Смерть сидел на кухне и лепил пельмени. Очень любит пельмени, с детства, можно сказать. Дома он ходил в майке и растянутых тренировочных штанах. Он обычно лепил пельмени про запас, впрок, много-много: целый лист фанеры укладывал малюсенькими, аккуратными пельменьчиками.
И это было его любимое времяпрепровождение. Надеть легкий мамин фартук, убрать все лишнее со стола и щедрой горстью насыпать на стол муки. Грубые черты его лица при этом расправлялись и в глазах появлялся нетипичный теплый свет. В предвкушении вкусного ужина накладывает крошечной ложечкой розово-серый фарш в лепешку и мурлычет песенку себе под нос.
Сколько было перепевок этой мелодии! Люди иногда слышат ее, когда Смерть проходит по улице мимо, каждый слышит свое, кто-то обещание счастья в ином мире, кто-то желанное отпущение грехов, а кому-то слышится зов утраченной любви. Вообще-то людям трудно что-то расслышать, занятые своими заботами, они не видят ничего вокруг себя.
Смерть не думает о людях, особенно когда лепит пельмени, люди для него только работа. Он давно привык, в конце концов, в каждом деле есть свои недостатки, вот и в его работе тоже есть неприятные моменты. Клиенты его боятся, бегут все время, прячутся. Неужели не понимают, наивные, что уж от него-то прятаться бесполезно.
А каким безобразным его в книжках рисуют! То лица вовсе нет, то череп вместо него! Чушь какая! Коса – это да, без нее не обойдешься! Пробовал он другие приспособы, нет, лучше косы ничего не придумаешь: чисто, быстро и без нехороших последствий.
Смерть любит чистую работу, когда все четко и ясно: пойди туда-то туда-то, сделай то-то и то-то. А сидеть думать – заслужил де этот человек прощения или не заслужил, это уж увольте, так и до неврастении дослужиться можно.
И хотя сослуживцы Смерти не завидуют, считают его работу суетной и грязной, Смерть собой вполне доволен и даже счастлив. Рождение считает Смерть своим врагом, корчит из себя красно солнышко, а сам и работу свою ненавидит и людей, да и себя заодно. Принято считать, что смерть грязна и неотвратимо безжалостна, а рождение всегда чисто и прекрасно. На самом деле, грязи и крови и там и там хватает.
А сама Жизнь – та еще штучка, чувство юмора у нее странное, у кого угодно спросите, такие штуки выкидывает, голова кругом идет! Нет, серьезно, никому не смешно, смысла никакого нет, ну глупость несусветная, а она ржет! Смерть с ней не связывается, не здоровался бы, если б можно было. Но она везде и всюду, иногда в его дела вмешивается, гадости про него людям рассказывает.
Вот именно такие мысли и доводят до нервного срыва! Куда как лучше сидеть в своей маленькой чистенькой кухоньке, лепить пельмени. Закипает вода на плите, надо не забыть добавить лаврового листа и перца, ибо что за пельмени без черного перца?
А в самодельном холодильнике за окном деревенская сметана в поллитровой баночке под желтой крышкой. Что жизнь, что смерь, все проходит. Кончится и этот ужин, снова рядится в балахон, идти босиком по вечерней росе, все кончается. И это тоже пройдет.