Наша знаменитая академик Наталья Петровна Бехтерёва в фильме о её жизни и деятельности в открытую признала, что у нас в СССР диссидентов отправляли в психиатрические заведения. Бехтерёва об этом как бы сожалела. Я не собираюсь осуждать Наталью Петровну, тем более что моё мнение об экспериментах на людях вполне положительное. А речь, конечно, шла не о лечении. Какое лечение может быть для здорового человека в психушке? Дело не в том, проводились или нет эксперименты над людьми. В конечном счёте, человеческий организм, особенно мозг, слишком уникальны, чтобы проводить исследования только на обезьянах и на свинках с крысами. Но я не собираюсь затрагивать моральную сторону вопроса. Дело в другом. Кого именно заключали в психушки и подобные заведения? Да наиболее критически мыслящих – вот кого. Достаточно было сказать, например, нечто критическое, на пущенный бред партии о построении коммунизма в СССР через двадцать лет и на карьере можно было ставить жирный крест. Да что там карьера. Вся жизнь человека шла под откос. Сажать неугодных государству людей в клиники вообще очень хитрый ход. Когда людей забирает гестапо или НКВД, то у окружающих может возникнуть сочувствие к жертве. Как же так, я же знал этого человека, прекрасный семьянин, отличный работник? А когда человека забирают не костоломы политической полиции, то, естественно, и реакция окружающих иная. Надо же, как не повезло человеку. А ведь совсем недавно был абсолютно здоров. Государству в последнем случае надо лишь создать у окружающих полную иллюзию заболевания жертвы террора. Для этого использовалась интенсивная обработка окружения «больного». Как это достигалось? Да ведь у медицины есть масса препаратов, с помощью которых можно влиять на поведение, эмоции человека. В СССР много выходило публикаций о том, как в США людям дают по сути дела медицинские яды, то есть препараты, отрицательно воздействующие на организм. Утверждалось, что препараты подобного рода некоторые люди могут получать без их ведома и, соответственно, личного согласия, всю жизнь. Я не буду распространяться о том, каким путём осуществлялась такая технология. Скажу о том, как коварное влияние медиков и вообще государства отражалось на таких бедолагах. Вдумайтесь, что значит получить клеймо шизофреника или ему подобное. Это означало запрет на целый ряд деятельности. Человек не имел права быть руководителем, не мог заниматься исследовательской, научной работой, не мог быть офицером или юристом. Да такие люди никем не могли быть. Для них, в нашем бесклассовом, но не без кастовом обществе, были уготованы лишь самые низшие социальные ступеньки. Социальной вершиной для таких людей являлась рабочая профессия. И то, даже если человек достигал хороших результатов, его старались, выражаясь блатным языком, опустить, представить недоумком, чудиком, не от мира сего. Государство можно понять. Ведь вокруг столько руководителей, которые просто безграмотны, чей, выражаясь языком той эпохи, «моральный уровень» был не то что на низком уровне, но вообще отсутствовал. Вспомним хотя бы наших прославленных министров Берию и Ежова. Я не говорю о том, что оба были сексуальные маньяки, правда, с разными ориентациями. Я хочу сказать о том, что если на самом верху находились такие отморозки, то что говорить про более низшее звено. Это понятно. Такие деятели набирали в свой аппарат себе подобных. В общем, кровавый террор, так называемой «великой октябрьской революции», который был ни чем иным, как одной сплошной Варфоломеевской ночью, длящейся годы, эдаким еврейским погромом, сначала перешёл в террор лагерный, а потом расширился и до террора медицинского. СССР крепло. А для этого по-прежнему было необходимо уничтожать классового врага. Теперь его не только умертвляли, но и держали на положении больных. Таким же образом расправлялись, например, с людьми в Китае. Там тоже интеллигенцию ссылали на трудовые работы. Мы же китайцев и учили. Кто кого перерос в этот деле остаётся вопросом открытым. А судьба бедолаг, попавших под пресс советской психиатрии, остаётся плачевной и сегодня. Нельзя же доверять людям, пострадавшим от власти. Во времена инквизиции потомки еретиков не имели право занимать государственные посты на протяжении трёх поколений. У нас, в странах бывшего СССР никаких ограничений в этом плане нет. Святую инквизицию мы переплюнули как количественно, так и качественно. И хотя наши потомки кулаков или репрессированных не носят санбенито, эти запрещающие знаки надёжно и несмываемо хранятся в их личных делах. И куда бы не поехали эти люди, чтобы ни делали, их ждёт лишь нищета, бесправие, запрет на профессию, невозможность работать интеллектуально.
Рисунок из интернета.