Рассказ Зимний вечер

Владимир Флеккель
                Зимний вечер

     Сразу после новогодних праздников, в один из январских вечеров 1963 года мы со Светкой были приглашены на встречу с Константином Симоновым. Это событие должно было произойти в молодежном кафе на центральной улице Норильска. Над входом в кафе ярко вспыхивал, сверкал, переливался и исчезал свет сотен электрических лампочек, озарявших торжественное обещание родной партии уже моему поколению счастливую жизнь при коммунизме. Я был уверен, что люди, обитавшие в квартирах, окнами выходившими на это море огня, до такого радостного события не доживут. Посудите сами: многомесячная зима, круглосуточная полярная ночь и непрекращающийся ослепительный карнавал электрического света на твоих нескольких квадратных метрах!
     Администрация кафе подготовилась к встрече. Стены были убраны хвойным лапником, распространявшим легкий новогодний запах, столики были расставлены в художественном беспорядке, приглушенный свет и свечи дополняли обстановку неофициального общения.
     Почему решили проводить встречу в кафе, до сих пор не понятно. Если преследовалась цель превратить ее в чисто творческий вечер писателя, то лучше всего было собраться в одном из клубов города. Если же хотели превратить ее в товарищеский ужин с известным человеком во главе стола, то в таком случае не очень был понятен набор продуктов, которыми собирались потчевать дорогих гостей. "Советское шампанское", шоколад и мандарины. Вероятно, администрация посчитала такой продовольственный набор наиболее пристойным для встречи местной интеллигенции с высоким московским гостем. В связи с этим из ассортимента кафе были исключены все другие виды напитков и еды, которые, не то, чтоб густо, но все-таки были в скудном меню общепита до сегодняшнего вечера. Исключение было сделано только растворимому кофе. Мол, не лыком шиты, знаем, что почем.
     Люди, постепенно заполнявшие кафе, были более простого нрава. Придя в кафе после трудового дня в цехах металлургических заводов, карьерах или рудниках и обнаружив на своих столах только то, что за них выбрало начальство, странно улыбались и оглядывались по сторонам, в поисках свидетельств того, что обидели только их, а у остальных все в порядке. Не находя и у соседей привычного глазу и желудку ассортимента напитков и закусок, успокаивались, в головах проигрывая возможные варианты решения этой проблемы. Все оказалось намного проще, чем казалось вначале. Если недостаточную крепость алкогольного напитка отрегулировать достаточным количеством, то все станет на свои места. Пробки летели в потолок весь вечер.
     Сначала Константин Симонов был в центре внимания, рассказывал о своей жизни, отвечал на вопросы, читал стихи. Но по мере того, как вечер набирал обороты, интерес к нему угасал, люди объединялись в компании, и через какое-то время о присутствии известного советского литератора благополучно забыли. Он покинул кафе незаметно.
     Сейчас мне трудно сказать, сколько мы со Светкой выпили "Советского шампанского", слишком много времени прошло с тех пор. Две бутылки - это точно, но, скорее всего, три, а может быть, четыре или пять. Когда настало время идти домой, голова соображала хорошо, но вот ноги были тяжелые. До дома было недалеко, метров пятьсот, и после душного, прокуренного кафе пройтись по морозному свежему воздуху было очень приятно.
     Светка громко смеялась, двумя руками держалась за меня, было видно, что ножки у нее слегка заплетаются. Но самые интересные явления начались, когда мы вошли в подъезд своего дома. Не переставая петь, она стала снимать с себя и отработанным жестом опытной стриптизерши бросать за спину свои вещи.
     Не знаю, чем было вызвано такое стремление. Температурный дискомфорт, вызванный тепловым перегревом, вряд ли уместен в декабре месяце за Полярным кругом при сорокаградусном морозе. Чрезвычайной игривостью характера, слегка подогретой благородным напитком? Светка не обладала даже рудиментами этих «глупостей». А может это истинное лицо моей жены, прикрытое маской постоянной серьезности и безжалостно обнаженное алкоголем?
     Но что-то подсказывало мне, что у этого явления есть более глубокие корни. Наверное, это естественная женская реакция, базирующаяся на многовековом опыте поведения в непонятной ситуации: "Что же это со мной происходит? С каждой минутой мне все труднее и труднее передвигаться и соображать. Как будут разворачиваться события дальше, я даже представить себе не могу, но раздеться, на всякий случай, стоит".
     Это было неумолимое стремление обнажиться, скорее всего, присущее любой женской особи, несзависимо от того, чопорная ли это классная дама, грозно и надменно взирающая на суету вокруг нее, или очаровательная хохотушка, легко выпригивающая из трусиков при удобных случаях. Разделяет их очень тонкая стеночка особых, присущих только каждой их них обстоятельств. Судьба была добра ко мне, приоткрыв секрет обстоятельств моей жены. «Господи, не забыть бы! Шампанское, нет, много шампанского, шоколад, мандарины и растворимый кофе! Повторить!»
     Наполненный этим самым шампанским по уши, я медленно брел позади, собирая отдельные предметы верхней и нижней женской одежды. Хорошо, что не жили мы на последнем этаже высотного дома. Не ровен час, простыла бы, девочка. Не Сочи, знаете ли.