Сбор в Прохладном
Футбольную команду второй лиги с громким революционным названием «Красная Пресня» содержал на своем балансе 7-ой таксомоторный парк столицы. Игроки числились работниками парка, хотя никто из них понятия не имел, где располагается их родной цех. В команде было все, как в любом спортивном коллективе высшей лиги, только, как говорится, «труба была пониже, и дым пожиже».
Олег Романцев и Валерка Жиляев прилагали титанические усилия, чтобы условия жизни и тренировочного процесса находились на достойном уровне, и, должен признать, что все их старания увенчались успехом более чем. Команда жила в очень приличных условиях в Серебряном Бору, замечательно питалась в столовой Дома отдыха управделами МГК КПСС, была вполне сносно экипирована и всегда имела площадки для тренировок. Предсезонные сборы каждый год проводили где-нибудь на юге страны. Один из них запомнился надолго.
Команда прилетела в аэропорт Минеральных Вод вечером, уверенная в том, что заранее выехавшие сюда второй тренер и администратор встретят и довезут до конечного пункта следования в городок с красивым названием Прохладный в Кабардино-Балкарии. Но никто не встречал, рейсовые автобусы уже не ходили и последний участок пути протяженностью около ста пятидесяти километров от аэродрома до Прохладного представлял собой, принимая во внимание время суток, серьезную проблему.
Видимо, Всевышнему стало нас жалко и он смилостивился, послав на площадь перед аэровокзалом транспортное средство непонятного предназначения. Это был видавший виды старый и разбитый автобус, внутри которого не было ни одного пассажирского кресла. Но он двигался самостоятельно, и водитель гостеприимно распахнул двери, сообщив, что согласен ехать в Прохладный, если мы заплатим за бензин и недорого за каждого пассажира. Сделка состоялась.
Первые же метры пути показали, как сильно мы рисковали, сев в эту колымагу. Дорожная пыль напополам с выхлопными газами стала быстро заполнять салон. Быстро разобрав сложенные в углу баулы и спортивные сумки, перекрыли ими максимально большее количество отверстий в полу, сократив, таким образом, поступление автомобильного «Циклона». Отсутствие многих стекол в окнах помогло относительно быстро провентилировать помещение. Путешествие продолжалось.
В этом автобусе гремело и гудело все, кроме клаксона. Создавалось впечатление, что, попадись на пути приличный ухаб, и наше транспортное средство распалось бы на составные части. Думаю, что опытный механик посоветовал бы масло в картере оставить, как вполне приличное, а все остальное – срочно заменить. Но, как ни странно, оно двигалось, с каждой минутой приближая нас к конечной цели. Стойко переносить «тяготы и лишения» путешествия помогала вера в приближение вкусного кавказского ужина в гостинице. Но не тут-то было.
Второго тренера и администратора нашли в одном номере в совершенно непотребном состоянии. Никакой ужин нас не ждал. Мало того, повара уже давно спали в своих домах. Ложиться в постель на голодный желудок – признак хорошего тона и плохого настроения.
Утром, первым делом уволив наших эмиссаров, Олег распределил обязанности, взяв себе спортивные, и отдав мне все остальные. Постепенно все вошло в свое русло, но этот сбор запомнился еще одним событием.
Как всегда, приступ дискогенного радикулита свалил меня в самый неподходящий момент, накануне товарищеского матча. Перед игрой Олег сказал ребятам, что доктор нетранспортабелен и на поле выбегать не сможет, так что как-то придется устраиваться иначе – раненые должны подползать к врачу сами. Ребята в команде были замечательные,- не волнуйся, док, подползем.
Во время игры произошло что-то у наших ворот, расположенных в этом тайме, конечно, в дальней половине поля. Игроки той и другой команд отчаянно замахали руками, вызывая врачей. Я видел, как сорвался и помчался к воротам врач соперников. Наши продолжали махать и кричать: «Саныч, Саныч, ну как –нибудь!» И я, изогнутый в вертикальной плоскости, как знак молнии, двинулся в путь под презрительное улюлюкание трибун.
Приближаясь к невероятно далекой цели своего путешествия, я уже видел того врача, склонившегося над нашим вратарем и делавшего ему искусственное дыхание «рот в рот». Одного взгляда мне, много лет проработавшему в госпитале в отделении экстренной хирургии, было достаточно, чтобы понять причину происшедшего. От удара в голову вратарь упал, потеряв сознание, на спину. Язык запал, перекрыв поступление воздуха в легкие, и никакие мероприятия, включая искусственное дыхание, не дадут результата,- ведь дороги воздуху в легкие как не было, так и нет.
К тому времени, как я доковылял до пострадавшего, он был уже синего цвета. С грехом пополам опустившись на корточки, открыл ему рот, острыми губками «Кохера» прокусил язык и вытащил его наружу. Сразу же со свистом пошел воздух, и на глазах порозовела кожа.
Подняться на ноги я уже не мог. Боль просто раздирала меня. Ребята на руках унесли с поля и вратаря и меня. Так и лежали мы оба за воротами, ожидая машину.
Перед отлетом в Москву зашли с Олегом на местный «толчок» и, как ни странно, ушли оттуда с товаром - прекрасные «Аляски» увеличили наш гардероб. Но самым ценным моим приобретением была малепусенькая, но абсолютно одинаковая по фасону «Аляска» для ребенка. Ведь дома подрастал внук. Тогда ему было чуть больше года, и я полагал, что через год-другой она ему будет в пору. Но ждать пришлось все десять.
Ничего, дождались.