«Всевышний, дай мне сил выстоять, стерпеть все унижения, не потерять достоинство, не сорваться прежде, чем решу поставленную перед собой задачу, не откусить ухо оппоненту, не пустить в ход запас ненормативной лексики, не хлопнуть дверью, не расплакаться, отпустив надежду. Аминь»! С такой молитвы я начинаю каждое новое дело.
В столицу меня занесло из далекой Сибири. Зачем? Так ведь все сюда прутся по двум причинам: стать олигархом либо звездой. Ах, да еще, пожалуй, выйти замуж за москвича и получить право на владение его жилплощадью. Так принято считать. Я тоже приехала с чемоданом амбиций, который легчает не по дням, а по часам. Правда, за неимением природной хваткости, я так и не стала звездой-олигархом и не окрутила бедолагу-москвича. В ценности здешней прописки я убеждаюсь ежедневно.
Первый и надеюсь, последний штраф за отсутствие регистрации по месту пребывания я схлопотала в метро. Выдал мой интерес к схеме подземки, висевшей на стене. Разглядывала пристально и долго. Верный признак провинциала, с которого можно поиметь последние пятьсот рублей.
Без чертовой регистрации не брали на самую вшивую работу. Помогли знакомые. Но чего это стоило. Всем перечнем домовой книги мы несколько дней обивали порог паспортного стола. Писали кучу заявлений, стояли в чуть движущихся очередях, бегали по району в поисках ксерокса, рвали заявления, переписывали, снова рвали. В конце концов, мне обменяли серенькую бумажку с моей фотографией и заветным штампом на две бумажки номиналом в тысячу рублей. Я была счастлива, знакомые нервно перекрестились.
Потом я заболела. Схватила страховой полис, который, если верить его содержанию, действует на территории всей России, и понеслась в поликлинику. А там потребовали прикрепление и дверь перед носом закрыли. Постояла, подумала, умирать ли от боли или кинуться в бой, т.е. заняться прикреплением. Дошла до нужного кабинета, очередь отстояла и вышла красная, как юбка, у проходившей мимо медсестры. Сжимаю в кулаке список бумажек, которые нужно собрать и предоставить. Собрала. Прихожу в другой раз, попадаю в обеденный перерыв. Три часа в день работают, час перерыв. Мне б такую работу, подумала я, пиная дверь лифта.
Боль уже прошла, когда я появилась в поликлинике вновь. Вхожу в кабинет, здороваюсь. В ответ «вежливая» тишина. На всякий случай смотрю на гофрированную шею сотрудницы, ведущей прием посетителей. Замечаю, что она не привязана к цепи и с большой осторожностью сажусь на край стула. Стараюсь не злить и не дразнить. Все равно облаяла, забрызгала слюной и отправила по незнакомому адресу, чтобы сначала поставили печать там. Сдерживаюсь, ухожу. Судорожно жму кнопку лифта, утираю навернувшиеся слезы, дважды пинаю-таки дверь, ухожу ни с чем. Попутно думаю записаться к неврологу, или психиатру, или к министру здравоохранения.
Через неделю возвращаюсь с нужной печатью и молча с постной миной кладу бумаженцию на стол. Со мной поздоровались. От удивления поперхнулась языком, напал кашель.
Свесив ноги с кушетки и прикинувшись безмозглой, я вела подсчет намёков доктора на его маленький оклад, на мою филькину грамоту, то есть страховой полис, выданный за пределами Москвы. Предложение пройти точное обследование в конкретной клинике за умеренную оплату я проигнорировала. Гипноз лекаря не подействовал, но и я ушла с назначением йода, вазелина и активированного угля.
Через месяц из меня выкачали месячную зарплату в частной шарашкиной больничке. Но выздоровела я сама по себе. Организм начал работать с удвоенной силой после испытанного нервного потрясения.
За сроком давности пришлось делать новую регистрацию. Но друзей просить не стала, зарегистрировалась в общежитии, где проживала.
Одна моя подруга давно уговаривала слетать за границу, поваляться на пляже. Всевышний, дай мне сил.., шепчу я, приближаясь к двери паспортного стола. «По месту прописки» – слышу в ответ и вижу, как мой бордовый, с гордыми орлами документ летит ко мне на встречу из рук немногословной и раздраженной паспортистки. Вышла одного цвета с паспортом.
«С регистрацией общежития паспорт не выдают… По месту прописки сдавать документы и получать лично… Срок рассмотрения по регистрации более четырех месяцев…» - вертится карусель проглоченной информации. Хочется выдернуть чеку, и я со звериной силой дергаю дверную ручку, упираюсь, рычу, не могу выйти из этого осиного гнезда. В себя привел мужской голос, посоветовавший толкнуть дверь от себя.
Всё! Слетала позагорать! Безвыездная! Химик на поселении! Страна идиотов! Что, теперь брать отпуск на работе за свой счёт на полтора месяца? Не посещать занятия в институте? Купить билеты туда и обратно на самолет за восемнадцать тысяч, чтобы подпись поставить в бланке? Всё для людей! Не жизнь, а сказка!
А подруга между тем отложила поездку. Собралась рожать. Жалуется мне на трудности, которые уже начались и которые ещё ждут впереди. Однако не спасает её московская прописка. Те же «доброжелательные» работники инстанций, те же законы, та же страна. Я как представлю, сколько ей предстоит вынести на своих хрупких плечах, сразу про себя повторяю: Всевышний, дай ей сил выстоять, стерпеть…