Подумать только, через два года, как я родилась, моя школа приняла в свои теплые объятия первых учеников! А было это в 1966 году, естественно 1 сентября. В этот день я - малая играла с куклами, а за парты уже садились будущие доктора наук, профессора, врачи, пожарные и логопеды.
-Старайтесь открывать рот красиво,- говорит нам учительница пения Галина Григорьевна Егикян, - будто вы произносите букву «о».
Хотя мы зовем Егикян «пеша», но относимся к ней очень хорошо. Она добрая, на уроках кроме изучения гимна СССР, молодая учительница включает нам зеленый, как черепаха Тортилла проигрыватель, аккуратно ставит виниловый диск, из - под иглы начинает волшебно звучать незабвенный голос Аллы Пугачевой: «Все могут короли, все могут короли!» Мы, мечтательно подперев кулаками подбородки, слушаем и сидим тихо, только мальчишки-непоседы плюют через трубочки бумажки друг в друга.
А хор нам нравится еще больше! Стоишь на ступенях в актовом зале и чувствуешь себя словно внутри большого музыкального инструмента. Все «струны» одновременно звенят голосами, одновременно дышат и даже белые кружевные воротнички вздымаются в унисон: «Вспомните девчата, вспомните девчата, это ведь не выразить словами, как они стояли у военкомата с бритыми навечно головами»! Это мы разучиваем песню к 9 мая. Я потихоньку утираю слезу. Сегодня на урок двое парней из нашего 10 «в» тоже пришли стриженые под «ноль». Из эпатажа и вредности. Классный руководитель Ольга Сергеевна сказала им подстричься, и вот… Один из них даже лысый, такой красивый на мой взгляд, что я пускаю слезу, представив, что это он уходит на фронт. Как бы я кинулась ему на худую шею! Но он не хочет и дразнится «обезьяной». Я вздыхаю от неразделенной любви. В 15 лет - это солнце, которое упало в заледенелую мартовскую лужу, а осколки впились в сердце.
Наша школа славится патриотическими традициями. То учителя организуют смотр строя и песни, где мы маршируем в настоящих погонах и пилотках, то дежурим с «настоящими» автоматами в настоящих шинелях у Вечного огня в парке имени Фрунзе. Там еще шагать нужно ровно, как почетный караул в Кремле. Холодно стоять в карауле, но мы терпим. Что мороз в сравнении с подвигом наших солдат, может быть почти ровесников? Рыжий огонь гудит в горелке железной звезды, и мы в свои 15, благодаря школе, знаем, что такое смерть за Родину.
Прямо перед школой бюст героя молодогвардейца Сергея Левашова. В 1972 году тогда еще пионерской организации присвоено имя этого героя. Бюст установлен на средства, заработанные на субботниках учащимися школы. Несмотря на большое почтение к молодогвардейцу, мы с Левашовым, вернее с памятником «на короткой ноге». Фотографируемся у его подножия, мальчишки лазают, обнимая гранитный бюст за шею. Короче, Левашов для нас «свой парень». По моему, никто не удивится, если учитель на уроке вдруг скажет: «Левашов к доске!» А жаль, мы слышали, что на заводах сделали даже вахты памяти, когда все бригады отрабатывают «за того парня», который не пришел с фронта. Здорово. Мы могли бы тоже ответить на уроке за комсомольца Левашова, он погиб за нашу жизнь, за Родину. Уж, наверное, даже двоечники постарались бы не упасть в грязь лицом за Сергея! Это время семидесятых-восьмидесятых.
Наш класс выбился в люди. "Хулиганы" стали милиционерами, например, Андрей Кондаленцев работает в УВД Оренбурга, а Игорь Захаркин в областной прокуратуре, хозяйственный Саша Соляник стал заместителем министра по строительству в правительстве Оренбургской области, задумчивый философ Олег Рейблат – главным психиатром в Переволоцкой районной больнице, весельчак Гера Сорокин известным в городе врачом-урологом, строгая Ирина Даниленко – юристом, красивая Виолетта Бадьина – начальником отдела распространения газеты «Оренбуржье», умный и добрый Юрий Чирков преподает в Оренбургском государственном университете. Можно долго перечислять, не остановишься. Но, как говорит Санька Соляник, теперь уже Александр Петрович: «Вы же все мои родные!» Мы, действительно, породнены детством, и когда собираемся вместе, то смотрим друг на друга глазами детства, и не видим морщинок и лысин, седых волос. Мы остались такими, какими запомнили друг друга в нашей 25 школе на выпускном балу. Поэтому «мальчишки» до сих пор заметно волнуются, когда появляются на встрече «девчонки», а те вздыхают, глядя на располневших былых наивных ухажеров. Мы все уверены, что самое доброе, радостное, чистое и веселое было там, в школе. И так приятно оказаться среди людей, которые могут бесцеремонно толкать тебя под бока, шутить и называть школьными прозвищами. Здесь нет места глупости, интригам, подлости и вездесущим деньгам. Здесь заповедный мир ясного прошлого!
Любимая наша учительница Ольга Сергеевна Каверина – легкая, стройная как кузнечик, про которого она нам рассказывала на уроках биологии. Она осталась такой же удивительно легкой и доступной в общении для детей, которые не обижаются на ее замечания, проникнутые мягким юмором. Каверина первоклассный педагог, и ее уроки мы помним до сих пор как дважды два. Она беспокоилась не только о познании своего предмета, зная и учитывая творческую направленность каждого из нас, направляла, подбадривала, а бывало и горой вставала, защищая какого-нибудь безобразника перед директором и завучем, рискуя нажить неприятности. Именно она заботилась о душевном комфорте в классе, организуя всевозможные вечеринки, переживала как родная мать за все наши детские отношения и любови, строго блюла юношеское целомудрие на дискотеках и популярно объясняла проблемы, которые мы не смогли бы доверить даже родителям. Спасибо, вам дорогая Ольга Сергеевна, от всего нашего класса!
Я так рада, что наша школа похорошела, отремонтирован фасад, сделан косметический ремонт внутри здания. Капитально отреставрирован актовый и спортивный залы, сделаны даже души в раздевалках. Но для меня самое драгоценное место в школе осталось нетронутым, несмотря на более чем двадцатилетнюю давность – это голубая стена из стеклоблоков, ведущая на лестницу второго этажа. Я тихонько провожу по ней рукой, в общем-то, обыкновенная стена, по сегодняшним архитектурным меркам даже весьма старомодная. Но она всегда спасала в дни плохого настроения. Стоило только взглянуть на это «ледовое царство», пронизанное насквозь солнечными лучами, сразу вспоминались сказки про пряничные избушки с леденцовыми крышами или про замок Снежной королевы. И грустные мысли отлетали прочь. Сколько детских отпечатков сохранилось на этом стекле, спустя столько лет?