Наташа направлялась в поликлинику. Она забеременела. Уже не в первый раз, поэтому распознала признаки сразу. В прошлый раз серьезного аборта удалось избежать. И теперь она тоже рассчитывает на медикаментозное прерывание беременности.
Первая врач, которая брала мазок, демонстрировала руки с грязными ногтями (благо, перчатки надела). Она была стара и явно недовольна Наташиным решением избавиться от ребенка. Сказала, что уже пора – как никак 32 года; что ежемесячные менструальные боли могут быть следствием какого-то там загиба шейки матки, и роды всё исправят. Наташа подумала про себя, что старуха спятила. Видно, с 50-х годов ничего не изменилось в лечебной практике этой старушенции. Да она и не стремилась изменить.
Следующим этапом было УЗИ. Определить срок и всё такое. Женщина средних лет, проводившая процедуру, констатировала сухие факты: срок 3 недели, размеры яичников, матки и собственно плода. Ну как, плода… Сгусток, шарик да и только… «Почему не оставляете ребенка?» - спросила женщина с укоризной в голосе. «Рано еще» - пробормотала по привычке Наташа, подтирая промежность после геля.
Она начала так отвечать еще лет в 20, когда знакомые, друзья и особенно родители приставали с вопросом «Ну когда мы ребеночка родим?» Наташа только отмахивалась. Ей хотелось заниматься чем-нибудь другим. Заниматься интересным. Музыкой. Мужчинами. Изучением мира. Собой. Чем старше становилась, тем круг интересов расширялся, вытесняя внешний напор детей даже из подсознания. Ей не хотелось оправдываться, ей хотелось просто жить под наблюдением самой себя.
«Плод хороший. Подумайте. Если надумаете, приходите в срок 12 недель повторно. Выявим уродство – сделаем прерывание» - прозвучал всё тот же укоризненный голос.
«Хорошо» - соврала Наташа и вышла и кабинета. Она вспомнила, как врачи выявили у ее подруги уродство плода на 6 месяце беременности, когда оно стало уже явным.
Третья врач, молодая женщина, примерно одного возраста с Наташей, должна была наблюдать её, пока всё не свершится. Третья при разговоре избегала прямого взгляда и странно подкатывала глаза. «Зачем ты делаешь аборт? Смысл?.. Всё равно через полгода, год рожать» - проговорила она тоном, не подвергающим в сомнение.
«Я планирую лет в 35» - ответила Наташа и поняла, что снова врет и оправдывается.
Врач подкатила глаза: «А смысл?.. Риск родить дауна значительно возрастает»
Про даунов Наташе внушали уже последние пять лет.
Ей захотелось крикнуть: «Эй! Меня кто-нибудь слышит?! Займитесь моим вопросом и своей работой! Я не на лекцию пришла!» Но промолчала, ибо не стоит злить врачей; они могут обидится и сделать что-нибудь во вред.
Из поликлиники она вышла, как выжатый лимон. Брела по тропинке, размышляла.
«Может, я что-то не понимаю? Необратимость детей… Они говорят так, словно другого не дано… словно иного просто нет… по желанию или против него ты должна… все говорят «а что потом? одинокая старость? для чего жить?»… по-моему, старость и так одинока, если ты такую старость захотел… что потом? да то же самое, что и сейчас…»
Вдруг она услышала неясное бормотание. Она была так поглощена своими мыслями, что не сразу сообразила. Перед ней стоял мужчина, уже в годах, коренастый. Он держал свой *** за основание и легонько им потряхивал, как павлин перьями перед самкой. От смены картинки у Наташи перехватило дыхание и резко участился пульс. Она посмотрела на Него. Он был как рисунок подростка на стене: большой, гладкий, напрягшийся, багровый, и яйца по бокам. Ракета, готовая рвануть в космос. Мужик переминался с ноги на ногу, на неё не смотрел.
Да, ему просто некуда засунуть свою залупу. Да, он в постоянном возбуждении от самого себя и от мира и не может удовлетворить свое непреходящее возбуждение. Он бы и рад, чтобы общество его приняло, но тогда ему пришлось часами торчать перед телеком, глотая пиво; ****ь мозги жене, задроченной домашним хозяйством, десертами, детскими садами, школами, садами-огородами; укрываться от её нотаций, жалоб и претензий в недрах ржавого гаража или за стенами камышей на рыбалке… Так что же лучше? Вернее, как должно быть?
Наташа еще раз взглянула на упругие мужские причендалы и почувствовала, как её захлестнула волна радости.
Она поняла, что не так с последней врачихой. Один её глаз косил, вот что. А значит, врачиха врала.
«Пошли все на ***» - пронеслось в голове у Наташи послание не кому-то конкретно, но всем сразу.
Наташа улыбнулась.
Всё идёт, как надо. Всё складывается удачно. В понедельник она сделает аборт, а после вставит золотую спираль.
С бриллиантом.