- Сглазил! – с досадой сказал Сыч. – Ну, ничего, сейчас мы его оттуда выдернем!
Он закрыл глаза, сосредоточился, и тут же посреди баньки материализовался перепуганный и ревущий хозяин тайги! Не дай вам боже, напугать медведя! Если уж человек с перепугу чёрт знает что может натворить, то зверь-то и подавно! Мишка встал на задние лапы и грозно заревел, собираясь кинуться на людей! На том месте, где сидели Сыч и Мокей раздались два хлопка и они исчезли, а Ванятка, не будь дураком, выпрыгнул в окно, вынеся на себе раму, потому что сложения он был богатырского, а окошко в баньке размерами воображение не поражало. Иван Александрович задал такого знатного драпака, что эту раму на себе он обнаружил, только тогда, когда несколько минут бился и не мог войти в дверь собственного коттеджа! Немного очухавшись, и попив кваску, он устыдился своего панического бегства и решил вернуться к избушке, вооружившись ружьём. Надо же было с медведем что-то решать, а то он таких дел наворотить может!
А он и наворотил! То есть, начисто разнёс всё, что находилось в избушке: разбил посуду, переломал мебель, досталось и приборам! После того как по ним несколько раз прошлась неласковая медвежья лапа, датчики физиологических показателей Майкла отключились, как будто тот отошёл в мир иной!
К моменту возвращения Ивана Александровича, Сыч и Мокей уже были около избушки и решали, как бы выманить медведя из избушки и уже на свободе закрыть силовой завесой.
- Мёд у тебя есть? – спросил Мокей Сыча.
- Есть. В доме. Сейчас схожу.
- Во-во! Давай! – подбодрил его Мокей. – Медведи, они жуть как мёд-то любят!
- Вряд ли он на ваш мёд клюнет! – мрачно заметил Иван Александрович. – Сытый он.
- Почему ты так считаешь? – удивились Сыч и Мокей.
- Почему, почему, - мрачно поворчал Конев,- туриста-то нашего, он, похоже, сожрал!
Сыч побледнел и схватился за сердце.
- Почему ты так считаешь? – прохрипел он еле слышно.
- Ну, Сыч, ты сам-то подумай! Ты, когда хотел туриста из континуума выдернуть, ты же его пространственно – временные параметры закладывал. А если они совпали с пространственно-временными параметрами медведя, то сам понимаешь, вывод однозначный.
- Я, вообще-то закладывал пространственно-временные параметры пульта, - с трудом сглотнув, ответил Сыч.
- Да какая разница! – с досадой сказал Конев. – Медведь, что ли на кнопку нажимал? Ладно, иди за мёдом, может, и клюнет этот гад, а не клюнет, так у меня для него другое угощение припасено! – и Конев грозно потряс ружьём, которое держал в руках.
- Откуда он там вообще взялся этот медведь? – спросил Мокей Конева, пока Сыч ходил за мёдом.
- А я знаю? – пожал плечами тот.
Медведь на мёд клюнул. Учуяв его запах, он вылез в окно баньки, разворотив окончательно то, что не смог до него разворотить Иван Александрович, нашёл берестяной туесок с мёдом и стал катать его лапами по земле, стараясь вылизать до дна. Здесь-то его и накрыли силовой завесой, оставив ему немного пространства для передвижения, а сами пошли в баньку. Вид развороченной баньки не прибавил никому настроения, а отключившиеся показатели датчиков и вовсе добили всех. Мужики гуськом вышли во двор, потому что в баньке даже присесть было не на что, и стали решать вечный российский вопрос: «Что делать?».
С расстройства не сразу настроились на конструктивный лад, а стали переживать, что же теперь будет.
- Жорка нас живьем съест, как медведь его туриста, - высказал опасения Иван Александрович.
Сыч и Мокей в ответ только тяжело вздохнули.
- Одного не пойму, откуда он там взялся, этот медведь? – задал сам себе риторический вопрос Сыч.
- Может, ты прозевал, когда переносил пространство? – высказал предположение Мокей.
- Со мной когда-нибудь такое было?! – страшно возмутился Сыч.
А зря возмутился, между прочим! То, что до этого с ним никогда таких казусов не происходило, это не аргумент, между прочим. Зеваанул Сыч медведя, это факт! Но факт неприятный, и подсознание Сыча не желало вести мыслительный процесс в этом направлении, а ринулось искать крайнего.
- Надо континуум на целостность проверить! – решительно сказал он и сосредоточился, приступив к проверке. Мокей и Ванятка ему не мешали.
- Есть! – наконец выкрикнул Сыч.
- Что? – выдохнули одновременно Мокей и Иван Александрович.
- Небольшое повреждение континуума, с полметра квадратных, не больше!
- Вот как медведь – то туда попал! – воскликнул Иван Александрович.
Однако Мокей высказал сомнения.
- Ерунда! Сам медведь эту дыру проделать не мог! Это может только специалист по пространству, а у нас их раз – два и обчёлся. Да и кто из них шкодить-то так будет?
Сказал, и осёкся на полуслове, вспомнив одновременно с Сычом хвостатого специалиста по пространству, которому шкодить так же необходимо, как дышать.
- Анцифер! – одновременно воскликнули мужики.
- Акулина! – скандальным тоном спросил Сыч, не поздоровавшись. – Где твой кот гадский?! – разговаривали они по телепатической связи.
- И тебе не хворать! – мрачно буркнула Акулина Савишна. – Сама бы хотела знать, где он. Десять дней уже, как вернулась, а он глаз не кажет!
- Ты лучше сразу скажи, где он, а то хуже будет! На этот раз ты его не прикроешь! На этот раз он такое натворил, что я лично из него чучело сделаю!
Рядом с мужиками раздался хлопок воздуха и появилась Акулина Савишна.
- Что ты орёшь? Я правду говорю, нет Анцифера дома, я уж вся извелась, не зная, где он и что с ним.
- Извелась она! А уж как мы по милости твоего кота тут изводимся, это словами не передать! – зло прокричал Сыч.
Акулина молча достала из саквояжа склянку, налила в маленький стакан какой-то жидкости цвета чая и протянула Сычу со словами:
- На, выпей! От нервов хорошо помогает!
Сыч молча схватил стаканчик и опрокинул его содержимое в себя.
- Мне тоже дай, Акулина, а то сердце что-то давит, - попросил Иван Александрович.
Видя такое дело, и Мокей принял на грудь Акулининого снадобья.
- Ну, а теперь, рассказывайте, что случилось, только не орите, в ушах звенит, - строго сказала Акулина.
Рассказывать взялся Иван Александрович и довольно толково изложил ситуацию.
- Мы думаем, что дыру в континууме проделал Анцифер, больше некому! – заключил свой рассказ Ванятка.
На удивление, против этого Акулина ничего не возразила, а даже и высказалась том смысле, что на Анцифера похоже.
- В гости он к этому туристу пошёл, вот и проделал дыру, но вот только в том, что в континууме медведь оказался, он не виноват!
- Почему это?! – зло вскинулся Сыч.
- Хватит орать! – махнула на него рукой Акулина. – Чтобы этот медведь туда попал, надо чтобы Анцифер его за лапу провёл и ещё при этом с пространством поработал, чтобы парадоксов не было! Ты как себе это представляешь?
Сыч растерянно захлопал глазами.
- Так выходит, это я его, всё-таки прозевал?! – трагическим тоном произнёс он.
- Ну, прозевал, и что? С кем не бывает? - успокоила его Акулина. – Меня другое волнует, куда всё-таки Анцифер подевался?
- Есть у меня одна догадка, но боюсь, что она тебе не понравится, - мрачно сказал Иван Александрович.
- Говори!
- Съел медведь и твоего кота тоже.
Акулина заметно побледнела, вынула пробку из склянки и опрокинула в себя остатки жидкости. Потом она взялась за сердце и все несколько минут скорбно молчали.
Когда к Акулине вернулся нормальный цвет лица, она сказала с надеждой:
- Нет, я чувствую, что Анцифер жив, вот только куда он делся?
В это время к компании присоединилась Капа, жена Ивана Александровича. Она пришла домой и с удивлением обнаружила перед входной дверью останки изломанной деревянной рамы, а когда в гостиной не обнаружила на стене ружья, то поспешила к Сычу узнать, что это у них делается. Услышав рассказ про последние события, а особенно про трагические прогнозы судеб туриста и Анцифера, она отмахнулась от них.
- Да не может быть! Буквально две недели назад Анцифер прибегал ко мне за йогуртом для своего туриста, тот худеть собрался.
- Теперь ему худеть не надо, отхуделся! – сделал вывод Иван Александрович.
- Да почему вы все так уверены, что турист с котом погибли?
- Насчёт Акулиного кота не знаю, а вот показатели физиологических процессов в организме у туриста на нуле, а это сама понимаешь, в каких случаях бывает, - поделился своими горестями Сыч.
- А ну, давай посмотрим твои приборы! – решительно сказала Капа, направляясь в баньку. За ней потянулись все остальные.
Стряхнув рукой пыль и щепки с приборов, Капа долго что-то крутила в них, пытаясь реанимировать застывшие экраны, потом разогнулась и сказала:
- Тебе сейчас эти приборы только день рождения японского императора покажут! Не работают они!
- Так это что же, турист ещё может быть, и жив? – не смея поверить такому счастью, дрожащим голосом спросил Сыч.
- А я вам, о чём битый час толкую? Искать надо, куда они делись!
Тут Акулина Савишна сказала:
- Подождите меня здесь, я мигом обернусь! Есть у меня одна идея!
Сказала и исчезла, только хлопок воздуха раздался.
Во время разговора Акулину всё время мучила мысль, что она что-то упустила. Что-то такое, что поможет узнать, куда делся её драгоценный котик. И только когда выяснилось, что приборы не работают, и, возможно, все живы-здоровы, её, наконец, осенило! Она вспомнила, что по приезде, когда ставила в сарай свой харлей, она удивилась появлению второй двери в кладовку. Подумала о том, что надо будет Анцифера о ней спросить. Однако, Анцифер всё не появлялся и не появлялся, и беспокойство за него вытеснило все второстепенные мысли. А сейчас она была почти на сто процентов уверена, что найдёт пропажу. И точно! Не прошло и десяти минут, как рядом с банькой раздался хлопок, и взгляду присутствующих открылась живописная картина, хоть маслом рисуй! В центре композиции находилась разгневанная Акулина Савишна, правой рукой она очень нелюбезно толкала в спину растерянного Майкла, а левой держала за шкирку Анцифера. Майкл был только в шортах и тёмных очках, и его бронзовое и постройневшее тело радовало глаз. Анцифер был в ластах и маске для подводного плавания и в лапах держал ружьё для подводной охоты, на трезубце которого трепыхалась большая рыбина. Кот был мокрый, как цуцик.
- Вот они, голубчики! – торжественно сказала Акулина и поставила своего любимца на землю.
Последовала немая сцена, которая закончилась тем, что Анцифер решил отряхнуться. Наглый котяра и не подумал отойти в сторону, и устроил присутствующим массовый душ из морской воды. После этого все закричали одновременно.
- О! А мы по вам чуть поминки уже не справили! – радостно закричал Иван Александрович.
- Ты что, паршивец, делаешь, ты смерти моей хочешь?! – ярился Сыч, наступая на Анцифера.
- Нечего валить с больной головы на здоровую! – сурово ответила Сычу Акулина, вставая между ним и Анцифером.
- Глядите, а Майкл-то как похудел, видно, помог ему мой йогурт! – радостно сказала Капа, и все дружно уставились на Майкла, который несколько растерялся от всего этого шума.
- Как ты там с медведем –то воевал, бедолажный? – догадался спросить его Мокей.
- О! Сори! Вы устроили мне первоклассный экстрим! Плохо только, что я поздно понял, что такой отдых не для меня. Я так благодарен вашему чудесному коту, что он помог прервать мне его!
- А ты чего сам-то сигнал бедствия не подал?
- Оу! Я такой, как это по-русски сказать…
- Растяпа, мяу! – подсказал наглый кот.
- Йес, йес! Именно рас-тя-па! Я потерял пульт в первый же день!
- Наверное, медведь его проглотил! – догадался Сыч. – Вот почему я его вытащил из континуума, а не Майкла.
- Я вам очень благодарен за прекрасный и оздоровительный отдых! Когда я осенью появлюсь в университете, все мои коллеги умрут от зависти! Вот только…
- Что, только? – спросил Иван Александрович.
- Я хвастался перед коллегами, что привезу шкуру убитого лично мной медведя, - уныло сказал Майкл.
- Сделаем! –пообещал Конев.
Майкл покосился на медведя, который мирно уснул за силовой завесой.
- Оу! Ноу! Жалко животное!
Конев увидел, что Майкл смотрит на уснувшего медведя, и рассмеялся:
- Как говориться, ни один медведь из ныне живущих, при этом не пострадает! Просто у меня в гостиной шкура медведя на стене висит, я тебе её подарю!
Майкл после этого обещания расцвёл, как роза осенью. У всех настроение тоже значительно улучшилось, и процесс изготовления чучела из Анцифера, в который уже раз отложился на неопределённое время.
Майкла зазвали себе в гости Коневы, потому что Капа хотела подробно расспросить его, как проходил процесс похудания. Акулина с Анцифером вернулись в свою избушку, а Сыч и Мокей занялись восстановлением порушенной баньки, затем вернули медведя в континуум, а континуум на место.
Через несколько дней, провожали Майкла домой. Он уезжал хорошо отдохнувший, загорелый, подтянутый и донельзя довольный! Кроме чемодана, с которым он прибыл на отдых, он увозил целый рюкзак сувениров, включая знаменитую шкуру медведя. Иван Александрович сдержал своё обещание, и подарил её Майклу, предварительно, правда, дуплицировав её. А то так никаких медведей не напасёшься! Иван Александрович посадил Майкла на поезд в Куртыханске и ещё долго махал ему вслед рукой. Хорошим мужиком оказался Майкл! Они с Коневым за те несколько дней, что он гостил у них перед отъездом, успели подружиться. Майкл захотел ещё для достоверности сфотографироваться с поверженным медведем. Иван Александрович создал ему голограмму лежащего на земле медведя, но Майкл долго не решался к нему подойти, помня, как одна такая «голограмма» уже чуть не задрала их с Анцифером. Только когда он точно убедился, что на этот раз всё без обмана, то смело встал рядом с голографическим медведем, грозно сжимая в руке ружьё Ивана Александровича и гордо задрав голову. Фотосессия прошла на «ура!», и Майкл увозил несколько снимков, убедительно доказывающих, какой он бесстрашный охотник на медведей!
Проводив туриста, кидаловцы вздохнули с облегчением. Всё-таки, каким бы хорошим человеком ни был Майкл, но он был посторонний, и создавал некоторые неудобства. Однако, долго отдыхать от туристического бизнеса им не пришлось. Однажды утром Жорка Трунов заявился к Сычу, и обрадовал
- Всё! Закончился наш отдых! Завтра нового гостя встречаем!