Этот родственник/однофамилец, так сказать древнего рода нашего, возник ниоткуда. Андрэ Николаевич, родившийся в далёком 1932-м у русского эмигранта, нашей фамилии, в далёкой Бразилии. Одно время я "отдыхал" (гастрарбайтствовал, если честно) в Техасе, а жена с дочерьми в Москве мучилась (сейчас мы наоборот живём; хотя, тогда мы всерьёз ещё были женаты, а сейчас... Впрочем, это - неважно)...
Этот дальний родственник нашёл меня в Плейн-сити, когда собирался впервые посетить Россию и просил связать его с местными жителями. Я договорился насчёт него - в Ленинграде и Киеве. А в Москве - попросил жену его принять.
Едва вернувшись из России в один из своих домов (он рассказывал, как минимум, о четырёх - в Париже, Риме, Бразилии и во Флориде. Про другие не знаю, а во Флориде я у него побывал, о том, собственно, и речь), он позвонил мне задыхаясь от возбуждения: "Представляешь?! На приёме в твоём доме в Москве была также ... - твоя первая жена!" Честно говоря, я так и не понял, что его поразило...
Очередная Конференция (см. мои мемуары) проходила в Майами-бич. И он случился в это время быть в своём Флоридском доме. Договорились, что я заскочу, естественно, на своём авто (прокатном). Ну что ж, вполне мило посидели в ресторане, пересев в его машину, - здоровенную Hyundai (отнюдь не Мерседес), а после и к ним заехали домой. Он дал мне несколько своих карточек, в частности, на фоне нашего первоправославного предка (портрет этот в запасниках Черниговского художественного музея. Вряд ли его кто опознает, потому я его и привожу здесь; фото рядом - мы с Андрэ Николаевичем у него во Флориде).
Обратно, из дома его в Ки-Бискейне, я ехал глубокой ночью. Дорога - по берегу океана - между пляжем и пальмовой рощей (лесом?). Темно. Конечно, когда огни деревни Ки-Бискейн уже скрылись, а зарево Майами/Майами-бич ещё не появилось, я оставновил машину и притих-прислушался. Только прибой и ветерок в кронах пальм. Они - здоровенные, и кокосов под ними - не видимо-невидимо, а просто - полно. Так что в лесу этом - идти с опаской надо: меньше килограмма там кокосов не было, а пальмы - метров десять, наверное; кокосы - у самой кроны - в вышине. Оттуда они падают. И вообще страшно. Совершенно непонятно отчего. Чтобы самому себе чего-то доказать - лезу в море. Для открытого океана - волнение, ну - чуть-чуть, еле-еле. Проплыл - в глубину, за прибой, и обратно. Пляж - песочек, конечно. Оделся - и быстро-быстро - в гостиницу.
Да, полнолуние тогда было. А предок наш, тот самый, был слегка (или не очень слегка, - может это просто такая легенда) - вурдалаком. Но мне так никто и не встретился на той тёмной дороге. Осторожный они народ - Ки-Бискейнцы.
Знатоки мне позже объясняли, что море там прямо-таки кишит акулами Скорее всего, хладнокровные любительницы крови учуяли во мне родственную душу и тронуть побоялись...