Посреди узкой тропы у входа в ущелье, вглядываясь в сумрак степного простора, стоял волк. В пылающих глазах молодого, но закаленного степью бродяги лежал отпечаток тревоги. Атбасар (прозванный так людьми за свою отчаянную храбрость) ясно понимал, что в предстоящей битве со сворой охотничьих собак ему не выстоять, но не драться он не мог. Каждая выигранная минута в этом неравном поединке давала значительный шанс на выживание его потомству. Оглянувшись в последний раз, волк встретился с пронзающим полумрак прощальным взглядом своей преданной и прекрасной подруги.
Уводя все выше и выше в горы, прочь от опасности, четверых волчат и прислушиваясь к далекому лаю, волчица вдруг резко остановилась и посмотрела на отца потомства. Такие противоречивые чувства, которые буквально съедали разум, она ещё не испытывала. Она знала, что должна любой ценой спасти волчат, но там, за спиной, один против всего человечества и его прихвостней остался её Атбасар.
А тем временем крупный породистый волкодав Таймас, на чьем счету было с десяток разорванных волков, оторвавшись от стаи, быстро приближался к ущелью. Его мускулистые лапы не знали усталости, даже после часовой погони он буквально летел по высокой степной траве.
Атбасар был достойным уважения противником. Ему трижды удавалось уйти от человека. Трижды человек хоронил своих псов. Порвать глотку собаке для волка было делом чести. Закон степей.
Волкодав спешил не только из-за охотничьего азарта закружиться в смертельном танце с умным, сильным и диким недругом… Сегодня его любимая сука ощенилась тройней, и если бы была его воля, то предстоящей кровавой встречи он бы избежал. Но приказ хозяина выше его желаний. И теперь чем быстрее разыграется трагедия и поверженный враг будет приторочен к седлу хозяйского коня, тем быстрее он сможет вернуться к долгожданным щенкам.
Таймас, перескочив куст полыни, замер от неожиданности. В пяти человеческих шагах от него, грозно оскалившись, стоял Атбасар. Взгляд волка был настолько сильным и решительным, что Таймас даже немного растерялся. Волкодав смотрел на Атбасара и недоумевал: почему, пропетляв длительное время по степной долине, он не ушел в горы? Его разум отказывался понимать причину, по которой волк, заранее зная, что ему против преследовавшей своры охотничьих псов не устоять, решил остаться у входа в ущелье и дать поединок. Таймас, как опытный боец, на слегка согнутых, упругих лапах стал медленно приближаться к Атбасару. Еще шаг, другой, и они, заклацав мощными челюстями, уже готовы были кинуться друг на друга. Но тут неожиданная догадка обожгла мозг волкодава: «Это же он из-за щенков?!» Бесстрашие, с которым Атбасар решил остановить свору, вызвало невольное восхищение.
Развязка пришла неожиданно…Отставшая свора, перескочив кусты полыни и ковыля, накинулась на Атбасара, и волкодав увидел, как стальные клыки волка одним сжатием челюсти раздробили хребет первой бросившейся на него собаке. Но устоять на лапах против других псов Атбасар не смог и, упав под натиском, закувыркался в отчаянной схватке…
Трое всадников с карабинами на перевес, подстегивая коней, гнали ко входу в ущелье,
откуда доносились захлебывающееся рычание и лай остервеневших собак. Людям не терпелось посмотреть, как их натасканные псы разрывают в клочья волчье семейство. Но когда они поднялись на сопку и глянули на место схватки, пришли в недоумение. Волк, которого они загоняли около часа, был еще жив и продолжал драться. Но что поразило их больше всего – волкодав Таймас и Атбасар вдвоем ломали хребты и рвали глотки собакам. Когда же последняя пала под их клыками, один из охотников вскинул карабин:
– Хорошая была собака, жаль, из ума выжила…