Когда день за днем проходят в однообразной работе, особенно зимой или дождливой осенью, становится скучно, хочется на волю, в пампасы, а, поскольку пампасы далеко, хотя бы в командировку. Куда-нибудь - в столицу или в глухую дыру - лишь бы нарушить плавное течение своей жизни, встретиться с новыми людьми, столкнуться с иными обстоятельствами.
Я прикинул: за 27 лет работы в институте я был в командировках в сорока городах, в некоторых - по разу, в некоторых - по 20 раз. Всего я был в командировках более 200 раз. При средней продолжительности одной командировки пять дней всего получается 1000 дней, то есть около трех лет.
Приподнятое настроение в связи с выездом в командировку омрачается уже на стадии приобретения билетов. Эта проблема решалась или через Елену Викторовну в кассе аэрофлота, или через 3-5 рублей на вокзале, или через Светыну тетку: - Света, что тебе привезти из Риги?
- Ничего! Во-первых, моя тетка в отпуске, во-вторых, вы все равно ничего не привезете!
Но вот я уже в поезде!
Однажды в одном купе со мной оказались грузины - муж и жена, которые ехали проведать сына, служившего в Подмосковье. Когда они стали накрывать на стол, готовясь к ужину, я вышел из купе. Хотя я плотно поел перед отъездом, оставаться равнодушным, глядя на эти кавказские деликатесы, было бы выше моих сил. Я зашел в соседнее купе и около часа играл в шахматы. Когда я вышел покурить, грузины остановили меня: - Куда ты пропал, дорогой, мы не начинаем ужинать, ждем тебя!
Пришлось согласиться. Я выпил стакан чачи (Не бойся, дорогой, это мы для сына делали, две канистры ему везем!) и закусил разными вкусными вещами, в частности, мясом молочного поросенка. Это что-то, не поддающееся описанию!
В дороге лучше не пить. Но как можно отказаться, если твои попутчики - приятные, дружелюбные люди, возвращающиеся со свадьбы - выдавали замуж дочь. И предлагают во время ужина выпить за счастье молодых.
Выпить-то я выпил, но когда наутро сошел в Брянске с поезда и приехал в Бежицкую гостиницу, то оказалось, что паспорта у меня нет, и блокнота со всеми адресами и телефонами тоже нет. И пропуска нет.
Устроился в гостиницу условно и поехал обратно на вокзал. Дежурный по вокзалу направил меня в комнату милиции. Лейтенант, не дослушав мои объяснения, достал из стола паспорт и, показав его мне, спросил: - Ваш паспорт? - Мой, конечно! - Ну, забирайте! Считайте, что вам повезло. Ваши соседи по купе отдали все документы проводнику (они, очевидно, повыпадали из пиджака), он отдал их проводнику встречного поезда, который занес их нам.
В Ленинграде последний день командировки я решил посвятить экскурсии по городу. Купил билет и, так как до начала экскурсии оставалось время, зашел в столовую поесть. Людей почти не было, взял обед на разнос и ставлю его на стол.
Подходят ко мне две привлекательные, накрашенные девицы лет по 20-25, пересчитывают свою мелочь: - Вы не знаете, сколько борщ стоит? - Не знаю, - говорю, - я за все вместе платил. - А нам не хватает на обед, зарплату задержали на работе. Вы нам не одолжите копеек сорок?
- Пожалуйста!
Во время командировки в карманах пиджака всегда полно мелочи. Набрал полную жменю, а девчонка ладошку подставила - высыпал. Вторая щебечет: - Ну что ты, Таня, ведь неудобно! А Таня: - Почему неудобно? Неудобно спать на потолке - одеяло спадает! А мы рассчитаемся! Пойдемте с нами, мы рассчитаемся. И друга с собой возьмите - как раз будет!
- Спасибо, девочки! Как-нибудь в другой раз!
Еле ноги унес. Провинциал же все-таки!
С удовольствием ездил во Львов. И один, и вдвоем, втроем, и бригадами по пять -шесть человек.
Однажды завелось у меня несколько сот рублей. Решил купить часы сыну и невестке. Электронные часы тогда входили в моду.Повел меня заводской технолог к знакомому барыге. Тот вынес полное ведро часов и предложил выбирать. Ему эти часы, наверно, из Польши передали для продажи. И начал я выбирать: то музыка не такая, то еще что-нибудь. Выбрал часы, расплатился - дважды по 45 = 90 рублей и пошел в гостиницу. Ребята ко мне:
- Покажи, что купил! Я запустил руку в карман плаща и, как фокусник, вытащил три пакетика с часами. Как это получилось - сам не понял. Во всяком случае - не нарочно! Я не переживал - у барыги они ведрами!
В первых своих командировках я с интересом рассматривал архитектурные достопримечательности новых для себя городов. Позже - большее внимание стали вызывать люди. Не в домашней обстановке, а на улице, в толпе, в магазинах, в общественном транспорте.
В Свердловске запомнил вокзал. Сколько на нем нищих, убогих, инвалидов, грязных, опустившихся людей! На скамьях, на полу, в залах, возле туалетов.
В Орских магазинах пусто: ни мяса, ни масла, ни колбасы (70-е годы). А люди ходят здоровые, румяные. Спросил знакомого технолога: - Как это получается?
- Мясо, колбасу все едят, не волнуйся! Но не из магазина, а или сами воруют для себя и своих родственников, или покупают ворованное на мясокомбинате, в столовых, ресторанах.
А по субботам, воскресеньям в столовую не попасть - везде пьянки: юбилеи, свадьбы, встречи, поминки. И все довольны!
В Димитровград из Ульяновского аэропорта приехал ночью каким-то служебным автобусом: в него садилась группа москвичей, я узнал, что автобус идет в Димитровград, и сел с ними. Но их привезли в ведомственную гостиницу, а меня в ней не поселили (администратор аж вздрогнула, когда услышала мою фамилию), выгнали на улицу среди ночи. Оказалось, что это гостиница какого-то атомного института. Пришлось искать по адресу квартиру знакомого, который, будучи в Краматорске, приглашал приехать для заключения договора.
Интересно, что четырех-пятиэтажные дома для работников автозавода построены среди леса: деревья вырубали только там, где это было необходимо.
Как на всех автомобильных заводах, на Димитровградском агрегатном очень сильный контроль на проходных. Есть контроль на металл, как в аэропортах, да и вахтеры сверлят глазами - не несешь ли какую-нибудь резинку, уплотнение. Но дефицитные детали пропадают контейнерами.
Чаще, чем в любом другом городе, я бывал в Москве. Или по делам в Министерстве, или проездом в Ригу, Свердловск, Алма-Ату, Иркутск, Красноярск.
Расположена Москва очень удобно относительно Краматорска: вечером садишься в поезд, утром - в Москве. Как правило, в Москве можно было купить апельсины, сухую колбасу, различные консервы, шоколад. И, естественно, одежду, обувь. Мне жена эти вещи покупать не доверяла, так как я в них не разбираюсь и покупал обычно то, что в наших Краматорских магазинах лежало под слоем пыли.
Но бывали удачные исключения. Так, в Электростали (под Москвой) я купил жене югославские сапоги. И красивые, и крепкие, и точно по размеру.
Ну, насчет размера разговор особый. Жена сказала: - Не 36-й, а на 36-й! И вот здесь, в икрах, они должны быть как раз!
А как это определить - как раз или нет?
Я измерил это место на ноге жены. Как вам это объяснить?
Поднимите ваши руки, растопырьте пальцы, поверните их друг к другу и коснитесь большими и безымянными пальцами. Так вот, голенище сапога должно быть как раз такого размера (это для моей жены и моими пальцами, подход - сугубо индивидуальный).
Что я должен был делать, когда увидел, как стройная, интересная женщина примеряет сапоги “на 36-й размер” и они на ней очень хорошо смотрятся?
Я присел рядом, растопырил пальцы, повернул их друг к другу, вдохнул воздух, как перед нырянием, и обхватил ногу женщины в этом самом месте. При этом большие и указательные пальцы моих рук сомкнулись.
- То, что нужно! - удовлетворенно воскликнул я.
Женщина с недоуменной улыбкой посмотрела на меня. Я объяснил ей в чем дело.
- Больше ничего вам жена не поручала купить из предметов женского туалета? - спросила она. - Так давайте, примеряйте, пока я здесь!
В какой бы командировке я ни был, всегда было приятно возвращаться домой. В задымленный Краматорск с концентрацией вредных выбросов в атмосфере, в десятки раз превышающей допустимые, с переполненными автобусами, в которых люди так сжаты, что чувствуют биение сердца друг друга, с разбитыми дорогами, после езды по которым камни выходят из почек, с продавщицами, наглыми настолько, что, если какая-нибудь из них в ответ на твой вопрос промолчит, то кажется, что нет на свете женщины вежливее и милее, с очередями за всем, что “выбрасывают”, в Краматорск, в котором мы прожили почти 40 лет.