Пошло писать про осень,
но снова меня сентябрит.
А каминно-коньячная эта погода
так и затягивает поговорить.
Нет уж, лучше закутаться в плед потеплее
и помолчать вполголоса.
И пусть за окном перешептываются обо мне
дождей уныло серые полосы.
Словами не излечиться и не исцелить,
все стихи – лишь письма тому,
кого больше нет.
Всякий раз ты прощаешься так,
словно уходишь от меня на войну.
Знаю, нужно быть стойкими,
чтобы пережить зиму – еще одну.
Каюсь, мне всегда не хватало души,
чтобы греться лишь ожиданиями,
когда рядом были чьи-то другие
такие же теплые руки.
И не одни.
Виноваты лишь расстояния.
Нет, мне не стать твоей Сольвейг,
я же совсем не умею петь,
даже если двери закрыть поплотнее.
Разницу времен не перелететь.
Можно стереть
только все смс-ки, чтобы потом в голове
перечитывать снова и снова,
чувствуя, как все во мне
сворачивается желтком вкрутую.
Я не хочу жить вечно у тебя внутри,
мне не хватает тебя сейчас и снаружи.
Лужи
в себе растворяют недели.
Чувство вины прожигает дыры,
как кислота.
И сквозь них в небытие
утекает водка, виски, вино, коньяк…
и даже вода,
и не бывает похмелья с утра.
Кто-то возвращается все же
с большим рюкзаком и свежим загаром.
А кто-то стоит в белом фраке
на заплеванной лестнице в очередь за билетом в метро.
Не у всех это лето сбылось,
значит, я не одна.
Иногда мне бывает страшно,
просто так, ни от чего.
Вим Вендерс «Так далеко, так близко»,
помнишь кадр на крыше с самоубийцей?
Ему впервые в жизни было легко,
и падение стало полетом:
высоты ведь можно уже не бояться.
Иногда мне кажется, этот мир улыбался бы шире,
если бы не было в нем меня.
Иногда мне хочется
сделать пластическую операцию
и купить новый паспорт.
И жить с начала,
так, как мечталось именно мне.
Мне говорят: твое время вышло,
но я не дам им себя состарить в душе.
Нет, я сбегу в новый дом и разрисую в нем стены в граффити
и напишу капслоком «Я вернулась.
Уже навсегда».
Вечный ребенок и
осужденный
без оправданий и апелляций.
Да, у меня все всегда слишком поздно,
но опоздавшим тоже хочется жить, не жалея.
Опыт рождает новые чувства,
и души острие не притупляется, пробует лишь создавать,
более точно себя выражая.
Да, мне с небес ничего пока не обещали,
но упорно учусь ювелирной работе:
а стихи мои – лишь инструмент
для огранки алмаза чувств в бриллиант восприятий.
Победители времени и расстояний.
Да, я буду тебе писать.