Переходил Семен Маркович как-то дорогу на красный свет. Идет, значит, Семен Маркович твердым шагом на красный свет и вдруг как взлетит, как замашет руками от удивления, как взглянет на кота в окне второго этажа, у которого шерсть колом встала и глаза от испуга выпали и брякнулись оба, кот с подоконника на пол, Семен Маркович на капот ГАЗели.
После этого у летчика открылись удивительные способности. Ни разу в жизни баян в руки не брал, а тут взял и играть начал. Правда, одну лишь мелодию «Собачий вальс». Времени стало больше свободного, так как дали ему нерабочую группу инвалидности, потому что пике, как у любого истребителя, пришлось на носовую часть и от этого «черный» ящик сильно пострадал и стер большую часть накопленной годами информации. Отформатировался, в общем. Слоняется Семен Маркович по району днями напролет и растягивает гармошку вправо-влево, туда-обратно. Мучает инструмент и людей.
Видит однажды, траурная процессия движется. Покойник в гробу на грузовике едет, рядом три бабы сидят, рыдают, а следом толпа идет. Пристроился Семен Маркович к ним и давай наяривать свою мелодийку громко, задорно, будто приглашая всех пуститься в пляс.
Толпа оцепенела, бабы у гроба опухшими глазами захлопали и еще пуще завыли от надругательств над чувствами. Семен Маркович расценил это как умиление его талантом и заиграл надрывней, душу свою слабую выворачивая мехом наизнанку.
Прогнали баяниста благим матом, но с того дня он уже не шатался по улицам без цели, а каждый день ближе к полудню как на работу отправлялся на кладбище. Там завидев новосела в черных рюшах, окруженного провожатыми, вырисовывался из-за кустов и оглушал мертвую тишину хриплым визгом баяна и карканьем разлетающихся перепуганных ворон.
Всё равно было лишь покойнику. Он тихонечко лежал себе в нарядном цвета СССРовского флага гробу и улыбался пока родственники гонялись за ненормальным музыкантом, били ему морду, рвали баян, очищали ботинки от глины.
Но синяки проходили, баян с очередной пенсии приобретался новый и всё повторялось. Бороться с дураком было бесполезно. Перекрестились облегченно все лишь тогда, когда Семен Маркович однажды зимой сильно обморозил пальцы на очередных похоронах. Долго лежал в больнице. Ходил с перевязанными руками, лечился таблетками и мазями. На почве страха остаться без рук в его голове шевельнулись какие-то процессы, и он оставил музыку. Теперь осваивает лобзик.