Эта любопытная история произошла в конце 70-ых годов прошлого века вблизи г. Навои Узбекской ССР. Наша экспедиция вела в течении длительного времени различные геологические работы: искали мы облицовочный камень, подземную воду, проводили изыскания под проектируемые строительные объекты. В тот год я занимался поиском подземных вод на участках, расположенных километрах в 20-ти от базы экспедиции.
Каждое утро было похоже на предыдущее. Мы собирались на окраине Навои, на нашей базе, трепались, получали задание, талоны на "горючку" и вперёд. Путь наш пролегал среди равнин, отрогов гор, и в одном месте мы обязательно проезжали земли то ли колхоза, то ли совхоза, занятые под выращивание дынь и арбузов. Мы наблюдали каждый день одну и ту же картину: трудолюбивые корейцы копошились на безразмерной бахче, как муравьи. Мы к ним не подъезжали: некогда было, да и зачем. Так прошла ранняя весна с её горными тюльпанами и морем маков на равнине. Потом и сама жаркая азиатская весна вступила в свои права. А затем началось лето. Ну, кто побывал летом в Узбекистане, знает что это такое. Вот в самом начале лета и случилась история, о которой я вспоминаю.
К этому времени арбузы и дыни уже созрели, и их даже начали продавать на базаре. Стоили они, по московским меркам, сущую ерунду, но и получали мы зарплату не очень большую. Поэтому, конечно покупали себе, но не то чтобы так уж часто. В то утро мы, как всегда, подъезжали к бахче. Сидящие в УАЗике вместе со мной буровики и топографы весело вспоминали прошедший вечер. Да и было, что вспомнить. Но об этом -в другой раз. Не доезжая нескольких сот метров до бахчи, начинавшейся слева от дороги и уходящей на юг так далеко, что конца её и не было видно, мы разговорились о трудолюбивых корейцах и о дынях и арбузах. Внезапно мне пришла в голову интересная мысль и я попросил нашего шофёра остановиться. Сзади притормозила и грузовая ГАЗ-66, которая должна была забрать с буровой кое какой инструмент и перевезти его на базу.
"Юра", сказал я, обращаясь к старшему топографу. "Бери Сашку, теодолит, штатив и рейку и за мной. А вы" обратился я к остальным,покурите пока". И мы пошли к бахче. По дороге я объяснил топографам свою мысль, а вернее идею. Она им так понравилась, что они заржали, как молодые жеребцы, коими они впрочем и были на самом деле.
Мы углубились метров на пятьдесят в бахчу, и по моему указанию топографы расставили треногу(штатив), прикрепили теодолит, и Сашка, отойдя метров на двадцать, встал с раскрытой рейкой в позе мыслящего человека. Минут через пять к нам подошёл один из корейцев и поздоровавшись,поинтересовался, что мы тут делаем. Я объяснил, что проектируется новая, взамен старой, дорога и что пройдёт она по бахче. Кореец понимающе покачал головой, а потом направился к группе стоящих неподалёку людей.
Минут через пять подошёл ещё один кореец, оказавшийся бригадиром. Он тоже очень вежливо поздоровался, помолчал, а потом поинтересовался, что мы тут собираемся делать. Я и ему объяснил и даже показал на плане новую якобы проектируемую дорогу. "Однако, плохо", сказал бригадир. "Это сколько ж мы земли потеряем"? "Да уж", согласился я и крикнул Юрке, чтобы он начинал работать. Юрка артистически склонился над прибором и надолго заглянул в него. "Так что, начальник",обратился ко мне кореец: " А нельзя вашу дорогу немного передвинуть?" "Это как так?", отвлёкся Юрка от прибора. " Ну на вашем плане пусть она остаётся, а вы её покажите вон там", и кореец показал рукой, где бы он хотел видеть новую дорогу. "Ну, не знаю", ответил Юрка. "Вот у меня начальство(он кивнул на меня). С ним и договаривайся". "Товарищ начальник, товарищ начальник. Ну очень надо", затараторил кореец. " Надо, говоришь. Ты представляешь какую я ответственность должен на себя взять. А ради чего?", сказал я и поднял глаза к небу. Юрка, чтобы не заржать, срочно посмотрел в объектив теодолита, а Сашка продолжал маяться с рейкой под лучами жгучего узбекского солнца.
"Ладно", сказал кореец,- "Я бригадир. Берите сколько хотите дынь и арбузов, и по рукам". Я задумался, посоветовался с Юркой, подозвал Сашку и объяснил ему ситуацию.
"Но имей ввиду, пусть твои ребята мой грузовик заполняют дынями и арбузами. Чтобы потом не было разговоров, что мы воровали с государственной бахчи. Ты понял?", сказал я бригадиру и крикнул шофёру нашего грузовика, чтобы он подъезжал. Шофёр подогнал грузовик, открыл борт, и корейцы засновали от бахчи к машине. Через полчаса мы расставались с бригадиром чуть ли не приятелями. Мы все были очень довольны. Каждый своим.
В этот день мы конечно не доехали до буровой. Мы развернулись и направились обратно на базу: нам предстояла разгрузка машины, полной дынь и арбузов.
30 августа 2009 г