Владимир Ильич, экс-капитан Военно-Воздушных Сил КГБ СССР (короче говоря – пограничная авиация), будучи на пенсии, от «нечего делать», работал водителем в фирмочке, куда меня, вчерашнего студента приняли на работу.
Должность моя заурядно называлась новомодным словечком «менеджер». В мои основные должностные обязанности входило посещение оптовых баз и рынков на предмет бесперебойного обеспечения свежими и прочими продуктами, ресторанчика принадлежавшего фирме. Поэтому, желая продемонстрировать свой немалый социальный статус, барышням я представлялся как снабженец ресторана.
Согласитесь, что между неопределенным «менеджер» и конкретным «снабженец ресторана» лежит огромная пропасть. Для мужчины в полном расцвете всяческих сил, двадцати с небольшим лет отроду, сие есть фактор немаловажный, тем более что в том возрасте представляться барышням приходилось частенько.
Ильич был мужик нрава веселого и нежадного. После работы куда подвезти, он -всегда пожалуйста. Ежели у меня чего «к рукам прилипало» (сами понимаете, снабжение ресторана это наличные деньги, сыпуче-текучие продукты и пр., пр., пр.), я от души делился с товарищем по работе. В общем, в непростое постперестроечное время проблемы питания в наших семьях были решены и не абы как, а на самом, что ни на есть, достойном уровне!
Шеф – хозяин фирмы, если чего и не замечал, то наверняка догадывался, но на наши художества смотрел сквозь пальцы, потому как сам был из бывших советских офицеров военных строителей…, а мы особо не зарывались и службу несли исправно…
Так мы, на пару с Ильичем за беседами-рассказами рассекали по городу и его окрестностям на славной боевой нашей машине ИЖ-2715 – сиречь «пирожковоз».
Несмотря на двукратную разницу в возрасте, крепко мы с ним сдружились, за что на фирме получили на двоих одно прозвище – «экипаж».
Проведя всю свою сознательную жизнь по приграничным гарнизонам нашей в основном русскоязычной Родины, к пенсии ближе осел Владимир Ильич в Алма-Ате.
Кроме всех талантов, обладал он крепким, закаленным суровыми армейскими буднями, прошедшим ЗаБВО, ДальВО, ЗГВ, Афганистан и, от того, хирургически отточенным, здоровенным, матерым чувством юмора... с добротным армейским душком... можно сказать - "кирзовым"... в некоторых случаях, я бы откровенно сказал, "заскорузлым портяночным духом"!!!
- «БАЛ-ДЫР-ГАН» - читает он вслух надпись на магазине - это что по-нашенски будет? – обращается он ко мне, памятуя о моем тюркско-мусульманском происхождении.
- Малыш, - перевожу я ему.
- Ага! «Киздёныш» значит… - задумчиво интерпретирует он.
С тех пор, иначе чем «Балдырган», он ко мне не обращался…
Возвращаемся мы груженные «на базу», как любил выражаться Ильич, начало зимы, на дорогах слякоть, ведем неспешные беседы.
Я ему без задних мыслей сообщаю:
- Подруга моя поехала на турбазу отдыхать.
Он, не отрываясь от дороги:
- Одна?
- С однокурсницей.
- Вот и славно! – не меняя осеннее-философского выражения лица… - Мужичков себе найдут, поскребутся по-человечьи…
От таких комментариев меня на сиденье подкинуло головой в потолок!
- Она не такая!
- Все они… не такие… - задумчиво продолжает Ильич.
- Она другая! Да у меня… А у нее… - разошелся было я, но глянув на выражение его лица умолк, отвернулся в другую сторону. Обиделся.
Так молча, мы проехали почти всю дорогу. У самого ресторана Ильич пихает меня в бок и жизнерадостно сообщает:
- Да не боИсь ты, Балдырган! На 3,14...з9е счетчика нет. И тебе достанется!
Останавливает нас гаишник. Ильич выходит.
- В чем дело? - басовито спрашивает. Брови хмурит.
Гаишник приветливо, с улыбочкой:
- Нарушаем?
- Что-о-о?! – возмущается Ильич.
На него же «где сядешь там и слезешь».
Далее идет обычный диалог инспектора с водителем. Жестикуляция, мимика…
Фиаско гаишника и триумф Ильича.
Отъезжаем от места встречи. Ильич, все еще возбужденно:
- «Знак, знак»… Знаю я этот знак… Но кто же знал, что именно сегодня и именно в этом месте… Делать им больше нечего кроме как пенсионеров шугать…
Немного отъехали. Поостыл. И с гордостью за себя:
- Даже если меня жена поймает голым на чужой бабе, я все равно скажу, что вставить не успел!
Не было предела моей гордости, когда приобрел я первую в своей молодой жизни собственную машину – полуразвалившийся Nissan.
Карбюратор забарахлил. Я, храбрец-всезнайка, разобрать-то его сумел, а как сделать так, что бы собрать и снова работало – умишка не хватает…
Звоню:
- Ильич, выручай!!!
Приезжает… Снимает крышку карбюратора… Взглядом оценивает масштабы катастрофы…
Ласковенько так мне, душевно констатирует:
- Что, лапочка моя? Рученьки-то из жопки растут…