Глава 14
Пока Анька сидела в своей комнате и делала уроки, я общалась с Ириной. Общалась с помощью недавно нами самими изобретенного способа, то есть через рукописное общение. Это когда Ирина моей рукой что-то пишет, а я ей отвечаю мысленно, или когда никого нет, то и вслух. Получается у нас с ней достаточно быстро, а главное, когда нужно, то совершенно бесшумно.
Это было особенно важно, например, тогда, когда Анька сидела дома и могла все подслушать. Уши у нее как локаторы у комплекса С-300, всегда на боевом посту. Правда и настроены на интимные взрослые разговоры. В крайнем случае, на позвякивание посуды на кухне. В последнем случае Анька сразу летела на кухню и пыталась присоседиться к компании, если кто-то из нас пил чай или чем-то перекусывал. Тут уж совершенные Анькины локаторы почти никогда не давали сбоев. Вот я и говорю, что они у нее как локаторы у С-300.
Но тут все было тихо. Локаторы не были помехой.
- Что нового, Ирина? – Мысленно спрашиваю я.
- У меня личных новостей нет, не считая того, что дочь получила двойку по поведению из-за того, что постоянно болтает на уроках. Но вот в Питере есть некоторые плохие новости.
- В Питере? Какие?
- Точнее в Колпино. Это по поводу нашей общей знакомой Жанны.
- Что там?
- Во-первых, она вернула себе свою девичью фамилию. Опять стала Петровой.
- И на здоровье. Если это ей в чем-то поможет. – Мысленно отвечаю я.
- Во-вторых, ей опять неймется. Деньги нужны.
- Деньги всем нужны. А паразитам-кровопийцам особенно. Это очень хорошо, что она сидит без денег. И что, она теперь идет на работу в пельменную? – с сарказмом спрашиваю я.
- Нет конечно. Раскопала она человека одного. Маклера. Долго его искала. Этому маклеру Володя когда-то, незадолго до смерти, доверил много денег на биржевую игру. Маклер этот распоряжался деньгами, отдавая часть прибыли Володе. А как Володя погиб, то все деньги и акции остались у этого маклера. Жанна об этом узнала.
- Ого. Действительно доверил большие деньги? И что дальше?
- Действительно доверил. Даже больше. Были там еще и заводские акции. Их Мишка с Юриком выследили и вернули. Точнее, перевели в деньги и положили на счет Игорька Сименко. Да ты, наверное, эту историю помнишь.
- Это правильно. А что с остальными деньгами?
- Как раз про эти самые сто пятьдесят тысяч никто не знал. Кроме этого самого Вити-маклера и Жанны. Иначе бы ребята их у Вити еще тогда выгребли.
- Думаю, что плохо придется этому самому Вите-маклеру, если Жанна до него доберется. Она за эти деньги с него кожу с живого снимет.
- Уже добралась, и уже ему плохо. Пытает она его. Кожу еще не снимает, но вот иголки под ногти уже загоняет.
- Где? И каким образом она одна смогла с ним сладить?
- На даче у Руслана. Она конечно не одна взялась за это дело. Они теперь втроем с Колей и Русланом этого Витю и похитили. Почти из его дома. Сейчас на даче держат. Точнее, в деревенском домике. Ну а пытает его Жанна собственноручно.
- Не сомневаюсь. Про этих двух бездельников я в свое время слышала от Жанки. И даже пару раз видела их всех вместе. Знаю, что в Колю она была в свое время безумно влюблена.
- Да, но это все теперь в прошлом. Он у нее нынче просто в помощниках. Подручный. На мелком содержании у нее сидит и полностью выполняет все ее поручения.
- Ну, про содержание скажу так, что это он и раньше очень уважал. А вот насчет поручений, даже удивительно. Так что с этим маклером?
- Сломала его Жанна и он на все теперь соглашается. А Жанна хочет на всякий случай взять в залог еще и его жену с ребенком.
- Слушай, Ирина, этого допустить никак нельзя. Надо что-то придумать. Эта тварь их живыми потом не выпустит.
- Мне тоже так кажется. Давай придумаем.
- Ирина, слушай, надо как-то навести на них милицию.
- Как? Позвонить следователю? Какому? То, что Витя этот пропал, пока не знает никто. Даже его жена. Она, конечно, немного встревожена его отсутствием, но он часто так по двое или трое суток и раньше где-нибудь зависал, ни о чем ее не предупреждая. Так что сейчас она пока даже в милицию о пропаже не заявляла. Таким образом, никакая милиция не потащиться сейчас под Лугу по дурацкому телефонному звонку.
- Что же делать? Надо же как-то навести на них местную милицию.
- Какая там милиция. Забытая всеми деревня. Впрочем, тут надо подумать.
Ирина наверное отключилась. Я ждала продолжения. В комнату вошла Анька.
- Мама, а чего ты пишешь?
- Пишу, дочка, письмо директору вашей школы Роальду Вячеславовичу, что моя дочка Палова Аня не учит уроков, а сидит себе в своей комнате и думает целыми днями только о своей внешности и нетленной красоте. Забывая про все на свете. В том числе и про свои домашние обязанности. Ты почему ведро то до сих пор не вынесла?
- Ну, мама! Я же серьезно спрашиваю.
- А серьезно, дочка, я сижу и жду, когда ты принесешь мне на проверку математику и русский.
- А папа когда придет? – пытается дочь перевести разговор в другое русло.
- Как только ты сдашь уроки, так и сразу.
- Хорошо, хорошо. Уже иду. А можно я еще полчаса почитаю?
- Конечно можно, доченька, но сначала сдай уроки и вынеси мусор.
Анька не слишком довольная результатами переговоров уползает.
Иринки нет. Что делать?
Дозваниваюсь до Димки. Он застрял где-то на пол дороге к дому. Сидит сейчас в серьезной пробке на Дмитровском шоссе. Говорю ему, что есть новости из Колпина.
- Какие?
- Как приедешь, сразу расскажу.
- Расскажи сейчас! – Канючит муж.
- Потерпи. Это не по телефону.
- Зачем тогда вообще говорила? – Возмущается Дима.
- Ладно, приезжай быстрее. Дочь заждалась.
- А ты?
- Я тоже.
Отбой связи. Где же Ирина?
***
Я в этот день набегался на работе по полной программе. Сначала мы всем дружным коллективом все утро прождали важную американскую делегацию. Бегали, все приводили в порядок, готовили презентацию, закупали чай-кофе и прочую соответствующую ерунду. К двенадцати часам выяснили, что сегодня американцы не приедут, а приедут завтра. Но неизвестно во сколько.
Я занялся своими рабочими делами. Сначала часа два отписывался от начальства из Лондона и главного московского офиса. Потом обменивался письмами с регионами. Пытался получить от них более менее достоверную информацию о графиках выполнения наших совместных проектов. Получил стандартные отписки, приблизительно в том духе, что я и сам пишу в Лондонский офис.
Потом занялся Леней. Связался с ним по аське и выяснил, что работается ему вполне нормально. Занят он в настоящий момент оборудованием своего рабочего места. Отлаживает свой рабочий компьютер, а потом займется отладкой локальной сети в офисе.
- Леня, ты главное не забудь, что мы тебе тоже приготовили рабочее место здесь, у нас в центре. И что ты в любое время можешь приезжать сюда к нам. Будем тебе очень рады. Как родного встретим. У нас тут проблем не меньше чем в офисе.
- Спасибо, Дмитрий Игоревич. Обязательно приеду, как только здесь все отлажу.
- Это значит никогда.
- Почему никогда?
- Все отладить никогда ни у кого не получается.
- Не у меня. Я все сделаю.
Почему-то я ему поверил.
Потом на меня насели ребята из Самарского центра. Ну, вот никак им не охота было выполнять наши совместные обязательства перед заказчиком вовремя. Приводили мне самарские коллеги десятки полумифических доводов, по которым они обязаны были получить отсрочку по графику.
Пригрозил им отобрать оставшиеся заказы. И, похоже, что испугал я их сильно. Силовыми методами добился подтверждения сроков выполнения всех проектных обязательств. Из Казани все образцово пришло за неделю до срока.
Потом из Иерусалима друзья связались по аське. Димка, который теперь и не Димка вовсе, а Дан, пошел на очередные военные сборы, а на Янку вся оставшаяся работа упала. Работали они вместе в программеровской фирме. Да еще и в одном отделе. Но работали так, что каждый от своего компа головы не мог поднять. Работы всегда у них было невпроворот. Работают вместе, а видятся только дома. Хотя сидят в соседних комнатах. Вообще, это была их осознанная тактика – брать на себя все, от чего тамошний народ отказывался. Для чего, думаю объяснять не надо. Пашут они много, поскольку взяли ипотеку и покупают квартиру. Янка рассказала, как идут отделочные работы в их новой маленькой квартире в Иерусалиме, как арабские рабочие, подобно трудолюбивым муравьям старательно исполняют все работы, только в отличие от муравьев почти все делают не так, как Янке хотелось бы. Приходится следить за ними и проверять результаты ежедневно.
Я поделился с Янкой своим недавним опытом, когда нашу квартиру отделывали гасторбайтеры из Молдавии, удивительно трудолюбивые и хорошие ребята, но, к сожалению, совершенно не владеющие не только геометрией, а и обычной рулеткой. Точнее, рулетку то они вытягивать могли, но как только что-либо нужно было высчитать, то тут и начиналась беда. Слово перпендикуляр они похоже и слыхом не слышали. Особенно потряс меня один случай, когда дело дошло до установки выключателей. Дал я им распоряжение, что выключатели должны находиться при входе, примерно в метре от пола, чтобы как войдешь, ударить вытянутой рукой и спокойно включить свет. На следующий день я приехал и обнаружил, что все выключатели стоят гораздо ниже планируемого уровня, и чтобы включить свет мне надо сначала сантиметров на двадцать пять присесть и затем уже нажимать на выключатель вытянутой рукой. Выяснилось, что про расстояние в метр над полом они забыли, и все делали по своему росту, который был чуть выше полутора метров.
Вот об этом случае я и рассказал сейчас Янке, немало ее насмешив. Она пообещала посмешить рассказом Димку.
Когда-то Димка работал у нас в нашем московском офисе старшим сисадмином, а Янка пришла к нам учиться на курсы. Потом они вместе уехали в Израиль и позже расписались на Кипре. Сейчас мы с ними поддерживаем виртуальную ежедневную дружбу.
Тут мне позвонили из главного офиса и сразу вызвали на совещание.
Поехал на Новослободскую. Проторчал на совещании три часа. Пытались мы решить массу организационных вопросов, но не решили и половины. Отложили. Потому, что было уже поздно и надо было расползаться по домам.
И вот когда я уже ехал домой, точнее, тащился в пробке по Дмитровскому шоссе, мне позвонила Юля и загадочно объявила, что есть какие-то новости из Колпина. Она говорила так таинственно и отказывалась давать какие-либо подробности так уверенно, что я совершенно вышел из себя. Что за извечная женская манера, сначала намеками разжечь любопытство, а затем замалчивать подробности, ссылаясь на то, что они не для телефона!
В таком вот веселом настроении я приехал домой. А «доброта» моя усугублялась еще и тем, что был я еще и сильно голоден, потому, что из-за рабочей суеты и длительного совещания в нашем офисе не успел сегодня пообедать.
- Привет, какие новости? – Спрашиваю я с порога.
- Подожди, я с Ириной сейчас общаюсь.
Все понятно. Новая их фишка, когда Ирина пишет Юлиной рукой.
В очередной раз обращаю внимание на то, что сейчас у Юли аура ровная, голубого цвета. Я уже давно догадался, что этот красивый оттенок ауры появляется у человека обычно в тот момент, когда к нему подключается какая-либо сетевая душа. Это теперь для меня великолепный индикатор. Теперь к Юле никто не может подсоединиться так, чтобы я не заметил. Ну а сам я такие подсоединения к себе и так хорошо чувствую.
- А как насчет покушать? – обращаюсь к жене.
- Подожди пять минут. Или сам себе разогрей.
- Привет Ирине.
Иду на кухню и что-то там разогреваю. Пока ем, на кухню приходит Юля и садиться напротив меня. Аура ее носит обычный салатовый цвет с желтоватой каймой. Сразу видно, что Ирина взаправду отключилась.
- Как у тебя дела? – спокойным голосом спрашивает она.
Нарочно ведь затягивает. Имеет какие-то важные новости и специально тянет резину.
- Давай лучше рассказывай, что там стряслось? – Не поддерживаю я игру.
- Сегодня я общалась с Ириной и она рассказала, что наша знакомая Жанна начала новый приключенческо – криминальную авантюру.
Далее Юля достаточно подробно рассказала мне про удачливого черного маклера Витю, про его похищение и пытки.
- На чем они с ним договорились?
- Пока ни на чем. Договорились, что деньги он им отдаст. А это что то вроде полумиллиона долларов.
- Ого! А ты говоришь, что ни о чем не договорились.
- Ну да. Пока они не знают, как это все можно сделать. Акции лежат в хранилище банка. Но их еще надо оттуда достать, а потом продать. А Жанна естественно Вите не доверяет и не хочет отпускать его одного в хранилище.
- По-моему он их просто дурит. – Рассуждаю вслух я. - Мне кажется, что он может сначала заявить акции к продаже через кого-либо из доверенных лиц, а потом уже вынимать их из хранилища. Если они вообще в хранилище.
- Ну, во-первых, это лишь твои догадки, а во-вторых, что это меняет? Все равно денег без акций не получить, да и передать их еще как-то надо.
- Думаю, что вряд ли Жанне хватило мозгов все это заранее просчитать.
- Да, ее уровень – похитить маклера, применить силовые меры, предполагая, что там как-нибудь все само утрясется. Вот к этой стадии они и подошли сейчас.
- Вот и не утрясается. Трудности все еще только начались. – Опять пророчествую я. - И чего вы по этому поводу решили с Ириной?
- Пока ничего. Будем вмешиваться только в случае, если Жанна попытается взять в залог жену и дочь маклера. Есть у нее и такая задумка.
- Да, этого допускать нельзя. Мне кажется, что вы все решили правильно. Вмешиваться пока, наверное, не стоит. Слишком много шансов, что они сами все провалят. Тут дело совершенно безнадежное. Только Жанна со своей жадностью могла взяться за такое мертвое дело.
Мы поговорили еще немного. Юля сообщила еще кое-какие второстепенные подробности. Как похищали Витю и как его пытали.
Потом я как обычно принимал уроки у дочери. Потом она как обычно их переделывала. С небольшим скандалом как обычно. После этого я опять проверял уроки. А еще потом Аня их переделывала уже с большим скандалом.
Ближе к десяти вечера все уроки были сданы и мы немного успели всей семьей поболтать обо всем понемногу.
***
А на следующий день к нам в центр приехал Леонид.
Я показал ему подготовленное для него новое рабочее место и познакомил его с двумя другими нашими системными администраторами. На какое то время оставил их одних.
Кстати, я обратил внимание, что аура Леонида носит глубокий и ровный синий оттенок. Таких оттенков я у людей никогда не встречал. Полагаю, что этот цвет присущ вечным телам. Надо будет при случае это как-нибудь проверить. Но как?
Зайдя через час, я увидел, как они все дружно и увлеченно втроем копаются в серверной стойке, специальном шкафе, где удобно устанавливаются все серверы, концентраторы и источники бесперебойного питания, а также прочая сисадминовская ерунда. Ребятам было явно не до меня, и я, решив им не мешать, вышел.
Где-то через час ко мне зашел Леонид.
- Ну как, познакомился?
- Да, очень интересные ребята. Хорошо разбираются в технике, а Сергей еще и в музыке. Правда, в основном, в современной.
- Это как раз нормально. Сейчас ты вряд ли встретишь юношу, который бы хоть как-нибудь сносно ориентировался в классике. Максимум, это те, кого родители заставляли в детстве учиться в музыкальной школе. Но это встречается сейчас все реже и реже. А вот при социализме было сплошь и рядом.
- Как Вы думаете, почему? – Спросил Леонид.
Было видно, что интересуется он этим неспроста. Совсем не праздный у него интерес. Видно, что вопрос этот забирает парнишку всерьез.
- Очень трудный вопрос, Леня. И ответов здесь может быть великое множество.
- Но вот каково именно Ваше мнение? – Настаивал Леня.
- Думаю, что здесь работало несколько факторов. Началось это все в тридцатые годы, когда в государстве сложилась новая элита. Старую дворянскую почти полностью уничтожили или выслали, но и стали ее меж тем в чем-то копировать. Да и дети многих уничтоженных дворян вынуждены были мимикрировать, но позже, когда им удавалось немного основаться в этом новом мире, они начинали хотеть от своих детей того же, что и их родители в свое время добивались от них. А в пятидесятые-шестидесятых годах те, кто имел возможность ездить за границу, также копировали тамошнюю элиту. Появился Хэмингуэй, английский язык, теннис. А молодежь, в силу своей известной специфической потребности идти своей дорогой, тоже танцевали рок-н-ролл, одевались в узкое, а потом клеш, тоже учили английский, чтобы понимать тексты песен и учились играть на гитарах. Так складывались свои тусовки, которые росли в противовес официальным – партийным и комсомольским. При этом они сосуществовали достаточно тесно друг с другом и часто пересекались.
А обычные люди видели на экранах и тех и других и старались во всем им подражать. В одежде, чтении и увлечениях. Надо сказать, что эти тусовки принесли и много положительного в массы именно своей притягательностью. Именно тем, что им хотелось подражать, если не удавалось к ним приблизиться. Они были неким эталоном, пожалуй. Эталоном для среднего советского класса, к которым тогда можно было отнести ИТР.
- Эта точка зрения понятна, хотя и спорна. Но она не объясняет того, зачем государству было нужно тратить такие средства на музыкальные школы, музеи, искусство и прочее.
- Ну, тут как раз все просто. Как известно, искусство носило классовый характер, и человек, получавший музыкальное образование начинал давать государству классовую отдачу.
- Например?
- Музыкальные работники в школах и детских садах учили с детьми песенки про дедов морозов, а также про счастливое советское детство, октябрят, комсомол и, конечно, про Ленина с партией. Так, даже здесь, в искусстве удалось нашим партийным окопаться и перекрыть все возможные лазейки для иного, независимого воспитания. Оставался почти подпольный Рок-н-ролл и такие же подпольные музыкальные рок-группы. Но, с точки зрения государства это были доли процентов отклонения от нормы. Вполне терпимые доли процентов. Кроме того, многие из этих групп тоже выполняли свои социальные функции выпуска молодежного пара. Ладно, это бесконечная и слишком субъективная область. А почему ты этим заинтересовался?
- Я думаю, что любой нормальный человек должен многое знать и в своей работе, но также и в искусстве и политике. В противном случае он будет не совсем полноценен.
- Ты прав. Но мне кажется, что ты, будучи сетевой душой обладаешь и так огромной базой знаний.
- Такая база хороша только как справочник. Но каждое знание надо сначала опробовать, провести через себя и полностью прочувствовать.
- Да, я с тобой соглашусь.
- Например, я знаю про цифровую видеосъемку мини-диви формата, что ее разрешение 720*576. С точки зрения цифровой фотографии это крайне мало. А с точки зрения других стандартов съемки? Много это или мало? Как это соотностится с качеством записи в стандарте VHS и SVHS? А с бетакамом? Это же все надо посмотреть и опробовать. Рекламная трескотня про пятьсот-шестьсот линий и почти полное равенство качества с бетакамом тоже надо проверить на практике. Ощутить, что ли.
- Нет, конечно, абсолютного равенства тут пока еще нет. Просто у цифровой техники преимущества при передачи и хранении данных, а также при компюторной их обработке. И еще при…
- Это все как раз понятно, но все эти нюансы я должен проверить и ПОЧУВСТВОВАТЬ! САМ! Иначе я не могу говорить о том, что сведущ в этом вопросе. И не смогу потом грамотно применять это на практике. Даже несмотря на всю информационную поддержку со стороны Сети. Точнее я могу работать с Сетью как с экспертной системой. А я хочу все делать САМ! Нет, эта поддержка хороша именно как справочник, как экспертная система. Могучая и мгновенная. Когда чего-либо не знаешь, или обо что-то споткнулся. Так что без этой поддержки мне нельзя сейчас обойтись. Это пока необходимое условие для моей жизни здесь. Но не достаточное условие!
Видно было, что Леня очень возбужден. Он говорил быстро и много жестикулировал.
- В чем дело, Леня? Ты боишься чего-то не успеть за отведенный тебе земной срок?
- Вы абсолютно точно сформулировали мою проблему. Я боюсь провести этот свой земной срок так ничего и не успев. Не сделав ничего великого. Ничего такого, что могло бы продвинуть людей вперед к прогрессу.
- А так ли это важно? Ведь ты лучше меня знаешь, что человечество - лишь некая составляющая мощной цивилизации душ. Причем, очень возможно, что в недалеком будущем, наверное, даже и необязательная ее составляющая.
- Никогда. Никогда не будет такого, чтобы человечество стало необязательной составляющей нашей цивилизации. Оно – мотор цивилизации. Ее руки и движущая сила. Ее нервы и импульсы. Не верю я в эту теорию.
Зазвонил телефон. Звонили из главного офиса и вызывали меня туда на очередное совещание.
- Леня, я еду в офис. Подвезти?
- Да, это очень кстати.
Всю дорогу был Леня сильно задумчив и ни в какие откровения больше не пускался. Как я его к этому только не пытался подвигнуть.
***
После получения согласия Витюли сотрудничать с ней, дело уже не казалось Жанне столь уж безнадежным. Да, конечно, были впереди еще очень тяжелые пункты плана действий об изъятии акций из банковской ячейки и последующей реализации их на бирже. Безусловно, Витюлю ни в коем случае нельзя было отпускать на это дело, не подготовив для себя соответствующих гарантий. За него эти шаги тоже не мог предпринять никто.
Оставалось обеспечить себе гарантии от того, что бы Витюля не побежал в милицию, как только его отпустят в банк или на биржу. Бессмысленно отпускать его и под охраной этих двух никчемушных алкашей – Коли и Руслана. Все равно Витя их обведет вокруг пальца.
Итак, гарантии…
Задолго до того, как им удалось похитить Витю, Жанна продумывала подобный вариант развития событий, и кое-какие планы и наметки у нее уже были.
Жил Витя с женой и дочерью. Это Жанна знала из той справки, что получила от своей милицейской знакомой из паспортного стола. Были там и другие данные, в том числе возраст и имена. Оставалось только заманить жену с дочкой сюда и оставить их здесь в заложниках. Но как это сделать? Дать телефон Витюле? Но где гарантия, что он в одно мгновение не крикнет жене об опасности? Пытать его потом, будет уже бессмысленно.
Жанна села за стол и составила текст записки, в которой в адрес Витиной жене от имени Вити говорилось, что он попал в серьезную автомобильную аварию и лежит сейчас в гипсе. И что ему нужен серьезный и долгий уход.
Про дочку Жанна ничего не написала, а лишь передала привет, предположив, что настойчивое указание привезти с собой дочь может спугнуть жену Вити.
Теперь нужно было заставить Витю переписать письмо собственной рукой. Можно бы было и разыграть вариант с подложным письмом, написанным чужой рукой и объяснить жене, что рука у Вити сломана, но на такой вариант стоило идти лишь в крайнем случае.
Тут Жанна сообразила, что этот крайний случай по ее оплошности может быть уже и наступил. Ведь булавки она загоняла Витюле именно в правую руку. Непростительная ошибка. Всегда так, вроде все предусмотришь, но что-нибудь важное непременно и упустишь. Какую-нибудь малосущественную деталь, которая потом может очень серьезно аукнуться. Ну ладно, надо взять себя в руки и все теперь сделать аккуратно.
Жанна опять выволокла стул с привязанным Витюлей из чулана и демонстративно пододвинула столик к его левой руке. На столе лежал тот самый набор булавок.
Витюля сразу же занервничал. Но опять стал проситься в туалет и попить.
- Ничего не получишь, пока не напишешь одно маленькое письмо.
- Ничего я писать не буду. – Бодро уперся Витя.
Похоже было, что он сразу понял, куда клонит Жанна.
- Обязательно будешь. Вот, послушай пока, что ты должен написать.
Пока она читала свою записку – обращение к жене Виктора от имени его самого, Витюля от бессилия стал судорожно елозить локтями и коленями. Ничего не добившись, он заплакал.
- Будешь писать?
- Нет!
- Будешь, - сказала Жанна и придвинула стул к нему поближе.
Витя лишь тряс головой в разные стороны и молчал, напрягая руки.
Повторилась вчерашняя жуткая процедура пыток.
Разница была лишь в том, что сегодня Жанна чувствовала себя гораздо увереннее и работала уже только с левой рукой Виктора. Правая же его рука была ею кое как перебинтована. Правда, через бинты пробивалась кровь.
Отличием от вчерашнего было и то, что пытка проводилась сегодня многократно, поскольку Витя каждый раз, не выдержав адской боли соглашался писать письмо, но как только доходило до дела и Жанна разматывала ему правую руку и давала авторучку, как Витя тут же начинал комкать бумагу и пытаться вырваться. Все приходилось начинать заново.
Сначала приматывать к стулу правую руку, а потом загонять иголку за иголкой под ногти левой Витиной руки.
Если бы Жанне хотя бы кто-то помогал, то все наверняка прошло бы гораздо быстрее. Но от этих двух бездельников помощи ждать не приходилось. Они лишь заглянули в прихожую в один из моментов, когда Вите удалось правой рукой сорвать скотч со рта и заорать. Крик получился хриплым и не громким. Жанна после этого замотала скотч уже гораздо прочнее. Так, чтобы Витюле не удавалось больше его так легко срывать.
После этого Жаннины друзья вернулись к себе в комнату и продолжили вчерашний праздник с выпивкой и попсовыми песнями.
Почти целый день ушел у Жанны на то, чтобы получить окончательный результат.
Она пытала Витю, отливала его водой, отвязывала и вновь завязывала, пару раз давала ему попить и один раз даже помогла с туалетом. Потом давала ему новую бумагу и ручки, а Витя все рвал и расшвыривал бумагу, а ручки ломал одну за одной. Наконец Жанна совершенно уже от всего этого озверела и пытала Витю крайне ожесточенно.
В конце концов, к вечеру, необходимое письмо было у Жанны в руках. Но этого было мало. Жанна достала чистый конверт и заставила Витю подписать на нем адрес и имя-фамилию жены. И адрес, и имя жены Жанна конечно и сама знала, просто сочла она, что если письмо уложить в такой вот конверт, то все будет выглядеть гораздо более естественным.
Наконец конверт был подписан, а Письмо в него уложено. Жанна конверт заклеила. Но ехать в Питер сегодня было уже поздно.
Жанна умылась и немного расслабилась. Поела она что-то сама, и кое-как накормила измочаленного и почти выжившего из ума Витюлю. Потом умыла его и опять помогла с ведром. Уже даже не отворачиваясь. Кое-как все это проделав, заволокла Витю в чулан, чулан заперла и совершенно выбитая из сил присела за стол к празднующим непонятно какой уже праздник мужикам. Они оживились, поскольку за эти два дня порядком друг другу надоели и налили Жанне сразу полстакана водки. Она эту дозу залпом и выпила, заела какой-то шпротиной и серым невкусным хлебом. Почти тут же налила сама себе еще полстакана водки и опять залпом выпила.
Алкоголь мгновенно ударил в голову и глаза, но и немного расслабил. Жанна чувствовала себя человеком, сделавшим большое и важное дело.
Мужики несли какую-то ахинею и пытались делать комплименты. С чего бы они вдруг сделались такими галантными? Похоже было, что деньги у них опять заканчивались.
- Ну, все. Хватит галдеть. – Приказала Жанна.
Пацаны мгновенно умолкли, но лица их при этом были ужасно недовольные и сильно оскорбленные. Жанна рассказала им о том, чего ей сегодня удалось добиться от Виктора, и стала обрисовывать план дальнейших действий.
- Завтра я в полдень еду в Питер. Вы сидите и ждете меня. Все, пить завязываем. Пока хватит!
- Вот только это допьем и сразу завяжем. – Коля показал на оставшиеся полбутылки водки.
- Хорошо, допивайте. Я должна завтра привезти сюда жену и дочь Вити. Послезавтра вы поедете с Витюлей в Питер и вынете акции из банка. Если конечно он про хранилище не наврал. Потом надо будет сплавить их на бирже. Это все проделает сам Витя. Вы все время будете рядом с ним. На всякий случай. Глаз с него не спускайте и каждые пятнадцать минут звоните мне на мобильный.
- А может, как только акции возьмем, так сразу Витю с семьей и отпустим? Чего нам на бирже то делать? Потом как-нибудь их продадим. – Пытался облегчить задание Коля.
- Умник, все номера акции известны. Как только Витя стукнет в милицию, так мы их уже никогда не продадим.
- Деньги тоже можно переписать по номерам. – Не сдавался Коля. Очень уж задевала его появившаяся в последнее время жесткость Жанки по отношению к нему и эта ее манера разговаривать с ним свысока, как со слугой.
- Можно и переписать, но деньги ты потом реализуешь в миллионе мест, а акции только на бирже. Лучше помолчи и иди со мной. Жанна взяла расслабившегося от водки Колю и потащила в спальню. Коля вяло отпирался. Как женщина Жанна была ему давно не интересна, а по правде сказать и вовсе противна, да и устал он, бражничая два дня подряд. Хотелось Коляну поспать. Но Жанна заставила его на этот раз хоть немного отработать пропитые деньги. При этом осталась она сильно Колей недовольна. Но Коля на ее недовольства большого внимание то не обращал. Чихать он хотел на эту проститню. Даже не помывшись и не сказав ни слова, Коля сразу захрапел.