Эпиграф:
"Ненависть - пей, переполнена чаша!
Ненависть - требует выхода, ждет.
Но благородная ненависть наша
Рядом с любовью живет!"
В.С. Высоцкий. "Баллада о ненависти".
Предисловие.
Безусловно, что представленное ниже –отнюдь не позитив. Много жутких, с точки зрения рядового обывателя, событий описываю. Тем не менее считаю, что в настоящее время не нужно всё время пичкать читателя слащавой литературкой или похабщиной. Пишу о великой чести и великой подлости, пишу о разных людях, пишу, что видел.. Очень боюсь просто не успеть! В общем, что получилось – судить вам!
Глава I. Предательство
Эпиграф:
"Предательство, предательство,
Души незаживающий ожог…"
А. Городницкий. "Предательство".
Ах, как всё хорошо начиналось! Рабочий день закончен, можно и расслабиться! Играем в «дартс». На бутылку, причём. Играем вдвоём – я и молодой оперок, недавно выпущенный на оперативную свободу из школы милиции.
Счёт, мягко говоря, критический: 300 на 251. Не в мою пользу, естественно! Явно уступаю «молодому», которому надо попасть в единичку, чтобы свести партию к своей победе. Таковы правила! Шеф мой дражайший, Витька, подполковник, хитрожопый сумич, ведёт счёт на бумажке. Ему-то по барабану, нейтрален, всё равно участвует в распитии «пузыря», стоящего на кону. Приятно, однако, что в душе болеет всё-таки за меня!
Мой оппонент долго примеривается, прежде чем пустить дротик. «Единичка» - вот она, рядом с «двадцаткой»! Несколько прикидочных замахов и…. Дротик впивается в «дабл», двойную «единичку»! Перебор! Ну, как в «очко»!
Ну, не подведи не очень твёрдая рука и подслеповатый после контузии глаз! Прицеливаюсь, чуть ли не с зажмуренными глазами кидаю дротик… «Бум!». «Ееееееееесть!» - торжествующий вопль болельщиков. Оказывается, попал в «бычий глаз», пятьдесят очков, то есть верная победа!!!! Йессс!
«Молодой» невнятно матерится. Ещё бы, сегодня ему проставляться!
* * *
Только разлили, произнесли тост за «вильгельмов теллей», заработал репродуктор внутренней «громкой связи»:
- Всему личному составу ОУРа собраться в кабинете начальника криминальной милиции!
Ну вот, прощай, свободное время! Супруга, дети, пока!
Выдвигаемся в кабинет руководства. Максимыч, мрачнее тучи, информирует:
- Сегодня совершено тройное убийство в Орехах. Выдвигаемся все! – и, помолчав, добавляет – Убит ребёнок, в том числе, … Грудной! Товарищи офицеры, отнеситесь со всей ответственностью!
* * *
Выдвигаемся на место происшествия. Обычная серая панельная девятиэтажка. Руководство поднимается на лифте, мы бегом спешим на пятый этаж. Тамбур. Возле полуоткрытой двери лежит молодая женщина в цветастом халате, с лицом, на котором застыли удивление и ужас. Под телом женщины разлилась лужа тёмной крови. Одна грудь женщины обнажена, выбилась из-под халата и темнеет огромным коричневым соском, на котором застыли капли молока. Женщина как-то неестественно прижимает к груди трупик трёх - пятимесячного ребёнка, в одном «памперсе», из дырочки на животе которого перламутрово торчит петля кишечника. Ребёнок, как и мать, мёртв. Осторожно входим в квартиру. Типовая «трёшка». В дальней комнате натыкаемся на ещё один, мужской уже труп, по всему, отца ребёнка. Видимо, он встал с кровати, услышав шум в прихожей, но уже ничем помочь не мог – над левой бровью – аккуратная дырочка, из которой бурым потёком мазок крови, смешанной с мозгом…
Нет-нет, к картинам смерти за годы работы в розыске я уже притерпелся и принюхался! Только… Только вот, когда вижу трупики детей, охватывает слепое, праведное бешенство!!! «Хрясь!» – костяшки левого кулака впиваются в ни в чём неповинный косяк двери. Я тебя достану, сукаааааааааа!!! Мразь!
Слизываю кровь с ободранных, давно не тренированных в карате (времени нету, чего уж там!) кинтусов.
«Все – на обход!» - звучит прокурорская команда. Вместе с кинологом бежим за служебной собакой, которая (впрочем, как и обычно!) приводит нас на автобусную остановку, где виновато свесив голову, обоссывает урну. Ну, не привыкать!
На месте происшествия работает следственно-оперативная группа. Судебно-медицинский эксперт, вставляя ректальный термометр в анус женщины, что-то негромко диктует следователю прокуратуры. Местные опера заполняют так называемый «бортовой журнал», в котором описывается фабула дела, мероприятия проведённые и намечаемые, выдвинутые версии. Бегают по этажам участковые, опрашивая жильцов подъезда. В общем, кипит работа.
На кухне рыдает брат убитого, который, по его словам, и обнаружил тела… Истерика… В такой момент что-либо путного из него вытянуть невозможно… Что же, поговорим завтра!
* * *
Наступившее утро не принесло ничего хорошего. Двое коллег уже уехали в суд за получением постановления на детализацию –распечатки входящих и исходящих звонков с телефона, принадлежащего убитым. Чтобы хоть как-то заполнить ожидание, захожу в ИАО (Информационно-аналитический отдел), где, как всегда, неформально (какие ещё там запросы!), обращаюсь к Лёхе, «важняку» данного отдела, компьютерному «царю и Богу», не раз помогавшему нам.
- -Лёш, ну ты в курсе… Пробей, пожалуйста. Вот этого ***… - протягиваю ему листок из блокнота с данными безутешного родственника убиенных. Лёха шустро логинится (эх, хороша волоконная оптика, можно и без бумажных, причём обязательно отпечатанных на машинке, не дай Бог, от руки, запросов, идущих бог знает сколько времени обойтись!), вводит пароль, потом - данные лица… Оппаньки!
- Ни *** себе! – одновременно вырывается у нас при виде долгожданного ответа. Оказывается, что мэн, истово ревевший, аки тур, на кухне в квартире убитых и проклинавший убийцу, сам далеко не безгрешен. В активе имеет уже две «ходки». Первая – так, ерунда, «бакланка» (статья 206 УК РСФСР, в диспозиции которой описано столь распространённое деяние, как хулиганство). Вторая «чалка» - уже намного серьёзнее, разбой средь бела дня, статья 146-я. Освободился недавно, уже после введения нового Уголовного кодекса, уже России. Ооооооочень интересно! Ну, дядя, будет с тобой у нас предметный разговор!
Но надо ещё кое-что проверить. Ага, вот он, заветный номерок! Набираю.
- Алё!
- Привет, Коляныч! Как ты в целом?
- А, Серый, это ты! Да ничего так! На работу вот устроился, грузчиком в магазин. Выкладывай, чего хотел!
- Ну, сам знаешь, без дела не позвоню! У тебя в соседнем подъезде некий Федотов живёт, Константин. Тоже ранее судимый. Что он за хер с бугра?
- Интересуешься, значит… Мутный он мужик, жуковатый! Всегда на халяву выпить норовит, долгов немеряно, кое-кто его уже «на перо» посадить хочет. А вчера вот внезапно с долгами рассчитался, бухой вусмерть был, весёёёлый!!!
- Вот оно как… Ладно, спасибо, заходи, если что!
- Ну, бывай, начальник!
Для тех, кто не в курсе – это я со «своим человечком» беседовал. С агентом, то есть. Как бы их не презирали, не называли «сексотами», «стукачами», «барабанами» - все равно НИ ОДНА спецслужба без них не обходилась! Без агентуры – как без рук. А Коляныч – нормальный, в принципе, мужик. Я мог его, конечно, посадить, когда он меня по башке пытался отоварить, жену по пьяни с топором гонял, чтоб не ****овала, да не стал. Работяга, чего уж там! Интересов-то футбол да литропол… А за то, что по-человечески с ним обошёлся, он частенько «в клювике» мне очень интересную информацию приносил!
-Тынь-тынь-тынь! Тынь-тынь! Тынь-тынь! – набираю следующий номер.
- Хь.. кх.. алло… - хрипловато-пьяно откликается трубка.
- Константин Валентинович, убедительная просьба прервать скорбные возлияния и прибыть к нам, сюда, в «криминалку» …го округа для фиксации показаний.
- Кхм..Да, да! Хорошо, я приеду.. – отвечает трубка и раздаются короткие гудки.
Ждём…
* * *
Пока дядя едет, прибывают шустрые ребятишки с результатами детализации телефонных переговоров. Так-так! Вот, ещё один сюрприз: последний входящий звонок – от абонента, номер которого я набирал столь недавно! Продолжительность разговора – 5 минут с копейками. Что же, возьмём на заметку!
- Здрасьте, - в дверях стоит вчерашний плакса, невзрачный мужчина лет тридцати пяти с испитым лицом и бегающими глазами.
- Здравствуйте, присаживайтесь!
От визитёра прёт «свежачком».
- У кого можно разрешение на захоронение получить?
- А, это не ко мне! Только следак прокурорский может дать! Как жизнь-то?
- Да как… - мужичонка делает страдальческое лицо – Брата ведь убили!
Всхлип.
- А вчера вечером чего был радостный такой, а? Деньгами сорил, как внук Джона Пирпонта Моргана-старшего? Ну? На какие шиши фестивалил?
У снова мужичонки забегали глаза.
- Да я… Что я? Я ничего…
Нет, товарищ, у тебя явно рыльце в пушку! Гадом буду, дожму я тебя! Тут уже игры кончились! Знаю, что по беспределу работать – абсолютно незаконно, только вот если строго по закону – это сколько же мрази коптили бы небо и глумливо улыбались встречным мусорам!? Законы-то у нас под жульё и бандитов писаны, а менту за превышение служебных полномочий на скамью подсудимых загреметь – милое дело! Так вот и ходим по лезвию…
- Отвечай! Откуда появились деньги? Ну, быстро! –резкий замах рукой.
Константин испуганно закрывается руками.
- У меня брата убили, так ещё и обвиняют… Я жаловаться буду!
Ну, насчёт «жаловаться» - это мы уже проходили! Помню, один депутат Думы достал. Когда был простым коммерсом, кинул ряд контрагентов. А как в Думу пролез – забомбил прокуратуру заявами, что, дескать, его, беднягу, обидели-кинули. Прокуратура, чутко реагируя на хныканье думца, переслала эти эпистолы в ментуру, да ещё с красной пометкой «Особый контроль!», а начальник, не долго думая, отписал их мне. Я с людьми поговорил, выяснил, что там просто гражданско-правовые отношения, да и накропал ровно столько же, по числу ябед, постановлений. Об отказе в возбуждении уголовного дела.
Ураган, тайфун, торнадо! Всё это слабо описывает, как депутат, получив уведомления об отказах, ворвался ко мне в кабинет, весь багровый от злости.
- Да я!!! Тебя!!!! Да я с тебя погоны сниму!!!!! Да я!!!!! ****ец тебе!!!
Я поднял глаза от бумаг, просто посмотрел на него и сказал:
- А, собственно, почему столь много текста? Постановления вынесены на вполне законных основаниях.
- Слышь, чмо, ты знаешь, кто я???? Да я тебя посажу, урод!!!
Ту уже, каюсь, я не выдержал, и негромко, но отчётливо сказал ему:
- Да пошёл ты на ***!!!
- Ааааааааааааа…. Эээээээээээээээ! – у законодателя от удивления глаза полезли на лоб и все слова от удивления, как ЕГО персону могли послать в эротический пеший тур.
- А насчёт «погоны снять» – так топай за угол, там уже очередь собралась, во второй сотне будешь!
Думец бомбой вылетел из кабинета. Никаких последствий для меня сей инцидент не имел. Впрочем, я отвлёкся! Мне же Костика этого колоть надо!!!
- Итак, жалобщик, повторю вопросы: откуда деньги взял? Чего весёлый такой был, хотя среди дня крокодиловы слёзы лил? Ну?
- Да занял, занял я!!!! Ааааааа!!!
- Не ****и!
Удар по почкам. Ещё один. (Да, да, можете осуждать меня! Тридцать седьмой год и всё такое! Только розыск не в белых перчатках работает! Приходится и ТАКИЕ методы применять! Это только в дешёвых детективах преступник тушуется от проницательного взгляда следователя или сыщика и выкладывает всю правду матку! Не собираюсь рядиться в белые одежды, какой был, такой уж есть! Не могу врать! Пусть тот же Кивинов и целку из себя строит, ни за что не поверю, чтобы без мордобоя в Питере обходились!)
- Подожди, начальник! Охххх… Уыыыыыыыы… Всё расскажу! Охх….
- Ну?
- Деньги я у брата стащил. Когда зашёл в квартиру, увидел, что все мёртвые, подумал, зачем покойникам бабло? Знал, где у него заначка лежит, и забрал!
- Ну и гад же ты, Костя Федотов! – словами Викниксора из фильма «Республика Шкид» заканчиваю разговор. – Садись, пиши «чистуху!» (чистосердечное признание).
Застрочил…
- Так! Хорошо! А теперь – в камеру!
- Да за что??? В чём я виноват???
- Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать! – эх, что-то так и прут из меня цитаты – Ходи ножками!
Отправив братца – мародёра в уютное помещение с решётками на окнах, набираю ещё один номерок:
- Петрович, здорово!
- А, это ты, Серёга! Чего потребно?
- Да потребно тебя по специальности использовать! Дуй ко мне!
- Понял.
* * *
Через четыре с чем-то часа Петрович по кличке «Батюшка» – гориллообразный детина с синей от обилия татуировок кожей (даже на веках наколото «Раб КПСС») у меня в кабинете. Он – «камерник», или, как упоминается в плохих детективах, «наседка». Петрович немногословен, получает от меня инструктаж, «легенду», по которой будет томиться в камере с Федотовым и отправляется «на отсидку». Эх, странные эти уголовники, странные! С ментами «ручкаться» им западло, а вот «стучать»…
Буквально через два часа он ломится в дверь камеры, требуя следователя.
Когда он снова появляется у меня в кабинете, в его глазах, обычно безразличных ко всему, видятся и ужас, и брезгливость.
- Ну, рассказывай!
- Погоди, погоди немного! Водка есть? Налей стакан!
Открываю сейф, достаю так и не оприходованный литр, наливаю. Выпивает залпом, закусывает сухариком.
- Значит, слушай! Он САМ никого не грохал, но он там, на хате, был вместе с «мокрушником»! Подожди, я всё на «ксиве» изложу!
Глава II. Как стать дерьмом. Мануал.
«Квартирный вопрос только испортил их»
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
- Нетушки, давай уж, выкладывай! – понукаю я камерника.
Он помолчал, задумался, а потом выдал:
- Из-за квартиры он брательника с семьёй грохнуть решил. А баба убитая – она ж раньше с ним жила, а как он бухать начал по-чёрному – к брату ушла, спиногрыза от него народила. Вот и решил, что не хер им на свете жить! Насчёт продажи квартиры уже договорился, сам на «мокрое» не пошёл, кишка тонка, с каким-то фраером добазарился, что тот за двадцать пять кусков «бакинских» семейку завалит, с ним же на хату пришёл, жинка брательникова дверь ему открыла, а дальше киллер волын достал и шмалять начал.
- Вот оно что…
Мне стало противно, гадливо как-то… Первый раз это чувство я испытал, когда мой одноклассник, Виталик Гришин, известный всей школе раздолбай, уже в открытую куривший и обучавший сверстников ругаться матом и основам онанизма, затеребил меня за рукав:
- Серый, пошли со мной, мы тут кошку повесили!
Тогда я окаменел, а потом просто послал его на ***. В ответ получил удар кулаком в нос. В глазах произошла будто вспышка сверхновой, а из ноздрей потекли густые л липкие струйки крови… Но это так, к слову…
Господи! Сколько из-за этих грёбаных квадратных метров народу сгубили в лихие 90-е! Сколько одиноких бабулек и дедулек, маргиналов догнивают в лесах Подмосковья и находятся в ВЕЧНОМ розыске! Жильё, жизнь – слова-то однокоренные! Самое обидное, что зачастую адреса подходящих квартир бандитам продавали не только работники ДЭЗов, но и менты! Тьфу, противно!
- Да, - напомнил о себе «Батюшка» - твой «пассажир» мне «маляву» написал с телефоном, куда позвонить нужно, - и протянул кусок ткани, на котором спичечной головкой были коряво написаны несколько цифр.
- Ладно, всё, свободен!
- Викторыч, - снова подал голос «Батюшка» - Мне бы того…
Отдаю ему ту самую, початую уже бутылку. Эх, сам бы махнул стакан, да низзя!
Звоню следаку, ведущему дело. В ответ – длинные гудки. Только сейчас посмотрел на часы – ничего себе, уже 11 вечера!
Эдак супруга к маме прогонит, что бывало уже не раз…
- Зая… - замигал и нежно промурлыкал мобильник, после чего рявкнул – БАЛА!!!
Ну вот, не к ночи будь помянута… Супруга!
- Да, любимая?
- Ты где шляешься, урод? Опять бухаешь? Да сколько можно? Домой не приходи! Мудак ты! – всё выпаливается на одном дыхании, после чего в трубке раздаются короткие гудки отбоя.
Ну вот, так всегда… А, привык уже, её увы, не переделать!
Организую ложе - три стула в ряд, под голову – куртка, с полчаса ещё гоняю компьютер, потом ложусь, накрываюсь шинелью, все… Хррр….
Ночью снятся дельфины и почему-то старшина (завхоз) Дьячок…
* * *
- Серёга, вставай, мать твою!!! – дверь от ударов шефа сотрясается. – подъём! Строевой смотр сегодня, забыл???
Тьфу, ****ь! Действительно, забыл! Строевой смотр – это такое действо, когда всех ментов выгоняют по форме на аппельплац, производят осмотр их экстерьера, тьфу, внешнего вида, задают дурацкие вопросы по приказам, издаваемым замечательным министром внутренних дел, после чего под марш «Прощание славянки», исполняемый безбожно фальшивящим оркестром, старые пузатые дядьки в форме неуклюже маршируют, печатая шаг и стараясь попасть в ритм. И пох, что на тебе висит нераскрытое тройное убийство, плевать, что намечена ещё куча неотложных и действительно нужных дел! «Товарищ майор сказал, что хорёк, и никаких сусликов!» Эххх! Не, я понимаю, задрипанный вид тех же участковых, пепеэсников и гайцов – не комильфо, но гонять по форме оперативный состав - извините, долбоебизм!
Иду в туалет, где бритвой, обмакивая в холодную воду, соскребаю отросшую за ночь щетину, возвращаюсь в кабинет и напяливаю серую, как моя жизнь, форму.
Вроде всё на месте. Так, «ксива», жетон-«смертник» с личным номером на ключах, иголка – нитки в фуражке, носовой (и даже не сопливый!) платок, свисток, что там ещё?
Захожу к шефу.
- Здорово!
-Здорово!
Витя с хитрой мордой присобачивает на околыш фуражки кокарду с трезубцем, видимо, с самостийной та неподлеглой подогнали.
- Ну, трогаем!
Вполне неорганизованной серой толпой выдвигаемся на стадион, где, покуривая, пытаемся выстроиться в некое подобие строев и шеренг.
Появляются штабные. Нет-нет, господа и товарищи военные, искренне вас уважаю, но, ради Бога, скажите, какого *** армия делегирует в органы внутренних дел самых задубевших представителей?
Вот и сейчас штабной подполковник проходит между шеренгами, придирчиво осматривая внешний вид, соответствие званий в удостоверениях погонам на плечах, задаёт вопросы на совершенно абстрактные темы, типа: «А знаете ли вы, какой приказ устанавливает правила ношения форменной одежды?» Какой номер и дата издания этого приказа, я, например, в душе не ****.
Настаёт очередь шефа. Штабной олигофрен со всем тщанием его рассматривает, находит в облике некую крамолу, но КАКУЮ ИМЕННО, сообразить не может. Долго ходит вокруг Витька, принюхивается, как собака вокруг столба, который намерена обоссать. Меня начинает корёжить в диком приступе хохота. Штабной недобро смотрит на меня:
- А вы, товарищ майор, чего смеётесь?
- Да так, это нервное, простите дурака…
Высказав мне недовольство по поводу некачественного бритья, бравый штабист переключается на другие жертвы.
Ещё пять минут позора в виде церемониального марша, и все свободны. В кабинете переодеваюсь в более привычную «гражданку», свои любимые джинсовую куртку, джинсы и кроссовки.
- Да, Серёг, - в мой кабинет заходит шеф, - Вчера ребята потолковали со службой безопасности гипермаркета, который возле дома, где «мокруха» произошла, стоит. Так одна из камер как раз вход в нужный нам подъезд захватывает! Им там видеозапись презентовали с видеокамер наблюдения, не желаешь взглянуть?
Вставляем кассету в допотопную видеодвойку, начинаем просмотр.
Входят и заходят какие-то люди… Скушна… Минута за минутой, час за часом… И вдруг! Вот он, голубчик! Тот, кто сидит в пруду, в смысле, у меня в камере! Да ещё и не один! Вместе с ним – крепкий мужичок в светлой джинсовке и солнцезащитных очках, с бородой. Так, ага, заходят в подъезд… Ровно через 10 минут бородач выходит из подъезда и довольно быстрым, но не скорым шагом отправляется на автобусную остановку. На несколько секунд он снимает очки и вытирает вспотевший лоб платком, приглаживает волнистые волосы. Что-то неуловимо знакомое… Где же я его видел?
- Ну-ка, ну-ка! Давайте-ка перемотаем!
Идёт покадровый повтор видеозаписи.
- Так, так! Вот этот кадр увеличить! Ещё Ещё!
Нет, всё-таки до боли знакомое лицо!!! Но где, когда мы с ним встречались??? Максимально увеличение даёт только очень размытую картинку… Всё, теперь ночь спать не буду, пока не вспомню!
Тьфу ты, новая напасть! В кабинет без спросу вваливается лощёный молодой человек, размахивая удостоверением:
- Инспекция по личному составу! Проверка состояния компьютерной техники!
Ну, проверяй, проверяй, гадёныш! Этот щен уже спалил несколько ребят, тупо ткнув в «Пуск» «Винды» и запустив «Поиск», набрал в поисковой строке слово «СЕКРЕТНО». Ибо, по всем дурацким приказам, файлы с этим грифом надо немедленно уничтожать! Из-за этого чмошника, по карьерным соображеням рвущего жопу на британский флаг, уже пострадали несколько человек, обречённо получив по выговору.
- Да пожалуйста!
Мальчуган включает комп, старенький, «486-й», зарычал блок питания и… всё! Ти-ши-на! Экоан остаётся тёмным, как анус представителя негроидной расы.
- Аааа…. Ааа… А что такое??? – растерянно спрашивает паренёк.
- Да винчестер забарахлил, в ремонт отдал…
Да-да, понятно, понятно.. – лепечет мальчик и ретируется из кабинета. Ага, мы сами с усами, нас на кривой козе не объедешь! Просто я накануне ещё, поигравши на сон грядущий в «Дюка Нюкема», выпотрошил компьютер и притырил винчестер в сейф. А вот в сейф тебе, паренёк, лезть нельзя!!!! Ибо там хранятся секретные и совершенно секретные бумаги, а также бутылка водки с грифом «особой важности». Так что иди-ка ты на *** малой скоростью!
Ну вот, с мысли сбил, мудак! Всё-таки где же я того мужика видел?
Нет, надо всё-таки с моим узником более предметно потрещать! Вот и легенда прикрытия, чтобы не палить своего агента, есть! Вот она, эта вот самая видеозапись!
Как ни странно, после почти суток в камере, Костя почему-то набрался наглости и прёт буром.
- Так, начальник, давай бумагу, ручку, буду жалобу прокурору писать! Как меня незаконно задержали, как применяли ко мне методы психического и психологического воздействия, заставляя признаться в несовершенном мною особо тяжком преступлении! ****ец вам, сушите сухари, будете на шконках рукава бушлатиков мусолить!
О, как! Словно Падл.. Падва заговорил! Ну, я тебе сейчас покажу! Будешь жопой мыльные пузыри с балкона пускать!
- Не спеши, гневный ты наш, «закладуху» строчить! Давай кинцо посмотрим, потолкуем!
После просмотра раж Костика заметно улетучился.
- Так, уважаемый, а теперь я вас ****ить буду!
- Как это «****ить»? – испуганно.
- Как? Да смертным ****ом!!! Потому что ты, сука, из-за паршивых квадратных метров не своих, причём, братниных, за обиду, что баба тебя на *** послала, трёх человек на тот свет отправил, сучара! Дитё только-только жить начало, а ты!!! Потому что они сейчас в морге лежат, холодные, а ты, мразота, живой, небо коптишь! А может, - задумался я, - Ну его на хуй, признание твоё! Пусть для людей доказухи недостаточно, а для Бога вполне хватит! Выведу тебя в чисто поле, поставлю лицом к стенке, да пущу пулю в лоб! В общем, амбец тебе! – в душе совершенно натурально вскипает какая-то лютая, багряная, цвета крови, ярость.
-Не надооооооо!!!! Я всё скажу, всё!
- Итак, кто киллер?!
- Фамилии его не знаю, только знаю, что зовут Валерий, номер мобильного забыл!
Так, уже лучше! Только не забыл ты номера мобильного, иначе что за заветный номерок лежит на клочке ткани у меня в сейфе?
- ****ишь! На! На!
- Ааааааааа, не бейте! Я правда не особо знаю его! Но точняк, что он - один из ВАШИХ!!!
Глава III.
"Не всякий капитан - исправник!"
К. Прутков
Я, признаться, слегонца охуел.
- Постой, постой! Что значит «из ваших»?
- Да мент он бывший, ой, милиционер, то есть!
- С чего ты взял?
- Да я же «зону» два раза топтал! И вашего брата перевидел уже - выше крыши! Замашки, словечки, всё такое! – осклабился, показав редкие и жёлтые от табачного дёгтя зубы.
Ага, «по замазкам – фраер, но что не фраер – это точно!», как говаривал знаменитый Сенька Кирпич.
- Давай, бухти, как космические корабли бороздят просторы Большого театра! Говори, что знаешь!
И он рассказал… Рассказал, как задолбанный «кредиторами», у которых назанимал денег на «дольче вита», по совету одного «бывалого» вышел на киллера, как договорился с ним о сумме, как… Нет, не могу и не хочу рассказывать, КАК они убивали! Да, мужик, да, сыщик, но детьми клянусь, руки так и хотели сомкнуться на горле этого вы****ка, спокойно повествующего о сотворённом душегубстве.
Отправляю его обратно в камеру.
Эх, телефончик бы тот заветный «на двоечку» поставить, то есть провести так называемое литерное мероприятие, в обиходе именуемое «прослушкой»!
Только вот одно маленькое «но»! Санкционирует столь наглое вторжение только судья, а у судей мнение очень часто не совпадает с мнением оперативников. Моего коллегу Вову с редкой для москвича фамилией Иванов судья в своё время просто и незатейливо отфутболил, когда тот работал по убийству двух участковых:
- Иванов, иди ты на ***! И так уже полМосквы прослушал!
Ну, да на хитрую жопу, как известно, всегда есть кое-что с винтом!
Так, телефончик-то “Beeline”! А там есть своя служба безопасности. А в службе безопасности работает одна очень хорошая и душевная тётенька, которая прекрасно понимает наши заморочки. Итак, звоню ей:
- Вероника Сергеевна, с почтением к вам из криминалки …го округа!
- О, Серёженька, здравствуй! Какая тема?
Кратенько обрисовываю ей ситуацию, клятвенно обещаю прислать запрос вдогонку и получаю, как на блюдечке с голубой каёмочкой, данные абонента: «Бочкарёв Валерий Германович, 196.. года рождения, проживает там-то сям-то».
Вот он, «Валера»! И тут я ВСПОМНИЛ…
* * *
Чечня, 199.. год. Наша спецгруппа из сотрудников МВД, ФСБ и ФАПСИ на задании. Каком – не скажу, ибо низзя!!! Село …-Мартан. Два офицера, Валерий и Марк, пошли на обход территории. Вроде бы всё тихо и мирно, но когда идёшь – чувствуешь, как за тобой следит чей-то недобрый, горящий ненавистью взгляд. А так – ничего! Величественные горы, пронзительно голубое небо, солнышко светит, ласкает теплом небритые щёки, капельки розы блестят на зелени . Идиллия! Возле одного из домов на яблоне сидит пацан лет десяти. Марк, у которого дома остались два сына, достал из кармана «комка» кусок сахара, протянул пареньку. Пошли дальше. Вдруг – резкий хлопок выстрела и Марк стал медленно оседать на каменистую землю. Паренёк же, спрыгнув с яблони, бросился в ближайший дом, сжимая в руках автомат Калашникова. Валерий же, мгновенно сообразив, что Марк мёртв, кинулся за пацаном, влетел в комнату, где, помимо мальчика, находилась вся его семья – отец, мать, двое сестёр – и двумя очередями положил их всех.
Потом было долгое и нудное разбирательство. Валера как-то отмазался от обвинений, но из органов пришлось уйти, разошлись и наши пути. И теперь вот…
* * *
- Алексеич, есть!!! – влетаю я в кабинет шефа. – вот данные нашего убивалы! – протягиваю ему листок с адресом.
Виктор задумался. С одной стороны, доказательств пока мало, а с другой –нужно брать, преступник при оружии и очевидно, что с ним он может много дел натворить!
Принимает решение:
- Надо брать! Поедешь ты, - он кивает на меня, - Андрюха – кивок в сторону напарника – И…
-И я поеду! Подаёт голос незамеченный мной паренёк – представитель главка. Блять, этого только не хватало! Если раньше на Петровку в Управление уголовного розыска брали только опытных оперов, отработавших или в ОУРах районов, или замами по уголовному розыску территориальных отделов милиции, то сейчас… Протекция, мать её! Сынки больших милицейских шишек, только после школы милиции или, ещё хуже, милицейского колледжа! Детский сад, штаны на лямках! А этого ментёныша мок добрый приятель Сашка рогов, подполковник, просто послал на ***, когда он ввалился в его кабинет и безапелляционно потребовал дать ему на проверку ОПД (оперативно-поисковые дела). А, ладно!
- Хорошо, и ты езжай с ними!
* * *
Садимся в Андрюхину машину, едем. Когда подъезжаем к адресу, из только что припарковавшейся у подъезда чёрной «Ауди» вылезает… ОН!
- Мужики, вот наш «пассажир»! – предупреждаю я коллег. И тут… Доблестный представитель главка выскакивает из машины, по-ковбойски расставив ноги и держа «Стечкина» двумя руками орёт задерживаемому:
- Стой! Не двигаться! Милиция! Руки вверх!
*****, ковбой сраный! Крутой Уокер, правосудие по-техасски!
Ага, щазззз! Наш «клиент», забив на грозное предупреждение, прыгает в свою тачку и даёт по газам!
- В машину, мудак! Быстро! – командую я куратору.
Вот она, описанная во многих детективах погоня!
Конечно, нашему «жигулёнку» трудно тягаться с чудом немецкого машиностроения, так что отстаём заметно. Ох, мать-перемать! «Ауди» выезжает на Кутузовский! Правительственная трасса! В этот момент «Уокер» высовывается из окна («Место встречи изменить нельзя» насмотрелся, что ли?) и начинает садить в «авдюху» из «Стечкина». Ноль эффекта! Я решаю поддержать огневую мощь, и в свою очередь высовываюсь с верным «Макарычем» из окна. Эх, лучше бы я этого не делал! Пригоршня горячих гильз попадает мне прямо в табло! Каааааайф! И тут…
Как же много этих «и тут»! Нас подрезает «Форд» гаишников спецбатальона, которые, особо не церемонясь, вытаскивают нас из машины, заламывая руки и ставя в весьма унизительное для любого мужчины положение «на четыре кости», говоря проще, «раком»!
- Командир, свои! «Ксива» в нагрудном кармане!
В ответ получаю чувствительный удар прикладом автомата по почкам.
- Молчать, сука!
Нас доставляют в местный отдел, где долго и нудно тянутся разбирательства. Наконец отпускают, но время-то упущено! И почка болит очень…
«Ауди», из которой получился бы неплохой дуршлаг, находят на следующий день.
Засаду на квартире Валеры, конечно, организовали, да что толку? Надо быть законченным кретином, чтобы сунуться в «палёную хату», а Валера далеко не идиот, да и милицейскую школу прошёл!
Казалось бы, надежда умерла…
Конечно, Валерика объявили в федеральный розыск, разослали ориентировки по всем городам и весям, да толку-то… Пока заскрипит проржавевший механизм МВД, пока пройдёт информация, пока всё это будет переварено чиновничьими головами, которым, строго говоря, до ****ы, что убийца на свободе…
Впрочем, не всё ещё потеряно! Есть одна идейка!
Глава IV.
«Кадры решают всё!»
И. Сталин
Да-да, есть идея!
Опять телефон. Господи, КАК он надоел!!! К вечеру рабочего дня левое ухо просто отказывается слушать и слышать! Звонят «терпилы» и их родственники, звонит главк, звонят с «земли», то бишь с территориальных подразделений. «И такая дребедень - целый день! То тюлень позвонит, то олень!», как говорил классик детской литературы.
Вот и опять..
- Алло!
- ГУУР МВД (Главное управление уголовного розыска), подполковник Ахлопков!
- Толян, иди на ***!
- Аааааа, Серый, это ты! – узнаёт меня Толян, добрый друг, коллега и собутыльник. Право же, иногда в министерию заносит и нормальных людей. Помню, как-то ко мне забрёл мой давнишний корешок Юрка, с которым были очень добрые отношения ещё с чеченских времён. Прикид у него – рокеры отдыхают! Бандана с черепами, «косуха», кожаные штаны и «казаки». В дополнение – лёгкая недельная небритость. Мой начальник – щенок (не Витька!), мельком заглянув в мой кабинет, узрел меня, дружески беседующим с «неформалом».
- А это что за чмо????
«Чмо» не сочло даже нужным привстать, а просто преподнесло начальничку небольшой сюрпрайз, предъявив служебное удостоверение, в котором в графе «звание» скромно стояло: «генерал-майор милиции». Начальничек стушевался, испортил воздух и сдристнул. Но заметочку себе сделал. Херовую, надо сказать. Но это так, к слову.
- Толь, чего хотел-то?
- Да у вас тройное убийство, дело на контроле у министра! Чем порадуешь?
А порадовать-то и нечем… Да, киллер установлен, только из-за мудилы главковского просрали мы его! Про-сра-ли!!!
Коротко докладываю ему о наших «успехах». Молчание в трубке… Потом:
- Ладно главное, злодей установлен! Не вешай носа! Отловишь ты его!
- Бля буду! - как клятва.
Опять нажимаю клавиши ненавистного телефона.
- Мишаня, привет!
- О, Серж, здорово!
Мишенька, мой бывший напарник, ушедший из уголовки в кадры, поскольку была смертельно больна его доча, всегда готов помочь.
- Мишель, тут такое дело… Про тройную «мокруху» слыхал уже?
- Ну, дык!
- Так вот… В общем, нужно установить, в каком округе работал некто Бочкарёв Валерий… Сделаешь?
- Серго, какие разговоры, обязательно! Я тебе перезвоню!
- ОК!
Часа два провожу за разгребанием переписки. Как же она достала! Писанина, писанина… Кто там милицейской рррррромантики хотел, свиста пуль и ветра погони? Нате вам! Поток макулатуры… На стандартные «Личный состав ориентирован. Ст. о/у ОУР. Подпись» угробил половину пасты стержня шариковой ручки.
Звонок.
- Серёга, узнал! Твой «клиент» работал в УВД … округа Москвы. Так что его архивное личное дело там должно быть!
- Михо, с меня стакан!
- Да ладно тебе! Ну, бывай!
Приходится ехать в другое окружное управление, в кадры. Нахожу нужный кабинет, стучусь.
- Войдите!
Вхожу в кабинет и прибалдеваю! За столом начальника отдела кадров сидит мужичок, с чьей супругой мы весьма мило… эээээ… общались! Потом я, как джентльмен, проводил её до дому, ещё потом она затащила меня к себе и мне пришлось пить коньяк с обманутым супругом. «Джентльмен не может пить с человеком, которому наставил рога!» - почти по О. Генри мелькает в голове. Мир тесен, причём донельзя…
- Добрый день! Мне бы с архивным личным делом ознакомиться…
- Пожалуйста, запрос!
Прокол! Никакого запроса у меня в папке, конечно, и в помине нет, поскольку на бюрократические препоны всегда клал с перебором.
- Да будет запрос, будет! А вот для чего мне нужно – вот, пожалуйста! – Достаю из папки свежеполученные фототаблицы с места происшествия, где на первой же фотке с фотографии незряче смотрят глаза убитого младенца. Подполковника передёргивает. Он поднимает трубку внутреннего телефона:
- Филатов, ко мне!
В дверях кабинета появляется молодой дикорастущий лейтенант.
- Иди в архив и выдай товарищу дело.. как его? Бочкарёва, вот! «Секретку» не давать, только общую часть! Копии снимать не разрешаю!
Идём с лейтенантом в его кабинет. Порывшись в огромном сейфе, он достаёт требуемое дело в серо-синей обложке и звездой
- Вот.
Начинаю листать. Так, анкета, ага. Ага… Автобиография… Родился, учился, так, так…Залезаю в самый конец папки. Приказ. «Капитана милиции Бочкарева Валерия уволить из органов внутренних дел за полное служебное несоответствие занимаемой должности Начальник… подпись».
Смотрю на дату приказа и глазам не верю – приказ издан за две недели од описанного мной случая, когда Валерка сорвался. Во дают! Это значит, чтобы свои жопы прикрыть, его уволили «передним числом», нет человека – нет проблемы! Ай, молодцы! Ай, как грамотно! Ладно, это их дело… Пусть себе творят, как им нужно, торгуют должностями и званиями. По слухам, в кадрах даже прейскурант имеется, сколько взять за повышение в должности, сколько – за досрочное присвоение звания. Моя-то совесть чиста, всё равно, как у латыша – *** да душа, так что свои два просвета на погонах ногами вытоптал. А вот помню, как-то раз нос к носу столкнулся с бывшим коллегой, который находился в розыске за вымогательство. Тогда, помнится, я просто опешил…
- Саня, ты же в федеральном розыске!
- А, не бери в голову, всё уже разрулил! Правда, за те бабки, что забашлял, хороший «джип» купить можно!
И ведь восстановился! Правда, через года полтора всё-таки загремел на нары, то ли за взятку, то ли за то же самое… «Сколь верёвочке не виться…», как гласит народная пословица. Да, опять отвлёкся!
Вернулся к анкете, где указаны все родственные связи Валеры.
Так, отец, мать… По сведениям паспортного стола, они умерли несколько лет назад. А, вот! Оказывается, у Валерика осталась ещё тётка в Калужской губернии. Очень интересно! Выписываю данные тётушки – божьего одуванчика в блокнотик.
- Пожалуйста, заканчивайте скорее, на обед опаздываю! – подаёт голос летёха.
_Д а всё уже, закончил! – захлопываю папку и завязываю на ней тесёмки. Ну, на обед торопится человек! А когда же я-то обедал? Ой, что-то не припомню!
Лейтенант нервничает. Я замечаю на кармане его кителя нагрудный знак «За отличие в борьбе с преступностью». У самого такой же, полученный за задержание насильника, а вот у кадровика за что? Ага, разнарядка, понимаю! Ладно, носи, «борись с преступностью», не выходя из кабинета.
Галантно с ним раскланиваюсь и убываю в родные палестины. Докладывать. Шефу.
* * *
- Значит, так, уважаемые коллеги! – Витька серьёзен. Командировку в Калужскую область я вам пробил. Поедете ыы, - взгляд на меня и напарника моего Андрюху, - А также ты и ты! – Виктор кивает на Вована Юргенева и Васю Старыгина, двух «шкафов трёхстворчатых», особенно на фоне моего щуплого телосложения. Вован – могучий атлет, мастер спорта международного класса по регби, Василий – КМС по боксу. Тут стоит рассказать подробнее. Внешность у Васи, добрейшего и интеллигентнейшего человека, весьма необычная. Необычна она тем, что всякий, кто судит о людях с позиций теории незабвенного Чезаре Ломброзо, решит, что перед ним эдакий рафинированный тип бандита, при том, что Васо из-за сломанного на ринге носа, хрипит и гнусавит. Учитывая такую колоритную внешность, наши бдительные граждане не открывали ему двери, когда он отрабатывал жилой сектор, да ещё и вызывали наряд милиции. Вася не унывает. На дружеские подъёбки, мол, Вась, как к тебе детишки в школе относились, неизменно отбривал своим неподражаемым хриплым голоском:
- Они меня любили!
- Да, мужики, только одна загвоздка есть! – Витя вещает без «без купюр».-
Командировочных вам выделили *** да ни хуя. Так что, - он достаёт фуражку, - Ну, кто сколько сможет!
Ребята лезут по карманам, достают купюры и кидают в «фуру». Все всё прекрасно понимают. Генерал – начальник округа, вложился в печально известную «Властилину», которая и погорела. Нет-нет, генерал свои-то «бабки» «отбил», беда в том, что и государственные туда же «упорхнули». Так что о премиях, а тем более о пресловутой «тринадцатой зарплате» мы рассуждали только гипотетически… Генерал-то ушёл, а долг остался! Вот и кормят нас значками, типа вышеприведённого. Чего уж там, « в милиции звания дают, чтоб деньги не платить!», как гласит ментовской фольклор! А агентуре – ***! Есть, есть теоретически так называемая «статья девятая», смачно описанная братьями Вайнерами, когда перед послевоенным кабаком операм выдавали по сто рублей, на которые можно было купить пару чашек кофе. В реале – из своих скудных средств выдаём агентам «на поправку здоровья». «Атмосфэра», блять!
Ехать придётся на «гражданской» машине, сиречь, на Андрюхиной. Андрюхина «копейка» - «притча во языцех». Немало «сабантуйчиков» и «междусобойчиков» мы провели в ней! В Андрюха – водила от Бога, бухой водит лучше, чем трезвый! Век не забуду, как нас тормознул гаишник на Варшавке, когда уже заруливали на его улицу. На требование предъявить документы из машины вынули пять «мурок», и высунулось такое же количество лиц, в разной степени алкоголизации.
В общем, народ для разврата собран!
Надо ехать….
Глава V.
Без эпиграфа, ибо ну его нахуй!
Дома ждёт очередной концерт без заявок радиослушателей.
- Опять командировка? Да сколько же можно?! Надоели твои ночные бдения, засады, усиления! Что тебе с этого, денег больше платят?! Посмотри, девчонки вон в дырявых колготках бегают! Твои дочи, между прочим! – супруга, как обычно, завелась с пол-оборота. Что ей возразить? Молча собираю самое необходимое в сумку.
* * *
- Ну, по коням, орёлики! – шеф лобзает каждого в духе милейшего Леонида Ильича. Трогаемся. Мегаполисный пейзаж плавно переходит в подмосковный. «Только вёрсты полосаты попадаются одне», как справедливо заметил классик. За окном мелькают леса, в которых ещё лежит снег, сёла, посёлки и деревни со своим немудрящим пейзанским бытом. Это ведь только дорогая моя столица, золотая моя Москва», и вправду дорогая, жирует. А стоит выехать за МКАД – вот она, Россия! Обобранная и наёбанная, святая и грешная!
«Мама, мы все тяжело больны,
Мама, я знаю, мы все сошли с умаа!» - завывает из колонок Витька Цой. Действительно, сумасшедший мир! Мир, где убивают просто так, сказанное слово, за косой взгляд… Мир, в котором деньги встали во главу угла, где продаётся и покупается всё! И как зыбок рубеж, отделяющий великую честь от великой подлости!
А хуле меня опять на философию-то потянуло? Сижу на заднем сиденье, пью пиво, слушаю болтовню Вована, как его «Московские драконы» уделали «Московских мустангов». В регби я ни черта не понимаю, на матче был всего раз, по просьбе Вована, созерцая, как грязные и ободранные, шо песдетс игроки борются за дыньку регбийного мяча
Чтобы разрядить обстановку, Андрюха рассказывает бородатый, как академик Курчатов, анекдот:
Идет по лесу Ежик. Навстречу ему - Илья Муромец, Алеша Попович и Добрыня
Никитич.
-Здравствуй, Илья Муромец! - Говорит Ежик.
- Здравствуй, Ежик!
- Здравствуй, Лошадь Ильи Муромца!
- Здравствуй, Ежик!
- Здравствуй, Алеша Попович!
- Здравствуй, Ежик!
- Здравствуй, Лошадь Алеши Поповича!
- Здравствуй, Ежик!
- Здравствуй, Добрыня Никитич!
- Здравствуй, Ежик!
- Здравствуй, Лошадь Добрыни Никитича!
- Здравствуй, Ежик!
- До свидания, Илья Муромец!
- До свидания, Ежик!
- До свидания, Лошадь Ильи Муромца!
- До свидания, Ежик!
- До свидания, Алеша Попович!
- До свидания, Ежик!
- До свидания, Лошадь Алеши Поповича!
- До свидания, Ежик!
- До свидания, Добрыня Никитич!
- До свидания, Ежик!
- До свидания, Лошадь Добрыни Никитича!
- До свидания, Ежик!
Ускакали. Идет Ежик дальше. Навстречу ему - Али-Баба и 40 разбойников.
- Здравствуй, Али-Баба!
- Иди на ***, Ежик! Нам сегодня некогда!
Дружное ржание. Даже я заулыбался, хотя слышал уже этот анекдот от Андрюхи же. А рассказал он мне его аккурат во время судебного заседания, куда мы были приглашены в качестве свидетелей. Тогда не смог сдержать ржач и судья пригрозил удалить меня из зала судебных заседаний. Сука ты, Андрюха!
- Кстати, не мешало бы и перекусить! – Вася поглаживает округлый животик.
Инициатива находит горячее участие в глазах общественности. Подруливаем к первому попавшемуся по дороге кафе, меню особым разнообразием не балует.
Берём по сто граммов и шашлык, довольно занюханный с виду, но уж больно есть хочется! Водку организм принимать категорически отказывается, ввиду её весьма сомнительного происхождения. Ограничиваюсь пивом, пусть и изрядно разбодяженным.
За соседним столиком сидят несколько быкообразных парней в спортивных костюмах и пудовой «голде» на мощных выях. Всё ясно, «братва» местная.
Один из них подходит к нашему столику начинает что-то «чертить» по поводу нашего нахождения в этом богоугодном заведении.
- Что, братан, какие-то проблемы? - Вася привстаёт со стула, улыбаясь своей чертовски «добродушной» лыбой. Из-под Васиной кожанки красноречиво высовывается дуло АКСУ. Братва по-тихому сваливает, видимо, решив не выяснять до конца животрепещущий вопрос, кто выше на стенку поссыт.
Да, а где Вован? За время нашей трапезы он успел свалить куда-то…
Покидаем гостеприимное кафе и направляемся к Андрюхиной машине. Поверх неё торчит Вовина башка, а из машины раздаются повизгивания девицы. Вовик, видимо, стосковался по женской ласке и склеил подвернувшуюся «мочалку», теперь культурно проводит досуг, её употребляючи. У Андрюхи от такой наглости отнимается речь, после чего он выдаёт в Вовин адрес длинную и витиеватую матерную тираду, в которой гневно обличает моральные качества Вовки.
- Погодите, щаз закончу! – невозмутимо отвечает Вовка, не прекращая возвратно-поступательных движений, и действительно, через пару минут прекращает процесс совокупления и отпускает девку с шалыми глазами.
Всё, можно ехать!
* * *
Вечером прибываем в райцентр и отыскиваем местное РОВД. Заместитель начальника по криминальной милиции, седой капитан с шафранного цвета морщинистым лицом, встретил нас настороженно, с недоверием взирая на наши «мурки».
- А чего это вы в штатском на фотографиях?
Пришлось объяснять, что МУР – единственное подразделение милиции, где в удостоверениях сотрудники сфотографированы «в стрюкском», в них не указаны должности, только звания. (В скобках замечу, что нынче уже не так.)
Потом врубается и в нашу проблему.
- Хорошо, мужики, поможем! Только давайте завтра, до той деревни вёрст двадцать, сейчас уже темнеет. А пока пойдёмте со мной!
- Это куда?
- Да в столовую… Там сегодня поминки… Понимаете, у нас участкового убили… Жаканом полчерепа снесло… Совсем ещё молодой пацан, только после школы милиции! А двумя годами раньше его отца, майора, в Чечне убили… Пойдёмте, ребята, помянем! Весь отдел там!
Ну, что же, надо уважить…
В столовой (она же и местное кафе) на составленных столах печальная тризна. Молча присаживаемся, хлопаем по стакану водки… Чего уж тут говорить! А в углу зала сидит кампанию, вроде как братья-близнецы тех, которых мы встретили в придорожном кафе. Тот же стиль одежды, те же бритые затылки, такие же взгляды…
Как-то незаметно подкрадывается ночь. Надо расходиться.
Начальник криминалки отводит нас в сторону:
- Вот что, мужики! Дежурный уже договорился насчёт гостиницы. Только вот… - он замялся, – Проводить вас надо! А то эти ребятки, - кивок в сторону бритоголовых – Шушара местная, чужих не терпят! Так что я дам вам провожатого. Ким! – обратился он к одному из своих сотрудников, невысокому и худосочному на вид корейцу. – Проводи ребят до гостиницы!
Вася с сомнением окинул взглядом фигурку бойца, но промолчал.
В гостиницу пошли между заборами. Местная гопота, немного постояв и покурив на крыльце кафешки, двинулась за нами. Когда мы свернули за угол, кореец, извинившись, деликатно предложил нам продолжить маршрут без него.
Через некоторое время послышалось несколько глухих ударов и чей-то жалобный всхлип. Мы бегом вернулись назад. Человек семь местного «бычья» беспорядочно валялись на пыльной травке, кто в полном нокауте, кто-то – держась за гениталии и постанывая…
Ким только смущённо улыбался… Как оказалось, он мастер какого-то жутко боевого национального корейского искусства, веками передававшегося из поколения в поколение. Ну, «мал клоп, да вонюч», как гласит наша поговорка. В общем, местная «братва» конкретно облажалась.
* * *
Ночь в гостинице прошла спокойно, ничем особо выдающимся не ознаменовалась, правда, несколько достали крысы, шуршавшие под полом и попискивающие.
Утро. Будит оно лучом света в морду из щели в занавесках.
- Рррррррота, подъёёёёёёёёём! – командую голосом старшины – Покурить и оправиться!
Одеваемся, наскоро перекусываем чем бог послал.
- Ну, погнали наши городских! – Вася деловито проверяет «калаш», остальные тоже осматривают оружие. Едем брать не опустившегося алкаша, с****ившего пару ботинок у собутыльника, а УБИЙЦУ!
«Экипажем машины боевой» садимся в «шоху», отваливаем от гостиницы. Страшно ли нам? О других не скажу, но мне страшно! Это только, извините, ****утые без сожаления расстаются с жизнью! А жить ой, как хочется! И, если что случится со мной, никто не поможет семье. Государству нужны молодые здоровые люди, а не дохлые менты! И дочерей моих оно содержать не будет, если их батяньку грохнут!
Честно говоря, на присягу мне плевать, на высокие слова о долге и чести, в принципе, тоже… Просто «НАДО!», и всё! Без всякого пафоса…
Впрочем, прибыли. Правда, не совсем благополучно, пару-тройку раз чуть не прикусив языки на ухабах.
Машину оставляем на окраине. Селеньице-то небольшое, каждый на виду. Пару раз спрашиваем дорогу, наконец, выходим к добротной избе-пятистенке, рядом с которой несколько покосившийся сарай.
Из-за забора появляется любопытная старушечья мордочка.
- Мальчики, а вы Валеру ищете? Так он три дня как на охоту ушёл, ружьишко взял и в лес!
- Мать, а мы его тут подождём! Корешки мы с ним старые, усекла? Только ты ему ничего не говори, суприз будет!
- Да вы заходите, открыто! У нас никогда двери не запирают!
Заходим в дом. Ничем не примечательная обстановка, ещё со времён СССР. Все «посконно, домоткано и кондово», Тикают ходики на стенке, над металлической кроватью с никелированными шишечками на спинках немецкий ковёр массового производства с пасторальным пейзажиком.
Вася тут же залезает в холодильник, старенькую «Оку», откуда извлекает половину палки колбасы, и моментом инвестирует её в свой могучий организм.
- Василий, пупсик ты наш прожорливый, хорош мародёрствовать!
- А чего? Сидеть тут *** знает сколько, подкрепиться никогда не мешает.
Ждём. Долго. Час. Два. И ещё, и ещё. Все анекдоты пересказаны, тянет вздремнуть, но нельзя!
Внезапно на улице скрипнула калитка. Неужели ОН? Осторожно, стараясь не тронуть занавески, выглядываю из окна. Точно, Валера!
Васе с Вовой киваю головой на дверь. Они, поняв всё без слов, бесшумно становятся по её разные стороны. Дверь открывается, и…
- БУМ!!
Ребята решают не рисковать и обрушивают на голову Валеры рукоятки «Макаровых». Валера беззвучно оседает на пол. Вот так! Без красивой киношной перестрелки, без всякого кунг-фу, обыденно, простенько и со вкусом!
Андрюха заботливо застёгивает браслеты у Валерия на руках, предварительно освободив его от «ТОЗки», висевшей через плечо.
- Ну, приведите его в чувство! – командую.
Добряк Андрюха заботливо поливает морду Валеры из чайника. Из стеклянно-безжизненного взгляд Валеры становится осмысленным, потом он смотрит на направленные на него пистолеты, и в его лице явно читается ужас. Потом он замечает, что к пистолетам тянутся страховочные ремешки от кобур и с облегчением вздыхает:
- Фффффффух, менты!
Видимо, успел изрядно насолить бандитам, коли так боится.
Внезапно взглядом натыкается на меня.
- Серж, ты???
- Да, Валера-джан, я, собственной персоной! Вот, проезжал тут рядом, решил на огонёк заглянуть!
- Ну, хоть одна дружеская морда встретилась! - с тенью улыбки.
- Нееееееет, Валерик, не друг ты мне!!! Другом ты был там, за Тереком, когда банку консервов с тобой делили! Когда, ****ь, ты меня из БМП, фугасом взорванного, вытаскивал! А сейчас – ****ец нашей дружбе, волчара! Скурвился ты и ссучился, до «мокрух» докатился, даже ребёнка не западло грохнуть было, сука!
- А чёго мне делать-то было? Как ментура меня со счетов списала, туда-сюда рыпнулся – не берут! С голоду подыхать, что ли? Да ещё мать в больнице была!
- Ну, это ты для суда оставь, нашего самого гуманного в мире, а мне твои мудовые рыданья по ***! Ясно?
Валера захрипел, схватившись за грудь.
- Серый, у меня после контузии с сердцем нелады… Дозволь таблетки принять!
- Вась, проводи!
Валера встаёт и, сопровождаемый Василием, выходит в другую комнату. Через некоторое время оттуда раздаётся выстрел.
Влетаем туда. В комнате – резкий запах пороховой гари. На полу лежит недвижный Валера, вокруг головы расплывается багряное пятно. Вася с забрызганным кровью и мозгами лицом стоит, как памятник ахую.
- Бля, проебал, Вася!!!!!
-Дык, сам не знаю, как получилось! Момент – и он уже без наручников, раз – достал из-под иконок ствол и…
- Вася, Вася… Я же говорил, за ним глаз да глаз нужен! Он же до ментуры в спецназе служил!
* * *
Приехали местные коллеги, прокуратура… Пока отписывались, прошло немало времени. Только под вечер к нам в гостиницу заглянул начальник криминалки:
- А знаете, мужики, по предварительным данным, наш участковый из того самого ружья был убит…
Эпилог.
Все, как обычно, закончилось просто замечательно. Автор «и сопровождавшие его официальные лица» огребли по строгачу, что убийцу не уберегли. Начальник из своих фондов выписал небольшую премию, в тот же вечер нами безжалостно пропитую.
* * *
- Папа, - младшая дочь подошла ко мне и заглянула в глаза.
- Что, Катюша?
- А ты знаешь, мама с тобой развестись решила!
Выхожу на кухню к супруге.
- Это правда, что заявление на развод подала?
- Да, правда! Надоела мне такая вот жизнь! Я хочу покоя!!! Повестка в суд придёт по твоему адресу прописки. Всё!
Даааааа…. Жизнь, бля – штука сложная…
© Штурм