Заступив на свою смену Сергей и не подозревал как окончится эта ночь.
Просто ещё одна ночь перед маленьким теликом. Просто ещё одна паршивая ночка за какие то 5 синеньких тысячерублёвых бумажек в месяц. Просто ещё одна хренова смена сторожем в административном здании санитарно-эпидемиологической станции на окраине городка: три этажа подответственных за ним площадей, с которых и слямзить нечего. Просто…
Всё изменилось примерно к трём часам ночи, во время очередного (уже пятого по счёту) обхода. Он бы и не пошёл, но руководство установило камеры слежения и ежечасные обходы были обязательны, или иначе по тем же камерам определят, что он не работает здесь, а только дешёвенькой порнушкой в ящике любуется…
Проходя мимо старого пожарного выхода, железную дверь которого уже много лет назад заварили, Сергей услышал звуки, доносящиеся снаружи. Сначала что-то вроде перешёптывания нескольких голосов, потом шаги, потом какое-то… чавканье?
«Молодёжь бесится опять, так их» - после минутного прислушивания подумалось ему. Сергей уж было развернутся, чтобы идти досматривать так тот здоровый нигер присунет свой «аппарат» маленькой китайской сучке, но тут в эту самую дверь ударили… Послышался стон… Голоса на низких нотах, которых толком было не разобрать… И снова это грёбаное чавканье, от которого тело Сергея под формой охранника покрылось «гусиной» кожей. Он резко схватился за единственное своё оружие – электрошокер. Уверенности нихрена не придало, «гусиная» кожа не пропала вовсе…
Практически ясное понимание того, что об эту самую дверь сейчас разбили чью-то голову и сейчас… сейчас… кто-то там… пьёт… ВЫСАСЫВАЕТ из раскола содержимое, накатило огромной волной цунами. На фантазию Сергей не жаловался, да и он мог запросто сейчас просто стоять в полутёмном пролёте пожарной лестницы стоять и выдумывать, нагоняя жути… Но…
Надо было проверить. Нет не вызывать пока милицию, а сначала проверить самому. Точно знать, а потом уже вызвать, если понадобится конечно, милицию. Иначе за ложное поднятие тревоги его мало того что пнут с работы – начальство может и подать в суд…
Быстрым шагом направляясь к главному выходу, Сергей успел перекрутить в голове всё что можно. Из всех коротких мыслях о сатанистах, маньяках, педофилах, и даже нежити, самой полезной оказался вопрос: «Что там за дверью?».
- «Что-что… Маленький тёмный пятачок, в жизни никогда не знавший искусственного света и заброшенный мелким мусором. С одной стороны здание, в пяти метрах от него – забор частного участка, сквозной проход по бокам: справа от той двери густые кусты и узкая бетонка к парадному входу, слева территория…»
Хоть что-то. Хоть в чём-то он уверен. Пятачок, мусор, кусты.
Сергей медленно открыл массивную дверь и вышел на улицу, прикрыв за собой. Повернув голову в ту сторону, куда ему предстояло подойти, он вытащил из-за ремня электрошокер. Прислушался. Ничего, никаких звуков. Глубоко вздохнул и, после секундной задержки дыхания чувство тревоги вышло в прохладный сентябрьский воздух прозрачным облачком пара. Он с оружием (оружием ли?), он в форме похожей на милицейскую, он хорошо сложенный мужик, по крайней мере для своих сорока с лишним лет. Он здесь хозяин. И он сейчас вставит ****ы всем без разбору…
Собрался с духом, пошёл. Но как-то с украдкой, тихо, по краю дорожки. Всё равно он боялся. Теперь мыслей в голове не было, а только это чавканье застряло в голове, призрачным эхом отражаясь нутрии от стенок черепной коробки. Как будь-то… Кто-то пил мёд из кувшина… Жадно, после тяжёлой работы… При этой мысли, уже за метров пять до угла здания, его передёрнуло так, что Сергей чуть не испробовал своё оружие на себе. Остановившись, снова глубоко вздохнув, снова выдохнув пар, он пошёл дальше.
Три, два, один метр… Решив не тратить время на пустые мысли, он сразу завернул за угол. Мышцы напряглись, сердце замерло…
Никого. Даже неверного света убывающей луны и фонарей вдали вполне хватало, чтобы понять – на это пятачке кроме него самого и груды пивных бутылок нету ничего. А главное – никого. Оглянувшись на приоткрытую дверь центрального выхода и убедившись что никто не прошмыгнул внутрь пока он тут чуть не наложил со страху, Сергей поправил ремень, выключил шокер и прошёл вперёд, к заваренной двери выхода. Ничего. Никаких тебе разбрызганных на полстены мозгов или чего-то подобного. Просто неоднократно обоссаная железная дверь.
Сергей хмыкнул и собрался уже идти дальше и обойти здание вокруг, как вдруг что-то заставило его обернутся. Мелкий щелчок в голове, как пролетевший мимо комар, на которого рука автоматически поднимается, чтобы прихлопнуть. Тоже самое. Просто мелкое автоматическое желание. И он обернулся.
И в следующий миг попятился, беззвучно открывая и закрывая рот, а где-то в глубине его мозга завыла диким матом сирена тревоги. Картина, представшая перед ним была слишком… УЖАСНА чтобы быть реальной… Но она была. Была, Господь милосердный, БЫЛА!!!
Над раскуроченным, будь-то мясорубкой, телом молодой девушки (только по валявшейся в стороне голове можно было точно сказать пол) сгрудилось с десяток человек, смиренно наблюдавших за тем, как один из них, самый крупный, жадно вгрызался в рёбра, которые под адским давлением его зубов хрустели подобно сухарикам. Голова его наполовину была скрыта, ибо он так вгрызся в грудь девушки, что буквально тонул в ней. Выражений лиц наблюдавших не было видно в темноте, но ясно было одно – их глаза светятся. Мягким красным огоньком. И из-за этих дьявольских огоньков груда мяса, которая ещё недавно была человеком, ясно выделялась на тёмном фоне плохо освещённого пятачка.
Всё это было в десяти метрах от Сергея возле высокого забора. Они не видели его, полностью… увлечённые зрелищем. Не слышали. Не чувствовали.
Сергей уже собрался развернутся и так же тихо уйти, а потом бежать, бежать со всех своих ****ых ног, срать куда – главное подальше, но тут он наступил па лежавшее на полу треснутое лобовое стекло, которое ней автолюбитель выкинул сюда. Оно треснуло ещё, потом ещё, и ещё, а Сергей не замечал, у него в голове выла сирена, а вот они… Он резко, как один повернули головы к нему, уставив свои светящиеся красные глаза на него. Тот что изгалялся над мёртвой девушкой перестал чавкать и хрустеть. Медленно поднял голову и, стоя на коленях и спиной к Сергею, повернул её на 180 градусов. Его глаза были другими. Его глаза пылали ярко-красным пожаром. И даже с такого расстояния было видно их выражение – ненависть. Заочная ненависть к тому, кто посмел оторвать его от наслаждения лакомством.
Теперь уже думать было бесполезно. Сергей истошно завопил и бросился бежать. И бежать быстро. Быстрее чем когда бы то ни было. Даже с пивным пузом и искалеченной правой ногой. Бежать. Бежать. Бежать по ухоженным лужайкам, по бетонке, бежать к другому углу здания, а дальше на широкую улицу и укрыться в свете фонарей, но… Из-за угла медленно выплыла фигура с красными глазами. Сергей резко повернул вправо и бежал уже по широкой стоянке в сторону одноэтажного корпуса лабораторий. Почти добежав до них он краем глаза заметил ещё одну фигуру с красными глазами, стоявшую за большим клёном рядом с дорожкой. Сергей шарахнулся в сторону, но продолжил бег. В голове пульсировал ужас. Он не мог разобрать точно куда бежит. Он просто бежит, словно напуганный зверь, бежит, сам не зная, что они его загоняют.
Загоняют в тупик.
Поворот, за корпус, стена, ещё один поворот – и вот он уже мчится по узкому, не более двух метров в ширину, проходу между лабораториями и гаражами. Бежит, не видя, что сверху, с высоты в три метра с крыш гаражей и лабораторий уже с жадным любопытством наблюдают десятки красных глаз. Сергей добежал до конца – ответвление корпуса с большим зарешёченным окном. Тупик. Он трясёт решётку, пытаясь вырвать, на миг ему кажется, что крепления поддаются, но тут он видит в отражении быстро приближающийся по проходу силуэт того самого крупного мужика. Его глаза пылают. Сергей бросает трясти решётку, и пытается вскарабкаться по решётке на крышу, у него это выходит, его голова уже поднялась на уровень спасительной высоты, поднимает глаза, чтобы найти хоть что-то за что можно зацепится руками… А там на корточках сидит тип с мягким красным светом глаз и мило улыбается.
- Привет, непутёвый,- приятельски говорит он.
Сергей теряет опору под ногами и валится спиной вниз с высоты в три метра и ломает себе позвоночник.
Последнее что он чувствует – это адскую боль в спине, быстро растекающуюся по телу. Последнее что он вдыхает – спёртый запах давно не использовавшегося проулка и собственной мочи. Последнее что он видит – как огромная тень закрывает небо и летит на него. Ударом ноги в голову и силой тяжести массивного тело его голова хрустит и жизнь заканчивается.
Светает. Небо постепенно становится светлее и первые птицы уже озаряют своими песнями округу.
Тот самый массивный мужик умывается в медном тазу, что держит в руках тот самый тип, что сидел на корточках на крыше.
- Вы уже убрались там?- вопрошает между омоканиями головы в таз мужик.
- Да, мой Государь. Там всё чисто,- последовал незамедлительный ответ.
- До начала рабочего дня остался час. Даю вам полчаса чтобы и здесь было чисто.
- Справимся в десять минут, мой Государь.
- Отлично. Дай полотенце
Ещё один человек в синем свитере, стоявший рядом, протягивает широкое бархатное полотенце.
- В машине для меня приготовлены чистые одежды?
- Конечно, мой Государь, всё готово, Ваш личный «Субару» уже подогнали сюда. Там приготовлен костюм, свежевыглаженная рубашка и смена белья.
- Документы?
- Извлечены из сейфа номер 7 и приведены в порядок, строго в соответствии с табелем.
- Хорошая работа, послушник, хорошая…
Человек, называвшийся «Государем» швырнул полотенце в сторону, развернулся и направился к выходу из проулка.
- Мой Государь! Разрешите утолить моё любопытство?
Мужик остановился.
- Да, послушник.
Пауза.
- Это была славная охота?
Мужик развернулся с улыбкой на лице.
- Сколько уже ты у меня служишь, послушник? Век, два, может три? Пора бы уже научится соблюдать формальности. Мне, конечно, приятно то, как ты меня называешь, но я не Государь. Я пока ещё имею статус Князя. Так что ближайшие пятьдесят лет зови меня «мой Князь». Тебе всё ясно?
- Да, мой Князь.
- А охота…- Князь призадумался,- Да, пожалуй охота была хорошая. Не славная конечно, бывало мы целые деревни зарубали – вот это был шик. Но тем не менее… Охота была хорошая.
С этими словами он развернулся и направился к свому личному «Субару».