В это трудно поверить, но собирать пустые бутылки увлекательнее, чем грибы. Галоперидолов это понял, разменяв седьмой десяток лет. Как только почтальонка принесла ему первую трудовую пенсию.
За долгие годы работы на заводе, Галоперидолов не раз мечтал, что, выйдя на пенсию, он все свободное время будет пропадать в лесу, собирать грибы. Иной раз, задремав в обеденный перерыв возле токарного станка, он даже видел притаившиеся в траве белые и подберезовики. И вот наконец-то эти золотые времена пришли наяву – хватай бельевую корзинку и вперед на электричку!
Но вставать рано утром не хотелось. К тому же проезд в электричке стоил денег, и не малых. А чтобы набрать хотя бы полкорзинки беляков, нужно знать грибные места! Прожив большую часть своей жизни в мегаполисе, Галоперидолов даже не представлял, в каком направлении ехать, на какой станции сходить, а знакомых грибников, кто бы мог хоть что-то подсказать, не имел.
Часов в десять он выбрался на троллейбусную остановку рядом с домом – и буквально ошалел от несметного количества валяющихся повсюду бутылок. Тут же вспомнилось далекое детство, когда одиннадцатилетний Гоша Галоперидолов с соседом по дому Санькой Печниковым шнырял по зарослям городского парка в поисках пустой стеклотары.
Собранный тогда «урожай» они прямиком тащили в ближайший пункт приема стеклопосуды. За каждую пол-литровую бутылку приемщица тетя Катя Огурец отсчитывала им по 12 копеек, за бутылку 0,7 литра – 18, за четвертинку – 9, а за бутылку после кефира - 10.
На заработанные таким образом деньги Галоперидолов с приятелем устраивали королевскую пирушку в «Блинной», где съедали по три порции блинов с вареньем, затем до икоты отпивались газированной водой из автомата, а на оставшиеся деньги покупали в «Детском мире» по нескольку пачек пистонов для игрушечных пистолетов. Пальба шла до глухой темноты.
Собрав за две ходки целый рюкзак пивных бутылок, Галоперидолов не знал, что с ними делать. Старуха-приемщица, что рядом с домом каждый день набивала по нескольку мешков стеклотары, платила за пустую бутылку из-под «Балтики» 60 копеек, а за другие – и того меньше. Правда, добрые люди подсказали, что в приемном пункте на окраине города за бутылку дают рубль.
И стал Галоперидолов каждый день кататься туда с рюкзаком стеклотары, благо, как ветеран труда имел льготный проездной. За один заход выходило сорок рублей, за два – восемьдесят, на большее у него не хватало ни сил, ни пустых бутылок. В неделю в качестве прибавки к пенсии набегало по двести – двести пятьдесят рублей. За месяц – тысяча! Почти столько же, сколько Галоперидолов отдавал за свою однокомнатную квартиру. Но на свой ежедневный приработок пенсионер, увы, не мог даже посидеть в уличном кафе, потому что чашечка кофе там стоила в два раза дороже!
И стал пенсионер Галоперидолов припоминать, что в старые советские времена, когда за бутылку давали 12 копеек, проезд в общественном транспорте стоил 4 копейки, и на одну сданную бутылку он мог спокойно прокатиться три раза на троллейбусе. А сегодня, не будь у него проездного, за каждую поездку пришлось бы отваливать кондуктору по 10 рублей – т. е. по десять пустых бутылок! Детская память очень цепкая. И вскоре Галоперидолов еще вспомнил, что буханка хлеба тогда стоила 15 копеек – на нее хватило бы сдать всего одну «колдунью». Сегодня за буханку бородинского придется отвезти в приемный пункт 15 пивных бутылок! Вот во сколько раз подорожала жизнь!
Когда детские воспоминания и жизненный опыт пенсионера Галоперидолова вступили в противоречие, и у него поехала «крыша», Георгий Семенович обратился за медицинской помощью.
Доктор-психиатр, услышав фамилию больного, долго смеялся, а потом назначил ему курс лечения галоперидолом.