Сыч тяжело вздохнул и уныло спросил:
- Кого на этот раз?
- Племяш нашего Моцарта напросился к нам по программе обмена.
- Что ещё за программа обмена?
- Договор такой у нас с Германией заключён: они к нам в тайгу своих торчков поставляют на перевоспитание, а взамен устраивают отдых нашим одарённым ребятишкам!
- Вот это нормальный договор! Кому пироги и пышки, а кому синяки и шишки!
- Да ладно тебе, Сыч! Не ворчи! Во-первых, нам бы так и так пришлось племяша Вольфганга принимать, не чужой он нам теперь, а потом эту программу областная администрация курирует, а нам, зачем с ними ссориться? Нам это невыгодно!
- И какой же экстрим этому фрицу устраивать?
- Курту! – поправил Сыча Жорка. – Племяша Куртом зовут!
- А – а! Мне один чёрт, как его там зовут, ты по делу говори, что ему устраивать надо, какой экстрим?
- Я думаю, Сыч, что на этот раз экстрим не потребуется. Я так полагаю, что при его образе жизни, он экстрима наелся ещё у себя в Германии. Причём, досыта!
- А что же тогда с ним делать? – растерялся Сыч.
- Я вот и хотел с тобой об этом посоветоваться. Если Курта надо, прежде всего от наркомании вылечить, то им Акулина Савишна заниматься будет. Пусть они с Анцифером и дальше за Куртом приглядывают. Анцифер, надо отдать ему должное, скучать-то никому не даст!
- И нам в том числе! – мрачно заметил Сыч.
- Это да! – не мог не согласиться Жорка. – Но с Анцифером всё одно надо ухо востро держать, а так он при деле будет.
- Это ты хорошо придумал, - одобрил Сыч, который сообразил, что если обхаит Жоркину идею, то получит нового туриста на свою голову, а он ещё от Майкла в себя не пришёл.
Вот так и получилось, что Курта поручили Акулине Савишне и Анциферу. Однако, у Акулины Савишны имелось одно хобби, ради которого она была готова на всё! Ну, или почти на всё. И как раз накануне приезда Курта, ей пришло приглашение на слёт байкеров. На этот раз он проходил во Владивостоке. Выезжать надо было немедленно. Акулина Савишна подсуетилась, и нашла того, кто приглядит за ненадёжной парочкой. Имелись в виду Курт и Анцифер. Дело в том, что как раз накануне в Кидалово приехала погостить Варвара Карповна, учительница химии, правда, уже давно на пенсии. С Варварой Карповной Витёк и Вован подружились В Москве, где Варвара Карповна продолжала трудиться в вечерне-заочной школе, директором которой она раньше была. Нынешний директор школы всё лелеял мечту, что его предшественница уйдёт, наконец, на заслуженный отдых, но даже отметив в прошлом году свой восьмидесятилетний юбилей, Варвара Карповна продолжала упорно трудиться на ниве просвещения. Витёк и Вован, которые готовились к экзаменам с помощью обучающего прибора, на котором за несколько минут можно усвоить школьный курс любого предмета, поразили Варвару Карповну своими знаниями и, кстати говоря, они и вдохновили её на продолжение работы. Варвара Карповна хотела уйти на пенсию после того, как отметит свой восьмидесятилетний юбилей, но решила, что если даже изредка среди учеников попадаются такие, как Витёк и Вован, то она ещё повоюет! Витёк с Вованом, которые взяли шефство над своими учителями, настояли на том, чтобы Варвара Карповна провела лето в Большом Кидалово.
- Поезжайте, Варвара Карповна, вам там понравиться, а главное, Акулина Савишна обещала провести вам полное обследование и лечение. А она, если уж берётся за человека, так любого на ноги поставит! - убеждал Витёк свою подшефную.
- Да чего меня обследовать? Я тебе и без обследования скажу, что состою из одних болячек, а при таком «диагнозе» детка, одно лечение – могила! – отмахивалась от него Варвара Карповна.
Но Витёк продолжал настаивать, И Варвара Карповна приехала в Большое Кидалово в гости к Акулине Савишны. На удивление, они очень быстро подружились! Надо сказать, что и внешне они были очень похожи: и та, и другая были небольшого роста, сухие, но жилистые, а главное, что у той, что у другой был абсолютно кислотный характер! Но, на удивление, должно быть почувствовав родственную душу, они повернулись друг к другу самыми лучшими сторонами своей души! Варвара Карповна выразила полную готовность выручить новую подругу.
- Я тебе так, Акулинушка, скажу, они, подростки эти, во всём мире одинаковые. Так что мне, что Курт ваш, что наши охламоны – без разницы! Я его в такой оборот возьму, шёлковым будет! Езжай спокойно, тусуйся со своими байкерами! Нам с тобой сейчас для тела-то немного надо, так что, то, что для души – это святое!
Акулина едва – едва дождалась приезда Курта, а пока готовила «Харлей» к дальней дороге. В день приезда Курта она не выходила из гаража, а когда освободилась, тот уже спал. Так что полечила его Акулина во сне. Ей-то без разницы было, а вот Курт так и не понял, что ложился он спать наркоманом, а встал утром, уже свободной от наркотической зависимости личностью. Так мало того, Акулина, памятуя, как лечила от передозировки и наркомании непутёвого дядю Курта, Вольфганга Шпеера, точно так же, как тому, подсадила ему в кровь ферменты, которые моментально разлагали не только наркотики любого происхождения, но так же алкоголь, и даже яды! На рассвете, пока Курт ещё спал, Акулина отправилась в дальнюю дорогу. Провожали её Анцифер и Варвара Карповна.
Курт проснулся поздно, часов в двенадцать дня. Варваре Карповне это не понравилось, но она решила, что пусть поспит с дороги, тем более, что разница во временных поясах ещё сказывается. Анцифер, пока Курт спал, надел ему на голову обруч обучающего прибора и наутро Курт владел русским языком едва ли не лучше, чем родным немецким. Курт выполз на кухню неумытый и заспанный, рыжие спутанные волосы стояли на голове дыбом. Он вежливо поинтересовался, когда будет завтрак.
- Во - первых, доброе утро! – недобрым голосом поприветствовала его Варвара Карповна.
- Гутен морген! – пристыжено ответил Курт.
- По-русски говори, пока в России живешь! На немецком будешь говорить в своей Германии! – приказала Варвара Карповна.
- Нихт ферштейн! – пискнул Курт.
- Чего ты не понимаешь? – разъярилась Варвара Карповна. – Не понимает он! Ты мне дурака-то не включай!
И Курт с великим изумлением осознал, что понимает всё, что ему говорит эта страшная старая грымза. Не успел он прийти в себя от изумления, как появился большой чёрный кот, которого вчера Курт видел только мельком и сказал:
- Не парься, Курт, тебя во сне русскому языку обучили, мяу! Есть у нас такая методика! Ноу – хау, мяу!
Курт, ничего не понимая, похлопал глазами, с трудом сглотнул тягучую слюну, и довольно сильно ущипнул себя за руку. Боль он почувствовал, но больше ничего не изменилось! Более того, наглый котяра протянул ему лапу и сказал:
- Давай знакомиться, что ли, а то вчера не успели! Меня Анцифером зовут!
Курт машинально пожал кошачью лапу и растерянно сказал:
- Курт!
- Познакомились? – сурово спросила Варвара Карповна. – Вот и хорошо! А теперь Курт, марш умываться, чистить зубы, расчёсываться, а потом и про завтрак поговорим.
- Где здесь можно умыться? – вежливо спросил Курт.
- Анцифер покажет! – неласково ответила Варвара Карповна и отвернулась, потеряв к подростку интерес. Если вы думаете, что Анцифкр повел Курта в шикарную ванную комнату, которая был втиснута в избушке за печкой, и размерами и шикарной отделкой которой в своё время поражались Витёк и Вован, то глубоко ошибаетесь. Накануне, когда Акулина Савишна и Варвара Карповна обсуждали, как будут перевоспитывать немецкого гостя, Варвара Карповна высказалась вполне определённо:
- Он там у себя дома на наркоту подсел от большого нечего делать! У них, в Германии уровень жизни высокий, привык всё от папы с мамой даром получать, вот и взбесился с жиру! Пускай-ка, он здесь потрудится! Воду поносит, дрова поколет, еду себе сам приготовит! Никаких ему удобств!
Акулина Савишна только согласно кивала, полностью соглашаясь со своей новой подругой, и Анциферу велела во всём следовать методике воспитания, подсказанной Варварой Карповной. Так что Анцифер повёл Курта на улицу к страшному облезлому умывальнику, в котором ещё, ко всему прочему, не было воды. Пришлось бедному подростку добывать её из колодца и наливать в умывальник. Это тоже было частью плана по перевоспитанию оболтуса. Во- первых, умывальник этот пришлось создать, потому что кидаловцы уже давно забыли, когда у них такие раритеты были. Колодец, правда, был. Сохранился он потому, что вода в нём была большой целебной силы, но вода была ледяная! Надо отдать должное Курту, что он довольно сноровисто добыл воду и налил её в умывальник, правда, умываясь, он всё время взвизгивал, но умылся добросовестно, и даже зубы почистил. Надо сказать, что Курт остался доволен такими водными процедурами, потому что после них почувствовал себя гораздо бодрее. С завтраком его тоже ждал сюрприз: Анцифер подвёл его к печке, стоящей на улице под навесом, и сказал:
- Готовить будешь вот на этой печке! Дрова в сарае, продукты и посуда в кладовке.
Дав инструктаж, Анцифер растянулся на крыльце, грелся на солнышке и, щуря глаза, смотрел как Курт борется за выживание. Во-первых, дрова –то в сарае были, конечно, но только в виде больших берёзовых чурок, и в печку они не лезли ни в какую! Курт, кстати, не поленился проверить! Он, кряхтя и надсажаясь, подтащил одну из чурок к печке, и примерил её, открыв дверцу топки. Эксперимент привёл к тому, что он убедился, что чурки надо расколоть хотя бы на четыре части. Курт нашёл топор, поставил одну из чурок поудобнее, примерился и вогнал в неё топор намертво! Как он ни старался его вытащить, ничего не выходило! Анцифер смотрел на это представление какое-то время и лениво сказал, приоткрыв один глаз:
- Клин клином вышибают, мяу!
Курт внял его совету, нашёл деревянный кол и вогнал его в щель чурки кувалдой. С ленивым треском чурка развалилась на две части. С половинками Курт управился довольно шустро. Быстренько растопил печку, сбегал в кладовку за чайником и кастрюлей и уже через какой-то час не только ел сам, но и кормил Анцифера и Варвару Карповну гречневой кашей с маслом и молоком, за которыми, по совету Анцифера со сноровистостью кошки спустился в погреб. Чай он заварил, как заправский таёжник, добавив к заварке смородинового листа. Варвара Карповна, посмотрев на результат, смягчилась в своём отношении к Курту, решив, что руки у парнишки растут, откуда надо. После завтрака, однако, она довольно суровым тоном заявила Курту, что обслуживать себя он будет полностью сам, и приготовление еды тоже полностью лежит на нём. С припасами ему поможет Анцифер, так что пусть Курт заранее говорит ему, что надо купить. Курт не возражал, а только согласно кивал головой. Затем она заявила непререкаемым тоном, что, поскольку она является преподавателем химии, то они с Куртом будут ежедневно заниматься этим предметом. Реакция Курта её крайне удивила. Вместо того, чтобы возмутиться, или уж скривиться на крайний случай, Курт с радостным удивлением посмотрел на неё и заявил:
- О! Химия! Это очень нужный предмет! Сколько раз я сожалел, что не учил её в своё время! Как мне с вами повезло, фрау Варвара! А нет ли здесь кого-то, кто бы позанимался со мной ботаникой?
Пока Варвара Карповна приходила в себя от изумления, Анцифер, которого мало чем удивить можно было, дал Курту практический совет:
- Ты Капиталину попроси, ботаник!
- Мы можем прямо сегодня к ней сходить? – взял Курт быка за рога.
- Легко, мяу! – покладисто ответил Анцифер.
- Вот посуду помоешь, и иди куда угодно! – прикрикнула на Курта Варвара Карповна, правда, уже без прежнего ожесточения.
С посудой Курт справился со сноровкой многодетной матери, не избалованной судьбой. Смотря на это, Варвара Карповна только головой качала и думала про себя, что гены-то никуда не денешь. Немцы всегда умели жить, а их работоспособности можно только позавидовать. Одно непонятно, как такой славный паренек в наркоту ударился?
Э – эх, Варвара Карповна! Обвёл её немчик-то вокруг пальца! Была бы на её месте Акулина Савишна, она бы запросто прочитала незатейливые мысли Курта, и поняла, что прибыл он в далёкую Сибирь не от наркомании лечиться, а дармовую наркоту искать. Вот зачем ему и знания по химии и, тем более, по ботанике потребовались! Однако, до поры, до времени об этом никто не догадывался, и Капа с удовольствием решила помочь Курту осваивать азы ботаники и познакомить его с местной флорой. Курт очень старался освоить и химию, уроки которой давала ему Варвара Карповна, однако основательно просаженные наркотой мозги отказывались усваивать объём знаний, который на них неожиданно свалился! Но, надо отдать ему должное, Курт старался! Он старательно зубрил параграфы, заданные Варварой Карповной, и даже толково пересказывал их содержание Анциферу, но как только Варвара Карповна задавала ему вопрос, требующий сообразительности, Курт надолго зависал, как капризный компьютер.
- Старательный парнишка, но тупо-ой, - как –то с сожалением сказала о нём Варвара Карповна Анциферу.
Кот пожалел Курта и стал ночью ненадолго надевать ему обучающий прибор. Серое вещество в мозгах у подростка пришло в движение, и знания стали укладываться в голове не как старый хлам в кладовке кучей, а аккуратно раскладываться по полочкам и так же охотно находиться, когда в них возникала нужда. Курт крутился целыми днями, как белка в колесе! Он колол каждый день дрова, добросовестно готовил еду на печке, мыл посуду, грея воду на печке, и даже построил примитивный душ, подняв на возвышение бочку и приделав к ней душ от лейки. Вода в бочке за день нагревалась солнцем, и можно было принять душ, не крича дурным голосом от ледяной воды. Однако вскоре многие стали замечать странности в поведение Курта. Как –то в избушку к Анциферу и Варваре Карповне пришла Капа, и принесла огромный пакет зелени и овощей со своего огорода.
- По-моему, вы перестарались со своим перевоспитанием! – хмуро сказала она Варваре Карповне. – Мальчонка, голодный у вас, похоже!
- Ну, тогда его легче убить, чем прокормить, мяу! – категорическим тоном возразил Анцифер. – Продуктов на него не напасёшься! Если бы не дупликатор, разорились бы уже!
- Ну, не знаю, не знаю, - недоверчиво покачала головой Капа, - тогда почему он у меня всё время что-то жуёт, причём без разбора. Мне, конечно, не жалко, но он уже до лабораторных растений добрался! Чистоту эксперимента портит! Наверное, ему витаминов не хватает!
На следующий день уже Анцифер поймал Курта за попыткой сварить мухоморы.
- Эй, ты чего, спятил, мяу?! – заорал он на него, когда увидел, что за грибочки тот складывает в кастрюлю. Он схватил кастрюлю и вывалил её содержимое в канаву. – Ты с грибами не шути! Как у нас говорят, первый признак отравления грибами – посинение трупа!
Курт ничего не ответил, только молча похлопал глазами, однако, мухоморы оставил в покое. Ещё дня через три Анцифер потерял Курта и пошёл его искать. В своих поисках он набрёл на избушку Мокея, а самого хозяина застал лежащим в траве, явно в засаде. Тихонько прокравшись к нему, Анцифер поздоровался и спросил:
- Ты, Мокей чего, мяу?
Мокей обернулся, приложил палец к губам, призывая к тишине, осторожно раздвинул траву и сказал:
- Смотри!
И Анцифер увидел, что на небольшой полянке сидит на земле Курт, рядом с ним лежит целый ворох различных растений и Курт их вдумчиво жуёт. То есть не все сразу, конечно, а по очереди. С немецкой основательностью он аккуратно брал какое-либо растение справа от себя, жевал какое-то время, прислушиваясь к своим ощущениям, затем сплёвывал на газетку слева от себя и брался за следующее.
- Чего это он? – удивлённо спросил Мокей Анцифера.
- Я догадываюсь, мяу, с чего этот ботаник такой интерес к нашей флоре проявляет! Ты, Мокей, его не спугни, сделаем вид, мяу, что мы ничего не знаем!
Так они и сделали, но Анцифер уже не оставлял Курта без присмотра, а везде скрытно следовал за ним. Курт вдруг решил собрать гербарий. Он несколько дней добросовестно бродил по лесу и по болоту с гербарной папкой и аккуратно раскладывал под пресс различные растения. Неделю, пока его гербарий сох, он вёл добропорядочный образ жизни, усердно занимался и грызть что попало тоже перестал. Через неделю он проверил, как высох его гербарий, остался им доволен, и снова пошёл на облюбованную им полянку рядом с избушкой Мокея. Мокей и Анцифер из укрытия наблюдали, как Курт скручивал из обрывков газеты косяки, заворачивая туда поочередно свой гербарий, а затем курил один косяк за другим, стараясь поймать кайф.
- Чего это он делает? – никак не мог понять Мокей, пришлось Анциферу объяснить ему, в чём тут дело.
- А не опасно это? – забеспокоился за здоровье гостя Мокей.
- Для него не опасно, Акулина Савишна его от наркомании уже вылечила и в кровь ему ферменты активные подсадила, так что если мухоморы на завтрак, обед и ужин жрать не будет, ничего ему не сделается. Ну, а насчёт мухоморов я его строго предупредил.
- Так чего же ты ему не скажешь, что Акулина его уже вылечила? – не понял Мокей.
- А зачем? – пожал плечами кот. – Он уже под эту лавочку поисков дармового кайфа химию с биологией, считай, выучил, курс выживания в экстремальных условиях, считай, прошёл! Пускай поищет, мяу! Как говорится, чем бы, дитя не тешилось, лишь бы не вешалось, мяу!
В это время Курт надсадно закашлял, видно среди экспонатов его гербария попался особо вонючий экземпляр. Излишне говорить, что и этот эксперимент Курта закончился ничем. Единственным результатом было то, что он неделю говорил сиплым голосом. После этого он стал почти всё своё свободное время проводить у Капы в лаборатории. Сначала он выполнял её задания, а потом просил разрешения проводить свои эксперименты. Капа разрешала, не особо заботясь о том, что он там делает. А Курт с немецкой педантичностью упорно что-то выпаривал, растворял, фильтровал, центрифугировал, подвергал воздействию ультрафиолета