный лев внезапно выпрыгивает на тропинку перед Димоном, раз-верзает пасть со страшными клыками и исторгает леденящий душу грозный рык.
Димон спокойно осеняет себя крестным знамением, затем, также спокой-но перекрещивает грозного хищника: «Во Имя Отца и Сына и Святого Духа!»
Кровожадный царь зверей вдруг рассыпается на его глазах какой-то серой пылью.
Гигантские змеи сыплются на Димона со всех сторон с окружающих его деревьев шипя и разевая зловонные рты с направленными на него сочащимися ядом зубами.
От знамения Креста и Имени Божьего, все эти пресмыкающиеся гадины растекаются мутными лужами.
Толпа дикарей, разукрашенных какими-то фантастическими татуировка-ми и пирсингами, с воем и криками окружает Димона тыча в него всем много-образием колющего и режущего туземного оружия.
И, снова, молитва и Крест Господень испепеляют вражескую силу, ды-мом разлетающуюся по чащобе.
- Как хорошо, что есть Бог – думает вслух Димон, продолжая идти по еле заметной тропинке – как хорошо, что Он такой сильный и так защищает нас от всех врагов! Как хорошо, что я наконец-то о Нём узнал!
Неожиданно лес заканчиваетсяся, словно распахнувшись и выпустив из себя Димку, слегка зажмурившегося от внезапного яркого света, нахлынувшего на него. Перед ним возникает стена. Высокая, не меньше двухсот метров в вы-соту, ровная как зеркало, холодная серая каменная стена. Вправо и влево от площадки, на которой стоит Димон, простирается лес, вплотную примыкая к стене. Димон ещё раз оглядывается вокруг – с трёх сторон мрачная лесная ча-ща, с четвёртой стена.  Тупик. Выхода из долины нет.
Что делать?
 «Иди прямо, молись и ничего не бойся» - слышит  он слова Ангела.
- Опа! – Димон смотрит на себя – внутренний благодатный свет в нём почти погас, лишь тускло вспыхивали порой отдельные искорки – я перестал молиться!
Он становится на колени и начинает молиться:
- Господи! Прости меня, я забылся! Господи! Помоги мне, я растерялся и не знаю, что делать! Господи! Научи меня, что мне делать, чтобы отсюда вы-браться! Господи! Иисусе Христе! Помилуй мя!
–Что-то белое, живое и шелестящее возникает справа в поле его бокового зрения. Димка повернул голову и улыбается. Стая белых, сверкающих голубей окружает его, мягко гурлюкая и овевая его взмахами почти прозрачных белых крыльев. Маленькими аккуратными лапками каждый голубь держится за длин-ный конец какого-то золотисто-голубого шнура, другой конец которого опуска-ется прямо перед лицом Димона.
Не совсем понимая происходящее, скорее интуитивно почувствовав, чем, поняв умом, что надо делать, Димка оборачивает спустившийся к нему конец шнура несколько раз вокруг кисти правой руки и крепко зажимает его в кулаке. Голуби сильно машут крыльями и взмывают в высоту, вознося с собой, уце-пившегося за спасительный шнур, Димона, не перестающего повторять – Гос-поди! Благодарю Тебя! Господи! Слава Тебе! Господи! Иисусе Христе! Поми-луй мя!
Полёт недолог. Голуби возносят его на высоту, примерно двух третей от-весной стены и останавливают свой подъём напротив невидимой снизу пло-щадки-балкона с виднеющимся за ним тёмным входом. Димон встаёт ногами на этот балкон и отпускает шнур. Голуби вновь нежно гурлюкают и взмывают ввысь.
Проводив их взглядом, Димон оглядывается. Прямо перед ним зияет тем-нотой глубокий, уходящий в неизвестность тоннель. Но, деваться некуда – по-зади пропасть – впереди тоннель. Димон вздыхает и крестится. Мягкий свет ос-вещает по нему с головы до пят. Он вновь складывает пальцы для крестного знамения и крестит вход в тоннель. Белый огненный Крест, вспыхнув во мгле, освещает мрачные каменные своды покрытые какими-то странными изображе-ниями полулюдей-полукозлов обоего пола, и, двинувшись в глубину тоннеля скрывается за поворотом. Димка отправляется за ним.
Свет, исходивший от Димона мягко освещал пространство вокруг него на расстоянии в несколько шагов.
Метров через двадцать он достигает поворота, за которым скрылось сия-ние креста. Здесь тоннель разветвляется на несколько коридоров, расходящихся в разных направлениях.
- И, куда теперь идти? – остановился в недоумении Димон – давай-ка по-пробую угадать! Вот этот коридор, кажется пошире других, и пол в нём поров-нее. Пойдём, посмотрим!
Он двигается в понравившийся ему коридор, который петляет, сужается и расширяется, делится на несколько рукавов заканчивающихся тупиками или возвращающихся к своему началу. Проплутав в этом лабиринте какое-то время, Димка понимает, что он вконец заблудился.
- Что делать? – почти размышляет Димон и замечает что исходящий от него свет снова стал тускнеть – ну, конечно!
- Господи! Прости меня, я слишком понадеялся на себя! Господи! Помоги мне! Господи! Ты, Сам выведи меня отсюда!
- Господи! Укажи мне путь! Во имя Отца и Сына и Святого Духа! – Дим-ка взмахивает рукой, и в темноте тоннеля вновь сияет ярким светом белое пла-мя Креста Господня,  сразу же осветившее пространство. Сияющий Крест не-медленно двигается в один из проходов. Димка кидается за ним, успевая дер-жаться за его сиянием шагах в десяти-пятнадцати.
Внезапно, впереди, там, где только что просветило сверкающее знамение Креста, раздаётся вопль страха и какое-то человекоподобное существо шараха-ется к стене и забивается в выбоину около пола. Димон, подходит поближе.
Его взору предстаёт странный, уродливого вида человечек, напоминаю-щий Горлума из «Властелина колец», застывший с выражением ужаса в ма-леньких злых глазках неопределённого цвета. Димон протягивает к нему руку, чтобы помочь подняться.
- Нет! – истошно вопит тот – не трогай меня, оставь меня в покое, не надо меня мучить!
Димон делает шаг назад.
- Да, ладно, брат! Не бойся! Я и не думал тебя мучить, просто я тут не-много заблудился. Прости, если напугал тебя, брат!
- Не брат я тебе! – злобно, и, всё ещё испуганно – огрызается «Горлум» - я сам по себе! Мне никаких братьев не надо! Мне самому хорошо!
- Ладно, ладно, извини – примирительно говорит Димон – сам, значит сам! Ты здесь давно обитаешь?
- Тебе, какое дело? Я сам знаю, сколько мне и где обитать!
- Да, нет, в общем-то, никакого дела у меня к тебе нет. Просто я подумал, что если ты тут давно, то, может быть, все эти ходы знаешь и поможешь выход из них найти!
- Ишь, чего! Хочешь мной воспользоваться! Моим интеллектом и опы-том! Сам ищи выход! Я сам ищу, и ты сам ищи!
- Так ты его ещё не нашёл?
- Ну и что! Я его уже почти нашёл! Ещё поищу и сам найду! А, ты не примазывайся! Уходи и сам себе ищи!
- Слушай, брат! – Димон вновь обращается к «Горлуму» - Если хочешь, пойдём со мной! Я верю, что меня Бог отсюда выведет, Он всё время меня ото-всюду выводит. Надо только молиться Ему, просить о помощи, и Он обязатель-но помогает! Я это уже много раз на себе проверил, пойдём со мной, брат!
- Я тебе не брат! – вопит в ответ уродец – и не нужно мне никакого Бога! Я сам себе бог! Не нужно мне помогать, себе помогай! У меня есть своя гор-дость! И свой ум есть и опыт, и никто мне не указ что мне делать! Я сам сюда пришёл и сам отсюда выйду! Без всяких там богов…
- Что-то сомневаюсь я в этом – качает головой Димон - самому в эту хрень вляпаться несложно, я и сам также сглупил, а, вот, без Бога выбраться от-сюда, похоже, нереально! Ну, как хочешь! А, я с Богом пойду! Счастливо тебе, что-ли…
- Иди, иди, с кем хочешь! А, я сам! – и «Горлум» по крысиному шмыгает в темноту.
- Господи! Помилуй меня, и его тоже, если можно… Господи! Будь со мной и выведи меня! Во имя Отца и Сына и Святого Духа! – Димка снова осе-няет крестным знамением коридор, сияющий Крест, вспыхнув, словно разрыва-ет невидимую стену и Димон оказался в том же зале с гигантским экраном, из которого началось его последнее путешествие.
Ангел Хранитель и бес-Тофик стоят перед экраном, ожидая Димона. Ан-гел приветливо улыбается. Тофик выглядит мятым, мрачным и, пришиблен-ным.
- Здравствуй мой Ангел! – обрадовано восклицает Димон – я выбрался! С Божьей помощью!
- Слава Богу! – отвечает Ангел Хранитель – я верил, что ты сможешь най-ти правильный путь!
- Спасибо! Или как правильно, спаси Бог? А, что, Ангелу разве надо спа-саться?
- Скажи просто – слава Богу, за всё!
- Слава Богу, за всё! – повторяет Димон и перекрестился.
- Хватит тут полиелейничать! – злобно пшипит бес-менеджер – всё-таки вы не в церкви тут!
- Можно, я его перекрещу? – повернувшись к Ангелу, спрашивает Димка – чтобы он тут, козлище, не шипел!
- Не надо, Дима! – останавливает Димона Хранитель – не сейчас!
- Ладно, ладно! – огрызается Тофик – ещё не конец делу! Хоть вы теперь и грамотненькие стали, со своей иллюминацией! – он косится на продолжаю-щий мерцать в Димоне свет – главное дело ещё впереди!
- Пошли к Маринке! – решительно говорит Димка – хватит полоскать мозги, бесяра!
- Вот, теперь с удовольствием!  Please! – бес, картинно изогнувшись в по-клоне, взмахивает рукой и…

ЭПИЗОД 20.

Грохот музыки обрушивается на Димона, потоки яркого слепящего про-жекторного света, мельканье лазерных лучей, шум и рёв огромной толпы. Словно финал чемпионата мира по футболу объединился в одном пространстве с какой-то очумелой бешеной дискотекой и концертом тяжёлого рока.
Димон оглядывается. Его окружает гигантская чаша, не то стадиона, не то концертного зала, не то амфитеатра. По всему периметру на скамьях сидят, сто-ят, скачут, вопят, дудят в дуделки и стучат в стучалки, распалённые азартом зрители. Всё это сопровождается ритмичным грохотом «рэйва», клубами раз-ноцветных дымов, фантастической феерией световых эффектов. Что-то уже ви-денное недавно Димоном, по ассоциации вдруг всплыло в его памяти.
- Прямо, как в «котловане», блин! – осекается вдруг Димка – Господи! Прости меня!
В центре котлована-амфитеатра возвышалась громадная ярко освещённая сцена-подиум. На ней, в ослепительно шикарных нарядах, наслаждаясь ликова-нием толпы, неторопливо дефилируют длинноногие дивы, каждым поворотом плеча или взмахом ноги вызывая восхищённый рёв бесчисленных зрителей.
Внезапно, музыка стихает, дефиле остановливается, шум толпы умолкает. Через многочисленные динамики торжественно звучит хрипловатый голос не-видимого ведущего:
- Внимание, внимание! Демонстрация претенденток закончена! Верхов-ное жюри Терминала единогласно признало победительницей конкурса – тут ведущий делает многозначительную паузу – Марину Никифорову!
Котлован взрывается рёвом, грохотом, визгом и аплодисментами, сканди-руя: «Ма-ри-на! Ма-ри-на! Ма-ри-на!»
Девицы на арене расступились, образовав каре, в середину которого легко вспархивает красавица в сногсшибательном блестящем платье с пышными вол-нами переливающихся перламутровым отливом густых каштановых волос.
- Это, чо, Маринка, что-ли? – оторопело бормочет Димон не «въезжая» в происходящее вокруг.
- Она, Она! – подобострастно-злобно шипит на ухо Тофик – хороша-то как! Настоящая Королева!
- Согласно правилам Терминала – гремит из динамиков голос ведущего – победительница получает титул «Королева Терминала!»
Рёв зрителей, сопровождаемый адской какофонией свистелок, гуделок и грохоталок, на время заглушает слова ведущего.
- И, это ещё не всё! В случае подписания победительницей Акта Решения, она сразу же получает контракт на съёмки многосерийного блокбастера в каче-стве исполнительницы главной роли с соответствующим гонораром!
Новый взрыв эмоций толпы.
- И, это ещё не всё! При подписании Акта Решения, победительница по-лучает ключи от всего модельного ряда автомобилей «Майбах», «Бентли» и «Ролс-ройс»!
Снова рёв ликования.
- И, это ещё не всё! При подписании Акта Решения, победительница по-лучает свидетельство о праве собственности на трёхэтажную беломраморную виллу! – рёв толпы – Стоящую на собственном острове в лазурном море! – рёв усиливается – И, в придачу, двухсотфутовую яхту и собственный восьмимест-ный самолёт класса люкс! – толпу просто охватывает безумие.
- Итак! – вновь возобладает над шумом толпы голос ведущего – победи-тельница конкурса всемирной красоты Марина Никифорова увенчивается ко-роной «Королевы Терминала» состоящей из тысячи бриллиантов! – «тофики» в блестящих чёрных фраках выносят и водружают на голову Маринке сверкаю-щий головной убор.
- А, теперь! «Королева Терминала» объявит о своём Главном Выборе! – в котловане воцаряется приглушённое гудение – Марина Никифорова! Готова ли ты принять причитающиеся тебе как победительнице почести и подписать Акт Решения?
Только тут до Димона окончательно доходит смысл происходящего.
- Марина! – звенит в повисшей над котлованом амфитеатра тишине на-прягшийся до предела голос Димона – не верь им! Тебя обманывают, это бесы!
Маринка удивлённо повернулась на звук его голоса, вглядывается в толпу и узнаёт Димона!
- Димон! Хай! – в её голосе слышен восторг триумфа – ты тоже здесь! Приглашаю тебя сегодня на «пати» по случаю моей победы, на мой остров на виллу! Полетим вместе на моём самолёте!
Трибуны вновь оживают, набирая силу звука.
- Нет! Не делай этого! Это обман! – надрываясь, кричит сквозь нарас-тающий рёв и шум, холодеющий от ужасного предчувствия Димон.
- Итак! – заглушая Димона и перекрывая шум толпы, гремит голос веду-щего – «Королева Терминала»! Ты подписываешь Акт?
Перед Маринкой на подиум, выносят изящный золочёный столик с ле-жащим на нём документом, оформленным в роскошную папку из дорогой ко-жи.
- Нет! – тонет в рёве толпы хриплый стон Димона.
- Да! – звенит радостным восторгом ликующий возглас Маринки.
Трибуны бушуют. Маринка, изящно изогнувшись станом, ставит золотым пером свою подпись на разложенном перед ней документе.
«Тофики» в чёрных фраках элегантно берут её под руки и галантно ведут куда-то за кулисы.
Димка, схватившись за голову, падает на колени.
- Итак! – вновь звучит над котлованом голос ведущего – новоизбранная «Королева Терминала» отправляется наслаждаться заслуженными ею благами! Её место и титул вновь вакантны! Претендентки! Приготовьтесь к новому де-филе! Шоу продолжается!
Вновь громыхает музыка, ревёт толпа, длинноногие дивы вновь пускают-ся в свой хоровод.
- Ну, вот и отличненько! – злорадно потирая когтистые лапки, скрипит Тофик – теперь она наша! А, то «слава, слава!» кому-то там! Славься Терминал!

ЭПИЗОД 21.

Невозможно описать отчаяние, охватившее в те минуты Димона. Он, словно оглох и ослеп, перестав видеть и слышать происходящее вокруг. Горе Димона настолько придавило его, что он даже потерял способность заплакать и, хоть тем, облегчить свою душевную боль.
- Хотите увидеть свою «Королеву»? – ехидный голос беса-менеджера вы-водит Димку из состояния болевого шока.
- Да! Скорее! – вырывается у Димона – где она сейчас?
- Там, откуда вы недавно прибыли! В котловане «Долины ужаса»! Желае-те посетить его вновь?
- Да! За что вы её туда?
- Не мы, не мы! – довольно хихикает Тофик – Исключительно, она сама! Сама выбрала, сама подписала, сама и получила плоды своего выбора! Как, там, в одной Книжице сказано: «до неба вознесшийся, до ада низвергнешься!» Там, правда, это про городок один сказано было – Капернаум, но принцип везде тот же: захотел вознестись во славе человеческой, почести ничем не заслужен-ные и божеское поклонение получать, продал за это душу? Получи в вечности унижение и попирание от всякой твари! А, как это там происходит, вы уже са-ми видели! В котлованчике нашем! – Тофик заливается мерзким хохотом – об этом и Хозяин ихний говорил – бес мотнул мордой в сторону Ангела – «всякий возвышающий сам себя унижен будет»! Книжечки надо было читать девочке-то вашей, умные книжечки, а не журнальчики модные, которые мы здесь для вас, дурачков, редактируем! Тогда бы и не вляпалась она, может быть, так по круп-ному! – бес снова закатывается хриплым смехом.
- Пошли к ней! – голос Димона сух и жёсток.
- Туда – всегда, пожалуйста! Please! – Тофик топнул копытообразной ступнёй и…
Димка оказывается в самой гуще кошмара на дне котлована.
Полумрак, плач и стоны, вопли страдания, рёв чудовищ, терзающих свои жертвы, окружают его словно стена, сквозь которую не может пробиться ничто живое, ничто светлое. Димка теряется на мгновенье, оглушённый внезапно об-рушившимся на него кошмаром.
- Молись! – строго говорит Димону Ангел Хранитель, положив ему руку на плечо – молись изо всех сил! Иначе потеряешь рассудок!
Димка встряхивается. Идут мысли вслух:
- Бог!
- Бог всегда был со мной рядом!
- Бог не оставлял меня!
- Бог не оставит меня и сейчас!
- Только надо держаться за Него!
- Уцепиться за ниточку, за лучик молитвы и держаться за эту связь изо всех сил!
- Господи! Помоги! Господи! Помилуй! Господи! Защити! Господи! Ук-репи меня! Господи! Не оставь меня! Господи! Вразуми меня! Господи! Научи, что мне делать! Господи! Дай мне силу Твою! Господи! Спаси Марину! Госпо-ди! Иисусе Христе! Помилуй мя!
Все силы Димоновой семнадцатилетней души концентрируются в этом молитвенном потоке, который, видимым образом, исходя из его существа, светлым лучом пронзает густоту окружающего адского мрака, и взлетает сквозь пространство и время куда-то, в невидимые глазу выси к престолу Творца. И, оттуда, словно сверкающая молния по этому лучу молитвы снизошла в душу юноши благодатная сила Божья.
 Наполнившее всё существо Димона благодатное сияние достигает такой силы, что свет, исходящий от него, ослепляет окружавших их адских монстров, и они шарахаются в стороны от сияющей фигуры идущего по преисподней мо-лодого пилигрима.
- Вон, она! – кричит пригнувшийся Тофик, и отскакивает в сторону, при-крываясь лапами от обжигающего его сияния благодати, исходящего от Димо-на.
Жуткая картина открывается Димкиным глазам. Перед ним находится не-глубокая яма с плоским дном, вроде круглого бассейна, около пяти метров в диаметре. Сверху эта яма перекрыта толстой железной решёткой так, что, нахо-дящийся под ней человек не может выпрямиться в полный рост, и способен пе-редвигаться по дну только на четвереньках. Он и передвигается в ней таким об-разом, причём достаточно расторопно, то падая ниц, то перекатываясь на спине, то бросаясь боком из стороны в сторону, вынужденный увёртываться от увле-чённо тыкающих в него палками и металлическими прутьями нескольких омер-зительных тварей, визжащих и хрюкающих от удовольствия. Этим человеком, грязным, исцарапанным, в едва прикрывающих наготу обрывках некогда ши-карного платья, оказывается Маринка. Роскошная грива её густых блестящих каштановых волос превратилась в свалявшуюся лохмами паклю. Её заплакан-ные, расширившиеся от ужаса глаза, наполнены такого смертного отчаяния, что у Димона сжимается от жалости сердце, и он вздрагивает, встретившись с ней взглядом.
- Во имя Отца и Сына и Святого Духа! – полыхнувшее от руки Димона пламя Креста Господня разметает мерзкую свору Маринкиных мучителей. Словно стая воронья от брошенного в них камня, чудовища разлетаются на безопасное расстояние, и рассаживаются на удалении, продолжая с ненавистью наблюдать за Димоном.
Димка навзничь падает на решётку.
- Марина!
Она кидается к нему снизу, прильнула через металл решётки, уцепилась в него лихорадочно сжавшимися руками.
- Димочка! Миленький, родненький, спаси меня отсюда! Мне страшно! Почему они со мною это делают? Димочка! Ты пришёл ко мне? Ты спасёшь меня? Только не уходи! Только не бросай меня с этими тварями! Только не по-кидай меня!
- Марина! Я не брошу тебя, Принцесса моя, дурочка моя! Я же специаль-но пришёл к тебе из той жизни, потому что я люблю тебя! Я боялся сказать тебе об этом там, но теперь мне терять больше нечего, и я рад, что могу хоть сейчас сказать тебе это! Я тебя люблю!
- Димка! Придурошный! – Маринка впилась в Димона ошарашенным взглядом – ты, что, ради меня умер? Ты покончил жизнь самоубийством?
- Нет, всё было по другому, я потом расскажу тебе! Ничего не бойся, либо ты покинешь это место, либо я останусь здесь с тобой и буду, как смогу, защи-щать тебя! Я не брошу тебя никогда, Маринка! Я люблю тебя!
- Димка! – Маринка зарыдала, не выпуская из рук Димоновых плеч.
Димка мягко освобождается от её крепких объятий.
- Подожди, Марин! – успокаивающе шепчет он ей – я сейчас, я здесь, я с тобой! – он встаёт с решётки и выпрямляется.
- Что я могу для неё сделать? – обращается он к Ангелу Хранителю.
- Ничего! Ничего! – вопит, скорчившись и припрыгивая мерзкий бес-Тофик – Она наша! Она наша! Она сама решила так! Она теперь в нашей вла-сти!
- Ангел мой! – не обращая внимания на вопли беса, спрашивает Димон – Скажи, как друг, как я могу ей помочь, что для этого надо?
- Христос подскажет тебе! Христос и твоя к ней любовь! Обратись к ним! – вид Ангела светел и спокоен.
- Я понял! – решение пришло к Димону мгновенно – Христос уже подска-зал мне что делать! 
- Эй, Тофик! Я предлагаю тебе честный change! Обмен! Вы отпускаете Маринку и оставляете себе меня вместо неё! Ты понял? Идёт?
- Что? – растерялся бес – «жертва замены»? Этого не было предусмотрено программой вашего посещения Терминала!
- Я имею на это право? – обращается Димон к Ангелу.
- Имеешь! – Ангел утвердительно кивнул головой.
- Да, но только если это будет ваш Главный Выбор! - изумлённо говорит Тофик – вы что, добровольно выбираете мучение в Аду?
- Да, если это спасёт отсюда Марину!
- И, вы готовы подписать Акт Решения в обмен на Договор Обмена?
- Да, я готов!
- Но вас же ждёт вечное страдание! Причём намного более сильное, чем эта яма! Пожалейте себя!
- Ишь, жалостливый нашёлся! – ухмыльнулся Димон – кончай базар, да-вай свою бумагу!
- Ангел мой! – обращается он к Хранителю - Отведи Марину к Афана-сию! Пусть он её научит молиться и жить с Богом! Пусть Бог не думает, что я от Него отказался, просто я по другому сейчас не могу, скажи Богу, что я люб-лю Его и благодарен Ему за всё! Прощай, мне было с тобой просто классно!
- Ты сделал свой выбор, Димитрий! – Ангел поворачивается к бесу – Да-вай сюда Договор!
- Нате, нате! – с ненавистью шипит Тофик, доставая откуда-то и протяги-вая Димону лист бумаги.
- Это, точно правильный Договор? – спрашивает Димон у Ангела – если я его подпишу, Маринку сразу освободят?
- Освободят! – кивает Ангел.
Димон берёт лист договора и протянутое ему Тофиком перо, обмакивает перо в подставленную ему чернильницу и широким росчерком ставит под До-говором свою подпись.
- Yes! Отпускайте, гады! – он поворачивается к решётке - Марина! Ты свободна! Помни, что я люблю тебя!
Тофик хватает Димона за руки, выкручивает их назад.
Ангел взмахивает рукой в сторону решётки, и она, словно взорвавшись изнутри, разлетается по сторонам рваными кусками. Из ямы осторожно подни-мется, боязливо озирающаяся, ошалевшая от всего происшедшего с ней Ма-ринка. Она поднимет на Димона свои светящиеся изумлением глаза.
- Дима! Это правда? Ты спас меня?
- Можно, я её поцелую, в последний раз? – поворачивается Димон к схва-тившему его за руки бесу.
- Нет! Угольки раскалённые целовать теперь будешь! Ты наш!
- Нет, он наш! – говорит вдруг спокойно Ангел – Он наш! И, ты это зна-ешь, демон! Он исполнил заповедь и душу отдал за спасение другой души! Он пожертвовал своей вечной жизнью ради любви, и Христос дарует ему и его лю-бимой ещё один шанс! Отойди от него, бес!
- Будьте вы все прокляты, со своей любовью! – исступленно завывает от бессильной ненависти Тофик.
- Димка, Димочка! – Маринка бросается к Димону и крепко обнимает его - какой ты… красивый!
- Да, ладно! – смущается Димон, прижимая к себе Маринку – это ты кра-сивая, а, я, так, рыжий…
- Ты золотой! – шепчет Маринка, не отрываясь от димкиной груди.
Ангел подходит к ним, обнимает их обоих своими сильными и ласковыми руками, изумрудный плащ падает с его плеч открывая сложенные как у голубя белоснежные сияющие крылья.
Ангел расправляет их, и сияние этих крыльев разливается вокруг, превра-тившись в широкий столп яркого света, устремившийся ввысь, сквозь окру-жающий  мрак преисподней.
Ангел улыбается прильнувшим к нему и друг к другу Димону с Марин-кой, взмахивает крылами и взлетает, вознося их с собою в столпе неизреченно-го божественного света.
Через мгновенье они уже стоят на Смотровой Площадке.

ЭПИЗОД 22.

- Помнишь, Димитрий? Когда мы были здесь в первый раз, тебе понрави-лась вон та римская вилла? – Ангел показывает Димке на притаившийся в зеле-ни пальм и кипарисов белый дом под красной черепичной крышей на берегу голубого озера – И, ты сказал, что не прочь поселиться там, после перехода из земной жизни в Вечность!
- Да, точно! Или, вон, в том рыцарском замке! – Димон показывает на возвышающееся среди гор изящное строение – Да, впрочем, неважно! Лишь бы здесь и с ней! – он прижимает к себе притихшую, задумчивую Маринку и осто-рожно целует её в лоб – тебе нравится здесь?
- Дима! Где угодно! Лишь бы с тобой! – она посмотрела ему в глаза – Ты мне веришь?
- Конечно! Ты любишь меня?
- Дима! Я ещё не заработала, как ты, право произносить это слово, но скажу так – она взяла в свои ладони его возмужалое, повзрослевшее от всего пережитого, загорелое лицо – у меня не было, нет, и никогда не будет, более близкого, родного, и дорогого для меня человека, чем ты! Это я знаю абсолют-но точно! – и прижалась своей щекой к его щеке.
- Ангел мой! Почему мы с тобой уже были здесь, а она ещё нет? – Димка повернулся к Хранителю – И, кстати! А, у Маринки есть свой Ангел Храни-тель?
- Будет! Как только она примет святое Крещение! – отвечает Ангел – Нам вручают под покровительство человека с того момента, как он выходит из кре-щальной купели.
- Так ты некрещеная? – удивляется Димон.
- Нет! Родители у меня неверующие, а бабушек, которые занялись бы этим вопросом, пока я была маленькая, у меня не было. А, уже, когда я подрос-ла – ты сам знаешь мои бывшие интересы! О каком уж тут Крещении могла ид-ти речь! Что же за дура я была! – вздохнула Маринка.
- Потому она и не была здесь, а оказалась сразу в Терминале, некрещё-ным не показывают тех мест, куда они и так, не смогут попасть! – Ангел ласко-во смотрит на ребят – теперь вам пора возвращаться в земную жизнь! Поста-райтесь прожить её так, чтобы вам не пришлось опять проходить весь ужас Терминала! Учитесь любить Бога и людей, молитесь Господу, а, в остальном, Он, Сам вам поможет! Опыт у вас уже есть!
- А, вернувшись в ту жизнь, мы не забудем того, с нами было здесь? – тревожится Маринка – мы не забудем, что мы теперь значим друг для друга?
- Всё, что вам будет полезно, Господь сохранит в вашей памяти! Главное, сами не растеряйте того, что вы приобрели здесь в ежедневной мирской суете! И не забывайте о «тофиках», они будут преследовать вас в течение всей земной жизни, не поддавайтесь на их искушения! Помните, что они готовят людям в вечности! Помните и об оружии молитвы и Креста, против которых они бес-сильны – Ангел смотрит на них с нежностью – прощайтесь, ребята! Встрети-тесь там!
Маринка с Димоном торопливо поворачиваются друг к другу.
- Ты будешь меня любить и там? – Маринка широко раскрытыми глазами смотрит в Димкины глаза – обещаешь?
- Обещаю! – кивнул Димон – А ты?
- И, я обещаю любить тебя! Всегда, что бы с нами там не случилось! – Маринка приподнимается на цыпочки и целует Димона. Он отвечает ей темже.
- Увидимся!
- Пока!
- Благослови вас Господь! – произносит Ангел.

ГЛАВА 22.

Первое, что видит Димон, оказавшись опять в стариковой сторожке - сам схимонах Афанасий, стоящий на коленях возле его, Димкиного, распростёртого на топчане тела.
- Слава Господу! – воскликает он, увидав Димона рядом с собой! Ты ус-пел как раз вовремя, внучик! Тельце-то, оно без души долго не может!  Ещё бы чуть-чуть, и мог бы не успеть. Ты всё там сделал?
- Всё! Бог помог всё сделать! Аф… - Димон запнулся, не зная, как ему обращаться к монаху.
- Называй меня отец Афанасий, так уж принято у нас, у православных! Или, как раньше, дедушкой! – он улыбается – Ну, я тоже тут своё отработал, с Божьей помощью! Теперь смена караула: «Пост сдал – пост принял!»
- Какая смена, какого караула? – что-то предчувствуя, начинает беспоко-иться Димка – вы это о чём?
- О том, внучик, что время моё пришло! Послушание своё земное, я ис-полнил, пора обо всём Господу отчёт давать! Как уж Он его примет? – старый монах вздохнул, потом снова улыбается Димону – так что, принимай смену! Я туда, ты сюда!
- А, как же, как же я? – совсем теряется Димка – я думал, что вы меня, как правильно жить с Богом научите, и Маринку! Да, и крестить её надо…
- Ну, не расстраивайся, внучок! – отец Афанасий утешительно гладит Димона по руке – не навсегда прощаемся! Поживёте здесь, сколько уж Господь даст, приготовитесь к встрече с Ним, как следует, и… Даст Бог, у Него там и свидимся! Я, за вас, внучиков моих – Димитрия с Мариночкой теперь всегда молиться буду! А, хороших священников сейчас, слава Богу, хватает! Побеспо-койте батюшку Николая, протоиерея, из Покровского храма, что на Покровке, у набережной. Он пастырь добрый – и покрестит, и поучит! Держитесь его! Ну, прощай, пока, брат Димитрий, молись обо мне, грешном схимонахе Афанасии, о блаженном для меня упокоении!
- Ну, как же! - начал было Димон, как вдруг…

Димон открыл глаза, пошевелил одеревяневшими конечностями, с тру-дом повернулся на бок и сел.
В маленьком оконце над столом брезжит рассвет, в комнатке всё также слабо светит лампочка без абажура. Ещё тяжело шевеля застоявшимися мозга-ми, Димон, видит на чугунной батарее свою высохшую одежду, с трудом напя-ливает её на себя. Что-то он должен был ещё сделать…
- Отец Афанасий! – восклицает он – что с ним? – Димка опрометью кида-ется в дальнюю комнатушку.
Непривычное зрелище представилось ему: вся передняя стена и, отчасти боковые, были увешаны большими и маленькими иконами. Перед ними горит несколько лампад, мягко и уютно освещая всё небольшое пространство ма-ленькой молельни. Под иконами у стены стоит обыкновенный письменный стол, на нём лежат разного размера книги, большинство с крестами на облож-ках, некоторые из них старинные, в потёртых кожаных переплётах.
Справа за дверью стоит какое-то необычное высокое деревянное кресло - стасидия, с высокими подлокотниками, на которые, очевидно, было удобно об-локачиваться, если стоять внутри кресла, подняв его сиденье. Димон обходит его спереди и заглядывает внутрь.
Внутри этого кресла, напоминающему средневековый трон, опершись спиной и отклонив слегка назад седую голову, сидит схимонах Афанасий. Руки его покоятся на коленях, между большим и указательным пальцами левой кис-ти зажаты длинные истёртые чётки. Глаза его закрыты, кажется, он спокойно спит.
- Отец Афанасий! Дедушка! – Димон тихонько зовёт старика, осторожно прикоснувшись к его руке. Чётки выпадают из неё, рука холодна. Димка авто-матически поднимает чётки и кладёт их к себе в карман толстовки.
- Дедушка! – ещё раз зовёт Димон. Старик не отвечает – Дедушка! Отец Афанасий! Я всё помню, и буду молиться за тебя! Я пойду к отцу Николаю на Покровку, обязательно пойду!
Димону кажется, что лёгкая улыбка трогает мёртвые уста схимонаха.
- Прощай, дедушка! Я тебя никогда не забуду, молись там, у Господа, за нас с Маринкой!
Димка тихо выходит из молельни, осторожно притворив за собой дверь. За окном сторожки уже совсем рассвело. Димон выходит на улицу, оглядывает-ся на здание. Очевидно, оно когда-то было церковным, затем, его исковеркали разными переделками, а, теперь вновь стали возвращать ему церковный облик. Сквозь арку ворот виднеются складированные стройматериалы, над крышей возвышается новенькая золотая главка с крестом. Димон крестится на неё. Ря-дом со входом висит табличка: «Русская Православная Церковь, Московский Патриархат, Н-ский монастрь».
Неторопливыми шагами Димон идёт по маленькой улице бывшей старой московской окраины. Скоро он выходит к уже открывшейся, знакомой ему станции метро.
Первые пассажиры уже тянутся вереницей к мотающимся взад-вперёд тяжёлым деревянным дверям с бронзовыми пластинами внизу. Газетчицы и си-гаретчицы уже наперебой предлагают им свой товар, не обращая внимания на зевающего неподалёку молодого милиционера с широким скуластым деревен-ским лицом. Цветочница, подняв козырёк своего ларька, уже выставляет высо-кие «вазы» из оцинковки для презентации своих роз и тюльпанов.
Димон шарит рукой в кармане, вытаскивает какую-то карточку. Визитка. Он начинает удивлённо разглядывать текст.
- Пантелеев Евгений Герасимович. Врач-реаниматор. Московский Цен-тральный Институт… Господи! Это же врач, который работает в реанимации, где сейчас лежит Маринка! Димка лихорадочно нащупывает в кармане мобиль-ник, вытаскивает – он не работает, бросается к телефону автомату, набирает номер.
- Алло! Алло! Это Евгений Герасимович? Извините, что так рано!
- Какое там рано! Поздно! Я как раз ночное дежурство сдаю! Это ты, Ро-мео?
- Я!
- Ну, вы, молодёжь, даёте! Одна, тут,  очнулась посреди ночи, всё отделе-ние на уши поставила! Другой звонит спозаранку, словно кто-то ему уже об этом протелепатил!
- Доктор! Как она?
- Джульетта твоя, Никифорова? Чтоб я так был здоров как она! Свежа, как огурчик с грядки! Да, кстати она про тебя уже говорила! Сразу как в себя пришла! Про какую-то там смотровую площадку. Это на Воробьёвых горах, что-ли? Что-то про то, что она всё помнит, о чём вы там с ней говорили, и во-обще, что она всё помнит! Это не ты ей игрушку под подушкой оставил кото-рую она всё целует?
- Я! Можно мне сейчас приехать? Вы проведёте меня к ней? – Димон весь дрожит от радостного возбуждения.
- Шут с тобой, приезжай! Я ещё часа полтора здесь буду, проведу…
- Спасибо, доктор! Спаси вас Бог!
- Чего? Дуй, давай скорей, Ромео…
- Бегу! – кричит в трубку счастливый Димка и стремглав кидается ко вхо-ду в метро.
 
ЭПИЗОД 24.

Красивый парк, светит солце сквозь листву, в парке белый храм. Звучит пение «Елицы во Христа крестистеся», идут замедленные кадры крещения Ма-рины. Снаружи храма у двери стоит Димон, молится. За его спиной виднеется Ангел Хранитель. Дверь храма открывается, из неё выходит счастливая ново-крещённая Марина, радостно показывает Димону крестик на шее. За ней выхо-дит улыбающийся её Ангел Хранитель. Димон встречает Марину с лестницы, поднимает на руки, кружит, опускают на землю. Они взявшись за руки идут по пустой алее весело разговаривая. Вслед за ними, невидимые им идут, раговари-вая между собой,  их Ангелы Хранители. Проходят мимо мусорного контейне-ра, около которого по «зэковски» на корточках сидит невидимый, им Тофик.
Титры.

КОНЕЦ.