Молодая женщина с длинными светлыми волосами, небрежно собранными в хвост, медленно шла по больничному коридору. Ссутулившиеся плечи, невидящий взгляд, скользящий по блёклым стенам…
Дойдя до нужного кабинета, она тяжело опустилась на банкетку, рядом с седой измученной дамой лет шестидесяти. Полуторагодовалый малыш, сидящий на коленях последней, неловко потянул руки
- Мама, - сказал он… На минуту на лицо женщины озарилось улыбкой и снова потухло.
Она взяла малыша на руки и двинулась к выходу...
Страшный год по больницам… Год, который, она была уверена, они оба не переживут…
Чувство вины часто преследует матерей.
Не знаю, как получается его заглушить, когда столько обвинений кидается в лицо женщинам. Не знаю отчего люди с такой готовностью осуждают их, отчего готовы в и без того израненное сердце бесконечно втыкать иголки…
Это случилось год назад.
Счастливая семья – он, она и малыш.
Он – любящий муж и отец, незаменимый сотрудник, за которого держатся. Вечером, после работы, он иногда задерживался с друзьями, чтобы выпить кружку пива за просмотром футбольного матча. Но ненадолго. Часов в восемь служебная машина подвозила его к подъезду, и он лихо взбегал на седьмой этаж, открывал дверь своим ключом, целовал жену и сына…
Она – просто жена и мать. Конечно, у неё есть работа, подруги, но всё это давно ушло на второй план, ведь есть они – её любимые мужчины… Она работает на полставки дабы не потерять квалификацию, оставив малыша с няней и отдавая ей всю свою зарплату.
Восемь месяцев назад случилось чудо – родился Никитка.
Теперь он, с видом великого исследователя ползал по всей квартире и всюду совал любопытный нос…
Озорные русые кудряшки подскакивали, когда малыш, звонко шлёпая по полу ладошками, быстро переползал из комнаты в комнату…
Лето выдалось жарким, но в открытое настежь окно слегка залетал лёгкий ветерок, чуть качая занавески. Мама возилась на кухне, наводя порядок и мурлыча под нас какую-то популярную песенку…
- Бдя,- удивлённо крикнул малыш и показал пальчиком на пролетавший высоко в небе самолёт, оставляющий за собой широкую белую полосу.
- Это самолёт, - терпеливо объясняла няня малышу, - он летает по небу, выше облаков и перевозит людей из одной страны в другую.
А Никитка смотрел на неё внимательными серыми глазками так, будто понимал, о чём идёт речь…
Няня опустила малыша на пол и села в кресло.
«дилинь»… раздался серебряный звонок телефона…
Мальчик тем временем старательно исследовал широкий белый подоконник.
- Бу, - сказал он и показал на плотную москитную сетку. С внешней её стороны сидела большая яркая бабочка.
Никитка встал на четвереньки, с силой плюхнулся на сетку и вместе с ней полетел вниз…
Возбуждать уголовное дело против няни не стали… за отсутствием состава преступления…
Почти неделю мама была в коме, а малыш…
Малыш отделался переломами и сотрясением мозга…
Месяц спустя папа оставил их…
- это ты виновата, - кричал он так и не сумевшей придти в себя жене, - ты плохая мать, я не могу жить с такой безответственной женщиной, не способной уследить за моим сыном!.. Ему вторила свекровь.
А она… Стояла и почти ничего не слышала. Только как удар кнута ощущалось каждое не воспринятое слово, каждая интонация…
И казалось, что весь мир уже обвиняет её в постигшем семью несчастье…
Он собрал вещи и уехал на следующий день.
А она осталась. И больной Никитка тоже.
Она жила в больнице. Она приходила к шести утра и сидела у его кроватки до темна…
Наверное, она провела несколько ночей в сквере неподалёку, на скамейке, не имея сил идти домой…
Её захлестнуло чувство вины…
Зачем она осталась жить?
Чтобы поставить на ноги сына, исправить свою ужасную ошибку… Чтобы попробовать, наконец, стать хорошей матерью…
Но это всё лирика.
Она ей никогда не станет.
Чувство вины не уйдёт никогда…
Плохая мать, плохая жена, тень… Её уже нет… Она разбилась вместо сына и осталась там, на тротуаре под окном…
Тут осталась только тело, без души, способное двигаться, говорить, машинально делать то, что она должна…
Она уже не чувствует боли…
Ей негде черпать силы, чтобы жить. От неё отвернулись все, ведь она виновата…