- Смотрите, Вера сама с собой разговаривает…
Вера не понимала, что с ней сейчас происходит: то ли она спит и видит сон, то ли эта явь такая странная….Голос девушки из палаты она слышала четко. Она же слышала, как та сказала: « Смотрите, Вера сама с собой разговаривает…»?
Так откуда этот красивый юноша у ее постели? Нет, даже не у ее постели, в ее постели? Он сидит в ее ногах в конце кровати. Нет, даже НА ее ногах в конце кровати. Как это? А она не чувствует его веса… Вот, он глянул на нее и подмигнул! Красивый…
- Я умерла? – спросила у молодого человека в белых одеждах Вера.
- Ты что? Нет, конечно. Не умерла. И не собиралась. И, вообще, у тебя все прекрасно. Что за паника? От аппендицита теперь никто не умирает. Ну, если сильно не постараться, конечно. Врачи такие симпатичные в этой больнице…. Хоть ты сам полечись! (он улыбнулся, хитро прищурившись).
- А ты тогда кто? Я думала, ты –ангел, а я умерла…
- Ну, если я ангел, это вовсе не значит, что ты должна умереть. Не смеши. Ах, да, забыл. Мы же невидимы… Ну, вот, тебе повезло- ангела настоящего увидела. Светлого. Как ты себя чувствуешь-то? Перед операцией так дрожала… Говорили ж тебе: « Вера, не бойся, все пройдет быстро, и через час ты уже будешь улыбаться в палате!» Улыбайся, Вера! Все хорошо!
- А почему ты спрашиваешь, как я себя чувствую? Ангелы же все знают….
- А… Так все просто, я не твой ангел. Я подменяю твоего. У меня пару часов свободного времени, так я за тобой пригляжу, а заодно свое домашнее задание сделаю.
- Не понимаю. Как это ты не мой? А мой тогда где? Почему он меня бросил?
- Ой, ну, не паникуй ты! Никто никого не бросил. Просто твой ангел разрывается между тобой и твоим сынишкой, Юркой. Тут у тебя операция, а Юрка с качелей упал у бабушки в саду, расшибся чуть-чуть…
- Как расшибся? Что с ним?
-Слушай, Вера, прошу же – успокойся, вон на тебя уже все соседки по палате уставились, как на ненормальную. Ты лучше поспи, а я попишу… Тихо говори, шепотом, ладно? С Юрой все в порядке, Юра-старший успел вовремя. У самой земли уже подхватил. Так… пару царапин… скоро вернется к тебе… чуточку с сыном твоим попросился посидеть, успокоить дитёнка.
- Ой, Ангел, а у меня столько вопросов… Я тихо, шепотом, ладно?
- Ну, отказывать больным нельзя, конечно… Спрашивай. Только потом ты поспишь, а я попишу, хорошо?
- Хорошо, хорошо…- радостно и заговорщически зашептала Вера. Она осмотрелась по сторонам: тихий час, а все болтают, не спят.
- Верунь, ну ты как? Очунялась? – Анна Гавриловна где-то сзади, за изголовьем постели спросила.
- Да, Гавриловна, все хорошо. Спасибо.
- А мы глядим, ты чё-то сама с собой шептаться стала, да разговаривать в голос. Думали, может, бред какой после наркоза… Ты поспи, Верочка, быстрее все заживет.
Вера убедилась – ангела никто не видит и не слышит. Здорово как!
- Ангел, я вот что… А как, кстати, тебя зовут?
- Паша- старший. Я из двойни. У меня сестра еще есть. Тоже ангел.
- Как это Паша? У вас что, имена такие же, как у людей?
-Ну, конечно. Вот твоего ангела Вера зовут. Хороший ангел. Тоже светлый.
- Светлый? А что и темные бывают?
- Бывают. Вернее, темными становятся. От мыслей темных.
- Как это, от мыслей? От каких мыслей?
- Да, от ваших! От каких же еще… От Ваших темных мыслей мы темнеть начинаем. И от грехов ваших. Вот и есть у нас ангелы темные. У них и сил убавляется от этого, крылья тяжелеют, так быстро на помощь подоспевать не умеют, как мы, светлые.
- А темный ангел может стать опять светлым?
- Ну, признайся - спросила, а сама уже и ответ знаешь? – засмеялся весело Паша. – Мысли светлеют, и ангел светлеет! В грехах раскаиваетесь на исповеди, сразу светлеет, прямо на глазах! А может и совсем темным стать, почти брюнетом, как вы называете. Эт плохо… Темные начинают служить Сатане. Это уже и не ангелы, это его слуги. Не приведи, Господь, дожить до этого. Темный ангел –это начало конца. Увы… Тут уж упадешь - не поднимут, а подтолкнут, любая беда легче дорожку найдет к человеку с помощью темных сил.
- А мой светлый?
- Светлый, слава Богу. Вчера, правда, когда ты невесть что себе в голову набрала перед операцией, темнеть уж было начал, а сегодня видел – ничего… посветлел опять… ты это… береги ангела своего, пропадешь, ведь, без него. И это… нам, конечно, не положено советов давать, ноя ж не твой, да и раз уж встретиться получилось, скажу: тяжело твоему на двоих разрываться… Юру покрестить не собираешься ли? Пора бы уж – пятый год человеку. Покрестишь- ему сразу ангела выделят, белого, быстрого. И тебе спокойнее станет, вот увидишь… Чего так затянули-то?
- Да, понимаешь, свекровь с мужем –атеисты ( ангел усмехнулся добродушно!), я православная, но и в церковь когда ходила, не помню… Не буду врать, у нас такого вопроса даже пока не возникало. Моя мама предлагала, когда Юрка родился, а мы думаем, вот будет совершеннолетним, пусть сам и решает, какую веру принять, и принять ли ее вообще…
-Так, а до этих лет-то как ему по земле ходить, не оступаться? Кто поможет?
Ну, конечно, дежурный ангел найдется почти всегда… А вдруг? Твой еще годик-два вот так полетает, а потом уж тобой серьезно заниматься будет, на двоих времени никак не хватит… Может не хватить…
Вера слушала спокойный размеренный и совсем не поучительный голос ангела Паши и думала о своем Юрке, которого сейчас, наверное, Вера-старшая убаюкивает, усыпляет. И самой ей ужасно захотелось спать, с Пашей-старшим так тепло и спокойно… А Паша что-то все писал и писал красивым каллиграфическим почерком в толстой, но какой-то воздушной тетради.
- Паша, а что это за домашнее задание? Что ты все так старательно пишешь?
- А… Это? Это… Ну, как тебе объяснить? Ты – девушка грамотная, знаешь, что рукописи не горят, так ведь?
- Ну, слышала. То есть читала у Булгакова в его «Мастере».
- А смысл-то понимаешь?
- А что тут понимать? Талант не может сгореть, пропасть. То, что записано, запомнится…
- Ну, это просто красивые твои предположения. Рукописи не горят, потому что все, что пишет автор, он записывает не только на бумаге, а и на небесах. Все ваши творения, все записанные мысли хранятся вечно в нашей небесной канцелярии, в Большой книге жизни.
Рукописи не горят точно, поверь. Потому, что все записанное на бумаге ручкой, пером, карандашом… нарисованное на холсте или в детском альбоме для рисования… и даже распылителем на старой кирпичной стене гаража… все это одновременно записывается и в нашей Небесной книге. И даже, если рукопись, сделанная на земле, сгорит, не дай Бог, не надо пугаться - у нас в архиве есть все. Кому нужно, все ваши творения прочтут.
- А ты, Паша, не просто светлый. Ты белый какой-то, праздничный. У твоего младшего Паши такие светлые-светлые мысли, что ли?
- Еще бы! А сначала я был темным. Таким темным, что уже почти летать не было сил – Пашка мой жил в детском доме. Мы из двойняшек, я ж говорил. Сестра моя тоже мучилась с Еленой-младшей своей. Дети, а мысли какие были у них… Жуть, вспоминать не хочу… Я и дневника не вел, темные мысли лучше через раз записывать. Да и рука не поднимается…
А сейчас строчу вот и строчу- Пашка мой думы думает, одна светлее другой! Забрали их, слава тебе, Господи, забрали в семью. Малец мой забыл уж о своих печалях. Писать не умеет еще… а как тут не записать то, от чего голова у него прямо-таки кипит.
Вот сегодня, смотри: « Мы с Ленкой сиводня идем в лапедическаю группу. К Тамари Динисавне. Папа купил многа титрадей и красивые настоящие ручки, как у взрослых. Я скора научусь гаварить, что на нашем доме красная крыша, а не крыса. И мама не будит хахатать…»
Ну, как такое не записать-то? Я дневник Пашкин веду уже второй год. Сейчас поспишь, если время будет, я тебе почитаю. В порядке исключения…»
Вера на этих последних словах сладко уснула. И снился ей Юра и Вера-старшая, и Паша-ангел и маленький бывший детдомовец Пашка…
Хлопнувшая от порыва ветерка форточка разбудила и Веру и других обитателей послеоперационной палаты.
- Вер, у тебя там за кровать тетрадка твоя упала!
Вера с трудом повернулась на левый бок и опустила за кровать руку. Сразу нащупала что-то приятно-бумажное. Достала…и вспомнила про ангела Пашу. Одеяло, на котором сидел Паша, было аккуратно расправлено, от приятного гостя не осталось и следа…
А как же его домашнее задание? Тетрадь забыл, что ли? Как это?
Вера открыла обложку, на которой были изображены легкие облака и разноцветными буквами детским старательным почерком было выведено: « Пашин дневник. Начат в феврале 2008 года. Автор Паша- ангел»
Вера открыла дневник…
(продолжение следует...
потому что мы живем...
а из наших детских дневников многое есть на маминой страничке...)