Домашние Животные. Часть Вторая

 
               
                Микки


    Я где-то слышал, что терьеры - самые тупые собаки. Не знаю, правда это или нет, но когда-то у моего дяди был кахетский терьер. Такая себе небольшая копна чёрных прядей,  если бы его купировать под самый корень, вряд ли можно было бы определить, где зад, где перед.
    Но это пока он пребывал в спокойном состоянии, стоило же вам  заявить о себе, как эта бестия  моментально подрывалась, бежала к вам навстречу и начинала угрожающе лаять.  Микки никогда не нравились посторонние в дядиной квартире, это в полной мере касалось и меня.
    Нажимая кнопку звонка, я должен был вначале выслушать  длинный собачий монолог, затем  появлялся голос дяди и монолог перерастал в  диалог. Дядя говорил, что нехорошо лаять на родственников, но Микки  отвечал что-то типа: - «Да пошли вы все к чёрту, это мой дом»!
    Дядя пробовал спорить, взывал к его совести, дескать, как тебе не стыдно?
Но пёс все равно огрызался и в конце–концов,  по-кахетски подвывал  ему в лицо, сообщая об отсутствии совести у собак, а тем более у терьеров.
    Казалось бы,  ничего тут страшного нет: пнуть носком этого подлеца  и все дела, но этого  дядя никак не мог себе позволить - Микки был  «членом семьи». Хотя, как по мне он был просто членом, обыкновенным собачьим членом.
    Вы бы видели, как он вел себя в машине, когда мои родственники ехали на дачу.
Стоило дяде открыть дверь, как Микки  молнией заскакивал на заднее сидение. Затем  становился на задние лапы и просовывала свою морду между  водительской дверью и  дядиной головой. На протяжении всей поездки эта собака стояла в таком положении, словно приклеенная. Попытка  убрать Микки  обычно заканчивались отпечатками  зубов  на  вашей руке. 
    На даче он вел себя точно так же как и дома. Все местные и приезжие коты мирно сидели на ветках близлежащих деревьев, а соседская такса Анфиска целый день лежала в доме, забившись глубоко под кровать.
-Микки приехал, Микуленька, - елейно произносила соседка Валентина Федосеевна при виде черного комка злости метущегося вдоль забора.
-Да пошла ты! –  тявкал ей в ответ  кахетский терьер, спешащий найти в конце сада хоть одного кота, спустившегося с дерева. Тем не менее, все попытки Микки разобраться с местными животными ни к чему не приводили.
    То ли слишком много шума издавал пес во время своих набегов, то ли животные были умнее и заранее продумывали варианты отступления.
    Совсем по иному обстояло дело с людьми. Восхищаясь сомнительной красотой  злобной болонки, наивные гости и соседи все время норовили погладить Микки.
Ума не приложу, почему на них снисходило такое умиление при виде этого микро-монстра, но…

    Первым пострадавшим был сосед по даче Пётр Ильич. Это случилось в один из чудных июньских вечеров. Небольшая компания, состоящая из дяди с супругой и их соседей, спокойно сидела  в саду за столом  и смотрела, как догорает закат на верхушках подмосковных елей. Водка с чаем органично дополняли друг друга, в то время как молодой месяц вот–вот должен был появиться над дачным посёлком. Но Микки было не до пейзажей.  «Ни одного кота за целый день!» - пульсировала единственная мысль в его собачьем мозгу. Не обращая внимания ни на хозяев, ни на соседей он то и дело оббегал  периметр шести соток. Временами от стола соблазнительно пахло, но пес знал, что его позовут только в конце ужина.

-И как он только в темноте видит, у него ведь глаза закрыты шерстью? - внезапно обратился к моему дяде Пётр Ильич,  не зная того, что делает шаг навстречу своей судьбе.
-Видит-видит, это порода такая, - охотно поддержал разговор мой дядя, -  если ему шерсть вокруг глаз выстричь, он и ослепнуть может.
-Даа…? – изумился сосед, - А ну–ка, где ты есть? Иди-ка сюда, - Петр Ильич  издал губами шипящий звук,  отдалённо напоминающий  свист, затем причмокнул и наконец постучал себя ладонью по бедру.
Микки не сразу обратил внимание на эти звуки и жесты. Он «нарезал» ещё пару кругов, прежде чем  остановился и посмотрел на соседа.
-Какого хрена?! –  для начала  пролаял Микки
-Иди, иди сюда, - позвал его дядя.
Это уже было серьезно – звал  хозяин, нужно было идти. Микки обернулся напоследок,  гавкнул в сторону невидимых врагов и поплёлся к столу.

«Может чего дадут»,- подумал он. 
Однако стоило ему подойти ближе как  Петр Ильич протянул руку  и стал совершенно бесцеремонно шарить по волосатой морде Микки.

Такого хамства со стороны соседа пес никак не ожидал, мало того что он все время прятал в доме Анфиску, суку, так теперь ещё  и пальцами  по морде…

Пес дернул головой и почти одновременно клацнул зубами.
-Йоп! – вырвалось у интеллигентного Петра Ильича и  метнулось  в темноту двора.
-Йоп- йоп- йоп, - зашептали разбуженные ели.
Однако хозяин этого возгласа мало реагировал на акустические возможности данной местности, гораздо больше его беспокоили указательный и средний палец левой руки

-Вот я тебе сейчас дам! А ну иди сейчас же  ко мне! –  крикнул дядя, наверняка  не зная, что он будет делать с Микки, если тот подойдёт.
Однако он точно знал другое – пёс в таких случаях линял далеко и надолго. Так что кричать на «члена семьи» можно было смело и от всей души.
В это же время пострадавший Пётр Ильич с искривлённым лицом и сжатыми от боли зубами пытался рассмотреть два своих пальца.
- Ой-,ой, - закудахтала Валентина Федосеевна.
- Я сейчас зелёнки принесу, –  жена соседа вскочила и побежала внутрь сумерек.
- Да ты водкой промой и все, - спокойно произнёс дядя и ещё раз окликнул своего питомца.   Тем не менее, воцарившаяся тишина моментально проглотила имя кахетского терьера и разбуженный вечер снова погрузился на дно июня.

    Второй случай произошёл не с кем –нибудь, а с самим председателем дачного кооператива.
    Федор Владимирович был человеком, любящим природу, возможно поэтому  всегда ездил по территории дачного кооператива исключительно на стареньком велосипеде «Украина».
    Председателю откровенно нравилось передвигаться на экологически чистом транспорте, зачастую при езде он что-то напевал  себе под нос, однако  понятия не имел, что каждый раз, когда он проезжал мимо дядиной калитки, за ним внимательно следил пес по кличке Микки.   
     Все случилось в воскресенье перед обедом. Кахетский терьер лежал у калитки и внимательно следил за каждым кто проходил мимо. Ноги прохожих сильно действовали на  психику Микки,  поэтому, когда он увидел сандалии председателя, совершающие монотонное движение по кругу, у него окончательно сдали нервы. Пес выскочил из засады и с быстротой молнии устремился вдогонку за председателем.
- Ааааааайййй… - донеслось  до моего дяди, безмятежно дремлющего на террасе.
В следующую секунду он услышал звук падающего велосипедиста. Механический сигнал веломашины, ударившись о землю, издал жалобную трель. К сожалению, а может к счастью, дядя не мог видеть как синее трико Федора Владимировича попало в траекторию движения цепи и председатель стал одновременно пленником велосипеда и безумного кахетского терьера.
- Пошёл вон, фу!- орал, лежащий на своей земле Федор Владимирович. Он изо всех сил пытался встать вместе с веломашиной и отогнать от себя безумного Микки.
- Что это у вас за зверь такой? – потирая ушибленный локоть, интересовался  позднее Фёдор Владимирович у моего дяди.
- Да вот… - разводил руками мой родственник, - вы уж простите, что-то он не  в духе сегодня. - Вот я ему задам по первое число, только найду мерзавца.
   Между тем мерзавец тихо лежал рядом, в кустах черной смородины и никак не мог понять, отчего дядя его так называет.

   Примерно так и жил разбойник Микки пока не случился с ним печальный случай.
Как-то раз,придя домой, после очередного набега на сопредельные территории - пес слёг. Прямо возле порога  веранды. Вначале, дядя не обратил на это никакого внимания. 
   Однако, после того как пёс пролежал без движения целый час, дядя подошёл к нему и обнаружил, что пёс уже успел остыть. 
   Несмотря на всю мою откровенную неприязнь к Микки, мне было жаль этого безумного пса, как и того щенка, что когда-то выл у меня под кроватью.Я стоял над свежим холмиком чернозёма и все думал, откуда у такого маленького «члена семьи» было столько злости.
    Следующий вечер был тих и печален. Дядя снова сидел за столом со своим соседом и рассказывал, как он принёс Микки в дом, когда тот был маленьким щенком.
Глаза дяди были на мокром месте, а Пётр Ильич молча кивал и время от времени поглядывал на свои забинтованные пальцы.