Тускло освещенная камином комната создавала атмосферу душевного страдания и морального облика единственного здесь человека Андрея Андреевича Азиатова. Это был высокий человек лет так двадцати или двадцати пяти, с белесыми, чуть сероватыми волосами и узким немного угловатым лицом. Молодой человек сидел в кресле возле камина и задумчиво посасывал сигару с той непосредственной сосредоточенностью на лице, с которой каждый уважающий клиента кассир пересчитывает крупную сумму денег.
Мысли Андрея Андреевича давно покинули пределы этой комнаты и витали на просторе свежеубранного пшеничного поля, расположенного в нескольких километрах от его родного города. Молодой человек закрыл глаза, и в памяти четко нарисовалась картина: молодая девушка с чуть приподнятыми изящными бровями, с круглым, раскрасневшимся лицом и светлом ситцевом платьице стоит перед Андреем Азиатовым, одетого по городской моде в темный с полоской костюм при жилетке и галстуке.
Девушка берет его за руку, притягивает к себе…. Андрей инстинктивно подается вперед, и их губы сливаются в один сладкий, продолжительный поцелуй. Андрей видит каждую ее ресничку, каждый отблеск счастливых, влюбленных глаз…
Девушка повела его к свежесметанному стогу сена. Он, молча пошел за ней, строя цепочки логических выводов и думая, думая…
«Что я делаю? Разве я не клялся в непорочности наших отношений? Неужели я смогу нарушить данной ей обещание? Что станет с ней после того, как обо всем узнают? Я обречен на жалкое существование, сопровождаемое бесконечным позором и презрением! Что же я делаю?!»
Он медленно нащупывал непослушными пальцами пуговицы платьица…. Его мозг был затуманен, выключен. Он не мог, да и не хотел думать об этом, но в глубине сознания внезапно заговорил осуждающий голосок: «Не смей…. Ты не должен этого делать…. Это запретная линия…» Но голос порыва страсти заглушил его: «Ну и пусть! Один раз можно! Никто не узнает!..»…
…Ярко-красное вечернее солнце медленно уходило за горизонт. Девушка, с взъерошенными каштановыми волосами, прекрасная, цветущая и радостная, промолвила своему спутнику:
- Андрей, мне нужно сказать тебе правду…. Через день-другой в городе обо всем узнают, и тогда…. У меня есть жених… Он состоятельный молодой мужчина с приличными манерами…. В общем…
- Ты выходишь замуж? – догадываясь о худшем, едва слышно прошептал он.
- Да…. Но я, нет, ты не так подумал…. Моя семья находится в безвыходном положении…. Ну, вот и…
- Ты его любишь? – глухо спросил он.
- Нет, то есть не знаю… Меня, вынудили родители…. Если бы - не они…
- Ты бы осталась бы со мной, я угадал?
- Да. Я им объясняла, но они не захотели слушать…
- И ты согласилась…. Когда уезжаешь? – желчно спросил Андрей.
- Завтра. Я прошу тебя не приходить…
В эту минуту Андрею показалось, что мир для него со всеми красками, радостями и счастливыми мгновениями перестал существовать. Он повернулся к ней спиной и быстро, как только мог, зашагал к городу…
Молодой человек пошевельнулся. Сигара, оставшаяся во рту, печально дымилась. Андрей Андреевич Азиатов открыл глаза и увидел комнату со всей ее скудной меблировкой. Он встал, оправил брюки и медленно начал ходить по комнате.
Шурша страницами, с его колен упала свежая газета. На третьей странице крупными буквами поперек всего листа шла большая надпись: «Мэр города: главная наша цель – будущее современной молодежи!»
На фотографии, присутствовавшей на этой же странице, была изображена счастливая семья мэра города: мужчина, лет около сорока, его жена, представительная дама намного моложе мужа, подросток лет десяти и грудной ребенок у четы на руках.
Те же самые каштановые волосы, те же самые пышные ресницы и голубые глаза. Время, конечно, наложила свой отпечаток на первую любовь Андрея Азиатова. Это была она – его Галя…
Молодой человек все быстрее шагал по комнате, искоса бросая взгляды на фотографию.
«Что я потерял с тех пор? Любовь? Веру в непорочность моих взглядов? Что?» И тут же тот самый голосок ответил ему: «То, что имеет каждый достопочтенный гражданин – стремление к будущему».
Внезапно Андрей почувствовал, что это истинная правда и, подошедши к шкафчику с лекарствами, глотнул горсть снотворных и с наслаждением почувствовал их неотвратимое, но такое блаженное действие…