Щенку было тепло, мягко и вкусно. Он щурил подслеповатые глазенки, совершенно не желая рассматривать что-либо,шевеля влажной пуговкой-носом, он ловил незнакомые запахи. Да и как он мог знать их!!!Ему исполнилось лишь два дня. два часа. две минуты. Никакие мысли еще не приходили в лопоухую головенку. Было тепло, было мягко....
Что-то зажужжало и шлепнулась прямо перед ним. Противное, волосатое чудовище уставилось на него выпуклыми глазищами,шелестя многочисленными ножками-ручками.
-Мама!- пискнул щенок, вжимаясь в удобную влажную теплоту материнского живота.
Тело малыша заходило ходуном, сердечко заколотилось, быстро-быстро, громко-громко, готовое немедленно выскочить наружу. И пусть выскочит! Пусть прихлопнет эту черную страшную гадость с пульсирующим пузом и острым вращающимся жалом на хвосте.
-Мамочка!!!!- еще жалобнее заскулил щенок, барахтаясь и путаясь в собственных лапах, непослушных, ватных. Шерсть его мягкая, невесомая как у цыпленка, встала дыбом.
-Ж-ж-ж,- ответило чудовище и снова пошевелило конечностями, словно скрестив нож и вилку перед завтраком.
-Мама, - уже выл во всю малыш.- Мама! Оно хочет меня съесть....
Живот пошевелился. сверху нависли огромные кудрявые уши и разинутая яркокрасная пасть с белыми клыками. Щелк! и чудовище сгинуло в алой дыре, откушенные усики, покружив в воздухе, легли прямо перед щенком, нестрашные, жалкие, скрюченные...
-Ой!- отчего-то расстроился песик, вздохнул, покрутился на месте, лизнул благодарно материнскую розовую кожу и закрыл глаза.
Ему было мягко, удобно и...совсем нестрашно.