Творец паутины висел на стене головой вниз. Несмотря на неудобное положение менять его было лень, да и некогда – творцом паутины владели глубокие размышления вроде таких – идёшь себе по проспекту, и вдруг – бац! – падает перед тобой таз. Медный. Ну, или в ванной подводная лодка всплыла. Или – вообще – антициклон разыграется.
Творец паутины отлепил от себя бумажный ярлычок с надписью «Думаю», бросил его на пол и приклеил другой – «Голоден». К неудобству пространственной дислокации добавились желудочные спазмы. Не до таза теперь медного. И, тем более, не до подлодки. Или антициклона.
Творец паутины тихонько замычал Мантру Диатонического Звукоряда, правда, вспомнил её только до пятой ступени, ну, да что с того. Тоскливо поглядел в окно.
Город менялся. Знакомые с детства улицы с жилыми и нежилыми домиками вытягивались и изгибались под противоестественными углами. Автоматические мобили медленно сливались в один и плыли, грохоча, без конца и края. Демос уверенно пёр в направлении озера Четырёх Сфинксов. Заиндевевшие облака тащились похоронной процессией. Всё уходило.
Едешь так в автобусе, готовишься к неизбежной вечерней пробке – и вдруг почувствуешь – а ведь не будет сегодня её, этой пробки, не ощущается она впереди. И внутренне синхронно прошепчешь – «не будет пробки, хорошо доедем» – и только сказал – всё испортил. Запер бытие словом. А бытию ох как негоже под замком сидеть, хиреет оно и бледнеет на глазах. И – конечно, полюбуйтесь! – пробка!
Но, меж тем, всё уходило, несмотря ни на что. Оставалась сущая мелочь, пустота алкала трансформации – и времени, как всегда, в обрез. Было немного страшно, да больше оттого, что и делать-то ничего, собственно говоря, не требовалось.
Творец паутины изорвал ярлычок «Голоден» и нацепил «Болею». В висках заломило.
Какой уж тут антициклон…