Я решил идти в ГСК (гаражно-строительный кооператив). По словам Саши, там скрываются некоторые горожане. У Рыжего был гараж на окраине города. По дороге туда, одолевали разные мысли. Почему-то стало жалко нож. Хороший, сбалансированный, самодельный клинок. Рукоять наборная, из бересты. Осознание что я впервые в жизни убил человека, еще не пришло. Проверил трофейный пистолет. Это был старенький, потертый ПМ. В обойме было только 5 патронов. Возможно, по этому мародер и не выстрелил сразу, патроны хотел сэкономить.
Сам не заметил, как оказался на территории ГСК. Наученный горьким опытом, я не пошел, открыто, на виду у всех. Передвигался украдкой, с оружием на изготовку, осматривая предварительно улицы и проходы. Вот он, гараж Рыжего. Вроде не вскрыт и не разграблен, как многие другие. Надежные, стальные двери глухо отозвались моему стуку. Их делал отец Рыжего, когда был жив. Реакции на мои удары не последовало. Случилось, пожалуй, худшее из того, что я мог предположить. Между тем, стало темнеть. В, и без того мрачном, ГСК, ночью было просто жутко. Я сел на землю, прямо у ворот и не знал, что делать дальше. Вдруг, из за угла соседнего гаража, что-то выбралось. Я инстинктивно выхватил ПМ. Каково же было мое изумление! Это оказался Рыжий.
Оказывается, они мамкой давно не пользуются дверьми, лазают во внутрь через замаскированную нору, подрытую под стеной гаража. Если бы не знакомый голос, я бы не узнал Рыжего. Он всегда был худым пацаном, но теперь он просто высох, лицо его как будто состарилось, глубокие как борозды морщины пролегли от уголков рта к носу, глаза глубоко запали в череп. Уже внутри гаража, Пашка, так звали Рыжего, начал рассказывать о своих и общих злоключениях, случившихся этой зимой и весной.
Тетя Оля, в углу, при помощи паяльной лампы варила в закопченном котелке, прошлогоднюю, полусгнившую картошку. Пашка сидел, ссутулившись в грязной, неопределенного цвета куртке, которая к тому же, ему была велика. Я опомнился, достал из мешка свои припасы, у Рыжего и тети Оли сразу загорелись глаза, но протянуть руку за едой они боялись, или стеснялись. Сам я есть не хотел, от избытка переживаний. Развязал узелок с копченой рыбой, протянул Рыжему.
- Берите, это я вам принес!
Тетя Оля заплакала.
- Спасибо Дениска, я думала, помру и таких вкусностей больше не увижу никогда.
Однако, по хозяйски убрала съестное в какой-то темный закуток, я не видел куда, из за скудного освещения. Оставила только сало, рыбу на небольшом столе. Поставила туда же вареную картошку. Я от еды отказался, хотя и понимал, что не ел весь день. И если так пойдет и дальше, ног таскать не буду.
Пашка ел очень быстро, жадно поглядывая по сторонам, как будто бы у него хотели отобрать его пайку. Наевшись досыта, тщательно облизал котелок, в котором была картошка. Развалившись на куче тряпок, Рыжий рассказывал:
«После того как Сопротивление разгромило охрану колонны рабочих, Американцы точно взбесились, прекратилось всякое снабжение горожан продовольствием, потом отключили электричество и водопровод. По началу американские патрули запросто врывались в квартиры, искали оружие, взрывчатку. После таких обысков люди исчезали целыми семьями. Народ побежал из города. Голод, налеты мародеров и неожиданные аресты сделали свое дело. Спасали дачи, почти у каждой семьи были приусадебные участки и гаражи, где они хранили урожай. Постепенно улицы опустели. Обезумевшие от города мародеры стали сами нападать на патрули американцев, в конце концов, янки перестали выползать со своих блок постов меньше чем взводом, да еще под прикрытием бронетехники. (Тоже самое мне говорил Саша)
Я добыл неплохой объем информации, для отчета в штаб сопротивления. Но, как обучал меня Сергей Петрович, необходимо было самому проверить разведданные. «Завтра с Рыжим пойдем обшаривать город. - думал я, засыпая.
Утром, Рыжий неистово тряс меня за плечо, хотя сложно было понять что настало утро. В гараже по-прежнему царил непроглядный мрак.
- Денис, вставай пойдем прогуляемся.
Быстро встав, позавтракав вместе с тетей Олей и Пашей, на этот раз у меня был зверский аппетит. Я с удовольствием поглощал жесткие лепешки, благо в темноте я их не видел, запивая морсом из привезенных мной засушенных лесных ягод. Первым делом, решили пройти к блок постам, в центре города, у Рыжего там был свой интерес. Без особых сложностей добрались до площади, где здание городской администрации, обнесено по периметр забором из бетона и «колючки». Рыжий поспешил к кучам мусора, наваленным недалеко от ворот в охраняемый периметр. Там уже копошились какие-то тени. Я пошел за ним. Омерзительно было видеть, как наши люди, подобно тараканам роются в отбросах захватчиков, но взглянув на изможденного Пашку, я подумал: «Ведь мне не пришлось испытать страшный ГОЛОД, который выпал на долю Рыжего и других горожан». Вяло, перебирая ногами пустые консервные банки, я посмотрел на защитные сооружения возле ворот. Мой взгляд, непроизвольно, встретился с глазами американского солдата, стоявшего на невысокой вышке. С момента моего бегства из города, я не видел живого американца. Он сильно отличался от тех бравых парней, которые год назад въезжали на наши улицы, натягивая фальшивые улыбки на лица. А теперь, в глазах янки, я читал только презрение и ненависть, ненависть и презрение.
- Не смотри на него долго, пальнет из автомата – одернул меня Паша.
Я с горечью отвел взгляд. Почему-то подумал про маму, но не хотелось пускать в душу страшные мысли. Возвращаясь, Рыжий шел очень довольный, удалось наковырять немного жира из банок, в которых была тушенка. И еще ворох картофельных очисток. Я же, подавленный, брел не разбирая дороги, в мыслях сочиняя отчет в штаб. В этот день, мы обошли еще несколько мест, один раз чуть не нарвались на мародеров. Рыжий, как собака, почуял их загодя, мы успели спрятаться.
Ближе к вечеру, нырнув в нору под гаражом, я нос к носу столкнулся с тетей Олей.
- Денис, давай вместе, на лавочке посидим – еле слышно прошептала женщина.
Я пополз назад. «Лавочка» оказалась старой доской, положенной на два больших булыжника, в укромном месте между гаражей. Я, с каким то трепетом и ужасом разглядывал в вечернем свете Пашкину маму. В былое время, Ольга Павловна была довольно полной и веселой дамой, в «той жизни». Сейчас перед мной сидела старуха: кожа бледными складками свисала на лице, на руках. Пол ночи я писал первый в своей жизни отчет, разведдонесение. Днем предстояло оставить бумаги в тайнике, а через два дня вернуться за новым заданием. То что случилось потом меня шокировало. Когда я подошел к тайнику что бы забрать шифровку, ответ из штаба, меня окликнул грубый мужской голос. От неожиданности я забыл про свое оружие и про то что неплохо бы драпануть от сюда. -Денис, не суетись- из темной ниши вышел знакомый по казарме в Невельском, мужик по прозвищу Афоня. Своим видом он одновременно напоминал матерого уголовника и деревенского участкового. Среднего роста, коренастый, с круглым лицом и ежиком светлых волос на голове, меньше всего я ожидал увидеть здесь этого мужичка.
Афоня протянул мне увесистую котомку.
-От Сергея Петровича гостинец, держи Дениска!
Постепенно обстановка разрядилась. Я пригласил Афоню в относительно безопасное и спокойное место, на заброшенной стройке. Афоня, в свойственной ему манере, с шуточками да прибауточками, передал мне новое задание из штаба. Он выслушал самый подробный рассказ о моих приключениях в городе. Долго расспрашивал про Рыжего и тетю Олю. Ушел он так же бесшумно как и появился, с его то комплекцией.
Я еле дотащил плетеную котомку до нашего гаража, идти пришлось в обход дорог что бы не нарваться на бандитов. Рыжий спал, но как только мы стали распаковывать котомку и воздух наполнился дурманящими запахами пищи Рыжий подскочил как ужаленный. В приятных хлопотах за приготовлением «королевского» ужина я поведал друзьям о том, что необходимо сделать. Собрать как можно больше серной кислоты, ацетона и перекиси водорода. Казалось бы, легко доступные в прежнее время вещи. Я конечно же рассчитывал на помощь Рыжего, но на прямую просить его об этом не хотел. Паша сам изъявил желание послужить Сопротивлению, как и раньше.
Все утро провозились, готовя место под склад будущих трофеев. Насобирали и намыли трех литровые банки из под солений. Для кислоты и ацетона. Но где искать в разрушенном городе ингредиенты я не очень представлял. Помог проныристый Пашка.
Кислотой можно было разжиться в боксах большого автопредприятия, в промышленной зоне города.
Мы молча пробирались среди разграбленных, пустых зданий. Где то не очень далеко подвывали собаки. Я еще подумал, что нам невероятно везет, не разу не нарвались на патрули и на мародеров.
-Бродячие наверное (собаки)- вслух сказал я.
-Может и не бродячие, что хуже- отозвался Рыжий.
До вечера, облазив почти всю огромную автобазу, мы все же разжились большой бутылью с концентрированной серной кислотой. Удивительно как ее поглядели многочисленные грабители. После недолгих раздумий решено было разлить кислоту по трех литровым банкам, тащить всю бутыль проблематично. В итоге домой двинулись только к вечеру, когда солнце стало клониться к закату. Плечи неприятно саднило, лямки самодельного рюкзака врезались в кожу. Я шел и думал что добытая кислота наверное нужна для какой то техники, хотя я у Сопротивления до сих пор не видел машин, разве пара кустарных неказистых тракторов в Невельском. Но они все заводились «кривым стартером». Но аккумуляторы не только в автомобиле можно использовать, рассудил я. Сложнее было понять, для чего нужен ацетон и перекись. Перекись, предположим для медицины. А ацетон? Краску что ли разводить…
Погруженный в свои раздумья, я почуял словно взгляд в спину. Оглянувшись ничего не обнаружил, однако ощущение не исчезло, поймал на себе тревожный взгляд Рыжего.
-Собаки сзади! – коротко бросил запыхавшийся от страха Пашка. – Дениска ходу!
Впереди была небольшая лесополоса, отделявшая жилые массивы города от пром. зоны. Всего то метров 300 – 400 до некогда жилых домов. Утром я с наслаждением брел здесь по тропке среди невысоких деревьев с молодыми листочками. Когда перед глазами нет запустения улиц, всеобщего беспорядка и хаоса, создается зыбкая иллюзия, что ничего страшного в жизни не было. Сейчас эта милая рощица могла стать могилой для меня и Паши. На открытом пространстве собаки в легкую разорвали бы нас.
-Нельзя!- резко одернул я запаниковавшего Пашку -Давай сюда.- показал на двухэтажное здание какой то конторы. Ближайшее к нам.
Перелазить через большие железные ворота с рюкзаком на плечах, было не так то просто. Но, тогда я даже не подумал о том, что бы скинуть тяжелый рюкзак. Входная дверь была выломана. Беспрепятственно поднявшись на второй этаж, мы наткнулись на большую стальную дверь с зарешеченным окошком посередине, наверное, здесь была «касса», мгновенно проскользнула мысль. К счастью, дверь была не заперта. Внутри кроме стола и массивного сейфа ничего не было. Единственное, зарешеченное окно с выбитыми, как водиться стеклами, прямо напротив двери. И всё.
Пашка, сразу грузно повалился на пол, снял поклажу и тихо разрыдался. Через несколько минут Паша пришел в себя, размазывая по грязному лицу слезы, как ребенок. Постепенно ощущение близкой опасности стало проходить, я уже начал думать, что может ни какого преследования не было. Сам себе накрутил, запаниковал и Рыжего до истерики довел. Вокруг как-то неестественно тихо, только Рыжий в углу сопит. Я отважился приоткрыть железную дверь, взвел предварительно ПМ и упирая колено и плечо в дверь, немного приоткрыл…
Что-то сильно толкнуло в дверь снаружи, одновременно я почувствовал жгучую боль на бедре и только потом увидел белый оскал огромных клыков в мохнатой пасти. Шок от произошедшего прошел сразу, я как бы со стороны оценивал ситуацию, если зверюга прорвется в помещение нам с Пашкой хана. Что было сил я навалился, на дверь всем корпусом, выпалил весь боезапас из ПМ, правда, на все пули достигли цели. Но, судя, по скулежу все же зацепил пса.
В этот момент Пашка плеснул прямо в ощерившуюся морду из банка. Мерзко запахло серной кислотой и органикой. Визг, рык все смешалось. Зверь отступил, мне удалось закрыть дверь и задвинуть засов. Мы были в относительной безопасности. Я, почему-то был весь мокрый. На бедре оказалось глубокая рваная рана, надорванная мышца развалилась, теплая липкая кровь, теплая липкая кровь во всю текла по ноге. По спине текла струйка пота. Слава богу, артерия не задета. Я тут же под дверью сидя на полу смастерил себе жгут, перетянул ногу, кровь по не многу унялась. Тут же почувствовал страшную усталость. Даже мысли в голове ворочались еле-еле. Но, спать, когда целая стая одичавших собак готовых сожрать тебя живьем, как-то не хотелось. Рыжий, сидел в углу между окном и стеной, поджав под себя худые коленки. Я прекрасно слышал как у него стучат зубы. А ведь, если бы не он, возможно сейчас мы бы уже погибли. Чтобы хоть как то разрядить обстановку, я стал рассказывать о своей недавней таежной жизни.
- А знаешь Паша, я ведь тогда даже и не знал, как это в тайге жить почти без людей, электричества. Сперва тяжко было, потом привык. Мы с мужиками по началу, в зимовье только спать залазили, остальное время ягоды собирали, шишку били. Еды совсем мало было, немного муки, крупы растительное масло.
У меня от кедрового ореха язык распух, щелкал по килограмму в день. Точно! Потом Глум капканы привез, стали на зайцев ставить, но лучше петли или деревянные ловушки, зверь железа боится не идет. А в ноябре я первого лося на солонце взял.
- А чё это такое? – подал признаки жизни Паша – солонец.
- Ну, это место такое, где земля соленая, туда зверь приходит землю лизать, как мог, объяснил я.
- Я с первого раза его подстрелил, представляешь! Мне Толик, тогда стрелять доверил, говорит у тебя глаз молодой, острый. У нас патронов всего один «рожок» был, нельзя было промахнуться. Вот тогда мяса нажрался! Почти до нового года хватило. А еще, я на лыжах охотничьих ходить научился.
- Я на лыжах тоже могу – пропищал из своего угла Паша.
-Ну дак, то на обычных беговых, охотничьи широкие и снизу мехом оббиты. Посмотрел бы я как ты на них 30 км по насту прошел бы, а я и больше бегал. Тут, я немного приврал. Как же хорошо было в тайге, в окружении, ставших уже родными, мужиков, в таком уютном зимовье….
-Денис, а ты с девчонкой целовался?- вопрос Рыжего выдернул меня из приятных воспоминаний.
-Да, а как же! В Невельском, там каждую субботу танцы. Я там с Дашей познакомился, знаешь какая у нее фигура!
-Как у Тани из 9В ?
Рыжий был влюблен в Танечку, учительскую дочку. Мне кажется, он ей тоже нравился. Как же это давно было: школа, учителя, девчонки. Как в другой жизни.
-Да, как у Тани.- зачем то соврал я. Проглотил вставший вдруг в горле ком.
Пауза затянулась. Собак вроде не было слышно, но это еще не значило что из самих нет по близости.
-Интересно, где сейчас наши?- прервал молчание Паша.- мы с мамкой еще осенью в гараж перебрались, как только холодать стало. А потом, я зимой в наш двор ходил, так там кроме мародеров никого не видел.
- Да, может в деревни ушли – резонно предположил я.- по деревням многие из города осели. О самом плохом варианте, почему-то думать не хотелось. Да и неизвестно, выберемся ли сами из этой заварушке.
Незаметно, за разговорами и воспоминаниями, время подошло к утру. Надо было, что-то решать, насколько было, видно из зарешеченного окна площадка перед конторой было пуста, но это слабо успокаивало.
Выбора у нас все - равно не было, вечно сидеть здесь мы не могли и помощи ждать не откуда.
Собрали, закрепили на спинах рюкзаки. Я засунул в карман пустой ПМ. Рыжий одну банку с кислотой нес в руках. В таком виде мы вышли из конторы. Собак не было. Вероятно, мы вчера обожгли кислотой вожака, он увел прочь всю стаю. До дому добрались без всяких приключений, только нога саднила. Рана оказалась, не такой уже страшной как мне показалось вчера, но бедро начало распухать.
Тетя Оля, обработала мне рану, при этом, не переставая ругать меня, Рыжего и тех «иродов», что придумали такое задание для пацанов. Потом я невероятно долго спал, как мне показалось. И болтушка из прогорклой муки мне показалось невероятно вкусной. Еще через сутки я был в условленном месте, для контакта со связным. Пришел Афоня. Он не дослушал рассказ о наших с Пашкой героических подвигах, просто приказал принести добычу в садово-огородническое товарищество, проще на «дачи». Я рассмотрел и заполнил план-схему, нарисованную от руки пароль, отзыв. И с довольным видом, заправского разведчика, пошел к своим в гараж.
Слава богу, не было зеркала, я себя со стороны не видел. Всего за несколько дней от подтянутого паренька осталось одно воспоминание, осунулся щеки в пали, одежда в крови в грязи, местами разорвана. Паша и тетя Оля, вполне спокойно приняли мое предложение, «прогуляться на дачи».
- Я уж сама собиралась на участок приезжать. У меня кое-какие семена припасены. А что! Брошенных дач полно, заселимся в какой-нибудь домик, засадим огород.- щебетала тетя Оля, пока мы с Пашкой укладывали вещи. Почти девять литров концентрированной кислоты, две бутылки ацетона и упаковка гидропирита в таблетках. Кроме того, пришлось тащить пожитки и семена, два ведра мелкой картошки. Идти надо было далеко. Почти 30 км. Не было ни какой гарантии, что в дороге не нападут мародеры.