6. ФОТОКОРРЕСПОНДЕНТША…
Ещё накануне вечерней службы матушка Елена подвела меня к настоятельнице монастыря, спокойной, немолодой, с тонким, немного болезненным, но одухотворённым лицом монахине. Бывшей учительнице, как выяснилось позже… Сказали ей о том, что я захватила цифровой фотоаппарат, и она - негромко, ровным голосом:
- Фотографируйте побольше, нам пригодятся снимки. Выбирайте интересные ракурсы…
…Встали рано, но в храме уже вычитывались Часы. Вскоре шорох пошёл по рядам. Владыка!
Начался Чин переоблачения. Дьяконы меняли верхнюю одежду Владыки, который стоял среди нас, мирян, поднесли ему воду для умывания, полотенце, крест, митру… Четверо батюшек выстроились по бокам, по двое с каждой стороны.
Я робко достала фотоаппарат. Сделала несколько снимков, отключив фотовспышку, чтобы не слепить Владыку, батюшек и окружающих людей. И, к большому огорчению, увидела, что снимки получаются размытыми… Пришлось, вздохнув, подключить вспышку. Ободрило и то, что с другой стороны фотографировала тоненькая девушка, которую тоже благословили на это дело. Так Владыка и остальные оказались под перекрестным огнём наших фотовспышек…
Если бы у нас с той девушкой были профессиональные фотоаппараты с массивными объективами, нам никто из окружающих и слова бы не сказал. Но с маленькими цифровиками мы были просто «люди из толпы», а значит – выскочки. И её, и меня атаковал шёпоток со всех сторон:
- А Вас благословили фотографировать?!
- Да, да, да….
По роду своей деятельности, газетной журналистики, я давно и без стеснения запечатлеваю разные мероприятия. Чтобы сделать удачный снимок, не смущаясь могу забраться на сцену на виду у многолюдного зала, или подлезть к микрофону на глазах огромной толпы… Сохраняю хладнокровие, и меня даже забавляет состояние, когда не включаешься в происходящее, а наблюдаешь как бы со стороны – успеваю ведь ещё делать записи для репортажа…
Но здесь!.. Несмотря на все попытки взять себя в руки, меня мучила дрожь. Это не «мероприятие», здесь – Богослужение… Чувствовала огромное напряжение, разъедало чувство вины. Я не хотела мешать! Корила себя – «Выпросила!!! Стояла бы в уголочке, молилась, а не мельтешила с фотоаппаратом…». Держали только слова матушки о «побольше», «интересных ракурсах»…
Владыка и батюшки, наконец, ушли в алтарь, стало легче работать. Тем не менее, я не удивилась, когда, едва подняла руки для очередного снимка, кто-то сзади резко ударил по руке, чуть не выронила фотоаппарат. Обернулась, и увидела искаженное лицо мужчины:
- Мешаете слушать!
Ничего не ответила, хотя нужно было бы сказать «Простите!», просто отошла от него на безопасное расстояние, и снова вскинула руки над головой: наводка, нажатие, фотовспышка…
…Понимаю, почему терпеть не могут фоторепортеров! Сама себя ненавидела в эти минуты. Но, прости меня, Господи, дело нужно было довести до конца… И я, беспрерывно бормоча про себя: «Господи, помилуй, Господи, спаси…», нажимала на кнопку…
Стоит сказать, что с этой тягостной и захватывающей фотоэпопеей постоянно забывала о больных ногах. Но, когда Богослужение закончилось, и все потянулись к дверям – собирались на Крестный ход, почувствовала, что едва стою…
Хотелось бы пройти со всеми вокруг монастыря, но – не дошагаю, факт! Дохромать бы до ворот, оттуда поснимать…
Я успела добраться до ворот, и сделать несколько снимков. Крестный ход неотвратимо приблизился, вышел священник с чашей и кропилом, целенаправленно шагнул ко мне и щедро окатил святой водой…
Откуда и силы взялись! В следующую секунду я уже была в гуще воодушевлённо поющего Крестного хода и, удивляясь сама себе, шла вместе со всеми… И хватило сил пройти весь неблизкий путь.