Склероз киномана и ничего более

Элен Долина
— Ну что, чатлане? Еще по луцу и на штурм Ла-Рошели? — спросил изрядно пьяный Атос, обводя мушкетеров мутным взглядом.
— Граф, вы сошли с ума! — пылко воскликнул юный Д’Артаньян. — Какой может быть луц, когда миелофон в руках у миледи?
— Да, Атос, ты, похоже, гонишь, — в своей обычной грубой манере заметил Портос.

Арамис промолчал, сосредоточенно разглядывая золотой шлем Александра Македонского.

Мушкетеры уже третий день пьянствовали в какой-то ленинградской квартире, дверь в которую открыл им знаменитый домушник Милославский. В соседней комнате храпела в жопу пьяная хозяйка, не то Надя, не то Лида. Время от времени она просыпалась и требовала продолжения банкета. Тогда молодой гасконец уходил к ней в комнату, и оттуда неслись стоны, сменявшиеся вскоре громким храпом.

— Так как же быть с миледи, господа мушкетеры? — вопросил Портос, изрядно глотнув из бутылки.
— А что с ней будет? — меланхолично переспросил Арамис. — Палач из Лилля ей судья.
— Ну уж нет! — воскликнул Атос. — Либо мы пьем луц и трахаем Надю-Лиду, либо нам пора отправляться на поиски льва.
— Какого льва? — в один голос спросили остальные мушкетеры.
— Обыкновенного льва, — ответил мрачный Атос. — Льва, под которым зарыто… э-э… ****ь, запамятовал, что там зарыто. Короче, что-то там зарыто. Сейчас звякну Волшебнику, он должен знать, что там его медведь зарыл подо львом.

Портос выразительно покрутил пальцем у виска, Арамис согласно кивнул. Д’Артаньян же выхватил из ножен шпагу и с криком «Тысяча чертей!» проткнул ею несчастного Атоса.

— Ну, вот и нахуя вы, мой друг, проткнули Атоса? — грустно спросил Арамис, молитвенно сложил ладони и забормотал. — Санктус деи, санктус фортис...

В дверь позвонили. Портос пошел открывать и вскоре вернулся вместе с насупленным мужиком в пальто и зимней шапке.

— Где шлем? — хрипло спросил мужичок и добавил: — Пасть порву!
— Шлем… шлем…— заерзал Арамис, ногой пытаясь задвинуть головной убор под стул. — А шлем эцелопп забрал, еще вчера. Точно, забрал.

Портос и Д’Артаньян молча закивали головами.

— Моргалы выколю! — вскинулся мужичок и достал финку.
— Кто там шумит? — раздался голос Нади-Лиды.

Позевывая, она вышла из соседней комнаты и уставилась на незнакомца.

— Кто вы такой? Что вы делаете в моей квартире?
— На дно уходить надо. Чую, засекли меня, — пробормотал мужичок и пырнул женщину ножом.

В ту же минуту раздался звон стекла, и в разбитое окно ввалились опричники с Иоанном Грозным во главе.

— Ты пошто боярыню обидел, смерд?! — ледяным тоном спросил царь и начал ****ошить всех находившихся в комнате своим скипетром.

В наступившей суматохе Д’Артаньян сумел выскользнуть в дверь и забежать в распахнутую дверь лифта. Нажав на кнопку первого этажа, гасконец расслабился, лифт тронулся и тотчас остановился, свет в нем погас, и Д’Артаньян оказался в кромешной темноте.

— Замуровали, демоны, — произнес он и добавил по-грузински. — Маймуна веришвило!

Через час дверь лифта взломали два подозрительных типа. Один из них, лысый здоровяк, криво ухмыльнулся и со словами «Бить буду аккуратно, но сильно» нанес мушкетеру сильнейший хук в челюсть. Второй тем временем достал из пакета моток бинта, бутылку молока и пакет с белым порошком. Нападавшие сноровисто вытащили из лифта бесчувственного Д’Артаньяна и принялись загипсовывать ему правую руку. Покончив с этим, она подхватили под руки так и не пришедшего в себя гасконца и выскочили на улицу, где их ждала автомашина «Жигули».

— Ну что, едем к кардиналу? — спросил второй из нападавших, нервный красавчик в модном пиджаке и с серебряным цаком в носу.
— Едем к шефу, пацак! — поправил его второй и сел за руль.

Не успели бандиты проехать и пары кварталов, как дорогу им перегородил цементовоз. На глазах у изумленных мужчин из цистерны выбралась девочка, сплошь покрытая жидким калом, и гигантскими скачками понеслась вдоль по улице.

— В детский сад побежала, засранка, на утренник, — хмыкнул здоровяк.
— Все бегут… — философски изрек красавчик и вдруг вынул из кармана модного пиджака пистолет. — Ты нарушил закон гор и оскорбил честь моей сестры! — заявил он торжественно и нажал на курок.

От выстрела Д’Артаньян пришел в себя и мгновенно проткнул шпагой похитителя с цаком в носу. После этого он достал из недр своего плаща пачку сигарет и тихонько произнес, поднеся ее ко рту:

— Барбамбия. Кергуду. Как слышишь меня? Прием.
— Слышу тебя прекрасно, — ответила рация женским голосом. — Ты нырять умеешь? Жди меня у лодочной станции.

Спустя час совершенно голый Д’Артаньян нырял в прорубь, пытаясь достать со дна спрятанный миледи миелофон. Сама миледи стояла рядом, держа мушкетера на прицеле бластера. За ее спиной маячили два бугая в костюмах химзащиты, по виду — вылитые космические пираты. Наконец, миелофон был извлечен, а продрогший насквозь мушкетер согрет навсегда маваши гери в голову, мастерски исполненным миледи. Троица радостно переглянулась и заспешила к лесу, где был спрятан их новенький пепелац. Однако в тот день фортуна была не на их стороне. Едва они достигли своего корабля, как из-за него вышел милый мужчина с аккуратной бородкой.

— Ты? — в ужасе закричала миледи. — Ты?!
— Нет. Не я, — отказался мужчина и щелкнул пальцами.

Повинуясь его команде, из-за пепелаца выскочил взвод стрельцов в форме солдат внутренних войск и мгновенно обрил миледи с помощниками наголо.

— Вот и все, — улыбнулся Волшебник и поднял оброненный миелофон. — Делов-то. Обыкновенное чудо.