Мы познакомились с ней глубокой осенью. Она шла с подругами, шаркая ногами по асфальту и поднимая в воздух оранжевые листья. На мгновение мне показалось, что есть лишь она одна. Она смотрела на листья под ее ногами так, что казалось, что она не отсюда. Подруги ее что-то говорили и говорили, а она все равно не отрывала взгляда от этих обжигающих взгляд листьев. Когда их компания поравнялась со мной, то взяв волю в кулак, я подошел. Не помню, что я говорил, так как тогда для меня существовали лишь ее глаза.
Ей было 17 и она училась на первом курсе Гнесинки. Была полна надежд и искренне радовалась каждому дню. Мне же было 22 и рядом с ней я действительно чувствовал себя мужчиной. Нам было хорошо вместе. Просто очень хорошо. Мы встречались два раза в неделю и оба ждали этих дней как, наверное, дети ждут своего Дня Рождения. Мы конечно могли встречаться хоть каждый день, но оба понимали, что в этом мучительном ожидании встречи, столько же эмоций, как и от самой встречи.
Впервые я понял, что действительно люблю ее, лишь в январе. Тем утром она позвонила и сказала, что заболела. Просто заболела и не придет на встречу. Это обычно и даже стандартно для этого периода года. Головой я понимал, что ничего страшного не случилось, что пройдет всего 3-4 дня и она будет как новенькая. Но весь я горел. Я хотел быть рядом с ней. Смотреть на нее в кровати. Наливать ей чай с лимоном и медом. Встряхивать будильник. Но к своему ужасу я понимал, что я не могу этого сделать. Пока еще не могу. Родители ее не знали меня, да и как-то так получилось, что за 4 месяца знакомства я не был у нее дома и лишь приблизительно знал где она живет. Но все это ерунда, я всегда мог позвонить и узнать адрес, но я понимал, что сейчас она просто не поймет моих рвений и мне оставалось лишь одно: ждать. Всего 3-4 дня и все будет по прежнему.
Конечно она выздоровела и была так же улыбчива как и прежде. Но смотрел на нее я уже несколько по другому. Так шло время.
Еще прошлым летом я и подумать не мог, что через год я буду женатым человеком. Мы с ней долго не думали, подали заявление в мае, а уже в июле обменялись кольцами. На свадьбе было много родственников и друзей, но точно так же как и в первый день нашего знакомства, мне казалось, что есть лишь мы одни. А ночью… Нет, мы конечно занимались сексом и раньше, но эта ночь… Она была особенной. Это безумно приятно целовать, обнимать, ласкать любимое тело, которое уже по закону является твоим. Все эти до боли знакомые родинки. А смотреть ей в глаза, когда доводишь ее до оргазма… Что может быть прекрасней для мужчины? Ну… разве что выпить пива с друзьями и поболеть за любимую команду!
Через полтора года я понял, что нам очень сильно повезло: мы могли открыто выражать чувства друг к другу, а не играть в дурацкую игру многих пар «любящий и позволяющий себя любить».
Прошло три года как мы познакомились. У наших друзей родился мальчик. Мы никогда до селе не говорили о том, чтобы завести своих детей, но по тому, как она смотрит на ребенка я понял, что пора. Споров не было.
Беременность, конечно, была тяжелая пора. Не одна чашка и тарелка была разбита вдребезги в дурацких спорах. Она хотела эмоций, а я их ей давал. И ее ужасно бесила моя улыбка, когда она кидает в меня очередной кухонный предмет. Я ее ловил сзади, обнимал и не отпускал пока не сдастся и мы не поцелуемся... Ну и так далее… Жертвой наших горячих споров даже стал и стол, рухнувший под нашим весом. К счастью, на ребенка это никак не повлияло.
Вместе с весной, родился и он – наш малыш. 3.80 кг. Здоровенький такой. Спокойный! Весь в меня!
Время шло. Были свои проблемы, но я все равно с удовольствием ходил на работу, а с еще большим возвращался обратно. Не знаю, где она находила силы, но всегда дома меня ждал горячий суп или борщ, а на второе что-нибудь особенное. Я ей никогда не говорил этого, но она отлично готовила!
Следующим летом мы поехали на юг. Нашему Олегу было чуть больше года, но он уже радовался солнцу. Потихоньку уже ходил сам.
Я уже ожидал, как время начинает ускоряться, что еще чуть-чуть и я увижу сына с первым синяком под глазом, с первой девочкой, с первыми дипломами за олимпиады, с первой (и, надеюсь, последней) женой, с первым малышом и моим внуком или внучкой...
Шестой этаж. Бабье лето. Было необычайно жарко. Открыты окна. Его кроватка была рядом и он уже умел из нее выбираться. Захожу в комнату. Мгновение. Вижу его на подоконнике. Еще мгновение. Вижу как он пытается встать. Еще одно мгновение и вижу его глаза, когда он потеряв равновесие падает в открытое окно. Ему было всего 1.5 годика, а в этих глазах я увидел все.
Следующих трех дней я не помню. Помню лишь синие мешки под глазами у жены. Мы не разговаривали. Она была в одной комнате, а я в другой. Так мучительно шло время. Не хотелось ни просыпаться, ни засыпать. Хотелось лишь умереть.
На пятый день я проснулся рано и решил сходить на работу, хоть как-то занять себя. Зашел в ванную, почистил зубы, пошел на кухню, сделать себе кофе. Попытался включить свет, но он не включался – лампочка перегорела, подумал я проходя на кухню.
Следующее, что я помню, был звонок телефона. На улице было очень светло и ярко-голубое небо, но между ним и мной была она: точнее ее тело висящее в петле… Мы не разговаривали… И больше уже никогда не поговорим…
Темнота. И мысли: Я должен жить… Ради них…
Прошло пять лет. Тот же парк и та же осень. Мне под 30 и я сижу и смотрю на трех подруг идущих мне на встречу. Огненно рыжие волосы средней из них отчаянно мне напоминают кого-то. Она идет и шаркает ногами по листьям.
Встану ли я? Подойду ли я к ним? Это уже неважно – главное, что все будет хорошо!