Аннотация
В данной статье автор выявляет проблему полисемантизма, возникающую при употреблении термина «сознание». Иногда этот термин употребляется в значении функции мозга, представляющей собой деятельность по отражению действительности, в других случаях для обозначения субъекта действия или объекта, в третьих же – результата этого действия. И этим не исчерпывается пёстрая палитра значений данного термина. Автор считает такое положение дел с использованием важнейшего для философии и психологии термина недопустимым. Изучение этой на первый взгляд лингвистической проблемы приводит к весьма интересным и многообещающим выводам.
Сознание как субъект и инструмент
Часто словом «сознание» обозначают орган, который наподобие фотоаппарата принимает информацию извне и определённым образом перерабатывает её. У этого «аппарата» есть фокус, который выхватывает ограниченный объём наиболее актуальной информации и задний план для менее актуальной информации. Это может быть свежая сенсорная информация или воспоминания, или направленная в будущее информация в форме мечтаний, тревожных ожиданий и т. п. Актуальность информации характеризуется её аффективностью, т. е. теми ощущениями или эмоциями, которые ею порождаются. «Эмоции непосредственным образом влияют на процесс восприятия, они фильтруют и модифицируют сенсорную информацию, поступающую в сознание от рецепторов»[1,85].
Значит, сознание – это приёмник информации с ограниченной вместимостью, структура, способная к переработке ограниченного объёма информации.
«Во время определённых болезней, отмечал Г. Гегель, случается, что в сознании всплывают некоторые такого рода представления и знания, которые много лет считались напрочь забытыми, потому что в течение всего этого долгого времени они не доходили до фокуса сознания»[2,359].
Из сказанного можно сделать вывод о том, что мозг представляет собой гигантское хранилище информации (о прошлом, настоящем и будущем), значительная часть которой остаётся невостребованной, т.е. не попадает в «фокус сознания». В каждое отдельное мгновение только ничтожно малая часть этой информации попадает в упомянутый «фокус сознания». В каждом из нас есть своего рода внутренний экран, на котором мы можем рисовать картинки, закрыв при этом глаза. Эти картинки вызывают в нас те или иные эмоции. Но кто тот, который «сидит за экраном», считывает информацию, проецируемую на экран, переживая при этом радость, огорчение или равнодушие?
«Западные мыслители, как правило, исключают возможность переживания ощущения «в чистом виде», (James, 1890; Nathan, 1969), считая, что ощущение, достигая сознания, преобразуется в перцептивный образ» [1,82].
Здесь отчётливо видно понимание сознания как органа, принимающего на входе ощущение, преобразовывая его на выходе в образ, который можно считать продуктом сознания как системы, его содержанием или содержимым.
«При переживании вины, напротив, образы и мысли словно сами по себе рождаются в вашей голове. Даже если вы нарочно попытаетесь думать о чем-либо другом, мысль о вашем поступке без спроса вторгнется в ваше сознание и вновь захватит все помыслы» [1,375].
Вот ещё одна цитата, в которой сознание понимается как субъект, но вместе с тем подчёркивается, что «сознание индивида» это немножко другое. «Можно утверждать, что понятие «субъект» конкретизирует понятие «сознание», соотнося с ним знание, достигаемое сознанием в самых разных его проекциях. «Субъект» это то же, что и «сознание», но в то же время это и нечто иное, чем привычное нам «сознание индивида» [10,263]. Без пол-литры не разобраться!
«В "Логических исследованиях" Гуссерль пытается ограничить область сознания последовательностью переживаний. В сущности, он пытается уйти от привычного представления о сознании как медиаторе феноменальной данности, независимом органе, без которого восприятие и мышление невозможны. Так что для сознания характерно постоянное выхождение за пределы самого себя: оно постоянно ищет объект, и без этого ему жизнь не в жизнь» [2,410].
В представлении авторов приведённых цитат сознание выступает как независимый орган, без которого восприятие и мышление невозможны, которому присуща полнота, стремление к осознанию полноты, характерно постоянное выхождение за пределы самого себя, постоянный поиск объекта.
Сознание как функция
Приведем несколько цитат, в которых сознание употребляется в значении функции (все курсивы принадлежат авторам цитат).
«Сознание – высший уровень психического отражения человеком действительности, её представленность в виде обобщённых образов и понятий» [9,678].
«Сознание – это высшая, свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщённом и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека» [2,350].
«Под сознанием, по А. Г. Спиркину, имеется в виду способность идеального (психического) отражения действительности, превращение объективного содержания предмета в субъективное содержание душевной жизни человека, а также специфические социально-психологические механизмы и формы такого отражения на разных его уровнях» [10,255].
Выделенные курсивом слова являются отглагольными существительными, т.е. употребляются в значении функции. В приведённых определениях понятия «сознание» его обозначают как функцию мозга, деятельность и одновременно как способность идеального отражения, что в корне неприемлемо. Способность к совершению деяния и само деяние не есть одно и то же. Это два качественно различные понятия и они не должны обозначаться одним и тем же словом.
«Большой психологический словарь», говоря о сознании, сообщает, что это «способность идеального воспроизведения действительности», «знание о мире». В дальнейшем авторы словаря сообщают следующее.
«Высшая психическая функция – продукт сознания или деятельности сознания. Отсюда и инаковость высших психических функций, которые, как и породившее сознание, олицетворяют завоёванную «сотворённую свободу»» [3,518].
То есть, сознание – это и способность к высшей психической деятельности, и сама деятельность, и её результат. В конце выясняется, что деятельность, которою является сознание, есть продукт сознания. Сознание (как функция) порождено сознанием (как орган).
«В более узком и специальном значении под сознанием подразумевают не просто психическое состояние, а высшую, собственно человеческую форму психического отражения действительности» [2,351].
«Таким образом, сознание – не просто образ, а идеальная (психическая) форма деятельности, ориентированная на отражение и преобразование действительности»[10,256].
Как видим, слово «сознание» используется в таких значениях, как «орган», «способность», «состояние» и «образ», что усугубляет проблему полисемантизма термина.
Сознание как совокупность образов
Обратимся к другим значениям, которые придаются термину «сознание». Вот примеры.
«Сознание – субъективный образ объективного мира»[2,346].
Здесь очевидно, что под словом «сознание» понимается содержание сознания.
«Заблуждение – это содержание сознания, не соответствующее действительности, но принимаемое за истинное» [2,421].
«Сознание – это прежде всего знание субъекта об окружающем мире и самом себе» [4,94].
Те же авторы, говоря о взгляде И. П. Павлова на природу сознания, отмечают: «Сознание понималось им тогда как субъективный мир» [4,84]. По-видимому, здесь имеется в виду, что, кроме объективно существующего мира, есть мир воображаемый, и сознание отождествлено с ним. Похожую мысль автор этих строк обнаружил у себя в книге «Стратегия счастья»: «Помимо мира реального, в котором человек живёт, в его сознании существует мир воображаемый, т. е. такой мир каким данному человеку хотелось бы его видеть» [6,27].
Терминологический аспект
В научной речи принципиальным является употребление ключевых слов в терминологическом значении. В отличие от бытовой речи, здесь недопустим полисемантизм. Обычные слова, зафиксированные в словарях, обладают только потенциальным значением, реальное значение они получают в контексте. Терминологическое же значение внеконтекстно. Это положение общеизвестно и неоспоримо.
Как мы показали выше, в употреблении термина «сознание» в философской и психологической литературе наблюдается полисемантизм, что является свидетельством синкретического неразличения процесса, его субъекта, объекта и результата.
В лингвистике при определении части речи выделяют ряд слов, которые получили название отглагольных существительных. Например, петь – пение, читать – чтение, отражать – отражение, выражать – выражение. Очень часто эти слова обозначают как процесс, так и какой-либо объект, связанный с этим процессом, т. е. приобретают статус объектности. Например, сидение в зависимости от контекста может обозначать действие или орудие выполнения этого действия.
Слово «письмо» может означать процесс написания и продукт этого процесса. Питье в одном контексте понимается как напиток, а в другом – как процесс распития.
Допустим, в одном из языков ковш экскаватора именуют захватом. Процедуру по извлечению грунта также называют захватом. И количество грунта, вмещающееся в ковш, тоже именуют захватом. В таком языке вполне может прозвучать следующая фраза: «Экскаватор посредством захвата осуществил захват нескольких захватов грунта». Абсурдность ситуации в том, что одним и тем же словом обозначают действие, субъект действия и объект, на который направлено действие. Именно такую картину мы наблюдаем со словом «сознание».
Рефлексия
К рассматриваемой нами проблеме имеет прямое отношение и термин «рефлексия», означающий деятельность психики по наблюдению за собственными процессами. В своей книге «Душа человека» С. Л. Франк различает предметное сознание, ориентированное на осмысление окружающего человека мир от самосознания для которого объектом анализа становятся собственные представления, мысли, чувства, переживания, волевые импульсы.
«Самосознание – это осознание человеком своих действий, чувств, мыслей, мотивов поведения, интересов, своего положения в обществе» [2,354].
«В процессе самосознания человек выделяет себя из окружающего его мира и старается определить своё отношение к нему. Если сознание позволяет человеку контролировать свою практическую деятельность, то самосознание держит под контролем деятельность самого сознания, что качественно меняет и сознание» [10,260].
Вышесказанное даёт представление о самосознании как о форме сознания, объектом которого становится само же сознание.
«Рефлексия – размышление личности о самой себе, когда она вглядывается в сокровенные глубины своей внутренней духовной жизни» [2,354].
Таким образом, рефлексия – это действие, которое может быть обозначено слово «сознание», субъектом которого является «сознание», объектом – также «сознание». Отсюда вытекает вывод: рефлексия – это сознание сознания сознанием.
Последнее предложение красноречиво показывает анекдотичность положения, возникающего в связи с полисемантизмом в использовании слова «сознание».
Дополнительные значения
Приводимые в дальнейшем примеры показывают, что перечень значений, приписываемых термину «сознание», далеко не исчерпан. Рассмотрим следующий газетный штамп.
«За годы перестройки произошли разительные перемены в сознании советского человека». Здесь сознание трактуется как мировоззрение.
«Он сознавал, что не в силах противостоять неумолимо надвигающейся беде, и сознание собственной беспомощности отравляло ему жизнь». В данном контексте слово «сознание» есть не что иное, как результат обработки информации. Вернее будет сказать «осознание». В данном предложении слово «сознание» выступает как осознание результата сознавания. То есть после того, как осознание наступило, оно фиксируется в предсознании и сознание работает с ним как с одним из образов, хранящихся в предсознании. Работает с ним как с объектом, переживает в связи с ним какие-то эмоции.
Рассмотрим высказывания С. Л. Рубинштейна, взятые из его книги «Бытие и сознание. Человек и мир».
«Известно, что при сильных переживаниях сознание выключается» [5,247].
Здесь используется значение «орган». Приведём теперь цитаты в которых этому слову придаются другие значения.
«Как выше уже отмечалось, психическая деятельность выступает в новом каче¬стве — сознания или, точнее, процесса осознания субъектом окружающего мира и тех отношений, в которые он с ним вступает, по мере того как из жизни и непо¬средственного переживания выделяется рефлексия на окружающий мир и на соб¬ственную жизнь, т. е. появляется знание о чем-то лежащем вне его. Наличие со¬знания предполагает, таким образом, выделение человека из его окружения, появ¬ление отношения субъекта действия и познания к объективному миру. Сознание всегда предполагает познавательное отношение к предмету, находящемуся вне сознания» [5,243].
«В психологическом плане сознание выступает реально прежде всего как процесс осознания человеком окру¬жающего мира и самого себя. Осознание чего-либо необходимо предполагает некоторую совокупность знаний, соотносясь с которой окружающее осознается. Сознание как образование возникает в процессе осознания окружающего мира и по мере своего возникновения включается в него как средство («аппарат») осо¬знания. Сознание как образование — это знание, функционирующее в процессе опознания действительности» [5,245].
«Сознание – предпосылка и результат процесса осознания мира человеком» [5,356].
В итоге получается, что одним словом обозначается деяние, субъект деяния, способность к его осуществлению, предпосылка к нему, его результат, в общем, всё, что вашей душе (или сознанию) угодно!
«Само по себе сознание такого рода есть процесс, в коем действенно познающий субъект стремится преобразовать все то сущее, на которое направлена его активность, в свой собственный объект, т.е. оно стремится все сущее представить себе как объект. От такого сознания как субъекта всех своих волений проистекает представляющий процесс, имеющий характер объективации».
В начале цитаты слово «сознание» имеет значение функции, а в конце самим автором цитаты названо субъектом.
«Будучи следствием воздействия внешнего мира как причины, сознание, идеальное, в свою очередь, выступает в роли производной причины: сознание через практику оказывает обратное влияние на породившую его действительность» [8,315].
В этом предложении также дважды встречается слово «сознание». В первой половине предложения речь идёт о сознании как о совокупности образов, формирующих картину, а во второй – как о сознающем Я, оказывающем влияние на окружающую действительность, используя в качестве инструмента содержание сознания. Таким образом, слово «сознание», будучи дважды употреблённым в одном предложении, несёт в себе два различных значения.
«Фрейд применял топографическую модель личностной организации. Согласно этой модели, в психической жизни можно выделить три уровня: сознание, предсознательное и бессознательное. <…> Уровень сознания состоит из ощущений и переживаний, которые вы осознаёте в данный момент времени. <…> Сознание охватывает только малый процент всей информации, хранящейся в мозгу» [11,111].
Здесь в один ряд выстроены в качестве уровней психической жизни разнородные понятия: сознание, предсознательное и бессознательное. Если два последних понятия и могут находиться в одном ряду как хранилища информации, то сознание никак не может рассматриваться как однородное с ними понятие. Ведь сознание является потребителем информации, хранящейся в мозгу, а два других – поставщиками. То, что авторы поставили их в один ряд – свидетельство того, что в данный момент они отождествили сознание с содержанием сознания.
Интересно мнение профессора психологии Дж. Уотсона, который говорит о сознании (трактуя его как субъект сознания) следующим образом: "Его нельзя увидеть, потрогать, понюхать, попробовать или передвинуть. Это чистой воды допущение, такое же недоказуемое, как и устаревшее понятие души". Блестящим возражением подобного рода рассуждениям является высказывание нобелевского лауреата физика Э. Вигнера. "Существуют два типа реальности или бытия: бытие моего сознания и бытие всего остального, - говорит Вигнер. - Причем последнее не абсолютно, а относительно". Вигнер отмечает, что внешние явления известны ему постольку, поскольку он обладает сознанием, поэтому бытие его сознания более реально, чем внешний мир. К сказанному можно добавить: Уотсона не устраивает невозможность получения сенсорной информации о сознании, но он упускает из виду, что трогают или нюхают предмет, имея целью довести информацию о нём до сознания. Поэтому субъекту сознания так же трудно зафиксировать факт своего существования, как глазам – увидеть себя.
Подумаем над следующей цитатой. «Для данной работы важен феноменологический метод как средство исследования сознания. То есть ответ на вопрос: «что сознание знает о себе», - или исследование сознания с помощью сознания (хотя как иначе можно его исследовать).
Когда утверждают, что изучение сознания – дело рук самого сознания, это, конечно, верно. Заключение о несуществовании сознания тоже выносится сознанием. Это равносильно тому, если бы кто-нибудь сказал: «Меня не существует, и вас, которые слышат моё высказывание, тоже нет. Реально существует только голос, утверждающий о моём и вашем небытии».
"Научная психология, потеряв сначала душу, затем сознание, похоже, скоро лишится и ума",- писал философ Г. Фейгл, директор центра философии и естественных наук в Миннесоте. В этих словах отразилась одна из основных тенденций современной научной мысли - попытка свести все духовные и психические явления к биохимическим процессам, происходящим в мозгу.
Преодоление полисемантизма
Таким образом, мы наблюдаем полисемантизм в употреблении термина «сознание», что, конечно, неприемлемо для научной терминологии. Каков выход из положения? Выход видится нам в том, чтобы, отказаться от употребления слова «сознание» в терминологическом значении, используя взамен следующие термины: «сознающее», «сознавание», «осознание», «сознаваемое».
«Сознающее» – это субъект психической деятельности, а «сознаваемое» – объект. «Сознавание» – это растянутый во времени процесс, в ходе которого идёт обработка информации как сенсорной, так и поступающей из предсознания. В результате обработки получается резюме, которое можно обозначить словом «осознание», т. е. в результате процесса сознавания мы приходим к единичному акту осознания. И осознание как результат сознавания отпечатывается в предсознании.
Из вводимых нами понятий только «сознающее» создаёт трудность для понимания. В самом ли деле существует некая структура, являющаяся субъектом сознавания или это абстракция, не имеющая за собой никакого смыслового наполнения?
Фактически, когда мы пытаемся выяснить существование чего-либо, мы выносим решение об этом в зависимости от того, становится ли образ данного объекта сознаваемым. Именно это обстоятельство создаёт для Сознающего трудность, когда он пытается зафиксировать факт своего существования. Представим себе такой робот, который способен посылать сенсорную информацию через спутник на пульт управления, за которым сидит оператор, на глаза и уши которого надеты приспособления для приёма информации от робота. Ведь не сможет этот оператор увидеть собственное тело, не сняв наглазники. Какими бы приборами мы ни пользовались, информация, в конечном счете, должна попасть в область сознаваемого. Сознающее – единственный орган, фиксирующий существование чего бы то ни было и вне сознавания не может быть фиксации существования того или иного объекта.
Установить факт своего существования Сознающее может только «увидев» собственное «отражение», направив фокус внимания на информацию о себе.
Дуализм
Разумеется, не мы первые обратили внимание на путаницу с термином сознание. Вот выдержка из книги Изарда «Психология эмоций».
«Дейкман (Deikman, 1973), в отличие от большинства других западных теорети¬ков, указывает на необходимость разграничения сознания и содержания сознания. В качестве примера, доказывающего обоснованность такого разграничения, он при¬водит тот факт, что при медитации человек расширяет свое сознание, подавляя при¬вычные операции разума (восприятие, мышление, память). В данном случае расши¬рение сознания — это увеличение его сенситивности, а не расширение содержания. По мнению Дейкмана, содержание сознания складывается в основном из мыслей, образов и воспоминаний; эти психические феномены непостоянны, они могут изме¬няться или исчезать, однако сознание человека, или его способность к осознанию, при этом сохраняется. Если содержание сознания — это функция нервной систе¬мы, состоящей из рецепторов и центральных анализаторов, то сознание, по мысли Дейкмана, представляет собой «дополнительный аспект такой биосистемы, ее пси¬хологический эквивалент» (Deikman, 1973, р. 319), но ни в коем случае не является продуктом частных нейронных взаимодействий. По мнению Дейкмана, сознание и нервная деятельность — это взаимодополняющие аспекты биологической системы, образующей конкретного индивида. С биологической стороны, система определен¬ных химических веществ образует жизнь, тогда как с психологической стороны эта же система конституирует процесс осознания»[1,78].
Комментируя эти идеи, Изард говорит следующее.
«Разграничение сознания, с одной стороны, и его содержания (операций и струк¬тур) — с другой, несомненно, полезно как в научном, так и в учебно-методическом плане. Без этого разграничения понятие «сознание» может стать настолько широ¬ким, что потеряет всякий смысл. Если сознание определяется как тотальное множе¬ство ощущений, образов, знаний и аффектов, характерных для индивида, тогда ана¬лиз сознания превращается в изучение многообразных психических или психологи¬ческих проявлений, а их совокупность может быть приравнена к личности. Если же мы допускаем, что сознание отлично от своего содержания, больше и шире его, тог¬да особые состояния сознания правильнее было бы трактовать как изменение струк¬турных и операциональных характеристик сознания (например, эмоций, восприя¬тия и т. п.), а не как состояния измененного сознания» [1,79].
Признавая правильность замечания о необходимости разграничения между понятиями сознания (понимаемого в смысле субъекта сознания) и содержанием сознания, вдруг делает странное допущение о том, что одно из них «больше и шире» другого. Как можно толковать о различиях в «габаритах» у столь разноплановых понятий. Ведь сознание (понимаемое как субъект сознания) соотносится с содержанием сознания как бетономешалка с её содержимым.
Далее Изард говорит следующее.
«Подход Дейкмана не лишен некой привлекательности, но в то же время может вызвать нарекания за свойственный ему философский дуализм; ведь в каком-то смысле его трактовка сознания — это не более чем попытка с современных позиций разрешить извечную проблему взаимоотношений души и тела» [1,79].
Час от часу не легче! Как бы отдавая должное идеям Дейкмана, но не во всём соглашаясь с ними, Изард не находит другого возражения, кроме того, что им свойственен дуализм. Но это и есть предвзятый подход к проблеме дуализма.
На трудности, создаваемые многозначностью термина «сознание» указывает Д. И. Дубровский.
«В термин «сознание», кроме того, вкладывается разное содержание (например, Гегелем, диалектическим материализмом, аналитической философией и т.д.), но даже четко определенное понятие сознания употребляется в разных смыслах и отношениях. Здесь в каждом случае требуется конкретный анализ, логически корректное преодоление антиномических ситуаций. В противном случае возникают столь знакомые нам квазитеоретические построения, освященные «диалектической логикой» и способные «доказывать», «обосновывать» что угодно»[7,233].
Резюме
Проведённое исследование привело нас к следующим выводам. Словом «сознание» принято обозначать функцию отражения, её субъекта, объект, результат. И этим не исчерпывается список значений обозначаемых словом «сознание» в различных контекстах. С целью добиться однозначности в толковании этого термина мы предлагаем пользоваться термином «сознавание», когда речь идёт о процессе отражения, «сознающее», когда речь идёт о субъекте сознавания, «сознаваемое» - о содержании сознания, «осознание» - о результате сознавания.
Литература
1.К. Изард. Психология эмоций. – СПб.: Питер, 2003.
2. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. – 2-е изд. – М.: Гардарики, 2003.
3.Большой психологический словарь/Сост. и общ. ред. Б. Мещеряков, В. Зинченко. – СПб.:ПРАЙМ-ЕВРОЗНАК, 2004.
4.Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История и теория психологии. – Ростов-н/Д: Феникс, 1996. Том 2 с. 94.
5.Рубинштейн С. Л. Бытие и сознание. Человек и мир. – СПб.: Питер, 2003. 6.Османов З.О. Стратегия счастья. – М.: Ладомир, 2004.
7.Дубровский Д. И. Проблема идеального. Субъективная реальность. – М.: Канон+, 2002.
8.Лучшие рефераты по психологии / Сост. И. Д. Березина. – 2-е изд. – Ростов н/Д: «Феникс», 2002.
9.Немов Р. С. Психология: В 3 кн. – 4-е изд. – М.: ВЛАДОС, 2002. – Кн. 1
10. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. Учебник. – М.: ПБОЮЛ Грачев С.М., 2000.
11. Хьел Л., Зиглер Д. Теории личности. – 3-е изд. – СПб.: Питер, 2004.
12. http://www.angelfire.com/pro/aiurveda/Science2.html