Когда наша фирма, а вернее контора или бюро, размещалась на Хитровке, отдельно от высокого начальства, праздники, дни рождения и прочие, простите за выражение, корпоративы отмечались весьма живо, они вносили не только разнообразие в нашу скучную жизнь, но иногда превращались прямо-таки в разудалые гулянки, как и положено в ночлежке, правда, драк никаких, конечно, не было, и песен не распевали, но у дам полыхали щёчки, и они премило хихикали и любезничали с кавалерами, если такие вдруг появлялись.
Особенно это относилось к дням рождения, тем более, если в один день – их сразу несколько.
Но самым крутым праздником был день рождения Н.И.
Н.И. была кулинаркой знатной, ещё бы – призвание.
Правда, лучше бы ей медиком быть: войдёт такая в палату – все болезни сразу пройдут, особенно у мужиков. Статная. Чернобровая, а глаза - голубые, губы розовые и влажные и как будто губы эти всем улыбаются. Видели вы такое?
Очень ей хотелось приятной быть. Вот и старалась, как умела.
Только не все её одобряли, некоторым её хозяйственность и трудолюбие как кость в горле.
Однако яствами её никто не брезговал. Из всех отделов народ сбегался.
Ещё бы – сама в двух руках тащит, да муж за ней – тоже с сумками (тогда ведь на машинах никто не разъезжал, не мечтали даже). И всё своими руками: и соления, и квашения, и мясо по особому рецепту, и колбаса собственного приготовления. Всё она разложит, подогреет на нашей плиточке одноконфорочной, что в конце коридора у окна.
Угощайтесь, гости дорогие.
А сама разрумянится, похорошеет ещё больше – вот она – русская красавица.
У неё и дети все как на подбор: что девчонки старшие, что мальчонка, младшенький.
“Как, - говорит, - посмотрю на него, страшно становится, ведь его могло и не быть. Да Бог помог”.
А муж её усмехается: “Какой Бог, это я сказал – пойдёшь туда – значит, не мой, и всё – никакой у нас больше жизни вместе не будет. Теперь вот радуется….”
Так вот в нашем подземелье всё и шло год за годом.
То карточки перебираем, то демагогией занимаемся, то по магазинам очереди занимаем.
Только одна Н.И. головы не поднимает, всё выискивает самое главное, глазами по страницам водит, буковки все маленькие, мельтешат букашками, козявочками расползаются, вот уж и очки в очечнике у неё появились, плечи опускаться начали.
“Это что же такое, - возмущаются сотрудники,- что это Вы с ума то сходите, Вам что заняться не чем? Ну, сходите куда-нибудь, прогуляйтесь, хлебушка купите, в поликлинику, может, надо, в аптеку!”
“Да нет, - говорит, - это я как-нибудь потом…”
И вот оно, это “потом” – наступило.
Глупо так наступило.
Сидит Н.И. дома одна, муж умер, она – на пенсии, дети – кто где. Глаза – никуда, давление, голова.
А тут подошёл её день рождения. Захотелось ей в последний раз в нашу ночлежку придти.
Купила каких-то печенюжек, торт шоколадно-вафельный, прихватила пару баночек из старых запасов.
Пришла – мы и не ждали, у нас ни подарка, ни цветочков, так думали, позвоним просто.
Мы бросились помогать, накрывать, а она говорит: “Нет, нет, вы работайте, я всё сама сделаю”.
Достала из-за шкафа ватман, он у нас там всегда хранился, стол свой бывший как скатертью накрыла, тарелки, вилки – всё как всегда. Только на столе, конечно, не как раньше, пустовато.
Сели мы, а она на стол посмотрела и говорит: “Вот, даже колбасы нет”.
Взяла нож, да умело так, руку себе и отрезала, по локоть.
“Хорошо, - говорит,- теперь и колбаска, своя-то она лучше”.
Колбаса и правда была отменная. Все ели, нахваливали…
Только с тех пор мы уже ни Н.И., ни друг друга не видели: контору нашу прикрыли, ночлежки под слом пошли, а люди как те буковки – букашками, козявочками – расползлись кто куда: кто на ПМЖ в другие страны, кто пропал без вести, кто головой в омут, кто на свой диван, кто умер, кто состарился, а кто и в люди вышел…
Такая вот история…