* * *
Ты вспомнишь все в распадах белой ночи,
в тот самый час, когда не повторим…
Сергеичу? Ему гусиный кончик
пера и почерк как-то говорил...
Нам огорченье вроде не по чину, –
какая жизнь? каких-то два крыла…
. . . . . .
Молочница уж ноги промочила,
а Аннушка и масло пролила…
* * *