Пора Ноя. 2022

Михаил Трофанюк
               
           Сумрачное небо готовилось к грозе.  Низкие  тучи пухли над городом Николаевом, который третью неделю мок по их вине. Прохожие, опасливо задирая головы, торопились покинуть улицы. Они шли по тротуару, как по бесконечному броду, все, как один в непромокаемых плащах и резиновых сапогах. Большая часть дорог и тротуаров  давно была скрыта водой, выживающей в виде громадных луж даже во время периодов дурной жары.
            Раскаленный трезуб первой молнии ткнулся в скрытый домами горизонт, и, через несколько секунд,  миллионы горожан синхронно дрогнули от оглушительного раската грома.
           Среди дрогнувших был молодой мужчина, сидящий за рулем старого, еще гибридного "китайца". Желтый, погрызенный коррозией минивэн "Лаовай" вильнул к тротуару, обдав пешеходов водным веером.
                Инерция маневра сбросила с пассажирского кресла  сидящего рядом с мужчиной бультерьера. Покрытый буграми мускулатуры пес повозился на полу машины,  стукнув толстым хвостом по торпедо  взобрался назад,  и лизнул перстень коммуникатора "Нокиа", надетый на хозяйский безымянный правой руки. Хозяин оторвал руку от рычага автомата и потрепал пса по розовому свиному рылу.
          Дождь, заявивший о своем начале редкими увесистыми каплями, за полминуты  стал ревущим ливнем. «Лаовай» съехал с покрытого пузырящейся грязной водой проспекта Ленина, и встал у  потемневшей от хронической сырости девятиэтажки. Когда-то панели этого дома были выложены разноцветной плиткой, сейчас же большая её часть выпала, превратив стены в подобие гигантского кроссворда. Два первых этажа занимала поликлиника. Об этом извещала покрытая разводами снежного грибка синяя вывеска у входа с невысоким, расположенным под бетонным козырьком крыльцом.
    Мужчина заглушил мотор, открыл бардачок и достал оттуда упаковку с одноразовым дождевиком. Одев бахилы и накинув плащ с капюшоном, он включил автомобильную мультимедийку, запустив на  лобовом стекле канал "Animals planet". По внутренней поверхности покатой лобовухи китайца степенно зашагали слоны. Пес поерзал на сиденье, настраиваясь на просмотр.
        - Не скучай. – мужчина открыл дверь "Лаовая" и вышел под дождь.
        На крыльце поликлиники курила статная медсестра лет сорока. Она была в неприлично коротком халате с низким декольте и логотипом Unisef на нагрудном кармане, бордельных чулках и таких же шпильках. Ее ногти, спутанные  волосы и губы волосы были черны, как вороново крыло, в контраст бледному, конопатому лицу, по которому текли три тату-слезки, две по левой щеке, одна по правой.
        -Здравствуйте, доктор. – сказала она низким голосом.
        -Здравствую. - ответил мужчина, забегая под навес.
        По небу огненной гадюкой пронеслась вторая молния.
        Мужчина снял  плащ, снял бахилы, скомкал  и затолкал их в  зев утилизатора.
        - Спасибо тебе, землянин. - металлическим голосом ответил утилизатор. - За твой вклад в дело сохранения экологии твоей планеты.
        Грянул гром. Мужчина в изумлении посмотрел на  пластиковый синий куб, потом на медсестру, достал пачку "Мальборо", содрал с нее пленку, смял и бросил в древнюю урну, стоящую рядом с утилизатором.  Урна выглядела, как полигональный  пингвин с задранной головой и непристойно зияющим клювом.
        - Что-то утиль стал у нас  слишком умный. - сказал он, закуривая.- Вы тоже это слышали,Эмма?
        -Что?
        - Благодарность инопланетян.
        - Игорь Игоревич... - медсестра тревожно глянула на доктора пронзительно голубыми глазами. - Каких инопланетян?!
        - Которые в утилизаторе сидят.
        - Игорь Игоревич, тьфу на них. - медсестра взяла его под руку. - Идемте работать.
        Доктор раздраженно вынул сигарету из пачки и бросил ее в утилизатор.
        Тот молчал.
        Доктор швырнул в него сигаретную пачку. "Если заговорит - брошу курить" - пронеслась в голове шальная мысль.
        - Спасибо тебе, землянин... - загундосил утиль. За твой вклад в дело сохранения экологии твоей планеты.
        - Что я говорил?! - торржествующе воскликнул доктор.
        - Да я в курсе. – сказала медсестра, прижавшись к доктору неласковым боком. – Приходил бот, который устанавливал его и сказал, что добавит модный девайс. В рамках какого-то там проекта... Теперь это - говорящий утилизатор.
        - Я же не знал. – доктор легонько пнул хитрую помойку.
        В ответ утиль заверещал, как раненный заяц.
        - Доктор, вы – вандал! Идемте, пока не приняли. – медсестра Эмма повлекла доктора ко входу.
       Пингвины не подводят. – уже входя в поликлинику, метким щелчком доктор отправил скуренную на треть «Мальборо» в прямоугольный мятый клюв. - Бросаю курить!
      
    - Я в туалет. - шепнула медсестра, когда они вошли внутрь, отсоединилась от доктора и ускорила шаг.
    - С понюшкой, вас Эмма. - шепнул в ответ доктор.
   Возле кабинета, где он вел прием, стояла обойма белых пластиковых кресел. В одном из них, под мельтешащим рекламным экраном, горбился, поджав ноги  и вцепившись длинными волосатыми  пальцами в сиденье, высокий человек в мокром и грязном черном дождевике. Между  его мослатых колен был зажат большой зонт с причудливо изогнутой деревянной рукоятью.
         - Вы на прием? - спросил Игорь Игоревич.
         - Д-ды-ды... Д-да. – трудно ответил посетитель, встал и снял капюшон.
        Открылась яйцевидная голова, увенчанная заостренной, конопатой и неряшливой лысиной, редкой вещью в эпоху поголовной пересадки волос.  Длинное,  костлявое лицо было землисто-серым, а  в глубоких провалах  глазниц светились прозрачные очи безумца. По втянутым, заросшим клочковатой седой щетиной щекам  ползали дождевые капли.
        -А почему вы дождевик не выбросили? – вздохнул доктор, оглядев гостя.
        - Ты-ты.. Ты-ак н-на улице ж-же-же  до-ождь?..
        - Наверняка радиоактивный. – с раздражением сказал доктор. – И верхнюю одежду надо выбрасывать в утилизатор перед заходом в поликлинику. У себя дома хоть спите в ней.
      Посетитель затарахтел ломким плащом, и, скомкав его,  стал озираться.
      - Утиль на первом этаже, у входа. – сказал доктор.
      Посетитель торопливо зашагал  к лестнице.
       Приложив указательный палец к черному квадратику дверного замка, доктор вошел в кабинет.
     Когда он переступал порог, заботливый фотоэлемент включал свет. Сейчас этого не произошло. Игорь Игоревич сделал шаг назад, выдержал небольшую паузу и снова шагнул вперед. Свет не загорелся. щелкнул еще, потом, бормоча ругательства, нашарил за шкафом выключатель. На  потолке вспыхнула светодиодная спираль. Доктор открыл шкаф и поставил в него свой кейс. Потом  запустил пальцы в карман джинсов и извлек оттуда три  камешка. Это были три темных окатыша, размером не более фасолины и такие же по форме, явно взятые с какого-то пляжа. Он выдвинул из стола ящик и бросил  туда, предварительно трижды тряхнув их в горсти на манер игральных костей.  Задвинув ящик назад, доктор вернулся к шкафу и вынул из него висящий на плечиках белоснежный выглаженный халат. Накинув его, он подошел к окну и снова закурил.
       По внешней стороне оконного стекла катились дождевые  капли,  по внутренней стелился к распахнутой форточке  сигаретный дым.
        - Лиза. - позвал мысленно доктор.
        - Привет, Игорь. – тотчас раздался в его голове бархатный голос виртуальной секретарши. – Любой каприз.
        – Как насчет минета?
        - Виртуального?
        - Реального.
        - Была бы белковой – какие проблемы. или прозвонить кому-нибудь?
        - Не зря я тебя апгрейдил. - улыбнулся врач. - На вечер договорись там.
        - Я ревную.
        - Была бы белковой - какие проблемы. Погода.
        - До тридцатого июля дождь в среднем не менее пятнадцати часов в сутки. Суточная норма осадков не превысит ста двадцати миллиметров. К пятому августа нашу область достигнет западное крыло циклона «Юла». Предварительная штормовая тревога с двенадцати ноль-ноль четвертого августа.  Скорость ветра будет достигать…
      -  Хорош пугать.– прервал доктор. –  Новости.
      - Режим?
      - Видео.
      - Портал?
      - ОРИС.
      На вложенных за веки Игоря Игоревича видеолинзах, раскрутилась заставка Общественной Российской Информационной Сети, сменившаяся меню новостей. Окна меню были окружены пестрой каймой живущих своей жизнью баннеров,  требующих, просящих, манящих. Роль обоев играли появляющиеся из бесконечности и проносящиеся по сторонам переплетенные, обменивающиеся разрядами нейроны.
       Чаще всего доктор открывал брутальные рубрики, и в этот раз он тоже себе не изменил.
      - Россия. Стихийные бедствия
      - Катастрофическое наводнение в Санкт-Петербурге… - проворковала российская диктор. – Уровень воды продолжает прибывать и в настоящее время составляет в среднем пять и три десятых метра. Количество жертв  достигло девятисот человек. Около двух тысяч считаются пропавшими без вести. На помощь частям МЧС брошены войска. Эвакуация жителей осложнена нехваткой водного транспорта, пригодного для спасательных работ. Президент выступил с резкой критикой городских властей. Дамба, возведенная...
    - Меню.
    Плывущий по Невскому проспекту катер МЧС на воздушной подушке уступил место набору окон с заголовками новостей, путешествующего по виртуальным мозгам.
     -Войны. – сказал доктор.
      Меню выдало полный набор новостей обо всех идущих на Земле войнах. Последнее время доктор смотрел вторую корейскую войну, самую интересную из современных войн.  Она не так пугала, как индо-пакистанская, но была лишена нудности арабо-израильской. Южнокорейцы и японцы дрались с озлоблением наций, потерявших свои столицы. Натовцы изнывали от желания пустить в ход тактическое ядерное оружие и тешили себя применением суперсовременных технологий. Северяне же, истратившие все три ядерных заряда, пытались компенсировать провал в технологиях блефованием, поголовной мобилизацией и применением химического и бактериологического оружия. Их успехи в этих областях были весьма сомнительны, так как подавляющее большинство жертв приходилось на собственное население, скошенное в огромном числе древними хлорцианом и фосгеном,а также боевыми гриппом,  оспой и антраксом.
     Линзы заполнило изображение лежащей в руинах  улицы Пхеньяна. По ней, в грохоте и треске, медленно двигался  крашенный в бетонный цвет гусеничный бронетранспортер. На антенне, торчащей из плоской башни, полоскался южнокорейский флаг. За транспортером, пригнувшись, семенили гуськом увешанные амуницией солдаты в  бронекостюмах и противогазах.
        Камера выхватила крупный план лежащего навзничь мертвого северокорейского солдата. Его допотопная униформа была густо покрыта пылью, каска сдвинута на лицо. Поперек  живота, закрытого пустой разгрузкой, лежал допотопный АК-47 с деревянным прикладом, перемотанным кровоостанавливающим жгутом . Бронетранспортер подмял гусеницей часть туловища корейца  и согнутую в колене ногу. Автомат щепкой подскочил кверху и тело безвольно задергалось в такт перемалывающим его тракам. Крадущиеся за броневиком пехотинцы поочередно переступали через переезжаемое тело коллеги из вражеского лагеря.
      - Уличные бои в Пхеньяне. – сказал диктор. – Южнокорейские части при поддержке...
      - Меню. – прервал доктор.
      Когда на видеолинзах возникло меню, доктор сказал:
      - Кольца. Последнее сообщение.
      Появилось чистое синее небо с тремя кольцами - красного, черного и белого цвета. По размеру они равнялись диаметру луны, а располагались на углах равностороннего треугольника. Красный венчал вершину, черный был слева. На фоне неба стоял журналист, у которого был вид, как будто он является исключением из миллиардов и  знает что-то об объекте своего репортажа.
      - Кольца – что это? – сказал он, сопроводив слова жестом в сторону висящих в небе кругов. – Сегодня, двадцать второго июля двадцать второго года, исполнился второй год с тех пор, как в небе Земли появились эти загадочные объекты. За это время человечество ни на шаг не продвинулось к их разгадке. Если не брать в расчет трактовки  конфессий, каждая из которых старается толковать это воистину невероятное небесное явление соответственно своим догмам и в свою пользу, что мы знаем про них? То, что они перестают быть видны на высоте свыше тысячи метров, видны, как в ясном небе, так и в облачном, и вообще не видны из космоса, то, что жители обеих полушарий видят их одновременно и в одном и том же участке неба, и то, что их форма, цвет и взаимное расположение неизменны с момента появления…   На этом истинные познания завершаются, и человечество вступает в область разнообразнейших домыслов. Условия, при которых возник и существует этот феномен, не позволяют изучить, или, хотя бы, объяснить его доступными современной цивилизации способами. Опровергая...
   - И… извините, к…  в-вам м-можно? – раздался  за спиной врача заикающийся голос.