Когда прошлогодние сады почувствовали себя получше, я решил начать новую жизнь: небо все равно было серым.
"Скорпио" я разбил, Машка не звонит, одна отрада - тепло.
Та-ак, где "лопатник"? Ну-у!.. это точно, Новая Жизнь! Во: это на "кадиллак", это - Машке на трусы (черт, почему они одинаково стоят?), вилла во Флориде меня подождет... А! Васьгенычу бутылку!
Оптимизма мне было занимать не у кого, кроме как у Васьгеныча, особенно в такое серятское, хотя и апрельское утро. Этот старый хрен хранил в своей слесарке кроме ржавых гаек и разводных ключей свежайшую информацию, пропаренную его дыханием до сорока градусов, и проперченную до реву его матерным юмором.
* * *
- Хеть-тя драл! - на любимом наречии возопил он. - Я, было, тару хотел сдавать.
- Умойся, Васьгеныч! - посоветовал я. - Я вчера опять машину грохнул, вот - весна ведь.
- Лучше б ты, Херакел драный, Машку трахал, - сумничал он, вскрывая "бескозырку", - а то она вон че мне давесь говорит: "Чой-то, блин, Геныч, Саня-то, кажинный день, - грит, - чужие машины бьет, а скоро ли, на фиг, на своей меня катать будет?" - Хгкухм...мгум..г-ум…гмум…Охкгурец!..Ну!!!
Пока он захрумкивал бодунную рюмку пролетарским солененьким огурчиком, я подумал, как Гамлет: "Машка, или новая жизнь?"
Каскадерскую свою нудную работу я б не делал, если б не нужда в деньгах и в Машенькеных, так сказать, сказках - запросах. Плохо платят, заразы. Ну что, ну вот: ей машина понадобилась!
- Ты, длядтака, - не унимался после рюмки Васьгеныч, - кирни со мной, так я тя, паря, научу!
Небо в подвале Васьгеныча было затянуто беломорными облаками, как и на улице. Сквозь эти облака сначала просвечивала только его лысина. Затем стали проявляться такие слова:
- Литческасила, едрийго, он же ежище! - солировал сантехник. - Зачем ему столько "бабок"? Рукам-ногам не шевелит, а краны в ванной - золотые! Иди-к, Сань, к ему в шоферы, или ишо давай по рюмке?
- Топ-топ-топ, Ваcилий Геннадьевич! - от такого величанья глаза слесаря чуть не упали на стол. - Про кого это ты околесничаешь?
Разговор пошел пьяный и долгий.
* * *
Вишневая кожа "Роллса" мягко приняла в себя недвижное тело Владимира.
За окнами сыро и серо кончался апрель.
"В дела, скорей в дела." - Афган не сломал этот мощный ум, помещенный в расстрелянной оболочке. - "Кошмары оставим дома." Ум был оформлен густой копной темно-русых, с проседью волос и по-блоковски интеллигентным лицом. Мимо пролетали беременные почками деревья. Ноги и правая рука не двигались. Серо-голубой взгляд в тени темных ресниц скользил по такому же серо-голубому пейзажу, сквозь который неслась машина.
* * *
А познакомился я с ним до реву просто: задел машину, положил охранника, открыл дверцу, извинился и пошел. Вот тут-то голос из кожаных подушек и въехал мне по затылку:
- Сэр? Вы торопитесь? Восстановите мне охрану, прошу Вас, - этот голос был жестким и гибким, как дамасский клинок. Фраза звучала направленным на вас дулом.
Собрав куски своего апломба, я сказал:
- Я не доктор.
- Мне в охране не нужны доктора. Садитесь за руль.
Я сыграл "пожатие плеч" и влез на переднее сиденье, сразу же окунувшись в нечто, напоминающее виртуальную реальность.
* * *
"Кап-кап-кап"... "Бурр-буль"... Сознание постепенно возвращалось к гению гайки и ключа. "Хлюп"...
"Чевой-то я наплел про золотые краны? А я задвижки закрыл? Или открыл?.. Кокнут же." - В голове его оставалось место только для опохмелки. Диван под ним сладострастно скрипнул ржавыми пружинами и поднял остатки его волос над уровнем клеенчатого стола, на котором происходило вчерашнее пиршество.
- Са-аня-я! У нас чо есть?..
Ответ был безжалостен: "Быррсссссссс....", - так система реагировала на утреннее состояние своего хозяина, игнорируя желания маэстро сантехники. Нашарив на столе чинарь пожирнее, рякнув легкими, Васьгеныч сподобился сообразить, что вчера (а может, сегодня) раскрыл кому-то (кому, не помню) что-то, о чем кто-то, весьма крутой, убеждал не говорить никому. "Н-ну, если-и..."
Такого синего похмелья не видал сам Вакх, тем более что этот греков Бог, по мнению всех водопроводчиков, им в прокладки не годился.
"А-а, Санька ведь! Скотина! - убедил свои мысли Васьгеныч.
- Напоил, а кому я, дря, про "Вовика", епс, мо ля, пропер? - Не емули (в силу образного словотворчества сантехнической диаспоры просим этот звук считать одним словом) ля?"
Тут голова Большого Разводного Ключа Васьгеньича увидела...
* * *
Птички - чирикали.
Курильщики - сидели на бульварах.
Цветы - благоухали, газеты - продавались!
* * *
Апрель... Никакому бронированному стеклу ни на каком "Роллсе" ни при какой плохой погоде не удастся защитить человеческие чувства от ожидания добра!
Владимир, глядя сквозь поляризованное стекло на вновь найденного охранника, чувствовал, что он нашел друга. Он сомневался только в том, что этот парень может не пройти проверки. Проверки, введенной им самим, и потому неукоснительной.
"Два тура он прошел сразу: машину задел "случайно",
"пьяный", работает на себя, Алеху-то он как... Технику, электронику... Так... Четко! Хорош, зараза. Но..."
"Синий!" - включился дисплей.
"Cмотрю..."
"Александр Васильевич Димин, одна тысяча девятьсот шестьдесят второго. Киричи. Армия - спецвойска. Командировки: Китай, год не обозначен, Афганистан, год не обозначен, Ирак, год не обозначен, уволен два года тому назад, каскадер "Мосфильма", кримдеяний нет, холост, разведен, первая жена Елена. Вопросы, Шеф?"
"Спасибо, синий мой, всегда с тобой," - рулевое колесо считало с ладоней нового шофера все, что где-либо, когда-либо, за исключением президентского кресла, с ним случалось.
"Проверка по особой программе. Детали - по "Минимуму". Решение – «Личное".
Владимир больше не смотрел на дисплей, закрывающий половину спины того, кого он так долго ждал.
* * *
Мои пальцы показались мне шампиньонами, выросшими вдруг на рулевом колесе из карельской березы, толстом, как круг копченой колбасы. Переднее, лобовое, стекло было... ночного видения. (О, Господи, инфракрасным!) Перед колбасой, ой, баранкой, ну, вообще-то рулем сияло изображение нашего мегаполиса с высоты полета птицы, и по нему... мы почему-то поехали!
О, Господи, да это же спутник!Ну, зараза, напугал... Конечно, это ж не "Боинг". Да...
В кабине были только две педали: вперед-назад. Но в избытке всяких знакомых мигалок: диагностика, расходы, таймеры, давление, балансировка и так далее. Зато эта тяжелюка имела весьма солидный запас комфортабельности: полный компьютерный сервис, включая спутниковую связь и телевидение, лазерные инфракрасные окна, не говоря уже о пулевзрывобезопасности, непотопляемости.
Короче, махина ехала сама, а я сидел в подогретом кресле пилота и слушал, что говорит Шеф.
А Шеф говорил...
* * *
А над Землею где-то спутник пролетает,
И про каждого чего-то там читает.
Он не низок, не высок,
Но в поле каждый колосок
От него с чего-то с грустью
Ожидает.
* * *
В наушниках раздался тот же стальной и одновременно мягкий голос:
- Вас зовут Александр?
- В одну сторону не знакомлюсь. Я пока без работы, но цены у меня кусаются.
- Владимир. Очень рад. За поездку - пятьдесят баксов, идет?
- Едет, - я еще не мог никак переварить свою удачу.
- Машина Вам нравится?
- Не издевайтесь, начальник! - произнес я не очень внятно, вкушая через трубочку манговый сок. - Как температура в салоне?
- Проветрите на два пункта, Александр Васильевич, скоро приедем. Да Вы курите, курите. Я не сторонник аскетического образа жизни моих служащих.
- Я к Вам еще не нанимался. "Откуда мое отчество?.."
- Уже работаете. Пятьдесят баксов?.. Кстати, ловлю Ваши мысли: посмотрите на монитор справа, разве это не правда?
Справа полыхали всеми цветами картинки всех моих земных грехов. Откуда?! Слайды, видеосьемки, документы до минус седьмого колена. Да... Не только я планировал эту встречу! Руль у меня в руках скользил, как поршень в масле "Castrol".
- "Это" будет в одном экземпляре. Вы поняли, Александр Васильевич? Стоп. Мы приехали. Откройте мне дверь. Не надо. Коляска атоматическая. Вот Ваши баксы. Если Вы мне понадобитесь... Вас устроит пятьсот в неделю постоянно, плюс оговоренные гонорары за, так скажем, рискованные коммерческие мероприятия? Искус отказаться огромный, но когда я Вам позвоню, попрошу согласиться.
* * *
В проеме подвальной двери появился мужикоподобный слон. - А, пчхусссь!!! -произверг гибрид. - Ды, ждо ди, Бочкинг?
- Ну-у, - скульнул Васьгеныч, ерзнув по коленкору дивана. - Токо не Почкин, а Почечкин, Василий Геннадьевич, свашпоззввв... Неее-ааа!!! - увидел он дырку глушителя и толстый, не знающий жалости палец под ней.
- Аптчхи-а! - слон убрал хобот и мирно спросил, вгребясь в слесарку: - А нде эндта ссука? Сиди, блинн! Ааа..мбхеяе т-чхин-чхиййй-я!...
Сантехнически ржавые пружины коленкорового, протертого многими поколениями плохих людей дивана, поняли, что на них садится что-то более ужасное, чем люди с винно-пиво-рыбно-табачным запахом.
- Ду, ды! - голосом йерихонских труб чихнул слономужик, - пдидед Бочкинг, од - бой! Дазборг у бедя, бодибаж, дуда. Доз задожидо, гдаза сзезядся, пдобахднузь, де дай бог.
- Блить-то-ять, то ись, е-помедь! - потихоньку восстанавливал себя Великий Задвижкин. - Я ить, могу и слетать! Погода бодунная, смурная, да и, млятьтети, - перяшкоп протереть?
- Диззя, мля! Веледо: " Пук! И дазад!" А когда эдод Бочкинг пдидед? Кодизь, ссука! - гориллоподобная инфлюенца явно решила проявить профессионализм...
****************
Вилла тонула в болоте... Но комаров не было. Апрель, видимо?
- "Желтый"! Убери туман! Снег вижу!
Владимир почему-то нервничал. Выбранный им «боевик» выпадал из его схемы за счет непредсказуемости его интеллекта. Встречные огни на фасаде погасли, "Роллс" мягко встал у подъезда.
Снег... Я знал, что по нему меня уже не выпустят к моим старым грехам, к жизни моей прошлой. Нажав на "Power", я приготовился сдаться. Я знал, что этот снег, последний в зтом году, может быть, растает над нашими с Васьгенычем могилками.
"А что? Пожили, покуралесили, попрыгали? С парашютами, по бабам, по ларькам пивным, по заграницам?"
Оп-оп-оп!
"Парашют, заграница... Ты хотел, парень, взять золотой краник у набоба? А набобчик-то знает про твой "золотой" крантик!"
" Смысл? Есть!" - решил я, забыв о Васьгеныче, друзьях, трех тещах и любимых (благо, все они, как я знал, пребывали в благополучии)!
О, если б не этот апрельский толстый случайный снег! О, как бы мог я еще от себя убежать!
****
Четыре человека в черных легких куртках. Взгляд первого. Жест. Идем. Погода - дрянь. "Вам приготовлено." Догадываюсь. Снег кончился, впереди - одни радости, "баксы" и "свобода".
Дверь.
Зал. (Снимите, пожалуйста, куртку.)
Стол. (О, Боги!)
Все остальное - потом, ну потом, потом...
Этих черных я больше никогда не видел, даже во время моих увеселений ( бедная Машка!) в бассейне, в тренажерном зале и в сауне.
****
Васьгеныч с "Инфлюенцей" приканчивали вторую.
"Ак, етта, теттемать, Бочкин-от твой, они по какой части?"
"Мде сгазади - мдого здаед." - насморк не отпускал рыцаря плаща и глушителя.-"Ты че-то додго ходил..." Подозрительный вгляд пистолетного дула заставил "водяного" потихоньку трезветь.
"Али ишшо?.." - звякнул он, робея, стаканчиком.
"Ты кто?" - осовевший громила, да еще с насморком, являл собой угрозу более конкретную, чем незакрытая форсунка.
"Дак ить, Почечкин я, Вася, вашбродь!" - ностальгнул слесарь.
"Дуу?.. А где клиент?! А, хер сыб, далибай..." - его накачанная, спортивная натура не смогла выдержать сантехнической обработки, и, обезвреженная, тихо, по-домашнему, легла на коленкор.
*****
Операцией занимались лучшие, кто еще остался. Всем им светило «место под солнцем". (А, может быть, под землей?) И это тоже надо решать. Как много надо решать... "Трудно быть Богом"! Эх, Стругацкие, мне бы ваши заботы, это ж люди, а не листы бумаги, не фантастика ваша отвлеченная. Клону уже три года, в конце концов. Взрыв? Авария? Землетрясение? Что-то надо, иначе разнесут, и чуда не произойдет, а я хочу стать чудом. Ценою минимальных жертв я спасу остальных…
Благие намерения... Дорога в ад... Да руки-ноги-то кто мне вернет, кроме меня самого? Кто спасет человека кроме самого человека?
Итак, сотня,полторы молчащих людей. Сотня распятых Христов, и миллиарды поверивших в чудо, которое я им дам. Бессмертие.
********
А краны и правда золотые, не соврал кирюха Васьгеныч... Васьгеныч! Холодный пот в горячей ванне? Сучонок я, я ж его подставил!!! И где теперь искать его проспиртованный труп?
Буяним..
"Хозяина."
Во весь экран.
"Вопросы?"
"Почечкин!!!"
"Отменяю. Еще?"
"Уфф!.. "Клико" и лед".
"Это к ребятам. Спокойной ночи."
**********
В пробеломоренной слесарке
Наш киллер грустно затухал.
Нежны обводы иномарки,
Еще нежней в руках бокал!
Не родились еще на Руси богатыри, способные победить нашу водоканальную братию по части "замахнуть". Даже не одевал наш задвижник ни марлевой повязки, ни бронежилета. Увесистый "ТТ" с глушителем, ввиду его сходства с канализационным сифоном понес он обменивать на "пузырь", оставив его гориллослономужикоподобие бороться с бациллами, пьянством и сантехническим клеенчатым диваном.
Успех не замедлил сказаться.
(Улицы наши длинны и пустынны...)
В черной, (хр-ршо смазанной) машине Васьгеныч был (сюминут-ту!) доставлен под те самые золотые краны, (леп-помать, хол-лодно!) которые он третьего дня дня чинил.
Инфлюенца в его подвале трагически скончалась.