Пионерка Гуля Шнобель очень хотела построить коммунизм. Но пионер Гоша Цацко мешал ей в этом важном строительстве тем, что систематически не выполнял план по сбору макулатуры. И Гуля Шнобель решила убрать Гошу Цацко с дороги. Потому что это была не его дорога. Это была дорога Ленина, дорога Октября и дорога Гули Шнобель. А ещё по этой дороге, нога в ногу с Гулей Шнобель, шагали: круглая отличница Жозефина Пиявка, юный натуралист Сёма Зудецкий, книголюб Коля Нюхачко и друг Пиявки по переписке - немецкий пионер Грюмбель Шницельберг. И ещё многие другие замечательные пионеры всего мира и школы номер -дцать шли этой дорогой.
И Совет пионерской дружины -дцатой школы решил выключить Гошу Цацко из пионеров.
- Давай, сымай галстук, - торжественно сказала Гуля на глазах у всей передовой дружины школы номер -дцать и зажмурила глаза от трагичности ситуации.
- Не сыму! - ответил Гоша.
- Сы-май! Сы-май! Сы-май! - скандировала дружина, стоя.
- Май! Май! Май! - пропел весёлый ветер и улетел вдаль, чтобы опять обшарить моря и горы все на свете, как в прошлый раз.
- Не сыму! - упрямился Цацко.
Пионеры школы номер -дцать были возмущены до неистовства поведением пионера Цацко. Они собрали внеплановый Чрезвычайный Совет.
Совет дружины школы номер -дцать постановил: снять красный галстук с пионера Гоши Цацко с помощью рукоприкладства. Рукоприкладство поручили лучшей пионерке школы номер -дцать Гуле Шнобель.
Под звуки барабана Гуля подошла к Цацко, но не смогла достать до Гошиной шеи: Гоша был не по годам рослым, а пионерка Шнобель - не по годам нерослая.
- Руки коротки! - злорадно сказал Гоша Цацко.
Все пионеры дружно осудили высказывание Цацко и взяли словесное хулиганство пионера на заметку. Потом запечалились и собрали чрезвычайный Совет.
Совет постановил: снять галстук с пионера Цацко с помощью рукоприкладства и табурета.
Под звуки барабана Гуля встала на табурет. Сотни пионерских рук замерли в пионерском салюте. Со слезами на глазах Гуля поцеловала галстук пионера Цацко в узел и протянула руки, чтобы развязать его. Руки у Гули дрожали от торжественности момента и от важности доверенной ей миссии.
Галстук не развязывался. Пионеры скандировали:
- Сы-май, Гу-ля! Сы-май, Гу-ля!
Но узел был прочен. Без ногтей не обойтись. А свои ногти пионерка Гуля догрызла ещё в прошлом году.
- Как мне трудно, о, юные пионеры! - сказала Гуля Шнобель громко и с выражением.
А пионеры скандировали:
- Да-вай, Гу-ля! Да-вай, Гу-ля!
И Гуля пустила в ход зубы. Но галстук не развязывался. Потому что Гоша Цацко, чтобы не мучить галстук завязываниями и развязываниями, зашил узел нитками. И каждое утро он надевал галстук через ноги.
Но Гуля была упёртой пионеркой и решила: во что бы то ни стало, оправдать доверие пионерской дружины и развязать галстук пионера Цацко.
Узел оказался не по зубам Гуле. Галстук стоял насмерть. Гуля Шнобель вспотела. И многие другие пионеры тоже вспотели. Общим голосованием решили объявить антракт, и все пионеры весело, наперегонки побежали в буфет пить лимонад. Гоша Цацко тоже побежал пить лимонад, потому что он, как и другие пионеры, тоже вспотел и хотел пить.
Пионеры выпили в буфете школы номер -дцать весь лимонад, окружили Гошу Цацко и стали отрывать от него красный галстук. Но Гоша каким-то чудом отбился от пионеров и побежал, сверкая пятками. Он бежал и думал: "Ах, зачем же так поступают юные пионеры? Разве же это по-пионерски? Чем я, Гоша Цацко, хуже других пионеров?" Он сделал, всё что мог: он сдал в макулатуру все книги и газеты из дома, все свои учебники, даже свою любимую "Пионерскую правду" отдал. И всё равно не выполнил норму - не хватило трёхсот граммов. В пионерской стенгазете "Виселица" поместили его портрет с надписью: "Цацко! Вон из пионеров!".
Пионеры бежали за Гошей, осыпая его бранными словами и больно наступая на пятки. И тогда пионер Цацко выпрыгнул с четвёртого этажа в открытое окно, вместе с красным галстуком на шее. И был таков.
Но Гуля Шнобель привыкла доводить до конца свои начатые пионерские дела, и она добилась, чтобы пионера Гошу Цацко выключили из пионеров п о с м е р т н о.