О чем я хотел Вам рассказать? Только прошу - не перебивайте. Не спешите делать никаких выводов, Вас это ни к чему не обязывает. Если захотите выразить свое мнение по этому поводу, с благодарностью его выслушаю. Поверьте, мне сделать это непросто, но тот факт, что мы друг друга почти не знаем, придает мне решительности. Итак, история моего брака.
В апреле 80 года я дорабатывал свои три года в проектном институте. А Клавдия, моя будущая жена, заканчивала четвертый курс своего института. У нас и у ее семьи были дачи на Осокорках, там мы и познакомились. Сначала просто общались в выходные дни, потом стали встречаться и в городе. Ходить в кино, на концерты, кафе и иногда по картинным галереям. В общем – как все. День ото дня мы все больше и больше друг к другу привязывались, искали встреч все чаще и чаще. В конце концов, влюбились окончательно. И вот, когда уже чувства переполняли нас, мы решили просить разрешения у родителей, чтоб пожениться. Они не были против.
В октябре назначили свадьбу, но страсть наша была так велика, что мы не дождались этого ритуала и решили отдаться друг другу до того. Выпал день, когда моих родителей не было дома и Клава пришла ко мне. Мы немного выпили для храбрости и у нас все получилось. Она, как я думаю, была девственницей. Потом мы еще несколько раз до свадьбы повторяли свой опыт, и никто не был разочарован. Мы были счастливы, а я, наверное, особенно.
После свадьбы мы стали жить в одной из комнат в квартире у моих родителей на Лукьяновке. Места хватало, мама с Клавой нашли общий язык и на кухне не ссорились.
Мы же предавались любви с таким азартом, что не думали больше ни о чем. Мы делали это днем и ночью при любом удобном, и не очень удобном, случае. Но вот где-то в конце ноября у Клавы случилась задержка и она как-то очень насторожилась и стала прислушиваться к своему организму. Она просила несколько дней к ней не прикасаться, чтоб убедиться, в самом деле это произошло или она ошибается. Около недели ничего не происходило, и она решила сходить к врачу. Душа моя трепетала, это было так необычно, здорово и великолепно! Я мог стать отцом!
Я старался не дышать на нее, ночью мне снились эротические сны, я обнимал ее, а когда просыпался, отдергивал руки ноги, чтоб не нарушить ее покой. Врач сказал, что нужно подождать еще несколько дней, чтоб убедиться в том, беременна она или нет. Я страстно хотел, но Клава умоляла – не нужно, вдруг что-нибудь случится с зародышем. Я еще терпел, но мне было с каждым днем все трудней и трудней бороться с молодой плотью. В какой-то день я не удержался и попросил ее сделать хоть что-нибудь или иначе меня разорвет. Тогда она сказала, что у нее есть книга, в которой хорошо описывается оральный секс, как альтернатива обычному. Мне было невмоготу, и я согласился попробовать.
Трудно сейчас описать то, что я тогда испытывал. Это было очень давно и последующие чувства и ощущения поглотили те первые. Помню только, что почувствовал большое облегчение, но с примесью стыда и некоторой брезгливости. Но Клава вела себя естественно и уверенно, сказала что-то в том смысле, что это очень забавно. Несколько дней я к ней не приставал, потом она опять пошла к врачу и там ей сказали, что она беременна. Она теперь как будто обрела крылья. Мы радовались оба безмерно. Свои чувства Клава выражала в интенсивном целовании меня с ног до головы, особенно часто и подолгу задерживаясь в области паха. Попросту говоря – на члене. Это меня очень возбуждало, и я хотел ее. Хотел, как никогда прежде. Но, увы… Табу! Она вычитала где-то, что в первые месяцы беременности акт противопоказан. А мне что делать? И она ласкала меня губами и языком до тех пор, пока не наступал оргазм и мне уже ничего не было нужно. Мне было хорошо, и чувство брезгливости очень быстро растаяло. День ото дня ласки ее становились все совершеннее и приятнее. Со временем она усовершенствовала и усложняла наши игры. Она удовлетворяла меня губами, языком, шеей, плечами, подмышками, грудью, бедрами, ступнями… Одним словом, всем телом, кроме влагалища. Сначала это мотивировалось тем, что это может повредить плоду, потом, как-то исподволь, начала звучать тема того, что влагалище – это клоака. Мол, это сосуд всякой грязи и всякой дряни. А вот рот! Это настоящий инструмент любви. И такой герой, как мой член, достоин только таких, возвышенных ласк. Честно сказать, сначала это настораживало, но, со временем, я и сам стал привыкать к этой мысли и она уже не казалась мне неестественной.
За все время ее первой беременности, мы только один раз совершили нормальный половой акт и то, будучи далеко нетрезвыми, т.е. я был изрядно выпивши. На утро я наслушался стольких упреков, что мне стало очень стыдно за себя. Когда, через несколько дней, я пытался сказать ей, что хочу нормального акта, она раздраженно велела встать мне на колени, а сама встала передо мной на четвереньки. Только не попой ко мне, а головой, которую запрокинула, как могла выше. «На, бери меня!» И я ухватил ее за талию, и я начал брать ее, и это было неземное ощущение.
В августе родился наш Сашка. Не знаю, что на него повлияло: то ли то, что его совершенно не беспокоили в утробе, то ли то, что мать регулярно принимала в неограниченных дозах питательную жидкость, но родился он пышущий здоровьем и до 5 лет, наверное, ни разу не болел.
После родов Клаве опять нельзя было принимать член во влагалище – разрывы и еще что-то. Да и мне уже не так хотелось попасть туда. Как-то месяца через 4 или 5 она дала мне однажды, но так подгадала, чтоб во время цикла и мне было очень неприятно. Это совсем отбило у меня охоту к естественным опытам.
Клава, нужно отдать ей должное, постоянно совершенствовала свою технику, проявляла много фантазии, была очень внимательна к моим прихотям и потребностям. Она никогда не давала мне уснуть, пока мы не насладимся этой чудесной игрой. Единственное, что она мне позволяла, это ласкать ее клитор рукой, пальцем, но не языком. В самые важные моменты она брала инициативу в свои руки (в прямом и переносном смысле) и доводила себя и меня до оргазма. Даже по несколько раз ей удавалось сделать это со мной, а ее оргазмы и сосчитать было трудно. Оттого, мне кажется, она была такой стройной и тонкой. Просто иссыхала вся от страсти. Кисти рук ее очень тонкие, пальцы длинные, ногти острые. Я сейчас вспоминаю ее и ее ласки и мне становится плохо. Когда она так жестоко бросила меня, я думал сойду с ума. Года полтора вообще не хотел видеть никого.
Однажды, после очередного банкета (или во время оного), одна барышня легкого поведения, каких мои коллеги часто приглашают для «украшения стола», сделала мне минет. Так я чуть не расплакался – до чего же это было убого.
Где-то с полгода тому назад я познакомился с одной весьма симпатичной и привлекательной женщиной. Она моложе меня лет на десять. Я ухаживал за ней. Мне казалось, что у нас с ней что-то может получиться. Мне ведь не очень весело приходить с работы в пустую квартиру. Младший сын Олег, уже два года как уехал на учебу, а старший Саша – почти год как поселился в своей квартире.
Ни она, ни я не торопились ложиться в постель. Мы хотели, чтоб все было красиво. Мы встречались, гуляли, ужинали вместе, но на ночь она уезжала домой. Только месяца через два я попросил ее остаться, и она сделала это с радостью. Но. Но радость наша была недолгой. Когда мы приняли душ и легли в постель, произошло ужасное. Я не возбуждался. Бедная женщина пыталась исправить положение, она принялась его гладить и целовать меня в губы и грудь. Ничего не получалось. Я думал о ласках Клавдии и о той дурочке, что когда-то продемонстрировала мне пародию на минет. Я попросил свою партнершу поласкать мой член языком и губами. И что Вы думаете!? Она сказала, что никогда, никому этого не делала и не собирается делать. На меня это подействовало как ведро холодной воды. Я не мог вспомнить и понять, как эта женщина оказалась в моей постели. Еще по инерции я пытался объяснить ей, что это совершенно естественно, но она и слушать не хотела. Стала грубить мне и назвала извращенцем. Мне стало дурно, я попросил ее одеться и ехать к себе. Больше мы с ней не виделись.
С тех пор прошло четыре месяца и я не хочу ни с кем встречаться. Но Вам, уважаемая Инна, я все это рассказал и как будто камень снял с плеч. Теперь делайте что хотите. Ваше право. Мне нужно было кому-то об этом рассказать, и я это сделал. Станет ли после этого мне легче или лучше не знаю.
Простите.