БАБУШКА.
Посвящаю моей святой бабушке Полине.
По бабушкиной ванной комнате ходила курица . Она любила мою утреннюю кашу . Считалось, что только бабушка в состоянии накормить " это чудо ", которое никогда ничего не ест, а только хлещет воду ведрами. Курица не отказывалась и от борща и от котлеты. Но ее было не напихать ни селедкой ни хреном , ни горчицей. Бабушку оскорблял вид замордованных в морозилке магазинных кур, поэтому она слезно просила мою маму купить для меня куру на базаре. Я никак не связывала внезапное исчезновение курочки-рябы с бульоном , который выпивала залпом.
Мамина доблесть заключалась в том, чтобы зарезать обреченную куру и "обскубать " ее для дальнейших экзекуций. После "резни" мама оставалась все тем же сангвиником и уравновешенно шла на работу , где возиться с кровью ей приходилось чаще , чем вам видеть воробьев. Она была оперирующим гинекологом.
Умирала бабушка дома. Мама , папа и моя тётя с мужем всю ночь подключали к бабушке инфузии, разные трубки , измеряли остатки пульса , применяли искусственное дыхание... Бабушка ушла под утро.
Я , помню, проснулась необыкновенно рано и в наступившей тишине увидела маму , которая смотрит мимо меня. Мне было 10 лет. Я помню сковавший меня ужас свершившегося неотвратимо. Впервые за всю мою жизнь папа заплакал.
... Маме не хватало времени на долгие уговоры . Она заламывала меня , выхватывала невесомую ладошку и стригла ногти. Бабушке никогда и в голову не пришло бы действовать силой.
Её мама , учительница местечкового хэдэра , умерла, когда бабушке было два года. Бабушкин папа, столяр-краснодеревщик, женился на прагматичной и жесткой девице , которая нарожала ему пятерых детей , одного за другим. Бабушка всех их нянчила и воспитывала. Мачеха не ленилась наказывать бабушку за всё, в чем сама же и была виновна.
Бабушка любила меня больше всех своих внуков , наверное, поэтому я слушалась ее бесприкословно. Она протягивал мне те самые маникюрные ножницы , заточенные папой , чтобы я убедилась , подержав их в руке, что они не страшные. И не кусаются, если любить их и ими правильно "чикать ". Бабушка рассказывала, про шлимазла-Сатану , сидящего под землей и выжидающего, когда у деток вырастут "нёхти" аж до самой земли , и тогда он начнет их сгрызать вместе с пальцами , пока не нажрется. А жрет он даже тогда, когда спит одним глазом. Срезанные "нёхти " мы с бабушкой зарывали в землю под грушей , чтобы Сатана к нам никогда не приходил.
Бабушка знала наверняка, что Бог живет не на небесах. Что он ----всюду . И внутри нас тоже. Поэтому никто и никогда никуда от него не спрячется . И твоя последующая мысль дается тебе ----им , как жизнь. Даже под шапкой-невидимкой было бессмысленно укрываться от него. Потому что и эту шапку дал нам он сам для того , чтобы мы поигрались во всемогущих.
Лет с трех я искала Бога. В кронах деревьев , в малиннике, на чердаке , в бочке с водой , в темных закутках сарая , в клетках у кроликов , в собачьей будке и в самой пасти нашего здоровенного Дуная. ---- Всюду. В земле жил Сатана . Значит, Бог был где-то рядом со мной.
Бабушка не говорила мне, что нужно бояться водяного , лешего , русалок , чертей , чудищ поганых , трехглавых пресмыкающихся, драконов . Еще и поэтому я не любила сказок : там много красиво врали. Ведь один Сатана сожрал бы всех чудовищ сразу.
Бога совсем не надо было бояться . Его надо было всегда ощущать и любить.
По субботам к бабушке заходила соседка , тетя Женя . Она зажигала огонь и электричество и говорила , странно разведя руками : " Шабаш . " Тетя Женя брала испеченный бабушкой хлеб и уходила.
Бабушка в сотый раз , после моих упорных просьб , рассказывала , как они ехали в эвакуацию , к "братьям-узбекам" , как варили сначала картошку ,а потом одни "лушпайки" , как умирал по дороге мой дядя Изя , которому было тогда 3 годика . Как мою тётю "узбеки поставили быть большое начальство : директоршей детдома " , и , хоть она " и имела каких-то 20 лет, но не была швыцеркой , поэтому все ее уважали и даже дали ей медаль". А мою маму взяли в госпиталь , где ее называли "доктор-апа " и тоже "шо-то дали, но лучше б картошки или муки ". Бабушка уже не могла плакать, когда рассказывала , что дедушке Срулику дали "бронь " и на войну не взяли , " так его взяли немцы и гнали прыгать с каланчи, а потом ,на земле, стреляли его, пока не застреляли до смерти, как всех аидов , кто не успел убегать ". Дедушке уже тогда было за 50 , всю свою жизнь он работал пекарем. Его знал весь город ...
Бабушка, говоря по-русски , часто ошибалась , но я не смела ее исправлять и запоминала все , слово в слово.
У нас дома собирались бывшие тетины ученики со всех уголков Союза , врачи----- коллеги родителей , офицеры---- коллеги тетиного мужа . Посиделки затягивались до полуночи "политической мурой " и " стерилизацией атмосферы" , как говорил мой папа.
Бабушка, мелькая между гостями , тихо , но разборчиво "комментировала " элитарные дискуссии, не понимая их смысла , но улавливая ---- непонятным образом --- их глубинную суть. Как только тётя называла моего папу "эстетическим еретиком " , бабушка , вступаясь за зятя, предлагала , по ее мнению, нейтральное "пурыц ". Что могла сказать моя бабушка о традиционно-русской дихотомии сознания и бытия ? А она могла !
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ )